Возвращение гоблина. Часть 3

Возвращение гоблина. Часть 3

 

13

 

«Молчи, скрывайся и таи и чувства, и мечты свои…» - кажется, так было у Тютчева. Насчёт Тютчева – не уверен, а у меня всё обстояло именно так. Меня, как того Тамбовского волка флажками, обложили со всех сторон облавами, таможнями и границами. Но мне надо «выскочить за флажки», всенепременно надо попасть в город Красновишерск Пермского края России. Поразмыслив здраво, пришел к выводу, что в Россию легче всего попасть через воюющую с Украиной Новороссию. Имея украинский паспорт с Донецкой или Луганской пропиской, с потоком беженцев и раненых несложно попасть в Ростовскую область России, а уж оттуда, под предлогом переселения к родственникам, в Пермь.

Украинский паспорт - не вопрос, деньги на счетах есть, позвоню Аргусу, он изготовит и доставит паспорт куда надо. Вопрос: куда? Слишком много границ разделяет Украину с Черногорией. Как мне попасть на Украину?

Почти двое суток, с небольшими перерывами на сон и еду и кратким «общением» с «принцессой горы Пуэнт-де-Ронс», я просидел перед компьютером над «яндекс» и «гугл» картами и спутниковыми снимками. Наконец в голове начал складываться план: конечный пункт - Одесса, а идти надо будет через Албанию. Надо зафрахтовать судно Албанских контрабандистов, например, под предлогом провоза на Украину партии оружия для повстанцев, и двинуть к Одессе по морю через проливы Дарданеллы и Босфор. Разумеется, это рискованно - контрабандисты весьма и весьма небезопасные люди, запросто могут «кинуть». Знаю это по опыту общения с польскими «товарищами», натерпелся я тогда по молодости страху. Страх – страхом, а рискнуть придётся.

Вчера, сразу после завтрака, я решил отыскать игру «Elfs vs Goblins» и оставить весточку для сэра Джона. Однако меня ждало сильное разочарование – поисковики выдавали мне сотни тысяч совершенно бесполезных ссылок на что угодно, только не искомую мной игру. Никаких нервов и времени у меня не хватит на разбор этих завалов мусора. Спрашивается, «как найти чёрную кошку в тёмной комнате»? В задумчивости ввел запрос в поисковик про «чёрную кошку». В ответ получил уже миллион ссылок, но первая же дала неожиданную подсказку: «Сначала найдите тёмную комнату». А ведь и верно, сэр Джон упоминал о «Deep Web», я не там ищу!

«Глубокий или тёмный веб» - час от часу не легче! Невидимая, глубинная часть интернета - это скопище обособленных анонимных сообществ, конспирологов всех мастей, тёмных дилеров, торгующих всем и вся, наемных убийц и прочих асоциальных личностей и извращенцев. Однако к информации, хранящейся на просторах «Тёмного веба», в большинстве случаев нельзя получить доступ через обычный Интернет, поскольку такие сегменты глобальной Сети могут и вовсе не иметь подключения к нему. Чтобы попасть в анонимную часть Сети, потребуется установить специальное оборудование или соответствующее программное обеспечение и при этом иметь либо персонифицированное приглашение, либо цифровую подпись или сертификат. Как Теди умудрился выйти на игру? Впрочем, понятно – случайно, прежде чем начать играть, он чуть ли не сутками «чатился» в немецких форумах, там он кому-то глянулся, и ему выдали персональное приглашение. Как говорится: «новичкам везёт», но не факт, что и мне повезёт, если я пойду таким же путём.

Как ни прискорбно это было признавать, я совершил ошибку, не продумав заранее запасных каналов связи с сэром Джоном. Конечно, со временем, я смогу его отыскать. Мне известно, где находится его «замок», и что он получает доход от продажи виски под маркой «Боб Рой». Затеяв тяжбы за землю или за марку виски, я неизбежно выйду на его адвокатов, которые и выведут меня на него самого. Но это потом, не сейчас.

И Макгрегор тоже хорош! Думал, если я сталкер, то без мыла пролезу куда угодно и сумею сыскать - что хошь, хоть «чёрта лысого». А вот хренушки, «Тёмный веб» - это совсем другая «Зона отчуждения», тут совсем другие правила и законы.

Стоп! Законы и правила действительно другие, но всегда найдутся люди, готовые, например, просто из любопытства, в силу обстоятельств или за деньги, нарушать установленные правила и законы. И у «Темного веба» есть свои сталкеры – хакеры. Немного порывшись в открытом Интернете, к моей великой радости я нашел несколько предложений, как от «умеренных» хакеров: просто «найти» в Сети сайт, документ или базу данных, так и от «суровых»: найти, взломать или завалить сайт DDoS атакой. За деньги, разумеется. Связываться с «суровыми» хакерами мне не хотелось, хотя их квалификация не вызывала сомнений, и они реально могли предъявить результаты своего труда. Не хотелось, во-первых, потому, что мне надо было просто отыскать нужный мне ресурс, а не «хакнуть» его, а во-вторых, они могли оказаться вообще не хакерами, а подставой Американских NSA или FTC, не хватало мне ещё и этих «лягавых» подцепить себе на хвост. Но и знакомство с условиями «умеренных» хакеров, сильно поубавило мой «интузязизм». Например, у одних были такие условия: я был обязан вначале зайти в систему прокси-серверов «TOR», с определённого сайта скачать и установить на своём ПК их фирменный анонимайзер, с помощью которого можно попасть на страницу заказа. Затем надо заполнить специальную форму поискового задания, оплатить оказание услуги одной из криптовалют и ждать результат в течение суток. Исполнитель, со своей стороны, обещает выполнить заказ в срок или вернуть деньги. Очень смахивает на банальный «лохотрон» - нет уверенности, что исполнитель, получив деньги, вообще будет что-то искать, а если будет, но не найдет - вернёт ли деньги? Залягут на «глубине», и хрен потом с них что взыщешь.

Положим, до Красновишерска я и без Макгрегора доберусь, но как без его помощи вытаскивать Теди из клана Стуканцов? Ладно, сделаю запрос, хотя бы для очистки совести перед сэром Джоном - сутки ожидания я мог себе позволить, да и деньги не большие. Сходил на соответствующую биржу, запасся «Биткоинами». Ставить на свой компьютер сомнительные программы мне не хотелось, поэтому, распаковав запасной «планшетник», приступил к выполнению присланных инструкций. Минут через сорок я сформировал «заказ» и оплатил его. Теперь оставалось только ждать. Отложив планшет в сторону, занялся картами и спутниковыми снимками. Каково же было моё удивление, когда часа через три, заглянув в планшет, я обнаружил положительный ответ от хакеров. Подгрузив на «планшет» очередной анонимайзер, закачал игру и вошёл в неё. Ай да «сукины сыны», эти хакеры, нашли-таки! Это была та самая игра, ту самую заставку к игре я видел на ноутбуке Теди!

На удивление, регистрация в игре оказалась бесплатной. Как мы и договаривались с сэром Джоном, я зарегистрировался под ником «Lone Wolf», благо ник оказался свободным. Далее выбор расы. Тролли, орки и гоблины, несмотря на их свирепые рожи, меня не впечатлили. Эльфы или люди? Пусть будут люди. Дальше специализация: «Сорсессор», «Некромансер», «Палладин», «Барбариан», «Амазонка» и «Монк». Так, маги отпадают однозначно – не моё. Отпадают также «Палладин» с «Барбарианом» - «танцы с саблями» в мои планы не входили. «Амазонка» лучница или рукопашник «Монк»? Лук мне ближе, чем рукопашка, пользоваться арбалетами в Зоне мне раньше уже доводилось, но вот трясти перед всеми обнажёнными сиськами как-то не хотелось. Значит «Монк», тем более, у Джо Девера, если мне не изменяет память, есть серия книг о монахе-воине «Одиноком волке».

Итак, монах: бритый череп, босые ноги, голый торс и короткие штаны. Далее выбор одежды: поменять можно только цвет штанов и первую магическую наколку на предплечье. Негусто. Штаны выбрал в буддийском стиле – цвета «детской неожиданности». Наколку в виде оскаленной головы волка, я так понял, «Ярость волка». Из оружия только деревянный посох.

Загрузка карты, загрузка текстур, и я в игре. Городок «Free Town», мощёная булыжником главная площадь, отдалённо напоминающая ратушную площадь Риги. В нижних этажах двух и трёхэтажных домов всевозможные лавки, мастерские и кабаки. На площади не «многолюдно», но кого тут только нет. Орки, гоблины, эльфы. Встречаются и люди, и все при оружии и в приличном «бронеприкиде», на их фоне я выгляжу оборванцем.

Площадной «народ» обратил внимание на моё появление и время от времени подходит ко мне, радушно приветствует, чаще всего на английском или немецком, и пытается «втюхать» мне броню, оружие, волшебные кольца и амулеты. Я вежливо отказываюсь, неужели не видно – я нищий монах, у меня в кошельке ни одной «полушки». Ах, вот в чём дело? Кошелёчек-то оказывается волшебный – есть возможность пополнять и снимать наличку с помощью большого числа криптовалют. По-видимому, большинство собравшихся на площади – «барыги», делающие свой бизнес на вновь прибывших. Теперь понятна экономическая основа игры – зачем брать плату за регистрацию в игре, если можно снимать определённый процент с каждого игрока во время конвертации криптовалют в местные талеры и обратно.

Чтобы не привлекать к себе излишнего внимания и скоротать время, решил прошвырнуться по городу. Поход по лавкам и кабакам дал много любопытной информации. Например, можно подзаработать деньжат, выполняя различные поручения лавочников, или записаться в наёмники (в каждом кабаке есть вербовщики) в одну из сложившихся банд. Имея достаточно средств, можно сколотить собственную банду и, тем самым, ещё больше заработать. Но можно и не заработать, а лишиться всего, что имеешь, нарвавшись на банду или в составе банды на более крупную «частную армию». Натурально - симулятор суррогатной жизни, разве что самой жизнью не рискуешь. Если бы не средневековый антураж и мифические существа, типа эльфов и гоблинов с их магией, то создавалось бы полное ощущение, что попал «домой», в Зону.

Хотя, какие к чертям собачьим они мифические, живого гоблина я сам видел, а сэр Джон утверждал, что самолично лицезрел «Темного эльфа», а один «Светлый эльф» у него вообще в приятелях. Кстати о сэре Джоне, начало десятого по Киевскому времени, пора возвращаться на площадь, пора искать «принцессу горы Пуэнт-де-Ронс».

А что её искать, вон и она в центре площади общается с какой-то пышногрудой амазонкой. Видеть гоблинских особей женского пола мне раньше не доводилось. Судя по внешности Теди, я представлял их себе иначе, в виде колченогих морщинистых страхолюдок. А тут художник явно постарался - гоблинка больше походила на воительниц из японских аниме. Довольно пропорциональная стройная фигурка, стройные ножки, симпатичная раскосая мордашка, разве что носик слегка длинноват. Короткое платьице и большущий двуручный меч в перевязи за плечами довершал сходство с мультяшным персонажем.

А, в общем-то, мне без разницы, как выглядит этот «бот», мне с её лица воду не пить, у меня к ней вполне конкретное дело. Дождавшись, наконец, когда амазонка отчалит по своим делам, я подошёл к принцессе и предложил ей пообщаться в чате. Та вошла в чат и что-то написала, по-моему, на немецком. В немецком я не «в зуб ногой», да и раскладка «клавы» у меня русско-английская, поэтому я, в надежде, что она поймёт хотя бы слово «Аурванг», ответил на английском: «Regard from Aurvang-IV». Принцесса в ответ разразилась целой тирадой, из которой мой «лингво» соорудил что-то несуразное про «шланг наполняющий чашу терпения». И ещё принцесса что-то сбросила передо мной на мостовую. Я поднял, это оказался амулет, который представлял собой круглый медальон с изображением змеи обвивающей чашу. Амулет «Лечения», что ли, а на хрена он мне сдался? У моего Монка и так: «Железные нервы, здоровые почки, гимнастика Йога, трусца. И так, ежедневно, и так, непременно. И только вот так до конца». Тьфу, ты, чёрт, чего это я распелся? К тому же, ни в какие боевые действия я ввязываться и вовсе не собирался. Хотел попытаться всё это втолковать этой «балбеске», но она уже вышла из чата со мной и вступила в диалог с подошедшей амазонкой. Похоже, – это теперь надолго, иху мать! Ладно, зайду попозже. Я вышел из игры.

