Быстрее ветра, быстрее зомби!

Шоссе казалось обманчиво пустынным. Эрнст почувствовал неладное еще задолго до того, как увидел впереди жуткую серую массу двигающихся навстречу обезображенных тел, и успел свернуть на узкую проселочную дорогу, уводившую вглубь сумрачного леса. Битых полчаса он был вынужден трястись по ямам и ухабам, боясь остановиться, чтобы дать отдохнуть перегретому мотору и прийти в себя самому. Однажды он так и сделал, и это едва не стало его последней ошибкой.

День тому назад он вырвался из провинциального городка, переполненного «зомбаками», и остановился на обочине спустя час, будучи совершенно уверен в собственной безопасности. Был разгар жаркого летнего дня, и над магистралью зависло колышущееся марево, когда он увидел на горизонте сперва точку, затем жирное пятно, и совсем скоро силуэт несущегося к нему со стороны городка человека. Хотя нет, какой к черту, человек! Это же был гнусный инфицированный выродок, передвигавшийся, однако, со скоростью бешеного гепарда. Вначале Эрнст решил даже, что увидел мираж, навеянный маревом, но это было пугающей реальностью, которая настигла его скорее, чем он ожидал. Он никогда не думал, что зомби способны так быстро бегать, и за это незнание едва не поплатился жизнью.

Он попытался завести мотор, но машина отчего-то закапризничала, и Эрнсту удалось это сделать лишь с четвертой или пятой попытки, когда зомби буквально взлетел на крышу его автомобиля. Он вцепился в крышу, будто огромный клещ и попытался влезть в кабину через боковое переднее окно со стороны пассажира. Просунув голову и верхнюю часть туловища, зомби попытался схватить Эрнста одной рукой, но тот резко дал по тормозам, предоставив инфицированному свободное пространство для полета над раскаленным асфальтом автомагистрали. Тот откатился в сторону метров на двадцать, но почти сразу же встал и, слегка прихрамывая, двинулся назад к машине. Эрнст не стал медлить и дал по газам, пытаясь выжать из автомобиля все, что можно. Он наехал на ходячего мертвеца и на сей раз опрокинул его без труда, – очевидно, зомби изрядно растерял свои силы после последнего полета.

Эрнсту доводилось видеть ходячих «жмуров», поражавших невиданной живучестью и после намного более серьезных повреждений, а этот быстро ослабел, что было довольно странно. Возможно, причиной тому было то, что «бегуны» тратили всю энергию на свой феноменальный бег, и потому после первой же сильной травмы (если понятие «травмированный» к ним вообще можно отнести) становились намного слабее обычных живых мертвецов. Так или иначе, «бегун» явно «спекся», пролежав на сей раз минуты три, пока не приподнял свою уродливую голову. Тогда Эрнст переехал через него четырьмя колесами пыльного битого внедорожника и остановился неподалеку от тела, прислушиваясь к тишине и приглядываясь к распластавшейся туше разлагающегося мяса и костей.

Он слышал много историй о том, как из груди живых мертвецов, повреждения которых были несовместимы даже с новой «жизнью после смерти», вырывались уродливые эмбрионы, один страшнее другого, которые подчас были опаснее самих ходячих мертвецов. Он не знал, насколько правдивы эти истории и не являются ли они всего лишь выдуманными баснями, основанными на реальных трагических случаях родов беременных женщин, инфицированных и заразивших собственный плод, но ему, как любому нормальному человеку эры Армагеддона, было любопытно увидеть воочию такое зрелище – этакий бесплатный аттракцион ужасов под открытым небом. Однако он так и не дождался никаких особо сверхъестественных метаморфоз. Зомби, кряхтя и рыча, как подраненный зверь, снова встал на ноги и с ненавистью посмотрел на своего обидчика, сидевшего в машине и боязливо смотревшего на него через потрескавшееся лобовое стекло.

Эрнст дал задний ход, отъехав метров на тридцать, затем отжал педаль газа до упора и направил внедорожник прямо на «зомбака». Сильнейший удар передним бампером с кенгурином не должен был дать бездушной твари ни малейших шансов когда-нибудь снова побегать с человеком наперегонки. Эрнст вышел из машины, прихватив с собой большой боевой топор на длинном топорище, с которым в последнее время не расставался даже в постели, и подошел к телу, с триумфом помахивая своим орудием. Он пнул его ногой и в изумлении увидел, как зомби быстро открыл глаза и пристально посмотрел на смертного. Эрнст не успел двинуться с места, как мертвец с удивительной сноровкой, будто в нем проснулось второе дыхание, вскочил с места и попытался перехватить топор из руки человека. Такой прыти тот никак не ожидал, и ему пришлось вступить в открытую схватку, чтобы не отдать холодное оружие живому мертвецу. Вскоре он понял, что зомби на удивление в отличной форме, и ему лучше обратиться в бегство как можно скорее, дабы не испытывать больше судьбу.

