Волшебный кошель

Начиналась осень. К этому времени закончены косьба и жатва, а значит, самая пора казаку идти навоевать золота. Поэтому атаман Бублик не очень огорчился, когда отряд царской армии разгромил его ватагу. Атаман знал: он быстро соберет новую.

Единственное, что его сейчас беспокоило — драгуны, которые гнались за ним. И чего они привязались? Разве Бублик виноват, что князя Юрия Долгорукого, заявившегося в прошлом году с войском ловить голытьбу беглую, эта голытьба взяла да и укокошила? Бублик-то здесь причем? Но гвардии майору Василию Долгорукому, прибывшему с карательной экспедицией мстить за брата, до этого дела нет. Без лишних разговоров он ведет расправу направо и налево. Ватага атамана Бублика так некстати выехала прогуляться по большой дороге, тут ей и задали перцу. В сей нехорошей битве атаман потерял коня.

Пешком от всадников не убежишь. Но и быть наколотым на острие пики не хотелось. Поэтому атаман все-таки пытался удрать, уповая на примету, что главарь всегда сумеет скрыться, и на заманчиво близкий лес. Изо всех сил он мчался туда, стараясь не зацепиться саблей за кочки. Лес совсем рядом. Но и радостное улюлюканье за спиной все громче. Экие назойливые.

Поднажав, атаман с треском вломился в терновые заросли. Перевел дух и осторожно выглянул из кустов.

Драгуны гарцевали неподалеку, держа совет.

Атаман ухмыльнулся, поправил пистолеты за поясом и направился в глубь терновника.

Не прошел он и сотни шагов, как увидел человека, занятого странным делом. Возле вырытой ямы стоял квадратный стол, на котором, поджав по-турецки ноги, сидел плюгавый мужик и задумчиво вертел в руках лошадиный череп.

— Ты чей будешь? — спросил атаман.

— Игнат, — ответил мужичок. — Потомственный кладоискатель.

— И много накопал? — поинтересовался атаман. Не такой уж, пожалуй, неудачный день сегодня. Добыча сама в руки прет.

— Тьфу! — сплюнул Игнат. — Ведь сколько раз говорил мне дед: «Упаси тебя Бог сквернословить на работе!» Нет же, угораздило меня ругнуться. Ясное дело, заместо кадушки с золотом — вот енто безобразие.

Игнат швырнул череп в яму.

— Что ж ты так неразумно поступил? — покачал головой атаман. Кадушка б с золотом ему явно не помешала.

— Да как же не чертыхаться, ежели неопохмеленный?

— Вон чего! — посочувствовал атаман. — Ну, это горе поправимо.

Он протянул свою фляжку:

— Подкрепись.

Игнат воткнул горлышко в ершистую бороденку и весело забулькал. Обтерся рукавом:

— Хороша водка!

Похмелив беднягу, атаман и сам глотнул из фляжки за компанию. Спросил:

— А стол тебе зачем?

— Это мой инструмент. С его помощью я узнаю: есть ли где клад, или нет.

— Гм, — атаман закрутил чуб-оселедец за ухо. — Но как?

— Ставлю его в разведанное место и ложу на него руки. Если стол начнет подпрыгивать, точно грешник на сковородке — стало быть, там зарыты сокровища.

— Чудно. — За всю свою бурную, полную приключений жизнь атаман ни о чем подобном даже не слыхивал. — Так стол с собой и таскаешь?

— Это еще что! Вот дед мой — тот сделал крылья из перьев и досок. Летал на них. А сверху все драгоценности подземные как на ладони, знай приглядывай — где они спрятаны — а после только ходи по окрестностям, да собирай их.

— Негоже христианину, аки ведьме на метле, в воздухе парить.

— Чудак человек. Говорят же тебе: профессия такая. Клады надо доставать?

— Надо, — согласился атаман. — Иначе деньги переведутся.

— Вот-вот. А крылья — отнюдь не ведьмина метла, а как бы сродни парусу.

— Ладно. Убедил ты меня. Верю, промысел твой благородный, с нечистой силой мерзкой не связанный. Тем более что на самом деле ее и нет.

— Что касается нечистой силы, то напрасно ты считаешь, будто ее нет. Нет — пока лично не повстречаешь.

— Верно. Не встречал. А и встречу — не беда. Пистолеты казаку на что? Пусть черт только попробует стать на моем пути! Так пулей его приголублю — разом млыкнет вверх тормашками! — Атаман поправил усы. — Ну, бывай здоров.

— Погоди прощаться. Айда лучше со мной, в Кулебяковку! Сказывают, там знатный клад припрятан. Мы его возьмем, да и сразу в корчму. Должен же я тебя отблагодарить.