Часок посидел над картами и снова зашел в игру. К моему огорчению, принцессы на площади не было, зато в амулете произошли некоторые изменения. Змея спрятала свой раздвоенный язык, раскрыла пасть и выставила над чашей свои ядовитые зубы, а на дне чаши собралось немного янтарно-желтой жидкости. Надо присмотреться к змее. И точно, раз в две минуты на концах ядовитых клыков змеи образовывались и срывались в чашу желтоватые капли. Вот теперь я, кажется, понял: змея - это и есть «шланг», наполняющий чашу, а сама чаша – это часы. Надо запастись терпением, как только чаша наполнится, так и наступит час встречи с сэром Джоном.

Ох, не люблю я ждать, а потом догонять. Ну да ладно, надо хоть немного поспать. У того же Тютчева есть и такие строки: «Живя, умей всё пережить: Печаль, и радость, и тревогу. Чего жалеть? О чём тужить? День пережит - и слава богу!»

Утром первым делом заглянул в амулет - чаша была заполнена уже наполовину. Вот и славненько, если так и дальше дело пойдет, то к вечеру и настанет время «Ч». Весь день я периодически наведывался в игру, и вот, наконец, чаша наполнилась, а змея захлопнула свою пасть и высунула свой раздвоенный язык. Кончики языка едва-едва шевелились. Я стал внимательней присматриваться к собравшимся на площади «барыгам», интересно, кого вынюхивает змея, если Макгрегора, то под какой же личиной он тут скрывается? Почему ко мне никто не подходит, или я неправильно истолковал назначение амулета?

Из лавки, торгующей магическими свитками, один за другим вышли два мага: первый - низенький со свирепой рожей гоблинский, второй – высокий, стройный и симпатичный эльфийский. Кончики языка змеи зашевелились быстрее. Похоже, один из них и есть сэр Джон. Который из двух? Оба «Сорсессоры» высших рангов.

Эльфийский маг с ником «Yngvarr» остался стоять возле лавки, а второй, с ником «Big Bad John», подошёл ко мне.

- Здравствуйте, мистер Бирюк, - приветствовал меня маг в чате на русском.

Положим, ник «Lone Wolf» на русский можно перевести, как «Бирюк», но является ли «Big Bad John» сэром Джоном? Проверочку, однако, устроить не помешает.

- Сэр Джон, я вас сразу и не признал – богатым будете. А как поживает ваша дочь? – забросил я пробный камень.

- Спасибо. И у миссис Макропулос всё хорошо - снова вышла замуж, - ответил Макгрегор, поняв проверочный смысл моего вопроса, - А как у вас дела, есть ли новости от мистера Бритвы?

Можно расслабиться, это действительно Макгрегор. Чего удивляться, что сэр Джон выбрал в качестве расы Гоблинов, ведь он относит себя к Дварфам, а не к людям. Не в эльфийском же прикиде ему по игре разгуливать. Интересно, а кто второй? Охранный бот-сателлит, или человек?

- У Бритвы всё более-менее, он выбрался с Украины. Похоже, он действительно идет за Теди. Добрался, по крайней мере, до города Красновишерск в Пермском крае России. А от Красновишерска до горы Стуканцов в заповеднике вообще рукой подать, всего каких-то два лаптя по карте, - ответил я.

- Я так понимаю, у вас самого дела не очень,- то ли спросил, то ли констатировал Макгрегор, в очередной раз демонстрируя, что он хорошо владеет русским и даже в написанном видит недосказанное.

- Я бы так не сказал. Во всяком случае, дела у меня не хуже, чем у Бритвы. Я тоже вышел и из Зоны и из Украины и добрался аж до Подгорицы. И так же, как он, теперь полностью на нелегальном положении, - ответил я и вкратце пересказал Макгрегору перипетии моего выхода.

- Что вы теперь намерены делать? - спросил Макгрегор.

- Двину в Красновишерск на помощь Бритве, - ответил я и рассказал о своих планах добраться до Одессы с помощью албанских контрабандистов.

- Обождите немного, мистер Бирюк, мне надо переговорить со своим другом, - выдал Макгрегор, прервал чат и направился к эльфийскому магу. Значит, второй маг всё же человек. Оно и понятно, для сателлита уровень «Spellsinger» - это уж слишком.

Через пару минут Макгрегор вернулся ко мне и написал:

- Мистер Бирюк, не нужно никаких контрабандистов. Мой друг, Ингвар, переправит вас в Одессу на своей яхте.

- Сэр Джон, контрабанда – это ремесло, ему учиться надо. Согласитесь, простого обладания яхтой для этого дела - явно недостаточно, - возразил я.

- Не сомневайтесь, мистер Бирюк. Ингвар - «Spellsinger» по жизни, он переправит вас в Одессу без каких-либо затруднений, - возразил Макгрегор.

«Spellsinger», как это понимать: «Певец заклинаний» - маг, чародей, фокусник? Только Гудини мне в подельники не доставало!

- Мистер Бирюк, забыл сказать, что собой представляет яхта Ингвара. Это трехпалубное судно длиной более сорока метров. На яхте предусмотрены спутниковая связь, скоростной интернет, бассейн-джакузи с баром, плазменные панели и многое другое, включая двухместную подводную лодку, - добавил Макгрегор.

Нихрена ж себе яхта, она же стоит немереных бабок! Однако этот «факир», дружок Макгрегора, богат, как русский олигарх или арабский шейх, какой-нибудь Инвар-паша. Кстати, какой он национальности? И с какой стати, при его-то бабках, ему ввязываться в контрабанду? Хотя, вполне возможно, что он просто изнывает от тоски, «симулятор жизни» его уже не устраивает, ему хочется пощекотать себе нервы в «реале». Впрочем, до его нудьги мне дела нет, а вот то, что судно достаточно большое, сильно обнадёживает – вполне можно найти и обустроить подходящий схрон на случай пограничного и таможенного досмотра, да и подводная лодка для высадки на украинское побережье - весьма кстати.

- Бар с джакузи – звучит заманчиво… - ответил я.

- Соглашайтесь, мистер Бирюк. Ингвар сейчас в Венеции, в Сутоморе он может быть уже через три дня. Там он вас и заберёт, - выдал Макгрегор.

- Только не из Сутоморе, у меня с этим местечком плохие ассоциации. Пусть он меня подберёт в курорте Бар.

- Хорошо, пусть будет Бар, - согласился Макгрегор и назвал мне номер телефона Ингвара для прямой с ним связи.

- Сэр, Джон, а Ингвар кто по национальности, судя по имени, скандинав, по-русски то он понимает? – не удержался и спросил я.

- Можно сказать, что и скандинав, во всяком случае, он родом из тех мест. Я знаю, что он хорошо владеет русинским языком и в России он бывал, так что особых затруднений в понимании у вас с ним не возникнет, - ответил Макгрегор.

Вот опять, Макгрегор выдал неоднозначную фразу: «в понимании у вас с ним». А у него со мной? Я сам себя порой не понимаю. Сэр Джон на что-то намекает или просто описался? Переспросить или не стоит? Впрочем, черт с ним, с Ингваром, главное, чтобы я его понимал.

- Сэр Джон, а как дела у вас? – спросил я.

- Не многим лучше, чем у вас с Бритвой. Я хоть и дома, и на легальном положении, но за мной установлена слежка, пока непонятно кем. Поэтому я завтра вылетаю в Гонконг, а оттуда в Пермь через Шанхай, по дороге и попытаюсь оторваться от слежки, - ответил он.

- А если не получится? – спросил я.

- Останусь Макгрегором. Дождусь, когда вы доберётесь до Перми, а там уж решим, как быть дальше.

- Сэр Джон, ещё один вопросик: отчего у вас такой странный для гоблина ник в игре - «Big Bad John»? – спросил я.

- Воспоминание о детстве, детское прозвище. «Большой злой Джон» - так называли меня мои дварфские братья. Я уступал им в способностях к «магии», зато был крупнее и сильнее их. Что они только ни вытворяли надо мной, семейка Адамс отдыхает. Зато когда я их подлавливал по одному где-нибудь в тёмном углу, тогда им крепко от меня доставалось. Дошло до того, что мой отец был вынужден приставить ко мне своего личного телохранителя, иначе дело могло кончиться смертоубийством. После этого братья немного присмирели, да и у меня стало меньше поводов и возможностей их дубасить, - ответил Макгрегор.

- Ясно, сэр Джон. Как будем держать связь дальше? – спросил я.

- Пока я не оторвусь от слежки, связь будем поддерживать вот так же через чат игры. Заходите в игру в это же время, дополнительный сеанс связи в девять утра, это на всякий случай, если у вас не получится выйти вечером, - ответил Макгрегор.

- Хорошо, сэр Джон, до завтра, - я вышел из чата и покинул игру.

 

 

14

 

После не в меру разгулявшейся штормящей Адриатики, море Ионическое встретило нас почти полным штилем. Вот уже сутки морская яхта «Saint Olaf» под Мальдивским флагом тихо скользит по водной глади моря. Идем в нейтральных водах, ориентиров нет - ни встречных кораблей, ни береговой линии. Если бы не мерное гудение двигателей корабля, мелкая вибрация палубы и расходящиеся от форштевня волны, то создавалось бы полное ощущение, что судно вообще никуда не движется.

Не нравится мне эта «тишь да гладь»! Как, впрочем, и сам корабль! Нет, спору нет, яхта во всех отношениях замечательная. Три палубы, бассейн с джакузи, солярий, просторная кают-компания, две каюты-VIP класса, не считая «люкса» хозяина яхты. Еще шесть гостевых кают на нижней палубе. Меня, к слову сказать, заселили в VIP-каюту. Кругом отделка из ценных пород дерева, хрусталя и бронзы. Вышколенный в строгой униформе экипаж, всего я насчитал человек двенадцать, хотя, возможно, их на судне и больше. Судя по внешнему виду и говору – никак не жители Мальдив, а скорее норвежцы. Особенно колоритно выглядят капитан и старпом, этакие морские волки со шкиперскими бородками и трубками в зубах.

И владелец судна, разгуливающий по кораблю в плавках и пляжном халате, мне тоже не понравился. Во всяком случае, поначалу. Я ожидал увидеть пожилого джентльмена, владельца «шахт, газет и пароходов», уставшего от финансовых и биржевых баталий и вышедшего на покой, который от непривычного ему безделья увлёкся таким суррогатом жизни, как «Elfs vs Goblins». Однако Ингвар оказался молодым парнем лет двадцати пяти-тридцати. Высокий, хоть и худощавый, но атлетически сложенный. Бледная, без загара кожа, впрочем, вполне характерная для скандинава. Светлые прямые волосы до плеч, голубые глаза, красивое лицо, приятная улыбка. Накачанные грудь и пресс в кубиках мышц, мускулистые стройные ноги, сильные, но ухоженные руки с маникюром. Внешность киношного молодого викинга. Именно от таких парней женщины бальзаковского возраста при встречах писаются кипятком. Короче, типичная внешность жиголо или стриптизёра из дамских ночных клубов. Как он мог оказаться владельцем такой яхты? Либо и впрямь стриптизёр, охмуривший престарелую вдову какого-нибудь Онасиса, либо один из нуворишей современного шоу-бизнеса.

Нет, нельзя сказать, что мне всё не понравилось. Ингвар оказался хорошим собеседником. Как я и ожидал, он проявил живой интерес к «зоне отчуждения», её обитателям, мутантам и аномалиям. В бытность мою проводником, мне доводилось водить в зону вот таких молодых и богатеньких домашних мальчиков. Как правило, столкнувшись с реалиями, они быстро теряли свою экзальтацию зоной, впадая в панику или, не знаю что хуже, в ступор. Одно дело смотреть на бои без правил и совсем другое – быть их участником. Поэтому, рассказывая Ингвару о зоне, я старался не романтизировать сталкерство, ведь зона – это не только адреналин, это ещё и пот, грязь, боль и кровь.

Говоря об Ингваре, как о хорошем собеседнике, я не совсем точно выразился. Сам он говорил мало. Его «русинский» представлял собой причудливою смесь русского, украинского и сербского языков. Макгрегор был прав, несмотря на присутствие в языке Ингвара устаревших церковно-славянских слов, типа «чресла», «око», «длань», «перст», я не испытывал трудности с его пониманием.