Отвоевав-таки топор в тяжелой рукопашной, но ни разу не дав себя укусить, Эрнст расторопно запрыгнул обратно в машину, отжал акселератор и погнал дальше по шоссе, с ужасом понимая, что первые пять минут «бегун» успешно преследовал его, будто надев на ноги сапоги-скороходы и делая гигантские прыжки под стать антилопе, при этом отставая от машины всего на какой-нибудь десяток метров, и водителю удалось оторваться от него, лишь когда показания стрелки спидометра перевалили за отметку в сто шестьдесят километров в час. После этого фигура скоростного зомби наконец-то исчезла из виду в отражении всех автомобильных зеркал, и Эрнст смог спокойно вздохнуть. Теперь, пока он ехал по ухабистому петляющему проселку, этот случай не выходил у него из головы, и, стуча зубами не только из-за тряски, но и страха, он постоянно с ужасом думал о том, что какой-нибудь «бегун» мог увязаться за ним и здесь. И если он способен разгоняться также, как и его одержимый злым духом собрат на автомагистрали, то на этой дороге Эрнсту уже не уйти, ведь он навряд ли сможет развить подобную скорость здесь, в лесу. Впереди появилось распутье – можно было ехать прямо, налево или направо, так как во все стороны вели совершенно равнозначные по проходимости и ширине лесные дороги.

Эрнст притормозил в растерянности. Он и так толком не знал, куда завела его нелегкая и надеялся ненадолго найти себе в этой чаще убежище, поскольку боязнь открытого пространства начинала просто сводить его с ума, а теперь не мог решить, какую сторону света ему выбрать. Можно было продолжать ехать прямо, но ему показалось, что впереди дорога становится более светлой, а лес заметно редеет, что скорее отпугнуло его, чем прибавило оптимизма. Поэтому он решил свернуть правее – как-никак это хотя бы теоретически отдаляло его от той серой толпы, которая недавно преградила ему путь, конечно, если не учитывать того факта, что точно такая же толпа ждала его и в обратном направлении. Короче говоря, толпы инфицированных ждали его отовсюду, и одна мысль об этом превращала в его представлении полудикий хвойный лес почти что в райский сад.

Эрнст проехал по дороге еще с полчаса, как вдруг перед его взором раскинулась просторная поляна, на которой примостился двухэтажный бревенчатый дом, обнесенный покосившимся невысоким забором. Из трубы над крутой двускатной крышей вился слабый дымок, что говорило о том, что в этом обветшалом с виду строении кто-то обитает. Деревянные ворота были раскрыты, но Эрнст предпочел не въезжать во двор и заглушил двигатель на почтительном расстоянии от дома. Перспектива получить приют и, возможно, найти надежного компаньона, всегда привлекала абсолютно в той же степени, что и отталкивала, поэтому Эрнст вначале обрадовался и тут же насторожился. Сперва предстояло выяснить, кто тут живет, а уже потом думать, заводить знакомство или нет?

Вариантов могло быть несколько: либо здесь проживала коммуна зомбиненавистников, либо одинокий сумасшедший, либо «изгой», или зомби, вспомнивший о своей прежней жизни. Последние представители расы человекоподобных исчадий ада могли умело имитировать привычный человеческий образ жизни, например, готовить еду на плите, чтобы привлечь простых смертных, вежливо пригласить их к столу, а затем поиметь их, что называется, по полной. Эрнст почему-то сразу же склонился к версии с одиноким сумасшедшим – дом выглядел не слишком уютным, чтобы его облюбовала хорошо вооруженная группа людей, чаще всего, состоявшая из нескольких семейных пар, сообща следивших за хозяйством, оборонявших свое жилище и ходивших на охоту за диким зверьем. Также сложно было поверить и в то, что дом в такой глуши облюбовал коварный «изгой», ведь эти представители дружного клана ходячих мертвецов старались селиться поближе к населенным пунктам и чурались диких пустынных мест, где им проще было бы развалиться от разложения, чем дождаться наивного придурка, который попадется в их сети.