— В Кулебяковку? Нет, спасибо. Я из тех краев недавно еле ноги унес. Передавай привет «приятелям», которые поджидают меня на дороге туда.

— Что за «приятели»?

— Царские драгуны, охотники за беглыми. Хоть я и не беглый, они жаждут меня изловить.

— Зато я беглый. — Игнат почесал бороденку. — Расхотелось мне что-то в Кулебяковку. Лучше я с тобой.

— Со мной так со мной. — Все равно атаман намеревался ватагу собирать. Вот уже и первый сотоварищ. Пусть будет этот, со столом. Глядишь, на что-нибудь сгодится.

Игнат водрузил стол на загривок и прихватил лопату. Сообщил:

— Слева болото. И справа тоже. А если прямо, то будет мельница.

— Пойдем на мельницу, — решил атаман.

Водяная мельница располагалась в густом окружении осин. Наливное колесо не крутилось. Два молодых здоровяка «ковали» жернова — наносили на них новые спирали засечек взамен истершихся за неделю.

— Бог в помощь, — сказал атаман.

— Бог-то Бог, да и сам бы помог, — весело отозвался один из хлопцев. — Чего надо?

— Нам мельник нужен.

— Мы мельники. Ежели помолоть чего, сами видите, — парень показал кувалдой на обтяпываемый жернов, — можно только завтра. Да и то, ежели у вас горох. А ежели пшеница на хлеб — приходите через два дня.

— Нам дорогу спросить.

— Дорога здесь одна. На Кулебяковку.

— А там что? — атаман ткнул саблей в заросли впереди.

— Там Чертов Лес. Не советую туда соваться.

— Это почему? — мгновенно преисполнился воинственным духом атаман.

— В нем обитает нечистая сила.

— Так вот вам осинки зачем...

— Угу. Как и обереги.

Действительно, мельница была обильно украшена фигурками из жести. К фонарному столбу был прибит чертенок. У бьющего в запруде родника торчала русалка. Имелись еще петух и сова.

— Все почему-то уверены, что мельник обязательно знается с нечистью, — парень почесал нос. — Брехня. Просто нечисть привлекает сила, заключенная в зерне. Когда зерно превращается в муку — сила высвобождается.

— Можете прятаться за своим осиновым плетнем. А настоящий казак не боится ничего! — Помахав замысловато и стремительно саблей, атаман смело направился в Чертов Лес.

Игнат пошел следом.

Все равно другого выбора у них не было.

Чертов Лес окутывал мрачной тишиной. Огромные кряжистые вербы и высоченные дубы в три обхвата, казалось, внимательно наблюдали за непрошеными гостями, своим шальным вторжением помешавшими некоему дремучему размышлению. В застывшем воздухе чувствовалась потаенная настороженность.

Через час, продравшись сквозь дебри темного валежника, атаман Бублик и профессиональный кладоискатель Игнат выбрались, наконец, к реке. Никаких чертей в Чертовом Лесу они что-то не повстречали.

Известно, что все пути ведут в трактир. Естественно, так получилось и на сей раз. На противоположном берегу виднелось заведение Сруля. Значит, это река Гаврило.

В поисках брода друзья двинулись вдоль реки, но долго идти им не пришлось. Из-за излучины Гаврило выплыла торговая галера.

Атаман ухмыльнулся:

— Бьюсь об заклад, что моя профессия прибыльней твоей!

— Неужто хочешь захватить ентот корабль? — присвистнул Игнат. — Под силу ли одному человеку подвиг такой?

— А гляди...

Когда галера приблизилась, атаман крикнул:

— Эй, на каравелле! Смирно! Якорь становой!

Однако на галере не очень-то испугались и храбро продолжили проплывать мимо.

— Не то щас из фузеи вас! — пригрозил атаман пистолетом.

Это не подействовало. Выглянувшие было из-за борта любопытные лица тут же презрительно исчезли обратно.

— Ах так! Ну что ж! — свирепо мотанув глазами, Бублик ухватил взглядом нужное звено в цепи событий. — Стол на воду!

Сообразительный Игнат сразу понял замысел атамана. Мгновение спустя «инструмент» потомственного кладоискателя уже покачивался вверх ножками на волнах. Подгребая лопатой и саблей, Бублик с Игнатом пустились в плавание на своем необычном судне. Вскоре они успешно настигли беспечную галеру. Незаметно приблизились к корме, после чего атаман пошел на абордаж.

— Сарынь на кичку! — жутко завопил он, нежданно взопрыгнув на галеру. Острастки ради пальнул из пистолета в божий свет и вжикнул саблей.

