1W

Ты будешь жить!

в выпуске 2017/10/05
14 августа 2017 - Станислав Янчишин
article11554.jpg

                                                     1

  

   – Послушайте, майор, что это ещё за бессмыслица?! – Шеф швырнул на стол тонкую папку c докладом и недовольно уставился на считавшегося прежде нормальным майора Ясенева.

   – Виноват... – Кирилл мысленно принял оборонительную стойку, но генерал уже захватил инициативу и не собирался принимать формальные извинения.

   – Ты это брось, сядь! – голос генерала звучал внушительно, когда тебе так указывают, не особо повозражаешь. – С докладом твоим я ознакомился, – уже спокойно продолжал он, – честно говоря, на второй странице возникло желание бросить всё это в корзину, а тебя самого послать на медицинскую комиссию...на предмет освидетельствования психиатром.

   Генерал испытующе поглядел в напряжённое лицо Кирилла, в его тёмные глаза, блестевшие из-под очков (или это сами линзы блестят?).

   – Думаю: совсем парень свихнулся на фантастике, пора ему в отпуск. Но потом сдержался, заставил себя дочитать до конца. Знаешь, что хочу сказать? Растёшь! В профессиональном смысле, конечно. Написано чётко, сжато, логика как у Дзержинского – железная. Вычленены интересные факты из биографии. Самое смешное, что, несмотря на фантастичность предположения, собственно фантазий – минимум. В общем, повторяю, с узко профессиональной точки зрения, всё в порядке. Именно поэтому я пока не ставил резолюцию и пригласил тебя, Кирюша. Ты же талантливый перспективный работник. Ну, и зачем всё это тебе?!

   Ясенев нервно теребил толстую американскую авторучку. Он понимал, что такой разговор будет, разговор нелёгкий. Он был готов.

   – Давайте, товарищ генерал, отталкиваться от самого невероятного – наш подопечный действительно гость из будущего, да такого далёкого, даже представить трудно...

   ...Прошёл час. Генерал устало вытирал платком лоб, моргал покрасневшими глазами. Кирилл тоже не сиял бодростью. Однако он чувствовал, что цель близка. Ещё немного, и шеф согласится, нужно только поднажать. А тот всё не унимался.

   – Ты пойми, майор. Ведь это не какой-нибудь пачкун-диссидентишка, что на машинке под копирку гадости строчит и дружкам раздаёт в обеденный перерыв. Это крупный писатель, известный учёный. Основатель целой науки, как её...– он полистал доклад, – тафономии! А если ты ошибаешься?

   – А если не ошибаюсь?! – контратаковал Кирилл. – Павел Ильич, дорогой! Специфика нашей работы такова, что мы можем рисковать собой и другими, своей репутацией, карьерой, ошибаться и снова пробовать, но не имеем права быть благодушными. Вспомните, как Вы шутили, что если придут сведения о появлении вампиров, мы просто обязаны принять все меры, вплоть до заготовки осиновых кольев в промышленных масштабах. Не такая уж это шутка! Ведь Вы сами нас этому учили – лучше арестовать скопом десятерых, если точно знаешь, что среди них есть один враг. Перед остальными извинимся. Поймут и простят, а не простят, так что ж, не впервой – служба такая. Но чего нам точно не простят, так это бездействия. Не простят, если упустим того самого, одного из десяти.

   – Ну, ты уж хватил! Причём здесь враги? Как я понимаю, исходя из твоей же версии, писатель наш вовсе не враг, а именно друг – из далёкого коммунистического послезавтра. – Генерал вздохнул, и лицо его на секунду приобрело выражение какой-то детской незащищённости. Возможно, он мысленно перенёсся в годы юности, когда казалось – коммунизм так близок. И никто не мог представить, что придут времена, когда в победившей стране вера в него будет уменьшаться с каждым днем.

   – А… это я образно, – майор понял, что его действительно немного заносит, но результат был налицо – шеф всё больше склонялся к предложенному решению. Нужен решающий удар!

   – Образно он! – проворчал генерал.

   – Тут ведь всё дело в принципиальном подходе, – нажимал Ясенев. – А если мы действительно найдём что-то такое, что перевернёт науку и наши представления о современной политике? Да я же не прощу себе бездействия, и Вы не простите!

   – Всё, что ты изложил, довольно убедительно, но я не могу понять главного: почему я должен давать добро на предприятие более чем сомнительное, – напряжённый взгляд на майора, – да, да, сомнительное! Обыск и изъятие материалов, это всегда, знаешь ли… Настоящие враги только и ждут повода, чтобы вцепиться в любой наш промах. "Голоса" так и начнут вопить: "кощунство, неостывшее ещё ложе великого писателя осквернено руками КГБ!" А внутренние правдоискатели? Ты представляешь, как станут шушукаться и в Академии и в Союзе, и на любой кухоньке?! А самиздат!..

   – Павел Ильич! – голос Кирилла звучал жёстко и почти официально, но с ноткой трепета. Это "вводилась в обозначившийся прорыв танковая армия". – Павел Ильич! Возможно, дело идёт не только о каких-то технических новинках, но – о безопасности нашей Родины. О её БУДУЩЕМ!

   – Поясни! – Недоумевающий шеф сам шёл в расставленную ловушку.

   – Поясняю. В последнем романе субъект прямо говорит о будущей войне между Востоком и Западом, понимаете?.. Атомной войне!

   Молчание повисло над столом. Стало отчётливо слышно, как тикают громоздкие каминные часы, отсчитывая время до наступления неминуемого будущего. Что мог знать о войне этот мальчик, раскладывающий сейчас свои нелепые бумажки! Спасская Полисть, Волосово… для майора это были только географические названия, вряд ли особо выделенные в курсе военной истории. Он ведь не жил месяцами в землянке, где под ногами хлюпала болотная жижа, не видел обезумевшую мать, несущую убитого ребёнка рядом с обессилевшими бойцами 2-й Ударной, не шёл с партизанским обозом к измученному голодом Ленинграду, не плыл, обняв бревно, в ледяной воде Наровы. Печальная присказка: "Кириши, Кириши, до чего ж вы хороши" — для него не память о бесконечных атаках, а пустой звук.

