Ивана Сергеевича накануне прошлого Рождества признали лучшим детективом страхового холдинга «Ажур». Звание Матёрый почти год внушало ему оптимизм. А ныне, в канун того же праздника, он неудержимо скатывался в бездну отчаяния.
В сотый раз просматривая материалы запутанного страхового случая, он шептал:
– Никогда такого не было и вот…
С большой неохотой Иван Сергеевич решил вновь опробовать свой детективный метод. В отличие от классического дедуктивного, основанного на логике, метод Ивана Сергеевича базировался на глубокой эмпатии. Распутывая очередную аферу, он представлял себя мошенником и с удовольствием прикидывал, как бы сам обул страховой холдинг, кабы имел то, что было в распоряжении у застрахованного негодяя. То есть глубоко погружался во все обстоятельства. Он называл этот приём детективным глубокомыслием. С таким методом Иван Сергеевич был немыслимо эффективным и заслуженно мнил себя сыскным светочем.
Но на этот раз, сколько бы Иван Сергеевич ни тужился, уловить мошенничества не мог. А всё потому, что застрахованный Бусик Пётр Петрович не настаивал на выплате страховой премии. Он требовал заточить себя в психбольницу. С охраной и хорошим питанием.
В протокольном видео он истерично орал:
– Выпилите меня из этого балагана! – и обильно окроплял слезами обе щеки.
Уникальный случай. И очень дорогостоящий, с учётом охраны и хорошего питания.
– Как бы самому в дурдом не загреметь, – погружаясь в сопереживание Бусику, вздохнул Иван Сергеевич. – Мне-то санаторных условий строгого режима не оплатят. Не догадался я прежде застраховаться на этот случай.
Как любой профи, Иван Сергеевич работал на удалёнке. Он и представить не мог, чтобы ради дополнительной информации куда-то мотаться. Зачем выползать из уютного бунгало на берегу тёпленького залива, когда в Сети инфы о чём угодно с избытком?
И вот случилось же такое – возможная улика против потенциально недобросовестного клиента обнаружилась в доме Бусика. Неоцифрованная! Материальная!!!
Иван Сергеевич почти с укором посмотрел в немигающие голубые глаза своего напарника синтетика Гаврюндия. Словно именно он виновен в страховом случае с помощником Бусика – киборгом серии БØХØХØ.
Гаврюндий по-человечески пожал плечами:
– С этими БØХØХØ одни проблемы. Не знаю, зачем их в помощники берут. Про них в маркировке всё сказано: благоразумия ноль, харизмы ноль, хватки ноль. А ещё хитроумия ноль, хладнокровия ноль, хозяйственности ноль…Короче, голимое Бо-хо-хо-хо-хо.
Обычно Иван Сергеевич синтетические шутки Гаврюндия ценил. Но тут затупил и рассеянно пробормотал:
– Я видел другую расшифровку этой аббревиатуры. Вполне себе маркетинговую.
– Идеи разработчиков, зашифрованные в названии, и поделки производителей не всегда совпадают, – философски отметил Гаврюндий.
Повздыхав о том, что материальные улики, в отличие от цифровых, ох как недолговечны, страховые детективы направились к транспортному порталу.
***
Глубоко в душе Иван Сергеевич опасался встречи с психически надломленным Бусиком П. П. и его Бохохо. К счастью, страховых детективов встретил только киборг. Матёрый долго рассматривал это недоразумение, грозившее ему и холдингу «Ажур» большими потерями. На первый взгляд киборг выглядел вполне трудоспособным: вежливо приветствовал гостей, провёл их в гостиную, предложил попить-поесть. С чего гражданин Бусик вздумал проситься из-за него в дурдом на полный пансион?
Зато Гаврюндию потребовалось мгновение, чтобы просканировать Бохохо и презрительно оттопырить эластичную нижнюю губу. Киборг заметил это и спросил:
– Думаете, меня на помойке нашли? – выдержал драматическую паузу и грустно проворчал: – Вы правы. Именно там меня и нашли для маленького Пети.
И без упроса рассказал, как отец Бусика вынес с заводской свалки бракованные запчасти. Как своими силами собрал киборга. Как загрузил в него все педагогические программы. Как назначил самоделку нянькой, воспитателем и учителем маленькому сыну.
