Публикации

(Ольга — семнадцатилетняя девушка, находится в заточении внутри здания, похожего на морской санаторий. Она не помнит, каким образом там оказалась и почему Фрол — её охранник не даёт ей уйти. Но дело в том, что незадолго до этого в жизни Ольги случился один странный эпизод, длившийся ровно месяц — семьсот двадцать часов.)

Каждый изгиб дороги заставлял Ольгу внутренне сжиматься. Ей казалось, что асфальт покрыт тонким слоем масла, настолько плавно двигался автомобиль. И вот, если вдруг впереди возникнет крутой поворот, колёса соскользнут и машина улетит в кювет, отчаянно кувыркаясь, разбивая черепа всех, кто внутри, осыпая их осколками стекла.

Ольга сидела в переднем пассажирском кресле, большую часть пути она провела с повязкой на глазах...

Неудачливый писатель упорно продолжает свои никому не нужные труды, засоряя ими интернет. И тут, в минуту крайнего отчаяния, его похищает агент из будущего. Оказывается. наш графоман на поверку оказался гением, а люди из будущего собирают таких выдающихся личностей для того, чтобы они и дальше творили свои бессмертные опусы. Творит и наш главный герой. но вскоре замечает, что не получает никакого удовольствия от своего творчество. И это не удивительно: ведь континуум, где он оказался, вовсе не будущее, а...

Давным-давно, в далёкой галактической Империии умер Император, которого там называли Доминусом. То есть, не совсем умер — старый Доминус почил, отдав тело земле, а душу Богу. Но осталась аура власти, опыт и знания и этого Доминуса, и всех епго предшетвеннников за 40 тысяч лет. Такова была система правления в этом государстве. Этот Образ Доминуса возродиться в любом подданом Империи, поэтому ближайший советник почившего государя, его официальный и единственнный Друг — отправился на поиски реинкарнации. Но искали её и мятежные бароны. Наконец мальчик, который должен был возглавить грандиозное государство, нашёлся...

Фентези без чудес

Еще только подъезжая к кузнечной слободе, Хурб удивился — почему так тихо? Молотки не стучали, хотя обычно здесь их звон слышен даже глубокой ночью — из множества мастеров непременно найдется хоть один, которому требуется ковать нечто срочное, что ни в какую до утра не дотерпит.

Когда Хурб в слободу въехал, она не показалась покинутой, были люди: старухи дремали на солнышке, дети играли...

ГЛАВА 1

Было семь часов солнечного, июльского утра. Мать Красной Шапочки готовила яичницу Охотнику, который сидел на кровати по пояс голый и щурясь от утреннего солнца, с кряхтением надевал сапог.Из окошка соседнего домика из красного кирпича довольно громко неслось:
-Нам не страшен серый Волк, серый Волк, серый Волк….

-Заколебали! Свиньи!-Мать Красной Шапочки швырнула на стол шкварчащую сковородку- Всю ночь верещат! Милый, ты же мужчина! Пойди, позатыкай им глотки!..

(Миниатюрка, в продолжение рассказа "Запись №...")

Плачет Белоснежка, стонет Белоснежка,
И, сама не замечая, странно улыбается себе.
Слезы горькие глотая, утирая кровь…
Агата Кристи – Насилие.
 

Тело извивалось, ломалось, пульсировали и рвались мышцы. Тело уже не зависело от нее, жило своей жизнью, поглощенное водоворотом ритмов, грохотом басов. Да она и не против. Затуманенный парами «мохито» разум требовал разрядки...

    Мне каждый раз страшно умирать. Потому что смерть – это всегда ад. Ни разу я не попал в рай. Наверное, рай – это выдумки, или же туда попадают, когда умирают в последний раз. Никто этого не знает.

Жизнь в очередной раз пролетела, как один миг. Счастливые часов не наблюдают, вот и я не заметил, как пришло время отправляться в этот кошмарный сон. Всю жизнь пытался не вспоминать, не думать о смерти. И у меня это получалось. Я наслаждался бытием, купался в безмятежности и радости, возносился в славе и тонул в любви, без забот, боли и горя. И с заоблачных высот смерть казалась не более, чем экстремальным приключением. Но когда крепкая паутина времени начинает опутывать, чтобы утянуть в беспросветный ужас, когда начинаешь считать каждую оставшуюся минуту, страх проникает в мысли, сковывает волю, и устройство мира кажется жестоким и несправедливым...