   Очень-очень давно Павел Ильич дал себе слово: пока будет жив, не допустит, чтобы страна вновь оказалась хоть в чём-то не готовой к любой новой беде.

   Генерал мрачно глянул в очередную выписку: "...Гриб воды и пара от ядерного взрыва стоял над океаном...", а когда дошёл до слов: "...они были в одинаковых фуражках с золотыми символами...", бросил невольный взгляд в сторону вешалки, с рогов которой свисала его собственная – с золотыми...

   Майор, не теряя времени, тут же подсунул новый отрывок. Теперь шеф поджал губы и удивлённо попросил пояснений: – Монастырь, красная курица, красный тигр, синяя лошадь, зверинец какой-то! Что за...

   – Это по буддийскому календарю, – отреагировал Кирилл, – а вот и расшифровочка, наш формат календаря, григорианский стиль, – генерал продолжал молчать, вчитываясь в цифры.

   – Не знаю, как Вам, Пал Ильич, но мне судьбы детей и внуков... – мерзко хрустнула раздавленная генеральскими пальцами авторучка, и Кирилл испуганно осёкся.

   А перед глазами бывшего лейтенанта был его первый, начатый до подхода артиллерии бой, окровавленный лёд Волхова...

   – Ну, ладно, Кирюша, – спустя минуту генерал опять стал привычным шефом, – меня ты почти убедил. Но как быть с остальными, какова аргументация, повод к обыску? Что выбрал?

   Ясенев задумался. Как ни странно, это был самый шаткий пунктик его плана. – Может, соотнесём с маршрутами его экспедиций, – неуверенно начал он – скажем, китайский шпион...

   – Монгольский! - вскипел генерал - Тувинский!!! Вы хоть думайте, что говорите, товарищ майор, не заставляйте усомниться в Ваших умственных способностях! И вообще, хватит со шпионажем, это не детские игры! К тому же, если твоя догадка окажется верна, мне будет вдвойне стыдно перед его памятью.

   Кирилл растерянно молчал, он не ждал такой бурной реакции. Шеф усмехнулся: – Ладно, не тушуйся, парень. Эту часть проблемы я на себя возьму, – он размял папиросу и, уже выпуская ядовитые клубы дыма, вдруг спросил: – Кстати, а что именно искать думаешь?

   – Ну, в таком деле любая деталь важна. И рукописи, и образцы минералов, и даже чернильный прибор со стола. Привлечём технических специалистов. Будем искать необычное, всё, что хоть немного пахнет тайной.

   "Смотри, как глаза заблестели! Прям, как у мальчишки, что Майн Рида читает", – подумал генерал, а вслух спросил: – Любишь тайны?

   – Люблю! – выдохнул Ясенев. – Я ведь за ними, в первую очередь, в органы и пришёл.

   Давно опустело управление. Умчался майор. Генерал медленно шёл по коридору, глядя вниз, будто его действительно интересовала ковровая дорожка. Сегодня этот кабинетный боец поманил его тайной. Впервые за много лет Павел Ильич вновь почувствовал вкус этого странного слова. Тайна! Будто опять перед ним лежала потёртая карта с маршрутом дрейфа "Челюскина", и он, ещё школьник, мечтал увидеть величественный простор Арктики, открыть новые земли, что-то найти, покорить, поднять на полюсе флаг... Если бы не Война!

   Если бы!

   Если бы...

  

  

  

  

  

   2

  

  

   Дар спускался с холма мелкими шажками. Тапочки постоянно скользили, и камешки сыпались вниз с шорохом крадущейся змеи. Было светло. В небе, на душе, в щебете весенних птиц, в дыхании лёгкого Нота, прилетевшего с моря... Было очень светло!

   Наконец опасная крутая часть спуска окончилась, и Дар понёсся по тропинке, подгоняемый земным тяготением и собственным восторгом. Река встретила мальчика брызгами и метнувшимися в разные стороны стайками рыбьей мелочи. Уже под водой Дар, немного опомнившись, стянул с ног тапочки и швырнул их на берег, а сам поплыл, делая мощные гребки. Со стороны могло показаться, что это не двенадцатилетний ребенок, а умудрённый опытом пловец. "Когда-нибудь обязательно приму участие в играх Посейдона, и непременно выиграю", – думал Дар, продолжая рассекать волны. Он уже представлял, как приносит жемчужины с невиданной глубины, несётся на доске по гребню огромной волны, гарцует верхом на умном дельфине.

   Пронзительно холодные струи будто ошпарили мальчишеское тело и закрутили, пытаясь сбить с курса – река, наконец, показала свой норов. Дар отважно бросился в "схватку", но тут с берега донёсся крик. Дельфинчиком вынесся он вверх, чтобы получше всё видеть. На пригорке стоял Учитель. Ясно. Придётся возвращаться. Уже спокойно, без азартного усилия, Дар поплыл к берегу. Учитель спустился вниз и встретил своего мокрого питомца у самой кромки воды, покачивая головой.

   – Всё-таки решил переплыть, – в бороде его притаилась усмешка, – а водичка-то ещё холодная!

   – Холодная... – потупился мальчик. Он понимал, что совершил проступок, не предупредив никого о своей "экспедиции".

   – Не думал, что застану тебя здесь, за таким занятием. Помнишь нашу беседу месячной давности?

   Дар помнил отлично.

  

   Его тогда только перевели в эту школу. Дару было так грустно на новом месте, да и отношения с ребятами почему-то не складывались. Он несколько раз уходил от всех. Сидел на обрыве в одиночестве, бродил вдоль берега, рассматривая причудливые наслоения пород, ища старинные черепки, вымытые дождём и прибоем. Именно тогда ему первый раз пришла идея доплыть до другого берега. Но суровые воды ошеломили, даже небольшой ветер поднимал волну, захлестывавшую дерзкого мальчишку, муравья, осмелившегося посягнуть на НАСТОЯЩУЮ реку. Вот тогда-то его, поражённого и сильно замёрзшего, вытащил из воды Эф Рем, Учитель.

   – Ну, что, пловец, стараешься речушку одолеть? – Учитель улыбался, яростно натирая Дара махровым полотенцем. Он понимал, что не стоит сразу же укорять мальчика.