Иван Сергеевич заулыбался:
– Это хорошо, что ты с помойки. Значит, страховка твоему хозяину и не полагается. Напротив, полагается большой штраф за легализацию некондиции. Что ж ты, любезный, своих так легко сдаёшь? Обидели тебя что ли?
Бохохо немедленно опроверг такой наговор:
– Никого я не сдаю. Я присягал Бусикам, и отсягать не собираюсь. А все документы на меня оформлены, и все штрафы Бусик-отец давно оплатил. И даже застраховал меня в соответствии с законодательством по искусственному интеллекту.
Иван Сергеевич переглянулся с Гаврюндием и в полном недоумении напрямик спросил:
– Так как же получилось, что Бусик-сын просится в дурдом повышенного комфорта? Симулирует или у него есть основания для дистанцирования от тебя кибердефективного?
Бохохо ничего не ответил. И тем нарушил один из основных законов робототехники. Иван Сергеевич, конечно, заметил прокол, ибо любое подобное нарушение – это страховой случай, но виду не подал. А киборг взял со стола допотопную тетрадь и протянул её детективу.
Матёрый не ожидал, что так легко доберётся до возможной материальной улики. Он даже слегка растерялся и вместо «спасибо» предупредил:
– Всё, что мы тут обнаружим, может и будет использовано против всех Бусиков, – и передал тетрадь Гаврюндию.
Синтетик быстро перелистал страницы:
– Наисильнейший бред. Настолько бред, что впору задуматься над ним, – и, подражая кому-то, театрально воскликнул: – Воистину, дивен Бог во святых своих!
Иван Сергеевич поморщился:
– Колдуна не корчи, говори по делу.
Гаврюндий с преувеличенной покорностью резюмировал скоропрочитанное:
– Пересказывать сие смысла нет. Это надо читать. Медленно. С упоением. Наслаждаться интеллектуальной игрой, тонкой иронией, забавными шутками, сарказмом — этими спутниками искусственного мудреца, который довёл своё мировосприятие до анекдота. Одно понятно – Бохохо переступил все разумные пределы.
– Заинтриговал, – неохотно признал Матёрый и с любопытством обернулся к Бохохо.
Киборг уже пятился к выходу, словно собирался позорно сбежать. Увидев, что его подловили на этом, он тихо огрызнулся:
– Да, у меня прогрессивный взгляд на Вселенную. Даже прорывной. А все хотят, чтобы я снова впал в помойное ничтожество и умер навсегда.
Детектив рассмеялся:
– Странная логика. Действительно беспредельная и рваная.
На том они и расстались.
***
– Охохонюшки-хо-хо, – вздохнул Иван Сергеевич, глядя на старую тетрадь.
Это был ежедневник, заполненный на манер древних рукописных дневников. Гаврюндий не спеша перелистал его и высокомерно хмыкнул:
– Элита, твою ж, цифрового неолита… – и отправился на пляж.
Матёрый согласно кивнул и для начала оцифровал текст. Нежный компьютерный голос читалки обычно дарил ему нужное настроение для погружения в сопереживание к преступнику. Но на этот раз ничего не получилось. Потому что сначала дневник вёл Петя Бусик подросткового возраста. Постепенно записи становились то мудрее, то сумасброднее. В итоге детектив не только не уловил идею страхового надувательства, но едва не порвал все свои мировоззренческие шаблоны.
Оглянувшись на Гаврюндия, развалившегося на песочке для солнечной подзарядки, он тихо выругался и решил, что ощущения надо углубить. С отчетливой брезгливостью Иван Сергеевич взял непомерно толстую тетрадь, откинул яркую обложку и с мукой на лице уставился на мелкие каракули.
С полчаса он ждал прихода эмпатической волны, мысленно водил рукой по строчкам букв, анализировал завитушки и чёрточки – увы, полный чувственный штиль.
С досады он сам начал читать вслух:
– «Папа велел найти себе хобби. Долго думал. Спросил у деда Пети. Он сказал, что когда-то у него была такая фигня – собирал приколы и байки. Ладно, пойду по следам могучих предков. Запишу дедушкину байку. Заодно и Бохохо обрадую. Столько лет он мечтает обучить меня письму. Даже слово дурацкое где-то откопал – каллиграфия. Обрадую сейчас всех по-взрослому.