Решив поменьше гадать и больше действовать, Эрнст прихватил топор – свое единственное оружие, и, стараясь не шуметь, вышел из машины. Очень медленно, с опаской Эрнст вошел во двор через ворота. Он заметил собачью будку и на мгновение застыл на месте, крепко зажав в руках топор. Перед будкой тянулась по земле длинная цепь с кожаным ошейником на конце, однако самой собаки нигде не было видно. Похоже, ее и не было – заурядный случай. Люди убивали домашних сторожевых псов, чтобы те своим лаем случайно не привлекали зомби. Эрнст уже смелее подошел к входной двери, взявшись за массивную дверную ручку, и осторожно потянул ее на себя. Дверь без труда со скрипом приоткрылась, и в нос незваному гостю ударил приятный запах съестного – недавно в доме жарили мясо. Незваный гость переступил порог и, опустив топор, с интересом осмотрелся.

Прихожая была завалена всевозможным металлоломом, представлявшим собой преимущественно каркасы и запчасти от мопедов и велосипедов. За прихожей оказалось гостиная, в которой также хватало лома. Обстановка могла показаться скудной, если бы не это обилие всевозможных деталей, которых хватило бы, чтобы собрать несколько целых велосипедов. Однако нигде не было видно ни одного колеса. Вероятно, они были свалены в другом помещении. На столе стояла чашка, наполовину заполненная холодным чаем. Эрнст обратил внимание также на несусветное обилие мух, дохлых и живых, отчаянно жужжавших и летавших повсюду, но это было привычной картиной для многих обжитых мест – должно быть, даже художники последних времен рисовали теперь натюрморты с обязательным присутствием на переднем плане этого семейства двукрылых. В помещении, как водится, царил полумрак из-за того, что все окна были наглухо заколочены изнутри – и это тоже было обычным делом для домов, в которых селятся нормальные люди. Кстати говоря, «изгои» часто делали ошибку, не заколачивая окна своих жилищ, чем частенько себя и выдавали. Эрнст увидел лестницу на второй этаж, но решил, что осмотрел уже достаточно и пора бы ему обнаружить свое присутствие, дабы не вводить хозяина в искушение, если тот был где-то рядом.

– Мир этому дому! – громко возвестил незваный гость. Он прислушался, но услышал лишь монотонное жужжание мух.

– Здесь есть кто-нибудь? – крикнул гость уже громче.

– Не бойтесь, я не причиню вреда. На этот раз ему показалось, что на втором этаже за прикрытой дверью раздалось какое-то бормотание, кто-то взвизгнул или засмеялся.

– Вы спуститесь или подняться мне? – спросил Эрнст, но не получил ответа.

Ему стало надоедать столь медленно текущее развитие событий, и он уверенно ступил на первую ступеньку лестницы, когда снаружи донесся звук мотора подъезжающей машины. Он подбежал к входной двери и, осторожно приоткрыв, выглянул через щелку во двор. Он увидел небольшой грузовичок с открытым кузовом, в котором лежали несколько ржавых железяк. Из кабины вылез невысокий человек лет пятидесяти в грязном, покрытом темными пятнами, похожими на высохшую кровь, или, возможно, машинное масло, комбинезоне. Держа в руке двустволку, он удостоил коротким взглядом внедорожник, оставленный Эрнстом поодаль от ворот, оглянулся на парадную дверь и подмигнул своему гостю, выглядывавшему в щель дверного проема.

– Кто бы вы ни были, рад вас видеть! – сказал он грустно и устало. – Не бойтесь, покажитесь, я не буду стрелять.

Эрнст посмотрел на свой топор и понял, что пора завязывать знакомство. Толкнув дверь, он вышел на порог, прикрыв глаза от прямого луча солнечного света. Было три часа дня, небесное светило палило немилосердно. И это не было даром природы или благословением свыше, ибо вот уже третью по счету неделю стояла феноменальная жара, и все простые смертные молили лишь об одном – о прохладном дожде.

– Поставьте топор у стены, он никуда не убежит, – сказал хозяин и первым подал пример сложить оружие, закинув ружье за плечо. Эрнст выполнил просьбу незнакомца в комбинезоне и дождался, пока тот сам к нему не подойдет.

– Меня зовут Сильван, – хозяин протянул гостю руку, и они обменялись крепким рукопожатием. – Сильван Лембоев.