   – Речушка?! Ничего себе – речушка! – Дар взмахнул руками, как бы призывая всех (на абсолютно пустом берегу) убедиться в обратном.

   – Да, дружище, – протянул Учитель, окидывая взглядом водную гладь, – это тебе не Оредеж. Днепр – река могучая, сразу не переплыть.

   Дар отвернулся и молча побрёл в сторону школы. Учитель, шел рядом. Он уже давно почувствовав его настроение, и просто спросил: – Что, скучаешь по прежним местам?

   – Скучаю. Не привык ещё. Здесь степи... всё совсем другое... – мальчик с трудом пытался подобрать нужные слова.

   – Ну да! И Балтика на Чёрное море не похожа, и песок другой, и ветер не так дует, и белых ночей нет... Дар, это всё не то! Я же вижу.

   Мальчик остановился, поднял на Учителя свои светлые, наполненные печалью глаза. – Я хочу домой! Здесь всё совершенно чужое. Вот Вы меня понимаете, а они – нет!

   Они!!! Судя по всему, у Дара возникли серьёзные проблемы с новыми товарищами. А может, и не очень серьёзные, но мальчик, не умевший ещё сформулировать это, пытался переложить всю вину на степь, реку, несущихся в отдалении сайгаков... Ему казалось – стоит только увидеть Вырицкую школу, и все печали сами пройдут, растают, исчезнут. Учителю не раз приходилось сталкиваться с похожими случаями.                 

 

  Нет, малыш, не пройдут! Друзья твои разъехались по разным странам. Но даже если вновь собрать их, это будет не выход, ибо тебе всегда захочется бежать от трудностей, искать лёгкие пути. Нет, нет! Мы научим тебя преодолевать их, покажем, как это здорово – одержать ещё одну, пусть маленькую, победу. Над самим собой.

   Они стояли тогда на самой вершине холма – гребне невероятно старого кургана эпохи бронзы. На полпути к школе. Учитель почувствовал, что Дару не хочется переступать этой символической границы и спускаться туда, вниз. Он взъерошил мальчишке волосы.

   – Хорошо, Дар, поговорим и об этом. Кстати, красивое у тебя имя. Знаешь, что оно означает? Ах, знаешь! Мама рассказывала? Да, это русское слово, в общем, означает подарок. Так-то! А, говоришь, у тебя в родословной карте много русских? Понятно. Я когда-то даже изучал русский язык, в молодости...

   Двое, ученик и учитель, спускались в сторону высившегося в акациевых зарослях купола школы и о чём-то оживлённо беседовали.

  

   С тех пор прошёл месяц. Отношения с ребятами быстро наладились. У Дара появились новые друзья. Он полюбил этот удивительный край, его пышные травы в рост человека, его сухие ветра, раскинувшиеся на десятки километров заповедные плавни, яростное цветение садов и тихие струи спрятавшихся в ивовых зарослях речек.

   Всё бы хорошо, но упрямая идея – переплыть Днепр – не оставляла мальчика. Он уже несколько раз совершал тренировочные заплывы, каждый раз удаляясь всё дальше от берега. Теперь, попавшись на очередном, получил выговор "по полной". Учитель, не тратя много слов, произнёс следующий монолог:

   – Дар! Ты мальчик крепкий, пловец хороший. Скорее всего, доплывёшь. Ну, а если и утонешь, что ж, тебе-то стыдно уже не будет – вся тяжесть случившегося ляжет на меня.

   Но ты не подумал ещё вот о чём: на твои попытки с восторгом и даже завистью смотрят другие ребята, особенно – младшие. Ты для них становишься кумиром, примером для подражания. А теперь представь, что кто-нибудь из них, не столь подготовленный, может, вообще, малыш, захочет повторить твой... хм... "подвиг". И утонет он! Он, маленький человечек, что так увлёкся ТВОЕЙ выдумкой, погибнет из-за неё. Из-за тебя! Умрёт, перестанет существовать. Целая жизнь прервётся, целая вселенная исчезнет из-за тебя! А тебе придётся жить дальше, зная, понимая это. Как же ты жить-то будешь?!

   Я всё сказал.

   И Учитель ушёл, как-то странно согнув плечи, без обычной лёгкости. На песке остались длинные следы, будто Эф Рему тяжело было передвигать ноги.

   Сейчас, спустя месяц, вода немного прогрелась, и даже малышам позволяли заплывать метров на пятьдесят. У самого берега рыскали стремительные и неуловимые стайки малька. Чуть в отдалении, на небольшой волне, колыхалась стая чаек, очень серьёзных и временами очень крикливых. Дар швырял в воду мелкие камешки, пустые раковины улиток, стараясь попасть в пластмассовую коробку, невесть откуда взявшуюся в реке. В этом месте берег почему-то был усеян пористыми, изъеденными водой камнями, многие имели дырочки. Недавно учитель рассказывал, что в древности люди считали такие вот камни приносящими удачу. И называли их как-то странно, "гусиный бог", что ли?

   Да, казалось, у Учителя есть ответ на любой вопрос, решение любой проблемы. Дар вдруг отметил, что постоянно называет Эф Рема не по имени, а этим красивым словом – Учитель. "Учитель" – как звучит-то! Интересно, почему один из самых выдающихся историков Земли вдруг пошёл в самую обыкновенную школу, возиться с такими, как Дар? Да ему бы работать в крупнейших институтах! А он пришёл к ним и стал рассказывать.

   О! Как он умеет рассказывать! Блестят глаза и забывают закрыться маленькие удивлённые рты, стихают и смех и шёпот, когда слышен вдумчивый, чуть глуховатый голос Эф Рема. Отступают века и будто оживают перед детскими глазами тени минувшего.

   Мчатся по степи скифы в остроконечных шапках, рассекают волны Днепра вёсла ладей, а навстречу им поднимаются эллинские триеры. Во тьме полыхают костры первобытных охотников, а где-то в стороне проходят грохочущие колонны стальных машин, готовясь к решительному бою с захватчиками. И мамонты удивлённо трубят, видя, как люди наполняют плавни водой, творя новое море, чтобы насытить свои города и заводы энергией. А потом новый враг обрушивает на них с неба смертоносное пламя, но города возрождаются ещё прекраснее. И вновь отступает море, освобождая место новым, заповедным плавням...