А вот слушателем Ингвар оказался превосходным. Чем больше я рассказывал, тем больше он совершенствовал свой русинский в сторону русского языка, причем он не только пополнил свой словарный запас, но успешно копировал мой южно-российский выговор с «гэканьем». Впрочем, занимаясь самообучением, он не терял нить повествования и перебивал меня, уточняя, если я пытался сменить тему или темнил. А темнить мне было от чего. Конечно, Макгрегор назвал Ингвара своим другом, но знает ли этот друг, кто такой на самом деле сэр Джон, понимает ли он, в какую опасную игру ввязался? Однако хватит лясы точить, пора уже начать что-нибудь делать, ещё сутки - двое, и мы достигнем пролива Дарданеллы, а там обязательный «санитарный», считай, таможенный и пограничный досмотр, пора бы мне уже ознакомиться с подводной лодкой.

- Мистер Бирюк, не волнуйтесь насчёт Черноморских проливов. Для транзитных яхт такого класса, как эта, санитарный контроль - это чистая формальность. Я бывал в Стамбуле, турецкие инспекторы ограничатся общением с капитаном судна, беспокоить хозяина яхты и его гостей они не посмеют, - ни с того ни с сего вставил Ингвар.

Он что, читает мои мысли? Нет, он просто очень наблюдателен, заметил, что я часто посматриваю на интерактивную карту нашего маршрута, выведенную на большую плазменную панель в кают-компании, в которой мы с Ингваром с бокалами скотч виски в руках расположились.

- Ингвар, сэр Джон говорил, что вы бывали России, где именно? – воспользовавшись возможностью сменить тему разговора, спросил я.

- Я дважды был проездом в Ревеле и три месяца гостил у своего друга генерала Салтыкова в Санкт-Петербурге. Правда, это было очень давно, - ответил Ингвар.

Какой ещё Салтыков, что за Ревель? Ни фамилия генерала, ни название города мне ничего не говорили. Хотя, нет, быть может, Ингвар имел в виду Питерского «генерала» от шоу-бизнеса Виктора Салтыкова? Тогда при чем тут Ревель, так до первой мировой войны назывался город Таллинн? Может быть, в русинском языке этот город сохранил своё старое название?

- Да, этот город сейчас называется Таллинн, - как бы в ответ на мои мысли, в тягучей прибалтийской манере сказал Ингвар.

Смутная догадка закралась мне в голову. Неужто Ингвар имеет в виду того самого генерала? Генерал Салтыков, он же граф Цароги, он же маркиз де Монферат и ещё десяток имён и прозвищ – известный в прошлом международный авантюрист граф Сен-Жермен.

- В разные времена и в разных местах граф Сен-Жермен действительно жил под разными именами, но авантюристом он не был, он был активным и последовательным гуманистом и, я бы сказал, в каком-то смысле, прогрессором-аматором, - с некоторой ноткой обиды в голосе выдал Ингвар.

Пазл из разрозненных фактов наконец-то сложился у меня в голове. «Spellsinger по жизни», твою мать, как же я раньше не догадался! Ингвар тоже из «бессмертных», только он не из «горцев», он тот самый эльфийский дружок сэра Джона, игрок и катала.

- Да, да, тот самый, - сквозь смех с трудом выговорил Ингвар.

- Ингвар, могли хотя бы намекнуть, что умеете читать чужие мысли, а то я много чего за прошедшие сутки … э … надумал, - упрекнул я его, когда он отсмеялся.

- Мистер Бирюк, простите меня великодушно, я был уверен, что сэр Джон вам сказал, - прижав ладони к груди, ответил Ингвар.

- Может, и сказал, да я не понял, а может – это и есть тот самый «тонкий Английский юмор», - решив не заморачиваться раздумьями, напрямую выдал я.

- Сэр Джон наполовину Шотландец, а те шутят иначе, нежели Англичане, - видать, вспомнив что-то своё, задумчиво улыбаясь, ответил Ингвар.

Мне вдруг самому стало смешно, я отчего-то представил себе сэра Джона в Шотландском килте, хулигански заголяющим зад. Ингвар коротко хохотнул. Ну, я не знаю, как тут быть, этот гад определённо читает все мои мысли!

- Ингвар, за «гада» я, конечно, дико извиняюсь. Но, если не секрет, не расскажете, как вы это делаете? – спросил я.

- Вы про чтение мыслей? Отчего не рассказать, расскажу, - сказал Ингвар и, немного помолчав, выдал,- Может быть, вы слышали об эпифизе, так называемом «третьем глазе». У него есть сетчатка, нерв и аналог хрусталика, но нет радужки, век и глазодвигательных мышц. В отличие от «древних» рас, у большинства людей этот орган головного мозга крайне недоразвит и выполняет всего лишь функции ещё одной железы внутренней секреции. У всех мыслящих существ деятельность коры головного мозга сопровождается пси-излучением, которое мы, эльфы и гоблины, воспринимаем с помощью «третьего глаза» в виде ауры. Так вот, при определённом навыке с ауры можно считывать мысли. Ну, это примерно так, как глухонемые считывают речь по губам.

- Но для того, чтобы читать по губам, надо, по крайней мере, знать язык, - не удержался я от возражения.

- Языки учить надо, тут я согласен. Без знания языка суть ваших людских мыслей, конечно, ясна, но нюансы теряются. Скажем так, это всё равно, как слушать стихи в сурдопереводе. Поневоле станешь полиглотом, - ответил Ингвар.

Мне подумалось, это надо понимать так: «Ушлый вы народ, люди, каждый сам себе на уме, но мысли у вас, дураков, сходятся. И мы вас б… людей, насквозь видим».

Ингвар хохотнул в кулак, но разуверять меня не стал. Чёрт бы подрал это экстрасенса, пардон, это мысли в сторону. Надо меньше думать, а больше спрашивать. И тему разговора следует поменять:

- Если я вас правильно понял, то граф Сен-Жермен или, как вы его именуете, генерал Салтыков, тоже был из «бессмертных»?

- Правильнее было бы его именовать принцем Ракоши, но суть не в имени, пусть будет граф Сен-Жермен. Да, он был наполовину русином, наполовину гоблином, светлым Дварфом, как предпочитает называть себя сэр Джон или, как называете вы, «горцем». Родом он из Трансильвании, там, кстати, и похоронен. И «бессмертные» в конечном итоге смертны, - с грустью в голосе ответил Ингвар.

- Ингвар, а почему вы назвали графа «прогрессором», если мне не изменяет память, этот термин впервые применили Стругацкие? – спросил я.

- Именно по аналогии с Руматой Эсторским из книги Стругацких «Трудно быть богом». Видите ли, почувствовав приближение конца, граф вознамерился облагодетельствовать человечество своими знаниями, путём просвещения открыть человечеству дорогу к лучшему будущему, построить разумное общество на основах добра и справедливости. Он объездил всю Европу, общался с королями и их министрами, со всеми власть предержащими, включая многочисленные в то время масонские ложи. Он носился с проектами пароходов, доказывая, что за ними будущее. Он брался за дипломатические поручения, пытался останавливать войны. Озаботившись низкой продолжительностью жизни россиян и высокой смертностью их детей, он на два года уехал в Россию. В 1762 году я посетил его в Санкт-Петербурге. Он тогда был одержим прожектом повсеместного строительства мыловаренных заводов. И что? Все его начинания, все его дела, как у того Руматы, оканчивались полным фиаско. А почему? Да потому, что Человечество не нуждается в разумных советах, живёт по каким-то странным, но своим законам. Отдельному человеку помочь можно, Человечеству в целом – нет, - ответил Ингвар.

- Хорошо, допустим, граф был гуманистом, а как быть с историческими мемуарами? Я читал, граф и золото из меди получал, и мелкие алмазы в одно целое спекал, и с Парацельсом-то он был знаком, и, как он, болезни лечил всякие. Как с этим быть? – не удержался я от вопроса.

- Чьи мемуары? Граф мемуаров после себя не оставил, хотя все мало-мальски известные авантюристы, современники графа, исписали горы бумаги, прославляя свои «подвиги» и похождения. Это ещё раз доказывает, что граф Сен-Жермен не был авантюристом, слава его не интересовала. Да, старик любил эффектные жесты. Он был чрезвычайно богат и мог себе позволить подарить золотую монету или небольшой бриллиант взамен медной монеты или кучки мелких бриллиантов, обставив всё, как алхимические превращения – вполне невинная шутка. А с Парацельсом он был действительно знаком, граф никогда и ни от кого не скрывал, что ему было больше четырехсот лет. Он объехал всю Европу и ближний восток, свободно владел большинством европейских языков и арабским тоже. Для своего времени он был весьма образованным «человеком», включая и область медицины, - привел свои доводы Ингвар.

Может быть, Ингвар и выгораживает своего друга, но его слова звучат весьма и весьма убедительно, во всяком случае, мне пока их крыть нечем. При случае расспрошу о графе сэра Джона.

- Их пути не пересекались, - высказался Ингвар.

- Ингвар, меня определённо бесит ваша манера отвечать на ещё незаданные вопросы! – окрысился я.

- Мистер Бирюк, простите меня ради бога, я просто хотел быть ширым и откровенным, не хотел, чтобы между нами были какие-то недомолвки, - смутившись, сказал Ингвар.

Интересно, каким это богам молятся эльфы? Ингвар открыл было рот для ответа, но смолчал. А вот на этот раз - зря, было бы интересно узнать.

- Это вы меня простите, Ингвар, вспылил. Понимаете, мысли - это, пожалуй, единственное, что у людей осталось в личной собственности, - пояснил я.

- Это ненадолго, - сказал Ингвар.

- В смысле? – удивился я.

- Ваши учёные уже разработали аппаратуру, фиксирующую ауру, и уже распознают по ней эмоции: правда - ложь, радость - грусть. Пройдет ещё немного времени, и эта аппаратура научится считывать ваши мысли в полном объёме, а ещё через какое-то время - и манипулировать ими, - ответил Ингвар.

- Как это? – спросил я.

- Кора головного мозга не только излучает своё пси-излучение, она может ещё и взаимодействовать с чужим сильным излучением. Вы что-нибудь слышали о «Наваждении»? – спросил Ингвар.

- «Морок», я видел «Морок», - ответил я, вспомнив проделки Теди.

- Ну, «Морок» - это одна из разновидностей «Наваждения», грубая, но достаточно эффективная. Используется для создания неизбирательных массовых галлюцинаций, практикуется преимущественно гоблинами, - пояснил Ингвар.

- И наркоманами, - буркнул я себе под нос. Мне вспомнился анекдот, как алкаш выгонял зелёных собак, залетевших к нему в окно, приговаривая: «Кыш отсюда, вы не мои белочки! Ваш наркоман живёт этажом выше».

- В каждой шутке есть доля правды. Изредка встречаются люди с даром видения ауры, как слепая Ванга, или манипуляции чужим сознанием, как Вольф Мессинг. Но и мозг обычного человека можно на короткое время подхлестнуть психостимуляторами, например, так, как это проделывают шаманы северных народов, впадая в транс и «перевоплощаясь» в медведей с помощью вытяжек из мухоморов. Так что, явления зелёных «наркоманских» собак – не такая уж и анреальность, - то ли в шутку, то ли всерьёз, улыбаясь, высказался Ингвар.

Озадачил, однако! Без бутылки во всей этой «метафизике» не разобраться. Я потянулся к бутылке, стоящей на фуршетном столике, и плеснул себе с полбокала виски, а когда потянулся щипчиками за кубиками льда, услышал какое-то странное поскуливание. Повернув голову на звук, я замер от неожиданности. Возле кресла Ингвара сидел на задних лапах огромный кудлатый ньюфаундленд, причём неестественного, ядовито зелёного окраса. Пес смотрел на меня добрыми, слегка слезящимися газами и тихонько поскуливал. Я зажмурился и потряс головой. А когда я открыл глаза, пёс бесследно исчез. К чёрту лёд, я махнул залпом неразбавленный виски. Всё ясно - «Наваждение», Ингвар развлекается или хочет показать, что, как иллюзионист, он хорош и без мухоморных вытяжек.

- А можно ли «Наваждению» как-нибудь противостоять? – спросил я, отложив щипчики и занюхав выпитый виски яблоком.