– Сильван? Редкое имя. Что-то из латыни, верно? А меня – Эрнст. Я попал к вам случайно, спасался от зомбарей.

– Вижу, вы уже побывали в доме?

– Сильван, вы неосмотрительно оставили дверь открытой. В наше время лучше так не делать.

– Да, я знаю, – согласился хозяин, стирая со лба выступившую испарину.

– Наверное, это из-за переутомления. Я стал так рассеян, что уже перестаю бояться, теряю былую бдительность, знаете ли… Ну что, давайте пройдем в дом, выпьем чаю и поговорим.

Не прошло и нескольких минут, как они уже сидели за столом и мирно беседовали, будто старые друзья. Хозяин дома предложил своему гостю скромное угощение, состоявшее из стакана с охлажденным чаем, лимона и тарелки с печеньем, но Эрнст был рад и такому. Он вкратце рассказал свою историю. Все его родные и близкие погибли от рук зомби, и он в одиночку скитается уже три месяца по дорогам и опустошенным городам в поисках лучшей жизни.

– Я тоже одиночка, как и ты, – сказал Сильван. – И прекрасно понимаю, что один в поле не воин. Тебе, наверно, постоянно везет?

– Круглые сутки! – воскликнул Эрнст. Он вспомнил о странных звуках со второго этажа, напоминавшие человеческий голос, но решил об этом пока не упоминать, притворившись, что верит всему, что говорит ему хозяин дома.

– Я не понимаю, что ты здесь забыл? Здесь опасно! Днем ладно, пока светло – ничего, сойдет, но когда приходит ночь – разве тебе не страшно оставаться здесь одному?

– Да, бывает очень страшно. Но приходиться мириться со всем… Куда собираешься податься дальше? – спросил хозяин дома, помолчав.

– Даже не знаю, – Эрнст пожал плечами. – Воевать с нечистью, которая все прибывает, как саранча, у меня нет ни малейшего желания. Остается лишь делать то, что делают все – выживать. Плохо то, что зомбари становятся все сильнее, они будто эволюционируют. Скажи, ты видел «бегунов»?

– Видел, – ответил Сильван.

– Я теперь боюсь их, как огня. Думаю, если один такой забредет сюда, нам кирдык.

Неожиданно Эрнст разразился истерическим смехом: – Слушай, Сильван, зачем тебе весь этот металлолом? – он указал на груды запчастей, валявшихся повсюду. – Или ты чокнутый барахольщик? Крыша поехала от всей этой проклятой жизни, а? Только без обид, ничего личного!

– Нет, конечно. Просто… Ты упомянул «бегунов». Не будешь смеяться? – спросил Сильван.

– Собираешь мотоцикл, чтобы уехать отсюда ко всем чертям?

– Нет, в том-то и проблема, что приходится забыть о любой коптящей небо машине. Для начала вопрос, сколько у тебя горючки в баке?

– Хм! Еще литров десять, наверно. Километров на девяносто должно хватить, до следующего городка, а там, возможно, армия… Хотя нет, это бред! Если там и есть армия, то это – армия Тьмы. Короче, бензина не осталось нихрена!

– Вот-вот, у меня та же беда, – кивнул Сильван. – Машины с двигателем внутреннего сгорания, к сожалению, уже в прошлом. А мы живем в кошмарном настоящем. Ну и как нам быть?

– Уж не предлагаешь ли ты пересесть на велосипеды? Ах, ну да, конечно, глупый вопрос, вон их у тебя сколько, только без колес. Кстати, где колеса, пропил, что ли?

– Колеса не нужны, – сказал хозяин совершенно серьезно, от чего Эрнсту стало еще смешнее. Сказать по чести, он смеялся почти без причины, но от души. Он не смеялся так долго, что теперь дал волю чувствам и громко безудержно захохотал. Сильван терпеливо дождался, пока истерический смех его гостя не стихнет, и произнес:

– Колеса действительно не нужны, потому что это не велосипед. И не самокат. И не скутер. Я сделал новое средство передвижения, аппарат, позволяющий развить скорость до шестидесяти километров в час.

– Ты изобретатель? – с удивлением спросил Эрнст.

– Нет, инженер. Рядовой инженер, каких пруд пруди. Но не в этом дело. Я взял за основу чертежи «эластипеда», «бокинг-джампера», усовершенствовал кое в чем, чтобы можно было использовать рамы велосипедов, обычные пружинные рессоры, которых полно на свалках и сделал собственную модель аппарата для ускорения бега и ходьбы. И теперь, уверен, мы сможем побегать с зомби наперегонки.