   Ух, как же красиво говорит учитель! Недаром в числе его далёких-далёких предков есть великий писатель, в честь которого Эф Рем и получил своё имя. Самое смешное, что, покопавшись в медицинской родословной Дара, он выяснил, что этот же писатель является и предком мальчика. Впрочем, как, смеясь, заявил Учитель: "Спустя столько лет, нас, его потомков – миллионы!".

   Повинуясь внезапно возникшему интересу, Дар начал изучать русский язык, почти забытый, но прекрасный, давший немало и их нынешнему, земному. Прошло некоторое время, и теперь мальчик не только бегло читал, но и вполне сносно изъяснялся. (Эф Рем недавно устроил ему небольшой импровизированный экзамен, предложив рассказать по-русски, как Дар провёл очередной день.) Ему даже удалось найти своеобразный аналог своего имени – Иван.

   "Странные люди, – сказал он тогда Учителю, – они будто не чувствовали красоты собственной речи! Большая часть их имён — это искажённые звучания имён иностранных, родившихся в языках, давно умерших к тому времени. Значения их почти никто не помнил, но имена продолжали использовать!

   – А кто сейчас поймёт значение твоего собственного имени? – быстро парировал Учитель. Дар замешкался. Действительно, в этих словах был смысл. – Но ведь мне могли дать любое другое имя, любое сочетание звуков. Мы не связаны каким-то узким традиционным списком.

   – Это верно, и всё же твоё имя – тоже дань традиции. Человек никуда не денется от традиций. Традиции цементируют общество, они пропитывают всю нашу историю. А представь, каково приходилось им, жившим тысячелетия назад. Их время – время перемен, время восстания против отжившего, мертвящего. Оно было жестоким и смутным, а пути вперёд приходилось искать на ощупь. И как ни странно, многое им удавалось. Так что не требуй слишком многого от предков, будь требователен к себе!"

   Быть требовательным к себе… Да, неприятная история произошла вчера. И ведь Учитель был совершенно прав. Дар мог бы и сам подумать о последствиях своих поступков.

   Он лёг на песок, острые камешки давили и покалывали, но Дар старался не замечать такой мелочи. Мальчик закрыл глаза и стал вслушиваться в мягкий плеск волны. Ему было слышно, как где-то в кустах гудят осы, как по его ноге ползёт муравей. Мягкое поглаживание ветра и шёпот волны тихонько убаюкивали его. Он и сам не заметил, как заснул. Во сне пришла мама. Она грустно улыбалась. Дар не понимал – отчего грусть, о чём-то спрашивал её. Но мама лишь продолжала улыбаться, поглядывая на сына с нежностью. Нежностью, какую он встречал лишь в её глазах. И все-таки, мама чем-то встревожена. Она оглядывается по сторонам, словно чуя неведомую опасность. Мама крепко обняла Дара, будто пытаясь укрыть его, спасти. А вдалеке кто-то кричит. Кто-то кричит...

   Кто-то кричит! Дар резко дёрнулся, оцарапав руку о колючку. Крики доносились справа, со стороны утёса, а может даже – с "Баунти" – небольшого уютного пляжика с таким странным названием. Кажется, кричал кто-то из младших.

   Звонко шлёпая по воде, перепрыгивая через обломки выброшенных деревьев, то и дело ногами зарываясь в мокрый песок, Дар понёсся в сторону бухточки.

   Две девочки, лет восьми-девяти, стояли по пояс в воде и, обратив лица на север, в сторону далёкого берега, испуганно кричали: "Мас! Мас! Вернись, Мас!.." Дар пригляделся и только теперь заметил в метрах пятистах от берега тёмную точку. "Точка" то и дело взмахивала руками. Судя по тому, что гребки были редкими, неровными и какими-то замедленными, пловец явно не рассчитал свои силы и уже очень устал.

   – Что случилось? – девчушки, вздрогнув от звука чужого голоса, разом обернулись. Они были совершенно разные – смугленькая черноволосая, с ворохом длинных тонких косичек, и рыженькая, курносая, на пол-лица огромные голубые глаза. При всём внешнем несходстве девочек объединяла, делала похожей одна деталь – взгляд. У обеих он был беспомощным, даже испуганным. За несколько секунд невнятного лепетания и всхлипываний Дар выяснил, что Мас, так звали парнишку, решил, по примеру старшего товарища, переплыть Днепр.

   "Он же меня предупреждал!!!" – как молотом ударила Дара страшная мысль. В глазах потемнело от осознания произошедшего, и мальчик бросился туда, где сейчас бессильно барахтался спровоцированный его затеей малыш. Проклятое мелководье замедляло бег, и Дар с размаху шлёпнулся в воду, когда та ещё доходила ему до пояса.

   Он яростно грёб, стараясь не потерять направления, не промахнуться. Одно слово билось в мозгу – успеть! Оставалось уже совсем немного, когда курчавая голова в последний раз показалась над зеркально неподвижной гладью реки. Дар вдохнул побольше воздуха и нырнул, благо, вода была совершенно прозрачной, незамутнённой. Маленький темнокожий человечек уходил ко дну, испуганно тараща глазки. Одно движение – рука сама хватает его за волосы, а в неё тут же вцепляются ручки "акванавта".

   Вот, наконец, и поверхность. Только не подпускать его к своей шее! "Да что ж ты делаешь, дурачок! Утонем ведь!.."

   Только когда совершенно обессилевший Дар почувствовал ногами дно, он огляделся. Течение унесло их не меньше чем на километр. Здесь полоска песчаных пляжей прерывалась, и дно устилали опасно скользкие, вылизанные волнами, поросшие водорослями гранитные валуны. Сердце бешено прыгало, тело охватывала непривычная слабость. Осторожно переступая, Дар подобрался к подводной скале, верхушка которой не доходила до поверхности всего несколько сантиметров, и "прикрепил" к ней полуживого мальчугана. Дьявольское нагромождение подводных камней делало этот участок берега очень опасным.