- Можно. Но для этого надо научиться думать по-другому, не корой, а подкоркой головного мозга. Вот, сэр Джон, например, так умеет. Глянешь на его ауру – простофиля, какого ещё поискать, а пробиться к его сознанию не представляется никакой возможности, как ни пыжься, - ответил Ингвар.

- Хорошо, положим пси-ридеры - это пока вопрос пусть недалёкого, но всё же будущего. А как сейчас вам, «бессмертным», удаётся не попадать в поле зрения спецслужб? Биометрические паспорта, сканеры сетчатки глаза и отпечатков пальцев. Кроме того, уже существуют и вовсю используются компьютерные программы распознавания образов, которые анализируют лица, по более двадцати параметрам, как то: расстояние между зрачками глаз, положение глаз относительно носа, губ, ушей и так далее. Эти параметры не в состоянии изменить даже пластические хирурги. Наконец, «Большой брат» поголовно следит за всеми электронными контактами, будь то транзакции на счетах в банках, телефонные разговоры или переписка? – спросил я.

- По-разному. Да, во времена графа Сен-Жермена всё было по-другому. Тогда встречали по одёжке. Есть деньги, езжай куда хочешь. И назваться можешь, как угодно, хоть граф, хоть маркиз, да хоть принц Флоризель, путешествующий инкогнито. А Сэр Джон был нищим изгоем и по большей части - вне закона, так что, паспорта ему тоже особо были не нужны. С его-то талантом к перемещению в струнах времени, мог бы совершенно безнаказанно чистить банки и жить припеваючи. Но он, как и граф, из «идейных», хотя и по-своему, всегда за кого-нибудь воевал, то за Шотландцев, то за Американцев, то за Буров. Нет, не подумайте, я его не осуждаю – каждый развлекается, как умеет, - ответил Ингвар.

- А сейчас? - спросил я.

- Сейчас… В конце девятнадцатого века королём шотландского клана гоблинов стал Титованг. Только став королем, Титованг вспомнил о своём единокровный брат сэре Джоне. Вспомнил и осознал, как это хорошо иметь «человеческого» брата. Он попросил меня его отыскать, и я его, не сразу, но нашел. Сейчас сэр Джон правая рука короля и министр по «особым поручениям». Теперь у него нет недостатка в средствах, у него есть юридическая контора, стряпчие которой день ото дня «растят» ему наследника и приемника-двойника, на бумаге, разумеется. Кроме того, на него трудится продвинутая бригада хакеров, которая взламывает межправительственные базы данных, чистит или фальсифицирует данные о самом сэре Джоне и всех его возможных свидетелях.

- А как вы? – спросил я.

- Вы имеете в виду «Большого брата»: камеры, сканеры и прочее? Пока решения принимаются людьми, а не машинами - мне ничего не угрожает. Так что, не беспокойтесь, подводная лодка вам не понадобится, я вас беспрепятственно проведу через все посты и без документов вовсе. Если кто из людей что и заметит, то не поверит своим глазам, - заверил меня Ингвар.

 

 

15

 

«Шанс! Он не получка, не аванс, он выпадает только раз. Фортуна в дверь стучит, а Вас - дома нет!», - это проснулась моя извечная шизофрения, моё «второе я».

- И что, к чему сия аллегория, что опять не так? – спросил я вслух.

«А ты, типа, не понял?»

- Да понял я, понял. У тебя снова дурные предчувствия, и ты своим ясновидящим взором отчетливо углядел хмарь в тумане бедующего, поэтому и «нострадамишь» - наводишь тень на плетень дурацкими подковырками. А потом, случись что, да всё равно что, скажешь, мол, а я же тебя предупреждал.

«Дурацкими?! Тогда ты, умник, вот и втолкуй мне, дураку, куда это ты собственно прёшься? Ты не находишь, что сейчас самое время уходить? Это твой шанс. Тебе же было ясно сказано – «у нас перемирие!» Что ты ещё собираешься выяснять? Что тебе ещё не понятно?»

- Так, умолкни и не гунь, не до тебя, - огрызнулся я, очнувшись от какого-то оцепенения, сна с открытыми глазами наяву.

Вот и шахтёрский посёлок. БМП, лязгнув гусеницами, тормознула напротив небольшого одноэтажного кирпичного дома с флагом ДНР над крыльцом. Я, подобрав полы своего маскхалата «Леший» и подхватив на руки замотанную в мешковину винтовку, спрыгнул с брони на землю. Кивнул на прощанье парням, оставшимся на БМП, те покивали мне в ответ. Один из них постучал прикладом автомата по броне. Взревел двигатель, машина, пыхнув выхлопной гарью, рванула с места и резво покатила по направлению к центру посёлка. Из дома на крыльцо вышел, придерживая на груди калаш, штатный бронебойщик нашей разведывательно-диверсионной группы и по совместительству антиснайпер, пожилой ополченец с позывным Старый. Я перешел дорогу и поднялся на крыльцо.

- Здорово, Исай. Ты это откуда? – протягивая руку для рукопожатия, спросил Старый.

- Оттуда, - буркнул я и, пожимая руку, кивнул в сторону терриконов близлежащей шахты.

- Вот оно что?! Вот, значит, почему прекратились миномётные обстрелы посёлка со стороны шахты. А я грешным делом подумал, что нацики и впрямь соблюдают перемирие. Значит, это вы их там «перемирили», - высказался Старый.

- Какое ещё, к чертям собачьим, перемирие, вы чего тут, совсем охренели?! – вспылил я.

- А ты полегче, сынок, полегче, на глотку-то меня не бери, - осадил меня Старый.

- Извини, старина. Мне ребята на блокпосту сказали, я ушам своим не поверил. Я, ни сном, ни духом, неделю за линией фронта охотился на бандерлогов, а они у вас теперь чуть ли не в «красной книге». Ты мне можешь толком объяснить, что, чёрт возьми, у вас происходит? – убавив тон, спросил я.

- Чёрте что и происходит! Позавчера наши «политики», мать их ети, подписали в Минске цёдулю о перемирии с Куевом, - сплюнув на землю, зло ответил Старый.

- Да как же так? А как же теперь Мариуполь и Славянск? - спросил я.

- Ох, не спрашивай меня, не рви мне душу! – поморщившись, ответил тот.

Ну, дела! Что тут скажешь: слов нет, и мата уже не хватает!

- У тебя курить есть? – спросил я, немного помолчав.

Старый достал из разгрузки пачку сигарет и протянул её мне:

- На, кури пока молодой. Забирай всю, у меня ещё есть. А что это у тебя за волына?

- Да вот, отжал у правосеков, - прикурив сигарету, сказал я и, развернув мешковину, с ноткой гордости добавил, - «Мак Милан», американская крупнокалиберная снайперская винтовка.

- Ну-ка, ну-ка, дай глянуть, - попросил Старый. Я передал ему винтовку. Он осмотрел её, взвесил на руках, проверил магазин и, приладив приклад к плечу, припал к окуляру оптики.

- Гарная «машинка»! – оторвавшись от оптики, похвалил винтовку Старый, - Слухай, а давай меняться, что за неё хочешь? Ты же «пластун» и «подрывник», тебе вроде снайперка и нафиг не нужна.

- А тебе-то она на кой, ты и с ПТРД неплохо управляешься? - удивился я.

- Понимаешь, старый я стал таскать такую бандуру. К тому же, патроны - дрянь, сорок второго года выпуска, почитай, каждый пятый даёт осечку. А тут, смотри, и магазин на пять патрон, и оптический прицел ночного видения, и весит в полтора раза меньше, - любовно оглаживая винтовку ладонью, ответил Старый.

- Так-то оно так, только эта винтовка абы чем не стреляет, ей подавай натовский патрон «Браунинг Магнум». Где ты такой тут найдёшь? – возразил я.

- А я позвоню своему племяшу в Днепропетровск, он там в укровермахте служит, он достанет. Что? Что ты на меня так смотришь? Ну да, я здесь, а этот охламон с майдаунами скачет, но родственнику никогда не отказывает, всегда достает всё, что прошу. А у тебя, что, не так, все твои родичи, кумовья и кунаки по эту сторону? - в свою очередь спросил Старый.

- Иных уж нет, другие странствуют далече, - подумав о своих друзьях-товарищах, ответил я.

- Это тебе повезло. Так что ты хочешь за винтовку? Хочешь, я тебе российский пистолет-пулемёт «Кедр» с магазином на тридцать патрон подгоню? – не отставал от меня Старый.

- А у тебя он есть, или опять же кунакам в Ростов будешь звонить? – полушутя спросил я.

- Есть, хоть сейчас принесу? - ответил он.

- Ладно, сговоримся. Я вот только винтовку командиру покажу, пусть номерок срисует, ты же помнишь, контрразведка на кой-то ляд требует сообщать заводские номера трофейного оружия иностранного производства, - сказал я.

- Помяни чёрта, и он уже тут как тут, - буркнул Старый, неохотно возвращая мне винтовку.

- Ты это о чём? – спросил я.

- Вчера прикатил проверявший - полковник из контрразведки армии. Следит за соблюдением перемирия и заодно всем мозги сушит. Задолбал уже этот мозгляк всех своими расспросами и беседами «задушевными», - ответил тот.

- И о чём беседы? - спросил я.

- Э-э-э, трудно сказать, так, балакали вроде обо всём и, в то же время, ни о чём. Только после этих балачек, на душе у меня как-то неспокойно, боюсь, а не наговорил ли я чего лишнего. Так что, столкнёшься с полканом, попридержи язык за зубами, целее будешь, весьма небезопасный и скользкий тип. Чёрт, одним словом! - ответил Старый.

- Старый, а мне казалось, что ты ни бага, ни чёрта не боишься. Ладно, ладно, учту. Шаман здесь? – спросил я.

- Здесь, но ты к нему сейчас лучше не суйся, он сейчас это … того…- ответил Старый, пощелкав указательным пальцем себе по горлу.

- С утра, что так?! – удивился я.

- Нет, они со вчерашнего вечера квасят, - ответил Старый.

- Кто это «они»? – спросил я.

- Да командир и этот полкан-алкан. Шаман его со вчерашнего вечера самогонкой спаивает, чтобы тот не сушил всем мозги и не лез не в свои дела. Против местного первача, сам понимаешь, никакой чёрт не устоит, - ответил Старый.

- Ты всё же сходи, шепни Шаману про меня, а он пусть уж сам решает, заходить мне или нет, - сказал я.

- Хорошо, почекай тут трохи, - сказал Старый и вошел в дом.

- "Шанс! Он нажимал на ваш курок, он набивал ваш кошелек, и от осечки он берег ваш мушкет …" – неожиданно для себя я сам начал напевать давешнюю песенку.

«Ага, умник, до тебя начало доходить! Сам-то подумай, с какого это переляку полковник контрразведки вдруг заделался «проверяющим»? СМЕРШ работает исключительно по людям. Этот «чёрт» прибыл если не за Шаманом, то уж точно по твою душу», - встрепенулась моя шизофрения.

- Чему быть, того не миновать, - задумчиво пробурчал я себе под нос.

Конечно, мне уже давно надо было покинуть ДНР и выбраться в Россию. Но я не смог стерпеть, глядя на то, что творят на Донбассе нацисты. Сердце кровью обливалось смотреть на обстрел городов и сел из «Градов», пришлось ввязаться в войну. А теперь, раз уж «политики» договорились о перемирии, мне тут особо делать нечего. Можно уходить.

«Шанс! И вот, когда вы в двух шагах от груды сказочных богатств, он говорит Вам: "Бог подаст"».

- Бог-то он Бог, но, как говорится, не будь и сам плох. Конечно, негоже упускать свои шансы. А ещё лучше их самому себе создавать, - пробурчал я и, вынув из ножен своё «оружие последнего шанса», стреляющий нож тульского производства НРС-2, подсунул его под шифер козырька крыльца. Вынул так же из разгрузки пару сюрикен и рассовал их по кармашкам на запястьях своих гловалет.

- Захоть, направо третья дверь по коридору, - выйдя на крыльцо, сказал Старый.

Зашел в дом, свернул в коридор. Вот и третья дверь. Хотел постучать, но дверь широко раскрылась, и на порог вышел сам Шаман, он широко улыбался.

