Четыре выстрела в Далласе. Хроноклазмус 13

  Даллас порадовал хорошей погодой: Надежде Петровне, привыкшей к российской поздней осени, переходящей в зиму, пришлось расстегнуться. Позицию для съемки она выбрала заранее, еще при просмотре реконструкции: на травяном газончике между Элм-стрит и Мэйн-стрит напротив того места, где в президента попадет роковая пуля. Оставалось немного подождать, выйти на точку и заснять всех исполнителей.
  Президентский лимузин свернул на Элм-стрит. Кеннеди улыбался простым жителям техасского города, вышедшим его поприветствовать. Шум моторов заглушал стрекот камер и щелчки фотоаппаратов. Некоторые перебегали, чтобы найти лучший ракурс для съемки. Надежда Петровна стояла недвижно.
  Время приближалось к половине первого.
  Спасская навела камеру на лимузин президента так, чтобы в кадре находилось здание Дэл Текс. Чуть порыскала лазерным целеуказателем по окнам третьего этажа и, неожиданно для себя, попала в глаза человеку, смотрящему в оптический прицел. Человек моргнул и нажал на спусковой крючок.
  «Бэмс!» — раздалось над Дэйли-плаза.
  Стрелок промахнулся. Казалось, он стрелял прямо ей в лицо. Спасская еле сдержалась, чтобы не бросить камеру и не убежать прочь. Ее остановило только знание того, что никого из свидетелей во время стрельбы не задело. Надежда Петровна увидела в видоискатель, как он передернул затвор карабина и тут же выстрелил вторично. Камера явно мешала киллеру тщательно прицелиться, и Спасская несколько секунд колебалась, не зная, как поступать дальше.
  После второго выстрела, от которого Кеннеди схватился за горло, а губернатор Коннелли за грудь, Надежда Петровна всё же перевела камеру на травяной холм, чтобы снять второго стрелка. Вспышка из-за забора, и тут же голова президента словно взорвалась кровавыми брызгами, откидываясь почти назад. Третий и четвертый выстрелы слились: звук, ударивший по ушам, был явно громче первых двух.
  Всё закончилось. Страна осталась без президента. Люди в панике разбегались, некоторые лежали на земле. Большинство любителей прекратило съемку, а остальные снимали совсем не то, что в дальнейшем могло бы пролить свет на разгадку убийства.
  Надежда Петровна хладнокровно вела камерой вслед второму убийце, который быстро собрался, надел шляпу и пошел вдоль забора в направлении Дэл Текса. Деревья скрыли его от Спасской, и она выключила камеру. Следовало уходить. Надежда Петровна, поправив шарф, неторопливо направилась примерно в ту же сторону, что и основная масса техасцев. Однако чуть не была задержана.
  - Бабушка! Подождите! Вы видели, что произошло? – спросил слегка обескураженный полицейский, догнавший ее. – Дайте показания! Вы – ценный свидетель!
  Спасская оглянулась, чуть вжав голову в плечи, и нервно выкрикнула на чистом английском:
  — Какая я тебе «бабушка»?! Я – леди!
  Потом повернулась и гордо отправилась за угол, где поспешно вернулась в свое время, пока полицейские из шестьдесят третьего не обратили на нее более пристального внимания.

 

  ФБР активно разыскивало «бабушку леди», чтобы изъять у нее запись, на которую наверняка попало окно шестого этажа школьного книгохранилища, откуда стрелял Освальд. Конечно, Освальд не стрелял, и на записи это было прекрасно видно. Зато выстрелы Чарльза Николетти из здания Дэл Текс и последний выстрел Джеймса Файлза из-за забора на травяном холме оказались прекрасно зафиксированы. Качество записи, выполненной на Зеттабайтном жестком диске Nikon+100, позволяло разглядеть даже выражение лиц киллеров. Эта запись полностью разрушала официальную версию комиссии Уоррена. Вот только прочитать данные члены комиссии смогли бы не ранее 2056 года, когда появился активный интерфейс USBa 5.0.