   "Не переломать бы ноги!" И будто в ответ, горизонт вдруг резко рванулся вниз, обнажая нежно-голубое небо с лёгкими барашками облачков. Горизонт, поднырнув, нанёс внезапный сокрушительный удар в затылок. Небо подёрнулось дымкой, стало уменьшаться, отдаляясь, а потом его и вовсе затянуло плёнкой, по которой плавали какие-то пузыри. И где-то очень-очень далеко слышался крик спасённого малыша...

  

  

   3

  

   Сквозь густую пелену усталости, сквозь боль, до него доносятся слова. Непонятные...

   Почему так неприятно пахнет? Он летит?.. Нет, уже не летит. Лежит... на влажном песке... Да что же это за запах такой!

   Глаза медленно открываются. Боль перебралась к самым векам и яростно давит на них, пытаясь закрыть.

   Лицо. Широкое лицо с чёрной бородой, слегка раскосые глаза. Человек сильно давит руками на грудь. Зачем? О-о-о! Вода выливается изо рта, и воздух, яростно прорывая барьеры, врывается в лёгкие, начиная свою целительную работу.

   Вокруг толпятся люди. Нелепо одетые, пахнущие кожей, нефтью, потом, луком, странным дымом, сивушными маслами... Непонятные люди! Малосимпатичные, на первый взгляд, большинство – с нездоровыми зубами, заскорузлыми пальцами, обветренными лицами. Но эти лица светятся добротой, участием. Они улыбаются, видя, что мальчик приходит в себя. Они говорят что-то ободряющее. Значение слов ускользает от сознания, но смысл вполне ясен. Добродушие не нуждается в переводе. И всё же, что именно они говорят? Слова – такие знакомые. Голова кружится...

   Могучие руки подхватывают, несут куда-то... Какой странный механизм! Вот откуда взялся нефтяной запах у этих людей – от механизма. Как же он трясётся, вибрирует, шумит! Больно, больно голове! Как больно...

   ...Тишина. Белый-белый потолок. Где-то вверху носится муха. Лежать хорошо. Очень хорошо, потому что нет боли, но если пошевелиться, она, коварно притаившаяся, может снова наброситься, ударить! Нет, надо лежать тихо-тихо, дремать в этой ватной паутине, и тогда она может уйти совсем... тихо-тихо...

  

   Снова голоса, знакомые, понятные.

   – Слушай, доктор, ты меня не тревожь! Я тебе ясно, по-русски, говорю, а ты заладил – амезия, амезия! Говори просто – это не заразно?

   Маленький испуганный человечек в завязанном на спине белом халате поправляет редкие волосы. Он напускает на себя важный вид, чтобы ничем не выдать своего страха (интересно, чего именно он боится?).

   – Амнезия, разумеется, не заразна. Но последствия контузии на неокрепший детский организм...

   – Во-во! Неокрепший! Меня самого ещё в шестнадцатом контузило – такая гадость! – Бородач всё время скрипит кожей, в которую облачён. – А мальчонке поправляться надо. Да он на ваших больничных харчах загнётся! Точка, решено! Беру его к себе во 2-ю роту, и паёк обеспечим!

   Врач пытается вяло протестовать, но его просто отодвигают в сторону.

   – Ничего, ничего, папаша! А если что, так и говори – забрал Лёша-Борода, лучший водитель Автобазы славной 6-й Армии. И не боись, папаша, в Красной Армии парень не пропадёт!

   Бородач подходит к кровати, мягко покачиваясь на ходу и улыбаясь во всё лицо.

   – Ну, найдёныш, как звать-то тебя?

   – Иван... – губы сами выдыхают это слово, оно что-то значит, очень важное...

   – Иван. Ваня, значит. Отлично! А фамилия как?

   "Фамилия", что такое - "фамилия"? Непонятное, утомительное слово.

   В разговор вновь вступает доктор. Он оттягивает плечистого гостя за локоть и тихо принимается что-то втолковывать. Слышны отдельные слова: "...ещё очень слаб... трудно определить... нет, не немецкий и не французский... возможно, следствие бредовой галлюцинации... я против... безответственно..." Затем человек в кожаной одежде решительно отстраняет доктора и подхватывает Ивана, легко, как пушинку.

   Порыв ветра, неожиданный, свирепый. Он будто пробуждает от сонной, затхлой тишины лазарета.

   "Борода" бережно усаживает мальчика рядом с собой. Машина урчит, трогается, выпуская облака ядовитейшего дыма. Мелко трясётся по неровной, с выбоинами брусчатке.

   Новый товарищ заламывает кепку на затылок и хитровато смотрит на пассажира.

   – Ну что, Ванька, здорово, да?! Это, брат, техника – будущее победивших трудящихся всей Земли. Вот разобьём белых, отстроим города, голодных накормим, да и заживём припеваючи. А там и коммунизм на носу. Знаешь, что это такое? Узнаешь!

   Эх, Иван, завидую я тебе, годам твоим. Подумай только, в каком прекрасном мире ты будешь жить!

 

Похожие статьи:

РассказыУмных много...

Рейтинг: +4 Голосов: 4 1325 просмотров
Нравится
Комментарии (61)
Станислав Янчишин # 14 августа 2017 в 15:01 +2
Бить - можно, а стрелять - нельзя!
И, огромное Спасибо добрейшей Воронушке!!!
Дмитрий Липатов # 14 августа 2017 в 17:43 +2
Десять абзацев из пустого в порожнее. Народ надо либо веселить, либо заинтересовать, либо сократить текст. 1

«– Шеф швырнул на стол тонкую папку c докладом и недовольно уставился на считавшегося прежде нормальным майора Ясенева».
(«– Шеф швырнул на стол папку c докладом и недовольно уставился на майора Ясенева)

«Генерал испытующе поглядел в напряжённое лицо Кирилла, в его тёмные глаза, блестевшие из-под очков (или это сами линзы блестят?)».
(зачем скобки? Генерал испытующе поглядел в напряжённое лицо Кирилла. В тёмных, блестевших из-под очков глазах майора, царило безумие)

«Написано чётко, сжато, логика как у Дзержинского – железная».
(Написано чётко, сжато, логика как у Дзержинского – если в первом акте у главного героя холодные руки, то в финале обязательно чистая голова)

«Он понимал, что такой разговор будет, разговор нелёгкий. Он был готов».
(Он был готов к тяжелому и серьёзному разговору)