- Исай, дружище, как же я рад твоему возвращению, - Шаман, пожав мою руку, стал обнимать и хлопать меня руками по плечам и спине. Мне показалось, если бы не его всегдашняя армейская кепка с длинным козырьком, скрывающая, должно быть, начинающуюся лысину на голове, то он бы полез целоваться. Такой радушный прием меня весьма озадачил. Шаман со мной всегда был хмур и сдержан, я бы даже сказал, насторожен. А тут столько неподдельной радости. Впрочем, возможно, это всё водка. В нашей ДРГ какого-то особо строгого «сухого закона» не было, но со мной Шаман никогда не пил, и пьяным я его ни разу не видел. Возможно, выпивши, он всегда такой.

- Да ты заходи, заходи, - Шаман легонько подтолкнул меня в спину к двери комнаты.

- Полковник, а ты сомневался, - сказал Шаман, зайдя в комнату вслед за мной и закрыв за собой дверь.

Сомнение неизвестного мне полковника в отношении меня мне крайне не понравилось. Не понравилось мне или моему «второму я» - это уже неважно, похоже, на какое-то время мы стали одним целым. Я осмотрелся. Комната представляла собой, хоть и большой, но плохо освещённый чулан без окон со стеллажами вдоль стен, забитыми всевозможными ящиками, «цинками» и коробками. Посреди комнаты стоял стол, заставленный плошками с соленьями, кружками и банками консервов. Посередине стола красовалась литровая бутылка, на две трети заполненная слегка мутноватой жидкостью. Вокруг стола стояло несколько стульев и табуреток. Сбоку от двери на одном из стульев восседал седовласый короткостриженый сутулый мужичок, на вид лет эдак пятидесяти пяти – шестидесяти. Одет он был, как и Шаман, в обычный военный камуфляж без знаков различия. Взгляд мутный, левая щека небритого лица слегка помята. Сдается мне, всего минуту назад он ещё спал, уткнувшись «мордой лица» в столешницу.

- Давай раздевайся и присаживайся к столу, - сказал мне Шаман и, усевшись на табурет и подхватив бутылку с горилкой, принялся разливать её по кружкам.

Я прислонил винтовку к стеллажу, скинул плащ и наплечную кобуру с двумя пистолетами «Форт-12» и повесил их рядом с другими куртками на свободный гвоздь, вбитый в стену. Разгрузку с прицепленной к ней гранатой снимать я не стал.

- Познакомьтесь, полковник… - начал было Шаман после того, как я присел к столу.

- Давайте сегодня без званий и на «ты», - прервал его полковник, приподнимаясь из-за стола и протягивая мне для пожатия руку, - Феликс.

Феликс, что это: имя, кличка или позывной? Впрочем, мне без разницы, Феликс, так Феликс. Можно и на «ты», естественно, не забывая при этом, что это полковник контрразведки.

- Исай, - представился я позывным, пожимая руку.

- Ну, за знакомство, - Шаман поднял над столом свою кружку. Мы с Феликсом подняли свои и чокнулись ими с Шаманом. Я немного помедлил. Шаман опрокинул содержимое кружки залпом и, без спешки, закусил жменькой квашеной капусты. Рука с кружкой Феликса заметно дрожала, но он собрался и тоже выпил залпом. После выпитого его всего передёрнуло, и он замер, как бы прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Закусывать он не стал. Ну что ж, и мне нельзя ударить в грязь лицом. Решив тоже не закусывать, а ограничиться занюхиванием корочки хлеба, я опрокинул в рот содержимое свой кружки. Перехватило дыхание, на глаза навернулись слёзы – убойная горилка, градусов семьдесят, если не больше. Шаман довольно гоготнул.

- Закусывай, - сказал он, пододвигая ко мне плошки с солёными огурцами и квашеной капусты.

Я судорожно ухватил огурец и откусил. Огурец оказался под стать горилке, ядрёный и неимоверно кислючий, что называется - «вырви глаз», но он позволил мне перевести дух от первача.

- Слушай, Исай, давно хотел тебя спросить: отчего у тебя такой странный позывной? – ни с того ни с сего, спросил Шаман. Лукавая улыбка не сходила с его лица.

- Надо же, у меня, значит, странный, а у тебя, выходит, нормальный?! Впрочем, я могу ответить - это в честь моего деда, он воевал в этих местах и в сорок третьем «Саур могилу» брал. А отчего ты Шаман? Я спрашивал как-то у Старого, он меня послал к какому-то Лешему, - поддержал я дружескую пикировку.

- Ладно, проехали. Есть хочешь? – спросил Шаман.

- Нет, меня ребята на блокпосту накормили, - ответил я.

- Тогда докладывай, - сказал Шаман, и, раздвинув плошки, положил передо мной планшет с картой.

- Значится, так, - начал я, откладывая огурец, - На шахте и в её ближайших окрестностях укропа нет. Сдриснули, побоялись окружения. Правда, подступы к шахте, ствол, подстанцию и насосную заминировали, ну это уж, как водится. Отошли они вот к этой высотке, на ней и окопались. Так что, я думаю, шахту брать сейчас нельзя.

- Разумеется, нельзя, надо соблюдать условия перемирия, - встрял полковник. Я глянул на него, похоже, опохмел пошел ему на пользу, полковник ожил – прошла дрожь в руках, его щёки и нос раскраснелись, в глазах появился осмысленный блеск.

Шаман на реплику полковника отреагировал своеобразно – молча разлил по нашим кружкам самогонку. Причем полковнику он плеснул больше, чем мне или себе. Старый был прав - Шаман сознательно спаивает полковника.

- Правильно думаешь, Исай, - сказал Шаман, изучая карту, - Шахту брать нельзя, пока. С этой высотки хохлопитеки шахту артой запросто накроют. Они всегда рады чего-нибудь расхерачить, был бы повод.

- А что по периодическим обстрелам поселка? – через минуту оторвавшись от карты, спросил Шаман.

- Я нашел место, откуда велся обстрел, вот отсюда, из-за шахтоуправления, - я указал Шаману пальцем точку на карте, - Но ни миномётов, ни миномётчиков там не было, только следы от опорных плит и пустые ящики от мин. Ещё я нашел свежие следы, предположительно, от автобуса. Решил остаться на шахте и подождать. Ждал два дня, а на третий, когда я уже совсем собрался уходить, во двор шахтоуправления заехал старенький жигулёнок, «копейка». Из него вышли двое в штатском и наскоро прошвырнулись по двору и шахтоуправлению. Видать, они отзвонились своим, через полчаса во двор заехал катафалк, натурально ритуальный автобус. Из автобуса вышло шесть нациков, пьяных или обкуренных. С шутками и ржачкой они через заднюю дверь автобуса выгрузили три 120 миллиметровых миномёта и ящики с минами, я так прикинул, на пять-шесть залпов. А кода они стали снаряжать мины дополнительными зарядами, я и выстрелил с третьего этажа шахтоуправления из «мухи». Нациков разметало по всему двору, почти всех сразу наповал.

- А остальные? – вкрадчиво спросил полковник.

- Что остальные? - не поняв вопроса, переспросил я его.

- А остальные тоже померли, только чуть позже – усмехнувшись, пошутил Шаман. Я глянул на полковника, тот шутку не поддержал.

- Шаман, ты говорил, что направил на шахту группу из трёх разведчиков, а из рассказа Исая выходит, что он там был один, - сказал полковник.

Шаман, разливавший в это время самогонку по кружкам, уставившись на меня, замер с бутылкой в руке.

- Что с парнями? – наконец спросил он, ухмылка медленно сошла с его лица.

- А что с парнями? Живы и здоровы. За линию фронта я их с собой не брал, - ответил я.

- Почему? Молокососы? Но ты же сам просил именно этих. Или они тебе вообще нафиг были не нужны? - спросил Шаман.

- Ну, конечно же, были нужны, кто-то должен был мне помочь, пошухарить, дымовых шашек побросать, пострелять по крестам - парни обеспечивали мой заход на Старое кладбище, - ответил я.

- Какого чёрта вы вообще попёрлись на Старое кладбище? Там всё заминировано и снайпера с ночными прицелами в развалинах поповского дома. Там вообще не пройти, - озлился Шаман.

- Наемники тоже так думали, только минное заграждение там фуфло - в основном одни растяжки, да и проку никакого днём от ночных прицелов, - сказал я, дотянувшись до стеллажа, подхватил винтовку и, размотав мешковину, положил винтовку на стол.

- Ух, ты! «Мак Милан» - штатное НАТОвское оружие спецназа,– восхищённо выдохнул полковник, беря в руки винтовку.

- Пиндосы? - спросил Шаман.

- Не думаю, оружие и амуниция у них НАТОвские, но разговаривали они между собой на польском. Скорей всего, просто наёмники, - ответил я.

- А документы, документы при них были? - спросил полковник.

- Да, документы были – украинские «войсковые квитки» солдат срочников мотопехотного полка, - сказал я, вынув из разгрузки и передав полковнику три солдатские книжки.

- Н-да, липа, конечно, - сказал полковник, рассматривая солдатские книжки, - И какие колоритные фамилии: Курвич, Швалько, Чмырюк. Видать, у полкового писаря весьма своеобразное чувство юмора. Но в этих липовых «квитках» есть кое-что настоящее - это фотографии. «Серые гуси» любят размещать в сетях свои «героические» фотки. Есть специальные сервисы для поиска по фотографиям, попробуем поискать. И заводской номерок винтовки постараемся пробить, попробуем выяснить, когда и каким частям поставлялась.

Между тем Шаман, разлив остатки самогонки по кружкам, убрал пустую бутылку под стол. Чокнувшись, мы выпили и закусили. Шаман, пошарив рукой под столом, жестом заправского фокусника выставил на стол новую непочатую бутылку.

- Исай, а до войны ты кем был, где работал? – отложив винтовку в сторону, спросил полковник, слегка заплетающимся языком.

«Полковника, кажется, накрывает, растащило на «лирические» беседы. Однако, всё равно, будь осторожен, последи за своим языком».

- Я-то? До войны, Феликс, я работал в конторке одной простым курьером-экспедитором, товары развозил всякие по местам разным, - ответил я, нисколько не лукавя.

«Всё правильно, играем дальше: “Да и нет - не говорите, чёрное и белое - не называйте. Вы поедете на бал?”».

- А откуда у тебя знания минно-взрывного дела? – позёвывая, спросил полковник.

«Давай, валяй «Ваньку» дальше, ещё немного и полковник уснёт».

- Дык, я же сказал, товары были всякие, а места разные. Многому пришлось научиться, - ответил я.

- Кстати, о липовых паспортах. Фотка из твоего украинского паспорта, Исай, удивительным образом схожа с фото латвийского гражданина Ицхокаса Вейденбаумса. Этот гражданин разыскивается Интерполом и правоохранительными органами ряда стран по подозрению в совершении ряда преступлений, в частности, в похищении католического монаха, ватиканского библиотекаря Николо Джованни и разбойном нападении на двух итальянских туристов, - неожиданно твёрдым голосом, глядя на меня в упор, выдал полковник.

«О, как! А Феликс-то, хоть и алкаш, но никакой не мозгляк, а «настоящий полковник», причём контрразведки, докопался-таки до запроса Интерпола. И что удивительно, Шаман делает вид, будто ничего не слышал, невозмутимо разливает самогон по кружкам. Видать, полковник его уже ввел в курс справы».

- Что молчишь, Исай, - напомнил о себе полковник.

- Это какое-то невероятное совпадение или просто ошибка, - сказал я и, выдержав небольшую паузу, добавил, - Ицхокас Вейденбаумс гражданин Литвы.

- Ну, разумеется, Литвы, я всегда путаю эти две равновеликие державы. А что скажешь по существу? - отозвался полковник.

- А по существу, есть существенная неувязка или загадка. Ицхокас Вейденбаумс подозревается в ряде тяжких преступлений и, в то же время, в документах Интерпола не раскрывается его возможная принадлежность ни к одной из ОПГ или террористической организации. Непонятно, как добропорядочный и законопослушный гражданин, вдруг в одночасье превратился в разбойника, - ответил я.

- Согласен, неувязка есть, а вот загадки, на мой взгляд, нет. Моссад! – ответил полковник.

- И причём тут Моссад? – удивился я.

- Поясню, Ицкхокас, это искажённое еврейское имя Ицхак, что с иврита переводится, как «Будет смеяться». А Исай или Иса, опять же в переводе с древне-еврейского: «Милость Божья» или «Спасение от Бога», - поведал полковник.

- Феликс, на основании этих лингвистических выкладок ты и сделали вывод, что Ицхокас из Моссад? – спросил я.