Старик тяжело дышал и прижимал руку к груди. Туда, где находится сердце.

— Вы единственный, кому я могу довериться. Вы мой последний шанс. Возможно, я не доживу до вечера. Скорее всего, не доживу. Но это не важно…

Я хотел было сказать банальность, что, мол, нельзя себя вот так хоронить, что он ещё крепкий старик, и прочую чепуху, но он резко оборвал меня.

— Не нужно тратить время на пустую болтовню. Я знаю, что говорю. Почти все, кто хоть как-то причастен к этому, уже мертвы. Остались единицы, которых тоже сотрут.  Все документы, каждый клочок бумаги, на котором была хоть какая-нибудь информация о них, уничтожены. Они добрались до библиотеки Ватикана, до архивов всех спецслужб мира. Для них не существует понятия "Совершенно секретно"...

Утро началось, как обычно. Феликс встал с подстилки, сладко зевнул и потянулся.

«Пора на прогулку! А она еще спит. Жалко будить», — подумал пес, внимательно вглядываясь в лицо спящей хозяйки.

— Сиу! – то ли тихий визг, то ли нервный зевок вырвался из его широко открытой пасти.

Старенький фокстерьер терпеливо сидел и ждал, когда она проснется. Песик сильно нервничал, ему очень хотелось выйти на улицу, он едва сдерживал желание разбудить хозяйку. Но вот, наконец, ее веки дрогнули и добрые серые глаза открылись.

«Теперь можно!» — понял Феликс...

Ну, кто его программировал? Кто? Какой идиот?! Нет, я, конечно, помню, кто является этим идиотом. Даже могу пальцем показать. Жаль, что палец не гнется в нужную сторону. Рука онемела уже до локтя. Еще полчаса, и плечом будет не шевельнуть. А всё он – универсальный робот, УРАЗ-252. «В каталоге этого растения нет, но, судя по внешним признакам, его можно соотнести с видом «пульцинеллия», что говорит о его безопасности и даже съедобности при должной обработке».

Нэтель никогда не отличалась особенным научным чутьем, или же «пронырливым нюхом», как называл эту исключительную способность научрук, а по совместительству и директор третьей лаборатории профессор Баум. Вредный и самовлюбленный тип. Что не мешало ему быть до кучи мерзким, толстым, вонючим мужиком, но вместе с тем гениальным и придурковатым ученым.

Совсем неприметная с виду девушка уже второй год работала в седьмом экспериментальном блоке космического корабля «Нуклеус». Крохотная и хрупкая, словно фарфоровая куколка, миловидная, с большими карими глазами, пухлыми губками и стройной фигуркой, извечно скрытой за рабочим белым, как у медсестры, халатом, с головой нырнула в науку, сбежав из дома в поисках приключений...

Небольшой рассказ по мотивам романа "Эпоха мертвых" А. Круза

Из вращающихся дверей центрального универмага выскочил горбатый силуэт, аппетитно хрустнув битым стеклом под лапами, выждал секунду, и затем, старательно стелясь по земле, будто легкая дымка по водной глади, он одним прыжком перемахнул через заваленную сгоревшими остовами автомобилей дорогу. Приземлился на все четыре лапы и исчез за старым деревянным цветочным магазином, стоявшим аккуратно напротив некогда самого многолюдного подземного перехода в Ростове-на-Дону. 

Люди устало смотрели, как гиноиды тщательным образом закрепляли тело Философа в металлическом ящике для радиоактивных грузов. Прочная ёмкость с толстыми стенками была отдалённо похожа на саркофаг или монолитный гроб, где было самое место мёртвому шимпанзе. Физиономия примата не прекращала своё жутковатое кривляние, вызывая время от времени озноб у невольных свидетелей происходящего. Кроме того, от обезьяны начинал исходить лёгкий тошнотворный запах. Он был едва уловим, но при этом ничем не перебивался. Даже освежитель воздуха в каюте не мог подавить этот неприятный аромат.