«Основатель целой науки, как её...– он полистал доклад, – тафономии!»
(Основатель целой науки, как её...– он полистал доклад, – туфтаномии!
– Тафономии,– поправил майор
– Да, да. Я же говорю, хрень какая-то)

«Ведь Вы сами нас этому учили – лучше арестовать скопом десятерых, если точно знаешь, что среди них есть один враг. Перед остальными извинимся».
(Ведь Вы сами нас этому учили – лучше расстрелять скопом десятерых, если точно знаешь, что среди них есть один враг. Перед остальными извинимся)


«они были в одинаковых фуражках с золотыми символами...»"
(символами надо уточнить, там вроде знаки)
Станислав Янчишин # 14 августа 2017 в 20:07 +1
Дмитрий, а понял ли ты, о ком речь?!
Жан Кристобаль Рене # 14 августа 2017 в 18:23 +1
Друже, в анонсе исправь:
Посвещается=Посвящается)
Станислав Янчишин # 14 августа 2017 в 20:09 +1
Да, исправил!
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 01:09 +2
Кажется, это не самый удачный мой рассказ...
Ворона # 15 августа 2017 в 01:32 +3
чо, мало пришло народу бить?! никто не поторопился в душу наплювать афтыру?
ни пиржывай, мож, набегуццо ышо. hoho
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 12:13 +1
zst
Жан Кристобаль Рене # 15 августа 2017 в 01:39 +3
Я пока пас(( zst
Анин и Машин рассказ на вычитке, да и своего писать немеряно... zst
Жан Кристобаль Рене # 15 августа 2017 в 01:39 +3
Романы девчат, точнее...
Ворона # 15 августа 2017 в 01:51 +3
ну, може, когда подразгребёшь завальчик - приходи уж, Криса, Стасин рассказ тож попинать, а то он, вишь, огорчилси... cry
Жан Кристобаль Рене # 15 августа 2017 в 01:53 +3
Дык, просто прочесть дело нехитрое, а для попинать надоть вдымчиво читкать)) Мож завтра? Седня новенькой рассказ ещё почиткаю и байки))
Евгений Вечканов # 15 августа 2017 в 02:15 +3
Плюс.
Но про кого рассказ я не понял. Ещё не понял, откуда генерал войну помнит, если события после крушения надежд на коммунистическое будущее происходят.
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 12:04 +2
События первой части происходят в 1972 году.
Жан Кристобаль Рене # 15 августа 2017 в 12:12 +3
Ух ты ж! Мне тогда годик был! Короч, в течение дня накидаю замечаний. Первое впечатление - многовато диалогов и невыстреливших ружей. Уверен, что для тебя история цельная. Но многое в уме осталось, а на бумагу вывелись лишь фрагменты.
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 12:15 +2
Вот и я говорю - не слишком удачно... Хоть кто-то Ивана Ефремова узнал?!
Жан Кристобаль Рене # 15 августа 2017 в 12:25 +2
Я не в курсе кто это, дружище)
Ты пойми, родной, ты можешь писать хоть о Наполеоне, хоть о Путине, или о любой известной личности. Но рассказ должен быть самодостаточным. То бишь чтобы какой-нибудь алжирец, который о них и слыхом не слыхивал, с удовольствием прочел, не лазя в википедию. Именно в этом ценность литературного произведения!
DaraFromChaos # 15 августа 2017 в 12:35 +1
Кристо, это безнадежно cry

писал посты, пишу и буду писать
а потом спляшу в комментах: игде разбор моей "литературы"? и почему никто не догадался... и радостное перечисление или очевидностей ненужных, или непрописанных намеков
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 12:37 +1
Да, Дара, с твоей точки зрения, я - безнадёжен! laugh
DaraFromChaos # 15 августа 2017 в 12:53 +1
исключительно потому, что не даешь себе труда задуматься: почему
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 12:57 +1
Ты славишься своей добротой! smile А я вот возьму и задумаюсь!
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 12:36 +2
Единственный знакомый алжирец учился со мной на одном курсе истфака, Ален был парнем образованным. v А для марокканцев я и писать не возьмусь, я их каждый день вижу... Они вообще ничего не читают!
Слушай, про Ефремова ты пошутил?! Неужто "Туманность Андромеды" тебе не знакома??? Это катастрофа.....................
Жан Кристобаль Рене # 15 августа 2017 в 13:16 +2
Блин! Ты про писателя Ефремова! А я весь мозг сломал, вспоминая военных чинов тех лет. Прости, а что ефремовского читатель должен был заметить? Типа что под него писал? Так это в корне неверно. Можно особенности стилистики и манеру преподнесения брать. Сам, чисто на автомате, часто Пехова копирую. Но сюжет и антураж свой родной должен быть.
К слову я почти ничего из Ефремова не осилил. Из писателей этого периода мне близки Бредбери, Саймак, Гаррисон, Шекли. Из советских фантастов АБС, но только приключенческие вещи, и Булычев а ля Можейко. )
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 13:30 +2
Дар, это Иван Ефремов, заброшенный неведомой силой, из далёкого счастливого будущего, в 1920 год. В 1972 он умер и произошла странная акция с обыском в его квартире...
DaraFromChaos # 15 августа 2017 в 13:40 +3
оставь уже Дару в покое :)
я знаю, кто такой Ефремов. читала, знаешь ли
v
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 14:33 +1
Всё нормально. Не серчай!
Жан Кристобаль Рене # 15 августа 2017 в 13:43 +3
Блин, говорю же - пустышку сделал! С творчеством этого писателя и в мое время мало кто был знаком, а сейчас его почти никто не знает. А ты преподносишь, как людям, которые уже базовые знания по предмету имеют. Каркас истории у тебя в голове есть, но на бумаге его нет и в помине!
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 14:35 +2
Знаешь, мы будто в разные времена жили! И в разных странах!
А рассказ не слишком удался, жаль...
Жан Кристобаль Рене # 15 августа 2017 в 14:43 +2
Да я просто за прошлое не держусь, дружище. Нет во мне ностальгии. Ну, было и было. Сейчас другое есть. Сравнивать и не берусь)
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 14:48 +2
Может ты и прав...........
Ворона # 15 августа 2017 в 15:48 +2
С творчеством этого писателя и в мое время мало кто был знаком
Ну про одиннадцатичасовой обыск с попытками вскрыть урну с прахом писателя и сорока томами дела - это я узнала много спустя, а в восьмидеятые ту же "Таис Афинскую" вглухую невозможно было надыбать ни в одной библиотеке. Мёртво. Хотя и она , и другие ефремовские книги в фондах числились. И только знакомые девчата из Кулька раскрыли тайну: из-за того, что на какое-то время всё подчистую его творчество было закрытым и книги изымались под хранение без выдачи до особого распоряжения, ушлые библиотекари шустро подрастащили по домам и на всякий пожарный не вернули, когда ограничение сняли.
Притаскивали втихушку читнуть - дак я вот особо не прониклась и позже как-то сильно зависла в Букинисте, что выбрать, "Лезвие бритвы" или "Час быка". В результате мне сгрузили с облегчением обе книги практически по цене одной - хоть кто-то заинтересовался : )
DaraFromChaos # 15 августа 2017 в 15:50 +2
бедный Воронушка :(((
мне повезло, у меня Ефремов был дома. свой, личный
Славик Слесарев # 15 августа 2017 в 17:56 +1
у меня Ефремов был дома. свой, личный
- shock представляю эту живописную картину...
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 18:08 +1
Даже не пытаюсь представлять!
Славик Слесарев # 15 августа 2017 в 18:53 +1
Чего тут представлять: это наверняка было что-то среднее между "мизери" и "50 оттенков серого". Но классик оказался кремень: он, судя по всему, даже под пытками не выдал своей главной писательской тайны :)
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 18:10 +1
А я-то думал, что личный Ефремов был только у Таисии Иосифовны и Алана Ивановича...
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 16:26 +1
v Мы вместе!
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 16:40 +1
В общем, рассказ получился "масонским" - для тех, кто знает, о чём речь...
Сергей Филипский # 15 августа 2017 в 17:49 +1
Настоящая вещь!
Пацифик # 15 августа 2017 в 18:12 +2
Ефремова узнал сразу почти. Про историю с изъятием его книг - не в курсе. Как писателя не понимаю его. Написано неплохо - плюс не ставлю из-за несогласия с "линией партии".