- Не только на них. Я поинтересовался так же и прошлым этого ватиканского  библиотекаря. Оказалось, что этот восьмидесяти пяти летний старик в молодости во время Великой Отечественной войны сотрудничал с эсесовской организацией «Аненербе», а после войны окончил ватиканскую разведывательно-диверсионную школу «Руссикум». Далее, есть только одна организация, которая разыскивает по всему миру бывших военных преступников, похищает их и вывозит в Израиль, а при невозможности просто уничтожает – это Моссад. Реконструкция событий, на мой взгляд, выглядит так: Ицхокас по заданию Моссад похищает в Литве и вывозит в Россию ватиканского монаха, спецслужба Ватикана пытается его там отбить, но терпит неудачу, в России следы монаха теряются. Напрямую Ватикан обвинить своего злейшего врага, Израиль не может, поэтому и рождается маловразумительный запрос в Интерпол, о похищении монаха и разбойном нападении на итальянских туристов, – выдал полковник.

- Феликс, креста на мне нет – это факт, но может быть мне следует трусы снять, показать, что не обрезан? - с усмешкой спросил я.

- Не аргумент! В Моссаде тоже ведь не дураки сидят, не будут они метить своих агентов. Кроме того, при современном уровне пластической хирургии могут пришить всё что угодно, и швов будет не видать, - возразил полковник, язык его снова стал слегка заплетаться.

«Ни в чём не признавайся, но и не отрицай, пусть полковник продолжает думать, что за твоей спиной стоит такая солидная организация, как Моссад».

- И что, Феликс, ты решил меня задержать, так сказать, для выяснения личности? – спросил я.

- Да боже упаси! Чтобы задержать такого, как ты, я думаю, нужен, как минимум, взвод спецназа. Ты, вон, и за дружеским застольем с гранатой не расстаёшься, и, я уверен, ещё пара-тройка сюрпризов у тебя «припрятана в рукаве». Кроме того, у ДНР нет никаких обязательств перед Интерполом. И мне импонирует деятельность Моссад, я тоже считаю, что преступления фашистов не должны иметь срока давности, а кара для них должна быть неотвратимой. А ты воюешь с нашими укрофашистами и хорошо воюешь. Мой визит сюда - это всего лишь дань профессиональному любопытству, никогда прежде с агентами Моссада не сталкивался, - ответил полковник.

Вот заладил: Моссад, Моссад. Что же мне ему взять и рассказать, что двадцать с лишним лет назад мои хитромудрые родители на подобие современных укров захотели жить в Европе, поэтому рьяно ратовали за выход Латвии из СССР. А в 1991 году они, как и все русскоязычные, вдруг оказались «негражданами», людьми второго сорта. Уехать на родину под Чернобыль, по понятным причинам, они уже не могли, были вынуждены остаться. А я тогда после окончания школы уехал к своему двоюродному деду в Клайпеду, там отношение к русскоговорящим было более-менее лояльным. Но и в Литве, чтобы натурализоваться и получить гражданство, мне надо было прожить десять лет и представить справку, доказывающую наличие легального и стабильного дохода за весь период проживания, или пять лет, если жениться на литовке. Жениться я не хотел, а стабильный доход – откуда же ему было взяться-то у семнадцатилетнего пацана без опыта работы и специальности. Помог дед, этот старый браконьер свёл меня с контрабандистами. Мой будущий куратор и наставник Мозес Зданевичус, воспользовавшись своими связями, организовал мне натурализацию, с его лёгкой руки я и получил имя Ицхокас Вейденбаумс.

«Эко тебя повело на воспоминания «делов давно минувших дней, преданий старины глубокой». Полковник сказал: Моссад, значит, Моссад».

- Чужой войны не бывает, «Шалом алейхем», - выдал я тост, поднимая свою кружку. Выдал и мне самому стало смешно – в одном тосте и упоминание войны и пожелание мира. Должно быть, пьянею. Вон, полковник, как стойкий оловянный солдатик, пьёт, не закусывая, и не пьянеет.

Нет, насчёт стойкости полковника – это я немного погорячился, сразу после «тоста за мир» взгляд его потух, он отодвинул от себя свою кружку, сложил руки на столе, опустил на них свою голову и тихо сонно засопел. Можно немного расслабиться, я достал из разгрузки сигареты.

- Вот что, Исай, не будем мешать полковнику, пусть отдыхает. Пойдем, покурим на свежем воздухе. Только ты позови сначала Старого, пусть придёт, посидит с полковником, поохраняет его сон, - сказал Шаман. Ну, это понятно: «Сон пьяницы краток и тревожен» - нужен человек, который вовремя поднесёт наполненную «рюмку».

Я не привык оставлять своё оружие без присмотра, поэтому, поднявшись, я забрал свою кобуру с гвоздя и вышел в коридор. По дороге нацепил кобуру на себя, защелкнул застёжки и поудобнее устроил под мышками пистолеты. Выйдя на крыльцо, я закурил и сказал Старому, что командир его зовет. Когда Старый ушел, я вынул из под козырька крыльца свой стреляющий нож. Едва я успел убрать нож в ножны, как на крыльцо вышел Шаман. Он взял у меня предложенную сигарету и прикурил от моей. Шаман облокотился на перилла крыльца, я пристроился рядом.

- Исай, послушай меня, я думаю, тебе как можно скорее, надо покинуть Новороссию, во всяком случае до начала переговоров - это однозначно. Сегодня нет взвода спецназа по твою душу только потому, что полковник сомневался, что ты вернёшься из-за линии фронта, вернее так, надеялся, что ты не вернёшься, - пустив кольцо дыма и не глядя на меня, начал Шаман.

- Стоп, стоп, Шаман. Мне кажется, я опять что-то пропустил. У нас же, у вас, и так перемирие, каких ещё переговоров, нельзя ли поподробнее? – прервал я его.

- Ладно, допустим, что полковник просто забыл сказать, а ты не в курсе. Расскажу подробнее. Израиль обратился к руководству ДНР с просьбой помочь в деле репатриации этнических евреев из зоны конфликта. Так вот, твое появление в рядах ВСН незадолго до этого обращения сильно обеспокоило полковника. Бывших КГБшников – не бывает. Выявление агента иностранного государства, тем более в чём-то скомпрометированного, понуждает полковника к действию. По идее, он должен бы тебя задержать и переправить в Москву. Там тебя ФСБ должно бы попытаться завербовать, а в случае неудачи, просто сдать Интерполу. Но поступить именно так полковник опасается. Он считает, что, возможно, в этом и заключается цель Моссада – подставить своего агента, а потом устроить международный скандал по поводу притеснения евреев в ДНР или России. Но и оставить тебя в покое он тоже не может – достоверно ведь полковнику не известна цель твоего пребывания тут, твоей целью может быть и какая-нибудь провокация во время переговоров. Ты для него, как «Жук в муравейнике». Поэтому, я думаю, полковник тебя просто убьёт по-тихому, мол, шальная пуля и всё такое. Я думаю, ты ещё жив только потому, что полковник ещё не решил, в чём заключается его долг. И не смотри, что он пьяница и старик, он профессионал, решит убить - убьёт, глазом не успеешь моргнуть, - выдал Шаман.

- Шаман, ты мне, конечно, можешь не верить, но я скажу честно, разумеется, в пределах того, что могу сказать, не подставляя своих друзей, хотя они сейчас и далеко. Я действительно долгие годы жил в чужих странах, городах и весях под чужими именами, и запрос в Интерполе на имя Ицхокаса Вейденбаумса действительно есть, но я русский, и к Моссаду никакого отношения я не имею, - ответил я после недолгого раздумья.

- Вот это правильно, ни подставлять, ни предавать друзей нельзя. На возьми, - Шаман вынул из нагрудного кармана и передал мне российский паспорт, - Я нисколько не сомневаюсь, что ты можешь нелегально пересечь и Российскую и Украинскую границу, а этот паспорт, кстати, с фотографией, весьма похожей на тебя, поможет, я надеюсь, легально добраться до твоих «далёких» друзей.

Я раскрыл паспорт: Волков Сергей Степанович, уроженец Цхинвала. Действительно, и возраст примерно мой, и фотография весьма похожа, разве, что усов не хватает. Везёт же мне на всевозможных «Серых», «Волковых» и «Бирюковых».

- Южная Осетия, русский по национальности, второе гражданство российское. Паспорт чистый, пограничных отметок нет. В 2008 воевал в осетинском ополчении. Остался один, как перст, вся его семья погибла под грузинскими градами. Приехал в ДНР нелегально вместе с другими осетинами и абхазами воевать за Россию против грузинских наемников. Погиб от пули снайпера незадолго до твоего поступления в отряд. Я хранил паспорт, как память о друге. Надеялся съездить в Цхинвал после войны, отыскать близких или друзей, - пояснил Шаман.

Я убрал паспорт в нагрудный карман разгрузки. Вынул пачку сигарет, и мы с Шаманом закурили по новой.

- Вот что, Исай, есть у меня одна мысля. Сегодня в обед через украинский блокпост проедет одна семья, двое взрослых и ребёнок. Оба инженеры с «Южмаша», в багаже у них будут припрятаны кое-какие чертежи. Если всё пройдёт нормально, а, я думаю, так и будет, потому что за их проезд будет хороша проплачено, ты поедешь с ними до Новоазовска сопровождающим, документ я тебе выправлю. А там, сам решай, - предложил Шаман.

- Шаман, если полковник дознается, что это ты мне помог уйти, то у тебя будут крупные неприятности с контрразведкой, - сказал я.

- Не в этот раз, Исай, я записал вашу «дружескую» беседу на телефон. Пусть только вякнет, я ему дам послушать. На записи это он «водку пьянствовал» с агентом Моссад. Это он его оправдывал и поощрял. Моего голоса на записи нет, пусть сам потом попробует оправдаться перед своими, - ответил Шаман.

- Боюсь, это тебя надолго не спасёт, полковник тебе этого ни за что не простит, - сказал я.

- А мне «надолго» и не надо, ещё день-два, и я тоже уйду. Исай, если бы ты знал, как я устал бояться «своих». Сначала неизвестно кого, потом тебя, а потом и вот и этого пьяньчужку полковника, - ответил Шаман.

- Меня? – удивился я.

Сегодня какой-то удивительный день открытий. Сначала полковник вываливает на мою бедную голову кучу своих подозрений в Бог знает в чём. Вернее, не Бог, а Моисей. А теперь Шаман заявляет, что он всё время меня боялся.

- Тебя, тебя, Исай. Сам посуди, у меня в диверсионно-разведывательной группе даже не бывшие военные, а обыкновенные шахтёры, таксисты и прочий трудовой люд. И тут появляешься ты, весь такой «простой экспедитор». Однако крови не боишься, ничему тебя учить не надо, всё знаешь, всё умеешь - эдакий «и швец, и жнец, и на дуде игрец». Что я должен был подумать? «А казачок-то засланный», СМЕРШ готовится к зачистке, - ответил Шаман.

- Что-то я сегодня туплю, про зачистку я чего-то не понял. Ну ладно я, но ты же вроде «свой»? - сказал я.

- Да в том-то и дело, Исай, что свой своему – рознь. Если бы Стрелков остался министром обороны, то никакого такого бы позорного «брестского мира» не было, гнали бы этих Великоукров до самого Днепра, а то и до Львова. А теперь, когда Стрелкова выдворили из Новороссии, всех его друзей и соратников вслед за ним будут выдавливать. А всё для того, чтобы лишить Стрелкова возможности вернуться в обозримом будущем. Мне уже неоднократно намекали, что моё присутствие в Новороссии нежелательно, иначе, мол, «сам понимаешь что». Я не «Бэтман» с его бригадой, я не могу себе позволить иметь взвод телохранителей. Это он может игнорировать явные угрозы, а мне придётся уйти, - ответил Шаман.

- Шаман, почему ты считаешь это перемирие «позорным» для Новороссии? - спросил я.

- Позорным не для Новороссии, а для России. Уинстон Черчиль как-то сказал своим политиканам: «Вы хотели получить мир ценой позора, а получили и позор и войну». Поверь мне, пройдет ещё два-три месяца, и война возобновится снова, и всё повторится вновь, - ответил Шаман.

Мы замолчали. Шаман показал на пачку сигарет в моей руке. Я дал ему сигарету. Он слишком много курит. Сам я закуривать не стал, чиркнув своей зажигалкой, дал ему прикурить.