Эффект получился сокрушительный. Пуля угодила в груду глиняных горшков, которая брызнула картечью осколков, накрыв половину людей на галере. Сабля перерубила крепежную веревку паруса, который рухнул, сбив с ног другую половину. Отвисшие челюсти и вытаращенные глаза свидетельствовали, что попыток к сопротивлению не возникнет. Можно было приступать к грабежу.

Бегло зыркнув глазами, атаман понял: грабить здесь практически нечего. Галера везла мешки с мукой да горшки.

Впрочем, еще имелись пассажиры. Девять — судя по одежде — шведов. И немец со слугой.

Поскольку со шведами нынче война, Бублик начал с них. Те послушно отдали свои кошели.

Зато немец, когда настал его черед расставаться с деньгами, взъерепенился:

— Ты знаешь, кто я такой? Со мной лучше не связываться!

— Это почему? — искренне удивился атаман, рассматривая хлипкую фигуру басурмана.

— Я барон фон Шреккенфельд. Это имя тебе что-нибудь говорит?

— Нет.

— Ну так учти: барон фон Шреккенфельд — магистр магии!

— Живо монету гони! Или жулика захотел?

— Чего? — не понял немец.

— По-офеньски не зетишь? Вот он жулик, — атаман сунул саблю немцу под нос. — Вполне пригоден супротив любого чародея.

Подумав, немец сказал:

— Хорошо. Можешь взять мой кошель. Но я обязан предупредить. Кошель этот не простой, а волшебный. Всякий раз, когда откроешь его, в нем будет лежать золотой восьмерик.

— Годится.

— Это еще не все. Обладатель данного кошеля подвержен страшной опасности. На него будет беспрестанно нападать нечистая сила, мечтающая кошелем завладеть. Это не пугает?

— Ничуть. Повешу у себя в доме решето на гвоздь — и вся недолга: нечисть на ветвях да и повиснет... А другого кошеля у тебя, случаем, нет?

— Увы.

— Ну что ж, тогда этот берем. Игнат! Чего спишь, как аист на лету?! Подавай баркас!

Из-за кормы выплыл Игнат на столе.

Атаман спрыгнул к Игнату. Через несколько минут они пристали к берегу.

Корчма Сруля находилась неподалеку. Атаман Бублик со товарищем Игнатом воодушевленно двинулись туда.

В корчме царило обычное оживление. Несмотря на то, что постоянно прибывали все новые и новые посетители, а назад мало чего выбредало, заведение Сруля каким-то чудесным образом умудрялось вмещать в себя всех желающих.

Kогда разместились, атаман полез было за пазуху — за шведскими кошелями. Но вдруг передумал:

— Давай-ка проверим кошель немца! Может, и вправду волшебный?.. Водки!

Тотчас же к ним подлетел Сруль — обслужить. На столе возникли чарки, бутыль, большой арбуз и пара янтарно-желтых дынь.

Кошель барона фон Шреккенфельда атаман хранил отдельно — в кармане синего жупана. Атаман раскрыл кошель. Внутри лежал восьмерик. Когда Сруль, получив плату, сгинул прочь, атаман пробормотал:

— Не обманул, каналья.

— Барон про ентот кошель еще кой-чего рассказывал, — напомнил Игнат.

— Типун тебе под язык, — буркнул атаман и разлил водку по чаркам. — Давай пить, клевее будет.

Они выпили. Пожевали плодов бахчи.

Вскоре бутыль опустела. Атаман вновь раскрыл кошель немца. Удивительно, но там опять был восьмерик.

— Выкинь ты его к чертям собачьим, — посоветовал Игнат.

Атаман бросаться дармовыми восьмериками погодил:

— Сейчас вторую бутыль возьмем. А дальше видно будет.

Однако продолжить гульбу не довелось.

— Драгуны! — сказал Игнат.

Обернувшись, атаман тоже глянул в окно.

— Те самые, — сказал он. — Которые за мной гнались. Вся дюжина.

Пятеро драгун спешились и зашли в корчму, другие остались снаружи.

— Эх-хе-хе, — атаман опустил руки под стол, в правую взял два пистолета, в левую один. — Что ж ты поздно их засек? Теперь придется отбиваться.

— Так они, супостаты, галопом прискакали. Не кручинься, Бога для. Отмахаемся.

Вот драгуны увидели атамана. Направились к нему. Атаман дал залп из пистолетов в воздух. Драгуны попятились.

Откуда-то сбоку вынырнул Игнат с четвертью водки в охапке. Ловко разбил бутыль о голову драгунского капитана. Тот, залихватски поправив усы, врезал Игнату кулаком по уху.

Прикладами ружей драгуны успешно отбивали сабельные выпады атамана, постепенно тесня его к стене.

Внезапно вспыхнул огонь от нечаянно зажегшейся разлитой водки.