Подробности, чтобы не флудить - в личке.

И все-таки не удержусь - народ, я один такой здесь, кому Ефремов совсем не нра?
Жан Кристобаль Рене # 15 августа 2017 в 18:18 +3
Только Афинскую осилил с трудом. Остальное бросал читать после первых глав. Не мой автор абсолютно.)
Пацифик # 15 августа 2017 в 18:24 +1
Про Таис не помню читал-не читал. Туманность Андромеды, Лезвие бритвы, Час быка осилил с трудом только, чтобы "знать врага в лицо" )))
Странное совпадение, но буквально на днях снова попытался найти критику Ефремова. Уже пытался и раньше. Как ни странно - одни положительные отзывы. Чудеса!
Ефремов - искусство или конъюнктура?
Славик Слесарев # 15 августа 2017 в 18:48 +3
Мне не нравится Ефремов-артист. Это прокатит?
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 18:52 +1
rofl Аналогично!!!
Пацифик # 15 августа 2017 в 19:03 +2
Славик юморной как всегда... но не прокатит )))
Пацифик # 15 августа 2017 в 18:14 +2
Да, вот еще Кристобаль, вижу почти единомышленник...
Леся Шишкова # 15 августа 2017 в 19:09 +3
Станислав, sorry, рассказ мною не прочитан, а комментарий относится к комментариям, не удержалась, прочитав наводку в ленте крайних. :))) Можно чуть-чуть про Ефремова напишу? :))) У меня тоже дома был свой личный Ефремов, если и кого не было, то у соседей можно было подзанять - были такие семьи в среде военных, которые возили с собой с места на место бесценные сокровища - книги. :))) Ну, так, без выпендрежа: Туманность Андромеды прочитана в 6-тилетнем возрасте, Таис Афинская в 9-тилетнем. Ну, было мне это интересно уже тогда, многие не верили, приходилось перессказывать сюжет и т.д. Родители и не знали, что дитятко в другую книжку по занимательной математике на кухне прячет. :))) Ну, да это лирика. :))) Говорят, надо книги перечитывать в разных возрастах, и каждый раз текст откроется иначе... Не могу согласиться, как-то "зашли" мне книжки в детстве, так они и остались и даже по некоторым восприятиям. Это уже, взрослея, начинаешь применять книжные моменты к своей жизни, а не наоборот. :))) И, видимо, поэтому есть у меня к этим книгам, к этому писателю свое, особливое отношение. Нет, не фанатское, не безоговорочно приятственное - есть и по манере, и по стилистике некоторые моменты, по сюжету также, но в целом... В целом этот писатель стоит на моем личном счету в особенном подкластере сознания. Ну, как-то так. Не могу согласиться со словами Кристобаля, что раньше никто не интересовался, а теперь совсем того-этого... ОЕфремове я всегда слышала из рассказов моих родителей (читали в студенчестве), из рассказов моих ровесников, надеюсь, кто-то и помоложе просто прочитает из банального интереса, если в хомо-цивилизации останется это явление в перспективе... Но да, Ефремов, Стругацкие и иже с ними - это писатели уже иной эпохи, к современному миру, к современной идеологии и даже к современным толерантным и позитивным взглядам на жизнь :))) они или не имеют отношения, или находятся весьма и весьма далеко. И это нормально - мы не стоим на месте, смена поколений, приоритетов и прочее... Как бы ни было грустно... Современная литература - это уже отображение современного языка, употребление, частно не к месту и не в масть, слов, занятых в иностранном языке, и т.д и т.п. Кстати, о восприятии в детстве и во взрослом возрасте, - если перечитать многие фантастическо-приключенческие романы в переводе, то приходит понимание, что с этим засада, да и зачитываться можно только в детстве. А вот стилистика русских писателей-фантастов - этого не отнять - факт. :))) Мы не будем забывать, что многие переводы в советское время были со словарем, но есть некоторые моменты, есть-таки. :))) Современных писателей читаю, слушаю в аудио с удовольствием - пусть там и фантастика, фэнтези, но стиль, манер, слог знаком и привычен, стоит только выйти на улицу - вот он, слэнг и жаргон, родной и знакомый... кхм... Не увлекаюсь, не увлекаюсь. ;))) Каменистый, Синицын, Пехов, любой из пишущих в рамках романа житель Фантастика.РФ - абсолютно современные писатели! :))) И почему-то, буквально вчера поспорив с другом и соавтором Андреем Кочетковым о несовременности на сегодняшний день "АБС", захотелось перечитать что-нибудь из них, несмотря на то, что лежит открытая книга с современным романчиком от 2017 года crazy
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 19:33 +2
А у нас с тобой много общего! Я тоже из семьи, где книги считались величайшей ценностью. И переезды по нашей огромной Стране были частью моего детства...
Пехов - отличный писатель, мне нравится то, что он делает! Остальных сейчас буду искать...
Пацифик # 15 августа 2017 в 19:35 +3
Флудить так флудить )))