– Серьезно? – Эрнст внимательно посмотрел на собеседника, подумав о том, что, очевидно, его версия насчет одинокого сумасшедшего была ближе всех остальных к правде и теперь уже не подвергалась ни малейшему сомнению. Теперь Сильван с задором хохотнул и сам, вскочив с места и устремившись в смежную комнату. Вскоре он вернулся с какими-то диковинными приспособлениями в руках, разложил их на столе и с гордостью посмотрел на Эрнста.

– Вот, – сказал он, – эластипед Лембоева. Можешь примерить.

– Ну уж нет, – Эрнст с сомнением разглядывал приспособления, кустарно сделанные из старых рам велосипедов, пружин и просто полос металла, сваренных между собой.

– Ты просто не видел мои «джамперы» в деле, – обиженно заявил Сильван, сгреб все детали непонятного назначения со стола, вышел на лужайку перед домом и принялся крепить их к своим ногам. Эрнст, последовал за ним и наблюдал, как понемногу то, что он вначале принял за гору ненужного хлама, превращается в составные части аппарата, представляющего собой подобие изогнутых метровых клоунских ходуль. Вначале он прикрепил к ногам стальные рамы с подошвами при помощи кожаных лямок, а к ним уже приладил по очереди две огромные рессоры на пружинах. Держась за два длинных кола, вбитых в землю перед домом, он довольно уверенно встал на эти ходули и весело взглянул на остолбеневшего гостя сверху вниз. Затем к изумлению наблюдателя сделал поистине цирковой трюк, подпрыгнув метра на три и перемахнув через забор с ловкостью кенгуру. Всего за несколько секунд он оббежал вокруг дома, делая гигантские прыжки в длину и высоту, и вернулся назад на лужайку без намека на усталость или одышку. Он твердо держался на ходулях, будто заправский эквилибрист, что, по-видимому, далось ему после длительных тренировок. Эрнст с восторгом и завистью присвистнул и зааплодировал:

– Вот это да! Ну, ты даешь!

– Могу с уверенностью сказать, что мой аппарат побил все рекорды и превзошел лучшие аналоги. Те же «джамперы» развивают меньшую скорость и берут меньшую высоту, чем мои «скороходы». Ослабив крепления металлических подошв, инженер ловко спрыгнул на землю, не растеряв при этом свои ходули.

– Думаешь, «бегун» не догонит тебя? – спросил Эрнст, осмотрев уже более уважительно аппарат Лембоева со всех сторон.

– Я знаю скорость, которую могу развить. Это почти шестьдесят километров. Ты моложе и, видимо, сильнее, ты сможешь развить и большую. Но чтобы понять, быстрее ли мы «бегунов», мы должны это проверить.

– Каким образом? Пригласить их на пробежку?

– Пригласить, конечно, не получится, но если поймать «бегуна», привезти его на шоссе, то лучшего испытания для моего аппарата не придумаешь.

– Самый безумный план из всех, что я знал, – отмахнулся Эрнст и вошел обратно в дом.

Это был действительно безумный план, но вскоре Сильвану пришла в голову идея получше.

После долгого спора они решили ехать на грузовичке Сильвана, но Эрнст поставил условие, что сразу сядет за руль, чтобы привыкнуть к новой для него колымаге, ведь по плану он привезет ее обратно, причем очень быстро. Как выразился Сильван, он должен был нестись на ней быстрее ветра, чтобы успеть к возвращению главных участников пробега – самого Лембоева и зомби-«бегуна», которого он приведет за собой. В этом и состояла главная цель их отчаянного предприятия, на которое Эрнст долго не мог решиться. Эта задумка казалась ему совершенно ненужной, напрасным риском в их и без того безрадостном, насыщенном опасностями положении. Но Сильван был красноречив и убедителен.

– Что наша жизнь без опасности? – сказал он. – Мы можем ждать ее здесь, прозябая, а можем начать к ней готовиться, действовать, дерзать. Мы идем на святое дело – боремся с нечистью в открытую.

– Мне это напоминает борьбу с дождевыми каплями в грозу, – скептически заметил Эрнст.

Сильван задумчиво посмотрел на него из-под нахмуренных бровей и сказал:

– Знаешь, я солгал тебе, что живу один.

– Правда? – Эрнст притворился, что удивлен.

