Публикации

То, что начинать лучше было сразу с водки, а не с пива, стало ясно еще накануне, когда по дороге домой, в машине, я чувствовал себя не человеком вовсе, а кулем с картошкой. И ладно бы вытошнило: полегче бы стало… Так ведь нет: организм мой проклятый самоочищаться отказался, оставив мне эту проблему на утро.

Рассказ об изобретателе Водопьянове

  — Привет, дядя Митя! Вы на всё лето или так, на выходные?
  Дмитрий Васильевич отер лоб рукавом, обернулся и посмотрел на радостно скалящегося тинэйджера Учеватова – сына соседей напротив.
  — Смотря, как дело пойдет.
  — Ага! Оно и правильно. Чего тут делать-то? Я тоже – пока предки дома околачиваются – тут кантуюсь. А как они сюда лыжи навострят, обратно в город смотаюсь.
  — Знаешь, Эльдар, ты бы последил за своей речью. В приличном обществе так не разговаривают, — Дмитрий Васильевич не хотел читать нотаций, оно у него так само получилось...

— Перед вами опытный образец моего нового изобретения. Предварительные испытания прошли успешно, и теперь я представляю хроновизор приемной комиссии в лице ее председателя профессора Столярова Андрея Борисовича, двух его ассистентов и специалиста-востоковеда Миронова Геннадия Павловича, — Дмитрий Васильевич Водопьянов перевел дух, утер лоб большим платком и хмыкнул – самым трудным для него всегда были первые фразы.

Рассказ об изобретателе Водопьянове

— Сколько я к тебе не захожу, а ты всё ерундой какой-то занимаешься. Мастеришь чего-то. Нет, чтобы делом заняться. Вот как я, например, — Пашка, местный сторож, гордо выпятил грудь и свысока посмотрел на Водопьянова.
  Дмитрий Васильевич мрачно посмотрел на Пашку и ничего не ответил. Еще в прошлом году Пашка достал Водопьянова так, что они поругались вчистую. В этот раз, приехав на дачу, Дмитрий не рассчитывал увидеть до боли знакомое лицо. Однако, в первый же день по приезду, Пашка, как ни в чем не бывало, приперся к Водопьянову, чтобы возобновить былую дружбу.

— Эй, Василич! Василич, оглох что ли?!
  — Не мешай. Не видишь – занят.
  — Видеть-то вижу… А чем занят-то?
  Василич мрачно глянул, цыкнул зубом, но сдержался – работа тонкая, ругаться нельзя.
  — Мастерю… Шел бы ты, Паша, по своим делам, а?

(Рассказ об изобретателе Водопьянове)

Крисс сидел на ступеньках отцовского трона и тоскливо разглядывал собственные ладошки. Они были в меру чумазыми, в меру поцарапанными – точно такими же, как и у всех восьмилетних мальчишек, обретающихся в замке. Отец ещё вчера обещал, что сходит с ним на конюшню и покатает на своём Алфее – белоснежном, прекрасном жеребце, у которого были чёрные глаза и мягкие розовые губы. Когда конь брал  с маленькой ладони Крисса подсоленные сухарики, эти губы бархатисто шлепали его по пальцам, и мальчик смеялся, потому что было щекотно.

Но с утра к отцу пришла очередная делегация...

Тусклое зимнее солнце уже клонилось к закату, когда на опушке скованного лютыми морозам леса появились две человеческие фигуры. Одна явно принадлежала ребенку лет шести, другая же являла собой древнего старика, возраст которого не взялся бы определить даже он сам.

Они не спеша шли по глубокому снегу на коротких широких лыжах, и из-под шарфов, укутывающих лица, вырывались облачка пара. В теплых овечьих тулупах было не холодно, скорее наоборот, а вот нос и щеки без шарфа могли превратиться в лед.
У старика за спиной висел видавший виды арбалет, колчан со стрелами и небольшой топорик в кожаном чехле. Мальчик же нес в руках тушку крупного белого зайца.
-Мороз-то крепчает, Павлуша. Как бы засветло до дома добраться, — переводя дух, проговорил старик...

По рассказу Татьяны Минасян и Яжи Вуу «От звезды к звезде, от сердца к сердцу»

Сэй привычно напрягся перед контактом. Когда сознание превратилось в точку, принялся медленно превращать его в бесконечно тонкий и бесконечно длинный луч, нащупал в невообразимой дали другого телепата.

«Сегодня ты строго по расписанию», — резанул по нервам голос Инги.

«Проспал», — коротко ответил Сэй. Не хотел отвечать, но вырвалось, также, как реплика Инги про расписание — телепатическая связь очень неприятный способ убить время, обоим телепатам не хотелось затягивать сеансы.

«Хорошо, записывай», — она принялась диктовать цифры, буквы и непонятные термины...

Странное место — Полигон. Здесь все необычно, все неправильно.Жаркое полуденное солнце может вдруг смениться тропическим ливнем, а то и метелью… Здесь все физические законы не такие как во всем мире. Ждесь взбесившиеся эволюционные процессы несутся вскачь, все зыбко, все изменчиво… Как выжить человеку на этом безумном клочке суши, имя которому Полигон? 

Может ли сбыться ложное предсказание?

(Ольга — семнадцатилетняя девушка, находится в заточении внутри здания, похожего на морской санаторий. Она не помнит, каким образом там оказалась и почему Фрол — её охранник не даёт ей уйти. Но дело в том, что незадолго до этого в жизни Ольги случился один странный эпизод, длившийся ровно месяц — семьсот двадцать часов.)

Каждый изгиб дороги заставлял Ольгу внутренне сжиматься. Ей казалось, что асфальт покрыт тонким слоем масла, настолько плавно двигался автомобиль. И вот, если вдруг впереди возникнет крутой поворот, колёса соскользнут и машина улетит в кювет, отчаянно кувыркаясь, разбивая черепа всех, кто внутри, осыпая их осколками стекла.

Ольга сидела в переднем пассажирском кресле, большую часть пути она провела с повязкой на глазах...

Неудачливый писатель упорно продолжает свои никому не нужные труды, засоряя ими интернет. И тут, в минуту крайнего отчаяния, его похищает агент из будущего. Оказывается. наш графоман на поверку оказался гением, а люди из будущего собирают таких выдающихся личностей для того, чтобы они и дальше творили свои бессмертные опусы. Творит и наш главный герой. но вскоре замечает, что не получает никакого удовольствия от своего творчество. И это не удивительно: ведь континуум, где он оказался, вовсе не будущее, а...

Давным-давно, в далёкой галактической Империии умер Император, которого там называли Доминусом. То есть, не совсем умер — старый Доминус почил, отдав тело земле, а душу Богу. Но осталась аура власти, опыт и знания и этого Доминуса, и всех епго предшетвеннников за 40 тысяч лет. Такова была система правления в этом государстве. Этот Образ Доминуса возродиться в любом подданом Империи, поэтому ближайший советник почившего государя, его официальный и единственнный Друг — отправился на поиски реинкарнации. Но искали её и мятежные бароны. Наконец мальчик, который должен был возглавить грандиозное государство, нашёлся...