Леся - хороший пост. Но все-таки "зашло" это в тебя в детстве. Мне тоже отец хвалил Ефремова - но я поздно начал его читать. И не "зашло" совсем.
Зато "выстрелили" Стругацкие. Причем, начал с поздних - с Пикника, Миллиона лет. Моя тема Град Обреченный. Считаю вершиной творчества АБС. Потом до кучи стал читать ранние - местами уже вызывали улыбку и даже ухмылку )))
Но ведь у зрелых Стругацких читается легко, мир встает перед глазами оч реальный с оч реальными людьми. А у Ефремова - ну нет такого...
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 19:40 +3
У Стругацких легко читалось... Они же брали "мэнээсов" 60-70 годов и переносили в 22 век. Читать - легко, язык хороший. Но, могу ли я поверить, что люди через два века, будут вести себя так же, как соседи по лестничной площадке?!
Ефремов же давал образы людей Невиданных! Это и есть фантастика!
Пацифик # 15 августа 2017 в 19:45 +1
будут вести себя так же, как соседи по лестничной площадке
Да, Стас, именно так и будут. Люди не меняются...
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 20:02 +1
Расскажи это современникам Пушкина! laugh
Жан Кристобаль Рене # 15 августа 2017 в 20:08 +2
Вот-вот! У Ефремова картины будущего наивные для меня, циника. Даже в детстве я эту фальшь почувствовал. И если Булычев писал для детей и это смотрелось естественно, то в "Туманности" все прям так преподносилось, что тупо дочитать не смог.(
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 20:16 +1
Это люди не нашего мира! Мы - дети большой помойки, а они - дети Звёзд!
Жан Кристобаль Рене # 15 августа 2017 в 20:40 +3
Мы - люди! Не картонные герои без страха и упрека, от слащавости которых может вытошнить даже херувимчиков. Не супермены, не идеальные. Наоборот - меткантильные, подлые, хитрые и тупые. Но не грязь. Потому что - живые. Я бы в розовом раю ефремовской утопии и дня бы не выжил. Повесился бы от тоски. Это мы - герои. Те, кто в помойке ухитряется сохранить человеческий облик. А они пустые зомби. Никчемные, с застывшими улыбками на красивых рожах манекены.
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 22:12 +2
Ты верно всё отметил! Мир счастливого Будущего - не для нас! И никто нас туда не пустит...
Пацифик # 15 августа 2017 в 23:02 +1
Жан, согласен.
Я вообще не понимаю, как взрослые люди такое читать могли. Меня в его книгах не привлекло ничего. Совсем.
В этом контексте непонятна ситуация с обысками, описанная Стасом и Вороной. Он же весь такой мегакоммунистический был.
Я еще помню, что помимо плоских людей, и весь мир у него плоский. Абсолютно не завораживало описание, например, искусства будущего, типа банальной светомузыки.
И само устройство общества нового мира Ефремова даже до утопии не дотягивает.
Может, он специально ТАК писал? А обыск - какая-то хрень, типа выполнения плана по обыскам органами - ведь у фантаста-коммуниста ТОЧНО НИЧЕГО АНТИСОВЕТСКОГО НЕ НАЙТИ!
Может, я и перегибаю, но за исключением мнения Жана - все остальные (не только здесь - я в нете пару раз рылся) подозрительно единогласны в своем "за".
DaraFromChaos # 15 августа 2017 в 21:25 +3
Мы - дети большой помойки
говори, пожалуйста, за себя
Станислав Янчишин # 15 августа 2017 в 22:11 +3
Если бы был смайлик с высунутым языком, я б его вставил! laugh
Славик Слесарев # 16 августа 2017 в 12:05 +2
Эх, мороз у меня по коже от этого ефремовского коммунизьма.

Хотя это и нормально: весь контекст эмоций, повадок и стремлений современных людей происходит из африканской саванны, где небольшие сообщества обезьян тысячелетиями сражались за существование. Вся наша социальная подоплёка до сих пор оттуда.
Допускаю, что если люди как вид не загнутся в ближайшие двести тысяч лет со своей техникой и коммунизмом, у них сформируются новые, техно-коммунистические социальные шаблоны взамен нынешних стадно-обезьяньих. И будут эти шаблоны более разумными и полезными.

Угадал ли Ефремов те общественные шаблоны будущего, описывая своих нравоучительных скучноватых роботов - не знаю. smile Полный разворот социальной модели - это такая штука: мы будем смотреть на них из прошлого как на нелюдей, они на нас из будущего - как на животных, напичканных нелепыми рефлексами.

Что же до рассказа - то да. Это все равно, как написать рассказ про своего брата, обильно ссылающийся на известные только тебе и ему судьбоносные события, и потом дать читать этот рассказ совсем незнакомому человеку, толкая его во время прочтения локтём: "ну как, ты понял, на что я намекаю?! Круто, да?!"
Пацифик # 16 августа 2017 в 12:20 +2
Вооооооот, Славик. Это уже лучше. Не то что про артиста Ефремова )))
Данных по человечеству у нас конечно маловато - не 200 000 лет. Но по тому что есть "полного разворота" не наблюдалось - если только крохотные шажки.
Добавить комментарий RSS-лента RSS-лента комментариев