– На втором этаже – моя несчастная Лиза, моя жена. Ее заразили месяц назад, но она очень долго с мучениями превращалась в зомби, у нее оказался выносливый организм, и он долго боролся с инфекцией, но все же сдался через две недели. Она все еще неплохо выглядит – для зомби, но… Она уже не со мной. Зато я – с ней. Да, я кормлю ее, приношу ей свежее мясо – животных, не людей, каждый день езжу на охоту, правда, сегодня мне не повезло. Она голодна. И я даже не хочу подниматься наверх, чтобы услышать ее годный рев, и тебе не советую. Впрочем, дверь надежно заперта, и моя красавица не представляет опасности, она крепко связана и никому не навредит.

– Прости, дружище, но ты считаешь это необходимым?

– Я считаю, что мы должны пройти через все, при этом не забывая о том, кто мы такие. А мы – люди, существа, вышедшие из пещер. И у нас есть еще огонь не только на плите, но и в сердцах.

На это высказывание Эрнст не мог парировать ничем.

– Я буду мстить всей этой нечисти до конца моих дней, – с гневом подытожил Сильван.

Эрнст провел в дальнем закутке дома в одиночестве с полчаса, раздумывая о предложении хозяина. Здравый смысл подсказывал ему, что лучше в тишине и покое переждать пару-тройку дней, а затем отправиться дальше, но ему чертовски хотелось узнать, чего стоит удивительный аппарат Лембоева на практике, – видимо, к этому его толкало все то же непреодолимое любопытство, которое в итоге могло и погубить. Наконец он решился, поборов в себе голос логики и щекочущего страха. За это время Сильван собрал в дорогу все необходимое и ждал своего нового компаньона у машины, как будто уже заранее знал, что он согласится.

– Поехали, – сказал Эрнст, закидывая топор в кабину.

В общих чертах Лембоев уже изложил свой план. Он был прост – на шоссе, надев ходули, он привлечет внимание «бегуна» и заманит его в лес, а потом приведет и к дому, где его уже будет ждать наготове с двустволкой и топором Эрнст. Задача Сильвана в том, чтобы не позволить догнать себя преследователю – тут-то и выяснится истинная ценность эластипеда. Задача Эрнста приехать быстрее их обоих и занять наиболее удобную боевую позицию, чтобы встретить врага во всеоружии. Эрнст сел за руль, развернул грузовичок и выехал из ворот, подняв целый столб пыли над песчаной дорогой, когда Лембоев попросил его притормозить. Он сбивчиво объяснил, что забыл что-то в доме, и вернулся назад.

– Не забудь закрыть дверь на замок! – крикнул ему вдогонку Эрнст.

Через минуту Сильван вернулся, положив ключ на приборную панель.

– Дверь закрыта, – сказал он. Эрнст вел грузовик по дороге тем же путем, каким он и приехал сюда, выруливая в сторону шоссе, с которого не так давно съехал, спасаясь от шествующих зомби. На пластмассовой панели чуть левее от бардачка он увидел приклеенную фотографию с изображением красивой улыбающейся женщины.

– Это она? – спросил он. – Да, – грустно улыбнулся Сильван. – Лиза, моя бедняжка. Когда-то это была она.

Больше они не говорили до тех пор, пока не выехали на автомагистраль. Они сидели в машине, глядя в оба конца бесконечной серой ленты раскаленного на солнце асфальта, стараясь что-то рассмотреть вдали. Было заметно, что орды зомби не первый день мигрируют по шоссе в поисках новых жертв, о чем говорило множество обглоданных человеческих костей и скелетов, валявшихся там-сям. Обычно живые мертвецы редко сворачивали с больших дорог, держась вместе, выказывая тем самым некое отвратное подобие социальности поведения. Впрочем, это можно было объяснить и тем, что их просто было очень много, они ходили-бродили шумными толпами, и в их социуме, по обыкновению, не наблюдалось строгой иерархии и особого порядка. Очевидна, та серая волна живых мертвецов, от которой сбежал Эрнст, уже схлынула, удалившись в противоположном направлении. Но надо было понимать, что зомби не кончаются никогда, и новая волна неизбежно последует за предыдущей.