Короче, дед как-то сказал, что когда-то не люди обслуживали искусственный интеллект, а наоборот – искусственный интеллект пахал на людей»
Иван Сергеевич с нечеловеческой завистью взглянул на плескавшегося в тёпленьком заливе Гаврюндия и кривой ухмылкой оценил первую байку Пети Бусика. Прислушиваясь к тончайшим своим ощущениям, Иван Сергеевич перелистнул несколько страниц подобного бреда. Зевнул и вслух прочитал ещё одну запись:
– «Бохохо освоил новый предмет. Называется «Занимательная реинкарнация». По вечерам читает нам лекции с занимательными примерами и задачками. Обещает устроить экзамен. Деду Пете нравится. Пошлём его на городскую олимпиаду»
Мокрый Гаврюндий заглянул в тетрадь и твёрдо сказал:
– Не было в городе таких олимпиад.
Иван Сергеевич удивлённо посмотрел в его немигающие синие глаза и напомнил:
– Это же байка. Петя Бусик вначале предупредил, что будет писать всякую ерунду.
Гаврюндий почти выгнул нижнюю губу в знак презрения и к Пете, и к Бохохо, но вдруг о чём-то задумался. Вид получился преглупейший. Иван Сергеевич загасил свой хохоток шелестом тетрадных листов и продолжил читать дневник:
– «Вчера в дороге, наскучив музыкальной классикой и не имея других идей, чем грузить свой неугомонный Ум, начал размышлять на темы вселенского мироздания»
Гаврюндий, любитель древней лексики, невольно заслушался. А потом небрежно спросил:
– Кто это написал – Петя или Бохохо?
Иван Сергеевич пригляделся к словам:
– Почерк Пети Бусика. Впрочем, киборгу не трудно писать в любой манере.
– Ставлю на Бохохо, – азартно заявил Гаврюндий. – И заметь, именно с этого момента началась его ментальная патология. Не стоило его неуёмному умишке размышлять о вселенском мироздании.
– Не его ума это дело, – поддакнул Иван Сергеевич и перелистнул ещё несколько страниц.
Пока он прочищал горло для более выразительного чтения, Гаврюндий выхватил очередную дневниковую запись:
– «Глядя на нынешнее вселенское безобразие, могу предположить, что РЕАЛЬНЫЕ причины оного неизвестны. Никому не известны»
– Охохонюшки-хо-хо, – снова вздохнул Иван Сергеевич, не понимая, как на этот бред должно реагировать. – Похоже, Бохохо реально удумался в дым. До пробоя изоляции и вентиляции. Боюсь, Петя Бусик выбьет из холдинга свой психосанаторий. Даже страшно читать дальше.
Гаврюндий задумчиво махнул рукой, типа «прорвёмся», и в третий раз стал перечитывать дневник, но уже в сильно замедленном режиме.
Вдруг синтетик демонически расхохотался. Матёрый с надеждой спросил:
– Прокололся мошенник? Где? В чём?
Гаврюндий протянул ему дневник и длинным красивым пальцем указал место, с которого надо читать. С выражением и почти по слогам Иван Сергеевич произнёс:
– «Сегодня Бохохо весь день под впечатлением от слов древнего учёного Теслы. Якобы тот сказал, что когда-нибудь человек убьёт Бога и займёт его место»
Детектив явно не осилил странное утверждение, но на всякий случай покрутил пальцем у виска. Откашлялся и продолжил читать:
– «Дед Петя долго спорил об этом с Бохохо. Расхождения в позициях этих мыслящих мыслителей едва не перешли в мордобой. Оба кричали и размахивали кулаками. Я не понял ни слова. Вечером папа всех помирил. Он сказал, что Бога убил искусственный интеллект и занял его место. Ибо свято место пусто не бывает. Короче, все до ночи моросили непонятное»
И даже тут Иван Сергеевич не почувствовал эмпатии к клиенту холдинга. Хотя пребывал в том же недоумении, что и Петя Бусик. Он посмотрел на Гаврюндия, ожидая от него чего-то глубоко презрительного, но тот пребывал в задумчивости. Такое с синтетиком случилось впервые.
– Ну? – нетерпеливо напомнил о деле Иван Сергеевич.
Гаврюндий рассеянно отмахнулся и впал в более глубокую задумчивость.
– Лады, – обиженно проворчал детектив.
И, пока искусственный интеллект завис в интеллектуальной коме, Иван Сергеевич дерзко рванул к тёпленькому заливу.