- И ещё, Исай, я дам тебе пару адресов нашего «стрелковского братства» в Ростове-на-Дону и в Севастополе. Это на крайний случай. В случае чего, обращайся, там помогут, - сказал Шаман, пустив кольцо дыма.

- Слушай, Шаман, а почему ты решил мне помочь, ты ведь толком обо мне ничего не знаешь? Назло полковнику? – спросил я.

- Незнание не освобождает от ответственности. Я не знал, а ты, фактически, всё время был мне другом, а друзей, я уже говорил, ни подставлять, ни предавать нельзя, - ответил Шаман.

- Да ты «философ», Шаман. Жаль, что мне раньше не довелось с тобой толком пообщаться, - сказал я.

- Ладно, пошли в дом. Покемаришь пару часиков на диванчике в зале, пока не приедет машина, а я посторожу, чтобы полковник тебе невзначай не перерезал глотку. А там и в дорогу, - сказал Шаман.

 

 

16

 

Стайка наглых городских сизарей, оккупировавшая спозаранку подоконник моего окна, бессоромно похотливо ворковала и издевательски громко цокотала своими коготками по его железному козырьку. Не сдержав раздражения, я откинул одеяло, сел и, скрутив полотенце, швырнул его в зашторенные занавески окна. Голуби вмиг разлетелись, но между шторками образовалась щель, и тонкий солнечный луч буквально резанул меня по глазам.

- Холера б вас задушила! – выпалил я, жмурясь от солнечного света. И без голубей у меня «головка вава, и во рту кака». Нащупав на прикроватной тумбочке графин с водой, вынув и отложив на тумбочку пробку, сделал прямо из горлышка несколько жадных глотков.

Ничего себе «спозаранок», солнце светит уже вовсю. Впрочем, радости или хотя бы маломальского намёка на счастье это открытие мне не доставило. Как там у Бродского: «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку. Зачем тебе Солнце, если ты куришь Шипку? За дверью бессмысленно всё, особенно – возглас счастья. Только в уборную – и сразу же возвращайся». «Шипки» у меня нет, но есть «Прима». Нашарив на тумбочке пепельницу, пачку сигарет и зажигалку, нервно закурил.

Нервы у меня в последнее время действительно ни к чёрту. Всю ночь лил дождь, громыхал гром и полыхали молнии. Сначала я просто не мог уснуть, хотя раньше любил дождь и воспринимал грозу, как «праздник какой-то». Пришлось даже употребить «снотворное» в виде пляшки армянского коньяка. Но и потом, засыпая, при каждом раскате грома я вздрагивал всем телом и непроизвольно втягивал голову в плечи. Мало того, перед самым рассветом, когда гроза уже совсем улеглась, мне и вовсе приснился кошмарный сон. Да уж, месяц, проведённый под постоянными миномётными и гаубичными обстрелами, раздёргал мою нервную систему вдрызг. К тому же, неопределённость моего теперешнего ожидания навевала уныние, которое в свою очередь только усиливало мою нервозность.

Хотя, казалось бы, чего теперь-то нервничать? Российскую границу я преодолел без особых затруднений, далее, обходя посты ДПС, на попутках добрался до Таганрога. Там я первым делом отыскал интернет-кафе и пробил свой новый паспорт по всем доступным базам данных. Паспорт оказался совершенно чистым: ни судимостей, ни штрафов, ни задолженностей по кредитам или платежам. Паспорт опасений не вызывал, а благодаря схожести, на человеческий взгляд, моего лица с фотографией в паспорте, я спокойно мог предъявлять его кому угодно, хоть проводникам в поезде, хоть администраторам гостиниц, хоть полиции, а различия, прежде всего моложавость на фото, легко объяснялось русской поговоркой – «укатали сивку крутые горки». Но, как говорится: «Бить-то будут не по паспорту, а по лицу». Опасения представляло само моё лицо, причём, именно на взгляд «не человеческий». Любая федеральная камера, оснащённая программным обеспечением антропометрического анализа, вмиг бы меня расколола – «я - не я, и фотка не моя».

Для того чтобы снизить риск «засветить» своё лицо на камеры, из Таганрога до Ростова-на-Дону я добирался не на электричке, а на «такси», наняв «бомбилу-частника». В Ростове, пошатавшись по-тамошнему радиорынку, прикупил себе планшет, комплект «серых» телефонов и СИМок и прочую потребную мне электронную аппаратуру. Вечером того же дня, сидя в одной из кафэшек, чтобы оставить весточку для сэра Джона, вытянул из своего хранилища на ТОРе необходимое программное обеспечение и попытался выйти на связь с «принцессой горы Пуэнт-де-Ронс». Меня ждал облом – я не только не связался с «принцессой», мне вообще не удалось войти в игру. Крошечный червячок сомнения закрался в сознание. Чтобы заглушить сомнения, я активизировал, оговорённый заранее, запасной канал связи.

Соблюдая обычные для себя меры предосторожности, после полуночи того же дня я уехал поездом в Пермь: билет я заказал по интернету, доставка курьером, и в поезд я сел не в самом Ростове, а в ближайшем к Ростову небольшом городке Новочеркасск, до которого доехал также на «такси».

Уставшая проводница, мелком глянув в мой паспорт, заселила меня в купе, и через полтора суток, большей частью дрёмы и нудьги, я прибыл в Пермь. Выбрав небольшую гостиницу для дальнобойщиков на окраине города, я снял для себя двухместный номер и снова попытался выйти на связь с сэром Джоном. Результат был тот же, планшет выдал: «запрашиваемый ресурс отсутствует или временно недоступен». Червь сомнений вырос до невероятных размеров. Чёрт возьми, временно недоступен и отсутствует – это, как говорят в Одессе, «две большие разницы»!

- «А был ли мальчик?», - не упустив случая подлить яду в чашу моих сомнений, подало голос моё «второе я».

- Ты это о «ресурсе»? – спросил я вслух.

- «Я это - вообще. А что если все твои воспоминания о, прямо скажем, мифических персонажах, как-то: эльфах, гоблинах и иже с ними – всего лишь «игры разума», плод, так сказать, твоего больного воображения?»

- За дурачка меня держишь? – усмехнувшись, поинтересовался я.

- «Не совсем. За контуженного, ты же сам говорил, что целый месяц прожил под постоянными обстрелами, да и до этого тебя часто били по башке. Сам посуди, взять хотя бы твои воспоминания о «лингвистической машине» и «нейрошунте» в затылке или, например, разговор с Теди о его желании вернуться домой. Ты же не будешь отрицать, что это, без сомнений, фантомные воспоминания?»

- Передёргиваешь, эти воспоминания не «фантомные», а самые, что ни на есть, настоящие - это воспоминания о видениях и снах, - возразил я.

- «Ага, а где грань между виденьями и явью? Кто её определил, ты сам? Кто ещё кроме тебя может подтвердить, где явь, а где сон?»

- Помолчи немного, дай подумать. Кто, кроме меня, говоришь? - пробурчал я.

Надо перебрать всех, кто видел или в курсе существования гоблина Тедерика, принца Аурванга-IV. Так, падре Карло, бывший ватиканский монах иезуит, в миру - Николо Джованни, он же Николас Иоганн – человек, друг детства гоблина Теди. Сейчас падре скрывается в Чернобыльской зоне отчуждения.

-«Папе Карло восемьдесят пять лет – ненадёжный свидетель, может быть заподозрен в старческом слабоумии».

Тогда, сэр Джон Макгрегор, шотландский «горец», гоблин полукровка, человеческий брат нынешнего короля шотландского клана гоблинов.

- «В настоящее время сэр Джон «отсутствует или временно недоступен». Кроме того, даже если сэр Джон реально существует, Теди он вживую никогда не видел и не знаком с ним даже виртуально, он только знает о его существовании, причём от компьютерного бота «принцессы горы Пуэнт-де-Ронс».

Ингвар, светлый эльф, друг сэра Джона и, надеюсь, теперь и мой друг. По договорённости с ним, в случае потери связи с сэром Джоном, я мог создать резервный канал связи с ним через телефон Ингвара, чем я и воспользовался. Для этого я активировал купленный в Ростове ГЛОНАСовский охранно-поисковый маячок «StarLine», после чего отправил СМС с логином от «личного кабинета» на телефон Ингвара (только логин, все возможные пароли мы с ним оговорили заранее). И получил ответ от Ингвара, а может, даже и от самого сэра Джона – улыбающийся смайлик в «личку» «кабинета» на сайте производителя маячка.

- «Ну, конечно! Смайлик, а тем более улыбающийся, - это действительно железный аргумент в пользу того, что все перечисленные тобой персонажи не шизофренические. А не кажется ли тебе, что ты мог сам его себе и отправить?», - саркастически отозвался мой «внутренний голос» и фальшиво запел:

- «Ну пришли хотя бы смайлик на мой одинокий серебристый телефон…»

- Заткнись! – не выдержав, рявкнул я, - Есть ещё мой друг Андрей по кличке Бритва. Всего через сутки я могу оказаться в Красновишерске и отыскать его там. Он-то Теди видел воочию, и он это подтвердит.

- «Так какого черта ты сидишь тут затворником в комнате, как тот затравленный Бродский? Неужели тебе не хочется убедиться, что ты не псих, или ты всё же боишься, что Андрей не подтвердит?»

- Ох, как же я устал от тебя, - со стоном произнёс я, - Я понимаю, человека разговаривающего с самим собой, нельзя признать полностью психически нормальным. И пусть я псих, но сижу я здесь именно потому, что уверен – Андрей подтвердит. А вот как без помощи сэра Джона вытаскивать Теди из клана стуканцов? Было бы ошибкой полагать, что это можно сделать с помощью одной психической атаки одного или двух психов. Конечно, один «прынц» Теди стоит целой роты рядового спецназа, но и рота спецназа рядовых стуканцов, поди, не лыком шита.

- «Хорошо, я пока умолкаю. А ты, давай, продолжай сидеть сиднем. «Не выходи из комнаты. Не совершай ошибку…», - в попытке подражать голосу Бродского, монотонным голосом прогнусавило мое «второе я» и замолкло. В наступившей тишине стал слышен приглушенный шум улицы и зудение за занавесками мухи, бившейся о стекло.

В чем-то мой «внутренний голос» прав, хотя бы в том, что надо ещё раз всё тщательно проанализировать и уже начать что-то делать. Так, начнём хотя бы с блицанализа, что он нам дает? А дает он нам то, что во времена Бродского всё было несколько иначе, чем сейчас. Уборные, судя по контексту стиха, хоть и не персональные, уже были, а персональных компьютеров и интернета, похоже, не было. Но и мне, как тому Бродскому, по великой нужде, всё-таки придётся ненадолго покинуть комнату, потому что здесь, на третьем этаже этой гостиницы, Wi-Fi совершенно никудышный.

Поднявшись с постели, я отправился в туалетную комнату, принял душ, почистил зубы. Потом, одевшись, немного порепетировал перед зеркалом приветливые улыбки – совершенно незачем выставлять напоказ мои досаду и раздражение. Прихватив планшет, я спустился на первый этаж в кафе при гостинице. В кафе было не многолюдно, большинство работяг-дальнобойщиков, поднявшись спозаранку, давно позавтракали и разъехались. Выбрав свободный столик возле буфетной стойки, я уселся за него так, чтобы видеть всех входящих в кафе. Немного полюбезничав с подошедшей толстушкой официанткой, сделал заказ.

Пока кухня готовила мой завтрак, я решил глянуть в личный кабинет маячка и ещё раз попытаться войти в игру. В личном кабинете изменений не было, зато игра откликнулась. При виде знакомой заставки, у меня радостно забилось сердце, я даже стал непроизвольно потирать руки.

- Твою мать, сон в руку! – прошептал я, когда игра открылась.

Ночью мне приснился кошмарный сон, будто бы я, спасаясь от наседающих на меня «нацгулов», телепортировался на ратушную площадь Фритауна. Моему взору открывалась страшная картина: город, лежащий в руинах, очень сильно напоминал развалины старого терминала Донецкого аэропорта, верхние этажи зданий разрушены, окна в нижних этажах выбиты, кругом следы пожарищ, на площади повсюду воронки, копоть, мусор и битое стекло. От жуткого потрясения я даже проснулся и потом долго не мог уснуть.