Начинало вечереть, и солнце клонилось к верхушкам высоких елей, когда вдали на шоссе показалось размытое темное пятно. Очень скоро не осталось сомнений – это была очередная толпа зомби, путешествующая из одного города в другой. Она продвигалась по магистрали утомительно медленно, почти по-черепашьи, так что прошло бы не менее часа, прежде чем первые ряды инфицированных добрались бы до грузовика, но это было на руку поджидавшим их простым смертным. Сильван залез на кабину машины, откуда ему было удобнее крепить к ногам рамы с подошвами, а затем и сами огромные пружинистые ходули. Закончив это дело, он без труда и с видимой легкостью спрыгнул на асфальт и пробежался несколько раз вокруг грузовичка.

– Я готов! – крикнул он своему компаньону.

– А ты? Эрнст стоял возле машины, не переставая удивляться скорости, которую выжимал из своих ходуль инженер. Улыбнувшись, он махнул ему рукой:

– Я тоже, шеф!

– Я рассчитываю на тебя, приятель, не подведи, – бросил напоследок Сильван и устремился навстречу толпе зомби.

Он скакал на огромных изогнутых ходулях, развивая бешеную скорость и напоминая издали гигантского комара-балерину, вспархивающего над полотном шоссе. Несколько минут Эрнст, как завороженный, наблюдал за этим стремительным бегом, больше напоминающим полет какого-то причудливого насекомого, как вдруг спохватился, вспомнив о своей первостепенной цели. Он прыгнул обратно в машину и дал газ, направив грузовичок прямиком в лес. Эрнст выжимал из мотора максимум лошадей, и грузовик успешно справлялся с ухабами и толстым слоем песка на петляющем проселке, так что довольно быстро он вернулся к ветхому домишке в лесу.

Он взял ключ, оставленный хозяином на приборной панели и направился к дому, чтобы напиться, так как его уже полчаса мучила жажда, однако к его удивлению дверь не пришлось открывать – она по-прежнему была приоткрыта. Очевидно, Сильван снова по рассеянности забыл ее запереть. Ругнувшись, Эрнст вошел в дом и сразу услышал вопль, донесшийся со второго этажа. Казалось, в этом жутком вопле смешалось все самое порочное и кошмарное – злоба, голод, ненависть и боль. Вопли повторялись снова и снова.

Существо, обитавшее наверху, словно знало о присутствии простого смертного и требовало одного – мяса и крови. Эрнст старался не обращать внимания на эти крики. Отхлебнув воды из кружки, он взял в руки ружье, открыл стволы, проверив патроны в патроннике, закрыл, навел мушку на невидимую цель на входной двери, из проема которой бил луч вечернего солнца, и его посетила одна довольно странная мысль. Положив ружье на стол, он подошел к двери и сунул ключ в замочную скважину. Ключ был слишком мал по размеру и был явно не от этого замка. Эрнст вернулся к лестнице на второй этаж с тем же ключом, прихватив с собой топор – это оружие было ему привычнее, чем двустволка.

Он поднялся по лестнице, остановившись перед дверью в комнату.

Дверь заперта, и его красавица не представляет опасности, вспомнил он слова Сильвана. «Не этим ли ключом?» – подумал Эрнст, вставляя его в щелку замка и поворачивая.

Замок послушно щелкнул, и дверь в запретную комнату открылась. Эрнст лишь слегка толкнул ее, как ему уже хотелось бежать отсюда без оглядки, спасаясь от мерзкого запаха разложения, жужжания тучи мух и пронзительных воплей существа, привязанного толстой веревкой со множеством узлов к большой кровати. Эрнст усилием воли заставил себя подойти к этому ложу. Женщина, которую он увидел, была мертва уже давно. Это был стопроцентный зомби, обычный живой мертвец, – не «изгой» или «ученый», а самая заурядная бездушная тварь, алчущая свежей крови для поддержания собственной иллюзии, пародии на жизнь, и Эрнсту было сложно понять, зачем Лембоев с таким упорством поддерживал в ней жизнь. От большой любви? Но в том не было ни доли романтики, это было отвратительно и жалко. Да и бесчеловечно, если уж на то пошло.

Неожиданно Эрнста осенило, и он вначале отшатнулся от существа, взглянувшего на него голодными мутными глазами, страшного и омерзительного, но все еще отдаленно похожего на человека. Отшатнулся не от страха, а от мысли, испугавшей и ошеломившей его больше, чем внешний вид монстра. Он отмахнулся от нее, как от назойливой мухи, и повернулся к выходу, чтобы поскорее покинуть комнату, но истошный вопль зомби остановил его. В этом крике был не только голод, но и безграничная мука, бесконечное безумие, переполнявшее ужасную оболочку, в которую был заточен томящийся хищник. Внезапно Эрнст увидел в ней то, чего не замечал Сильван, чей взор был затуманен картинами своей памяти, светлого прошлого, воспоминаниями о былой любви и, должно быть, прекрасных минувших днях, канувших в небытие.