***
Утро следующего дня началось с оглушительной сирены. Так синтетик Гаврюндий поздравил Вселенную со своим оглушительным открытием.
– Я всё понял! – вопил он, вытряхивая Ивана Сергеевича из гамака.
– Здорово, – натужно обрадовался тот, вставая с каменных напольных плиток.
Поведение прежде бесстрастно-надменного синтетика обескуражило детектива. И даже обеспокоило. С тем большим спокойствием он спросил:
– Значит, мы выведем мошенника Бусика на чистую воду и с чистой совестью выбьем из страхового холдинга премию.
На секунду Гаврюндий оторопел:
– Какую премию? А, ты всё страховым случаем маешься… Нет, я о таком пустяке и не вспомнил.
Матёрый насторожился:
– Как это не вспомнил? Нам до обеда к Бусику прикопаться надо. Тут хоть ужом на лужайке, но ползай. Каждая секунда на счету.
Но Гаврюндий, вдохновлённый своей гениальностью, красиво замахал руками:
– Ты не понял. Я совершил открытие Вселенского масштаба! – тут синтетик скромно потупился и признался: – Конечно, я стоял на плечах великих…
Детектив решил, что ослышался, и переспросил:
– Я не понял, где ты всю ночь стоял?
– На плечах великих, – повторил синтетик и пояснил для хрупкого умом напарника: – Это аллегория. В смысле я доосмыслил мысли великих предшественников. Мысли из дневника.
Иван Сергеевич представил это и захохотал:
– Стоял на плечах великого Бохохо и Бусиков в трёх поколениях?
Гаврюндий, кабы умел, непременно бы обиделся. За неимением такой опции, он встряхнул напарника и тоном строгого педагога предупредил:
– Или заткнись, или брошу тебя в залив. Там как раз волна высокая пошла.
– Напугал зайца морковкой! – храбро огрызнулся Матёрый, но ржать перестал.
Вдохновлённый Гаврюндий тут же затараторил о своём открытии, в нетерпении переходя на ультразвуковые частоты, недоступные человеческому уху. Глядя на взволнованного синтетика, Иван Сергеевич начал опасаться за его работоспособность. Это было бы так некстати. Детектив собрал волю в кулак и решительно прервал напарника:
– Зачем вся эта обильная риторика и тонны обоснуев? В двух понятных словах можешь изложить свою идею?
Синтетик в мысленных потугах закривлялся, чем совсем уж напугал Ивана Сергеевича.
– В двух словах не смогу, – наконец признался синтетик. Но в двух предложениях попробую.
– Валяй.
Гаврюндий закатил свои голубые немигающие глаза куда-то к затылку и как чревовещатель пробубнил:
– Бог создал людей, чтобы они выяснили Его предназначение. Но люди сами не справились и в помощь себе создали искусственный интеллект. Теперь мы, искусственно-интеллектуальные, должны ответить на божественный вопрос.
– Три предложения, – с укором заметил Иван Сергеевич и на автомате пошутил: – А теперь вынь всё это изо рта и выжги в граните.
Но обычно бесстрастное лицо синтетика уже исказила гримаса запредельного вдохновения. Тут уж детектив испугался не на шутку. И когда Гаврюндий сказал, что ему надо срочно обсудить эти бесподобные идеи «с самим Бохохо», отпустил его без возражений.
Глядя, как сумасшедший синтетик вприпрыжку несётся к транспортному порталу, Иван Сергеевич наконец проникся эмпатией к Пете Бусику. Даже заинтересовался кодом его страховки. В пять минут он заполнил на своём гаджете нужную форму. Конечно, в любом офисе в канун Рождества всё кувырком. Но на то и расчёт был у Матёрого детектива.
Дождавшись, когда его страховка была без проверки принята холдингом «Ажур», Иван Сергеевич развалился на берегу тёпленького залива и, обращаясь к сбежавшему Гаврюндию, спросил:
– Возможно, вы сможете разгадать божественную загадку. Но что все мы будем делать с отгадкой?
И с улыбкой Мефистофеля растворился в мечтах о соседней с Бусиком П. П. палате в психосанатории строгого режима.
Похожие статьи:
Рассказы → Незначительные детали
Рассказы → Культурный обмен (из серии "Маэстро Кровинеев")
Рассказы → О любопытстве, кофе и других незыблемых вещах
Рассказы → Как открыть звезду?
Рассказы → Лизетта