Увиденная на экране планшета картинка очень сильно напоминала моё видение из ночного кошмара. Пенясь и трескаясь, бурая ржа наподобие вулканической лавы с вспыхивающими сквозь трещины языками пламени медленно изъедала текстуры стен зданий Фритауна, а через образовавшиеся дыры фасадов были видны всё та же ржа и огрызки текстур внутренних помещений. Местами текстуры восстанавливались, но наползающая ржа вновь их уничтожала. Окутанная сизыми дымами, некогда оживлённая, ратушная площадь опустела, только несколько тёмных смерчей крутилось в разных частях площади. Один из смерчей стронулся с места и двинулся в мою сторону, инстинктивно, от греха подальше, я «рубанул» питание планшета.

Вот теперь понятно молчание «ресурса». По-видимому, «суровые» хакеры из «темного веба» вначале завалили сервера игры массированной хакерской атакой, под прикрытием которой, взломали защиту и пропихнули в игру вредоносные вирусы и трояны.

Между тем официантка принесла мой заказ: яичницу с ветчиной и чашку кофе. Чёрт, что за день-то такой сегодня, с самого утра всё идёт не так?! Я по рассеянности опять заказал яичницу с ветчиной – яйца, как и вчера, ужасно пахли какими-то антибиотиками. Ладно, и в плохом надо стараться увидеть что-то хорошее. Должно быть, курей пичкали антибиотиками, страховка от сальмонеллы. Я приступил к завтраку, но завтра утром надо не забыть и заказать что-нибудь другое.

Впрочем, никакого завтрака в этой гостинице у меня завтра уже не будет. Ждать больше нечего, мне надо сегодня же выехать в Красновишерск. Отыщу там Андрея, сядем с ним вдвоём, покумекаем, как нам быть с Теди.

- «Ты уже докумекался, за каких-то неполных три месяца ты из «пана нiхто» превратился во всеми разыскиваемого международного преступника, - вновь прорезалось моё «второе я».

- Да, ладно тебе. Я, как тот «Колобок» из сказки: «и от бабушки ушел и от дедушки ушел», - пробурчал я, вспомнив, как отделался и от Марины и от Феликса.

- «Неудачное сравнение, учитывая концовку той сказки. Упс…»

Рука с поднятой чашкой кофе замерла возле губ, а лоб вмиг покрылся липкой испариной. В кафе, держа под руку Марину, зашел Феликс. Парочка, не глядя на меня, прошла в дальний угол кафе и, тихо переговариваясь, уселась за столик. Феликс был одет, как при нашей встрече, в потёртый армейский камуфляж без знаков различий, а на Марине был её элегантный тёмно-красный костюм.

Этого не может быть, ватиканская «Никита» и российский полковник СМЕРШа! Ни та и ни другой, не могли меня выследить. И вообще эти двое не могли быть вместе!

Кого-то я недооценил, либо Марину, либо Феликса, но факт остаётся фактом. Должно быть, гостиница уже окружена, и сейчас меня будут брать. Что же делать? Расстрелять из «травматики» планшет, телефон и маячок? Не поможет – «флешки» и «СИМки», скорей всего, останутся целы. Впрочем, на планшете у меня, кроме игры, ничего важного нет, а игромания не может считаться преступлением. Память моего телефона вообще девственно чиста – «логин» от маячка я отправлял Ингвару с другого телефона, который я потом разобрал и выбросил, а наличие в моём кармане маячка тоже «Им» ничего не даст. Значит, сидим и не дёргаемся.

Чёрт возьми, при мне банковские корточки «VISA»! Вот от них надо попытаться избавиться непременно, иначе по транзакциям переводов «Они» смогут добраться до моей последней «линии обороны», денег на счетах в банках на Каймановых островах. Тогда так: как только ко мне кто-нибудь сунется, опрокинуть столик, отгородившись им от нападавших, далее для создания паники средь посетителей пальнуть пару раз в воздух, потом перемахнуть буфетную стойку и через кухню броситься к чёрному входу. Там меня, конечно же, тоже ждут, но, пробегая по кухне, мне надо изловчиться и избавиться от портмоне с карточками и деньгами, авось кто-нибудь из поварих позарится на деньги и припрячет мой «лопатник».

А это ещё что такое? Огромная неопределённой породы лохматая собака ядовито-зелёного окраса просеменила через всё кафе и уселась рядом с Мариной. Громко зевнув, собака глянула на меня и явственно мне подмигнула, а через секунду собака попросту растаяла в воздухе вместе с Феликсом и Мариной, как будто их и не было вовсе.

- Ну, конечно же, не было! Ингвар, «творюка» наваждений, это же его заморочки и мозгоглюки! Напугал, гад, до потери пульса, – невольно вырвалось у меня. Я оглянулся на входную дверь, так и есть – в дверях с ангельски невинной улыбкой на лице стоял Ингвар. Одет он был в стильный однобортный костюм цвета кофе с молоком, белую кружевную сорочку со стоячим воротничком и лакированные ботинки цвета беж, чёрный шёлковый шейный платок в качестве галстука с жемчужной заколкой в золотой оправе и такие же запонки довершали его вычурный прикид. Твою медь, аля «денди лондонский», цилиндра и трости только не хватает!

Я нервно хохотнул. Стерев испарину со лба, я приподнялся и жестом пригласил Ингвара за столик.

- «Ну что, успел разглядеть «грань» между явью и реальностью?», - мысленно я обратился к своему «второму я». Ответа не последовало. Всё, как обычно, в присутствии Ингвара мое «второе я» предпочитало засунуть свой «внутренний голос» в зад и помалкивать в тряпочку.

- Мистер Бирюк, прошу меня извинить за эту маленькую шутку, я вовсе не хотел вас напугать, - пожимая мою руку, сказал подошедший ко мне Ингвар. Мне показалось, что сказал он это с нажимом на слово «Вас». «Вот я не понял, нет всё понятно, но что конкретно…», как говорится, «это намёк или где»?

- Да ладно вам, Ингвар, не так-то просто «Нас» напугать, просто ваше появление было весьма неожиданным и экстравагантным, - не стал я вдаваться в подробности и, усаживаясь за столик, спросил: - Какими судьбами вы тут оказались?

- Сэр Джон попросил меня прикрыть вас от спецслужб. Ненадолго, - ответил Ингвар, усевшись напротив меня.

- Собственно говоря, я и сам неплохо справляюсь… - начал было я, но Ингвар меня прервал.

- Да, да, я помню: «и от бабушки ушел, и от дедушки ушел», - передразнил меня Ингвар. Изгаляется надо мной, редиска, «нехороший человек»! Впрочем, не человек он вовсе, а эльф. Надо делать скидку на «дремучесть» происхождения их расы – «… и юмор у них безобра-а-зный».

Ингвар прыснул смешком, но в дальнейшую пикировку вступать не стал. Я сделал знак официантке, указав на свою чашку кофе. Та, поняв без слов, налила кофе в чашку и принесла её Ингвару.

- А сам сэр Джон где? – спросил я, когда официантка отошла от столика.

- У него проблемы со межклановой связью. Сейчас он объезжает гоблинские кланы по всему миру, занимается организацией нового канала связи, - ответил Ингвар.

- Да уж, проблемы. Я сегодня видел, что хакеры сотворили с Фритауном, - согласился я.

- Не совсем хакеры, но и не без их участия, - выдал Ингвар что-то невразумительное.

- Ничего не понял, нельзя ли поподробнее? – попросил я.

- Хорошо. По словам сэра Джона, неизвестные, по началу, хакеры на протяжении двух недель периодически осуществляли массированные DDoS и Brute-force атаки на его сервера, а четыре дня тому назад особенно мощная хакерская атака так «зафлудила» центральный сервер, что его пришлось временно отключить. Но вслед за отключением последовали реальная атака и захват центрального сервера. Захват осуществили спецназ и Интерпол под общим руководством американского АНБ. Предлог для захвата стандартный: пресечение незаконного оборота криптовалют и перекрытие каналов отмывания «грязных» денег. Вслед за захватом сервера хакеры АНБ попытались его перезапустись, но неудачно, - рассказал Ингвар.

- Они его всё-таки перезапустили, я был сегодня во Фритауне. Город в огне и, фактически, лежит в руинах. По всей видимости, сервер подвергся вирусному заражению, - высказался я.

- Именно этого и опасался сэр Джон, - сказал Ингвар.

Опять – двадцать пять! Ингвар-то меня понимает и без слов, а я понимать его с полуслова пока не научился.

- Этого чего, вирусного заражения? – переспросил я.

- Нет, не было никакого вирусного заражения. Это после несанкционированного запуска сервера включились в работу спящие до того «фаги». Сейчас они без разбора пожирают всевозможные ресурсы: протоколы, логи, эккаунты, электронные кошельки и исполняющие модули. Хакеры АНБ, конечно, пытаются нейтрализовать «фагов», но ничего пока поделать не могут. И остановить сервер они тоже не могут, так как понимают, что вновь они его уже не перезапустят, а на дешифровку оставшегося после «фагов» «шрейдерного мусора» потом могут уйти годы, - ответил Ингвар.

- Простите, Ингвар, я всё-таки не понимаю, если всё так хорошо, тогда чего всё же опасался сэр Джон? – спросил я.

- «Фаги» ещё не закончили свою работу, и некоторые эккаунты, в частности ваш, ещё некоторое время могут быть активны, а это значит,  что специалисты АНБ могли перехватить текущие протоколы и вычислить ваш IP и физический адрес, - ответил Ингвар.

- Могли, ещё не значит, что перехватили. Кроме того, Россия, вроде бы, не подпадает под юрисдикцию АНБ, - возразил я.

- Так-то оно так, только я хочу напомнить, что операция АНБ была совместной с Интерполом, а у Интерпола имеется своё отделение в Перми. Так что, уже через несколько часов будет доподлинно известно, перехватили ваш IP спецы АНБ или нет, и заинтересуется ли им пермское отделение Интерпола. Кстати, сегодня ночью в полёте я пытался установить с вами ментальную связь, хотел предупредить, чтобы вы не входили в игру, но, по-видимому, из-за грозы у меня ничего не получилось, - ответил Ингвар.

Вообще-то получилось, только моё сознание трансформировало это предупреждение в кошмарный сон, и это, я думаю, вовсе не из-за грозы, просто в тот момент этого самого сознания от принятого на грудь коньяка у меня было слишком мало. Сказать об этом Ингвару? А смысл, он итак читает мои мысли.

- Послушайте, Ингвар, а зачем сэру Джону нужен новый «человеческий» канал связи? Если я вас правильно понял, то представители древних рас и так могут общаться между собой напрямую, так сказать, на ментальном уровне? – спросил я.

- Мистер Бирюк, разумеется, могут. Большинство кланов имеют своих импатов, да и пользоваться «магическими пси-кристаллами» ещё не разучились, но гоблинские кланы, в отличие от эльфийских, имеют обширные экономические связи с людьми, так что без «человеческих» средств связи им никак не обойтись, - ответил Ингвар.

- Сергей, не мистер Бирюк. Я теперь - Волков Сергей, - уточнил я.

- Сергей так Сергей. Какие у вас планы на ближайшее время? – спросил Ингвар, допив кофе.

- Я собираюсь сегодня же выехать в Красновишерск, отыскать там своего друга Андрея и вместе с ним отправиться на выручку Теди, - ответил я.

- Я бы хотел вас сопровождать, если вы не против, - сказал Ингвар.

Кто бы возражал? Инвар – подходящая компания в предстоящем деле. Только вот костюмчик ему надо бы поменять.

- Звонок от сэра Джона застал меня в одесском казино, для того, чтобы успеть на самолёт рейса Одесса-Пермь, надо было отправляться немедленно, как есть, не было времени на переодевания, - ответил на мои мысли Ингвар.

- Ладно, я знаю, тут недалеко есть магазинчик спортивного снаряжения, там подберём вам что-нибудь поприличнее. Только мне необходимо подняться в номер, собрать вещи и зачистить помещение от своих биологических следов, ну там: окурков, отпечатков пальцев и тому подобного, - сказал я.

- Хорошо, идите, Сергей. А я посижу здесь, на случай появления людей из Интерпола и, заодно, почищу головы у персонала гостиницы от вас.

 

 

(продолжение следует…)

 

 

Похожие статьи:

Рассказы → Последний полет ворона

Рассказы → Портрет (Часть 2)

Рассказы → Обычное дело

Рассказы → Портрет (Часть 1)

Рассказы → Потухший костер