Он подошел к существу, попытавшемуся с остервенением в последний раз вырваться из своих пут, занес топор над его головой и одним махом покончил с проблемой.

Сильван около пяти минут занимался тем, что дразнил «медляков», тщетно тянувших к нему свои руки с крючковатыми потемневшими от разложения пальцами. Для них он был слишком быстр и высок. Толпа продолжала медленно двигаться вперед, не собираясь наращивать темпы, и Лембоев уже начинал подумывать о том, что, должно быть, ему придется вернуться домой ни с чем, как вдруг из центра толпы, расталкивая остальных, вырвался «бегун». От неожиданности, Сильван едва не потерял равновесие, и успел увернуться от удивительно расторопного зомби в последний момент.

После этого началась настоящая гонка. Лембоев рванул что было сил в обратном направлении, и довольно быстро вырвался вперед, но зомби постепенно ускорял свой бег. Его глаза горели бешеным огнем, а на желтом, будто корка лимона, лице застыла поистине дьявольская злобная гримаса. Очень скоро инженер понял, что ему достался в соперники «крепкий орешек», и ему лучше не расслабляться. Он развил, наверное, предельную скорость на своих ходулях, чему способствовала ровная гладь шоссе, на котором почти не встречалось серьезных преград, кроме редких скелетов, и ему удалось сохранять приличную дистанцию, отделявшую его от скоростного мертвеца. Однако зомби, казалось, не знал усталости и не собирался сдаваться в этом состязании. Сильван свернул в лес, и здесь ему поневоле пришлось чуть сбавить ход, потому что бежать по неровной проселочной дороге на ходулях, было несравненно труднее, чем по асфальту шоссе. Зомби не отставал, более того, похоже, на лесной дороге ему было даже проще. Однажды Лембоеву показалось даже, что живой мертвец, сделав отчаянный рывок, коснулся его спины холодными пальцами, но он не зря проводил дни в тренировках и теперь наверняка побил все свои собственные рекорды по прыжкам в длину.

Он оторвался-таки от «бегуна» метров на десять, когда впереди замаячил знакомый забор, и Лембоев закричал как мог громче:

– Э-э-эй! Я здесь!..

Услышав крик, Эрнст кубарем скатился с лестницы и с ружьем в одной руке и топором в другой выбежал из дома. Сильван влетел через открытые ворота во двор, жестом дав понять, что зомби сразу за его спиной. Надо сказать, что «бегуны» в отличие от «ученых» не славятся особой сообразительностью и зацикливаются, как правило, всего на одной потенциальной жертве. Не был исключением и этот, поскольку продолжал тупо бежать за тем, кого видел впереди, судя по всему, не замечая больше ничего вокруг, и, конечно, где ему было догадаться об устроенной засаде?

Эрнст встретил его мощным зарядом дроби прямо в голову сначала из одного ствола, затем из второго, заставив мертвеца остановиться. Зомби покачнулся, но остался стоять на ногах. Дробь заметно повредила его и без того перекошенную физиономию, но не убила. Отбросив ружье за ненадобностью, Эрнст размахнулся топором и прицельным точным ударом отсек ему голову. Как известно, тело зомби не может жить без головы, по крайней мере, долго, и оно тут же рухнуло на землю.

– Отличный удар, – сказал Сильван, усаживаясь на крышу грузовика, чтобы снять ходули.

– Тренировки приносят пользу, – ответил Эрнст.

– Да, это точно, – согласился инженер.

– Насчет моего эластипеда… он прошел испытание, но нуждается в небольшой доработке.

Эрнст старался не смотреть Сильвану в глаза и сделал вид, что ему интересно содержимое карманов рваной одежды обезглавленного зомби, хотя в них оказались всего лишь какие-то мелкие монеты. Лембоев снял ходули и, подняв с земли ружье, присоединился к осмотру.

Неожиданно он спросил:

– Ты сделал это? Я пробежал три лишних круга по лесу, тянул время, чтобы ты успел. Он чуть не догнал меня.

– Да, – ответил почти не удивленный эти вопросом Эрнст.

– Мы похороним ее в стороне от общего кладбища, ей там не место, – сказал Сильван. – Она любила одну поляну в лесу, летом там красота. А потом мы сожжем этот дом.