Охваченная паникой толпа пьяни вынесла атамана из корчмы.

Пользуясь создавшейся неразберихой, атаман сиганул через плетень. И — бегом, бегом — помчался вдоль него, топча грядки Сруля.

Позади раздался чудовищный грохот. По-видимому, начали взрываться бочки с водкой. Что ж. В эдакой суматохе драгуны потеряют атамана.

Добежав до края огорода, атаман нацелился с ходу перепрыгнуть через забор. В этот момент ему на загривок обрушился жуткий удар. Стремительно пробив собой забор, атаман покатился кубарем. «Похоже, меня бревном огрели», — подумал он. Но, оглянувшись, понял, что это не бревно, что это Игнатов стол.

— Ты чего, ошалел?! — удивленно потер шею атаман.

— Извини, споткнулся, — подполз на карачках Игнат.

— А стол свой дурацкий, конечно, прихватить не позабыл.

— Никак нельзя. Память о дедушке.

Бестолковые вопли, доносящиеся со стороны объятой пламенем корчмы, вдруг резко перекрылись пронзительным свистом, после чего в небо вознеслась бочка водки. Разинув рты, Бублик с Игнатом смотрели, как бочка, изрыгая огненный след, с жутким ревом пролетела над ними и упала в Чертов Лес.

— Змей Горыныч, да и только! — выдохнул Игнат.

— Сдается мне, что и нам — туда, — сказал атаман.

Действительно, наиболее разумным было скрыться на том берегу. Уже знакомым способом — на столе — они вновь переплыли реку Гаврило и углубились в Чертов Лес.

— Поди догони нас теперь, — сказал атаман.

— Угу. Семь восьмериков еще не динар, офеню в лесу никто не поймал, — согласился Игнат.

Но не к месту, видно, он восьмерики помянул.

Словно из-под земли перед ними появилось существо пугающей наружности. Оно имело руки и ноги, однако наличие лохматой пятнистой шерсти, длинного хвоста и злобно торчащих рогов заставляло сделать вывод, что это все-таки не человек.

— Черт! — разом воскликнули Бублик с Игнатом и резво перекрестились.

Как ни странно, черт при этом не растаял в воздухе. Его поросячья харя проверещала мерзко:

— Куда претесь?

— А не твое собачье дело, зверь двурожный, — храбро ответствовал Игнат из-за стола, упавшего наземь, когда сотворялось крестное знамение.

Атаман тщетно пытался выхватить из-за пояса пистолет, запамятовав, что все пистолеты кончились еще в корчме.

Черту их поведение понравилось. Решив, что нагнал достаточного страху, он насмешливо произнес:

— Не скудайтесь так шибко, а то водка из вас расплескается.

— Врешь, проваленный! Не отъюхтишь ты кошель! — узрев-таки, что пистолетов нет, Бублик выхватил саблю и ринулся в атаку. Обрушил на черта удальской удар, перерубающий телегу, и... поразил пустое место. Черт успел исчезнуть.

Однако не так-то просто одурачить потомственного кладоискателя и бывалого атамана. Они мигом сообразили, что к чему. Набросились на одну из валяющихся куч хвороста, схватили ее вдвоем, подтащили к ближайшему дереву и быстро к нему привязали, переплетя хворостины с ветвями.

Отдышавшись, Бублик спросил:

— А мы ту кучу стреножили?

— Кажись, ага. В нее он, лиходей, обернулся.

Сомнения рассеялись, когда плененный хворост подернулся дрожащей дымкой и превратился обратно в черта. Ввиду того, что его конечности были совершенно немыслимым образом прикручены к дереву, черту теперь приходилось несладко.

— Будешь знать, как фармазонить, — сказал атаман.

— Сейчас сюда подоспеют мои товарищи, — пообещал черт.

— Сколько, если не секрет?

— Сотня.

— Ерунда. Мне не страшны и сто два.

— Ну-ну!

Черт издал пронзительный визг — очевидно, условный сигнал.

— Эх, — огорчился Игнат. — Надо было не лясы с ним точить, а хрюкалку его поганую чем-нибудь заткнуть.

— Сожалеть поздно. А убегать рано. — Бублик растекся взглядом по окружающим кустам, готовый к нападению сразу со всех сторон.

То, что вскоре появилось, рассудком постигалось с трудом, но отменно постигалось самым диким ужасом. Из зарослей вывалилось уродливое создание размером со стог сена: эдакая скала на двух коротких когтистых лапах, с большим кривым клювом и шипастым хвостом.

— Ату их! — крикнул черт. 

Чудовище выплюнуло в Бублика с Игнатом огненный шар.

— Это всего лишь морок, — атаман презрительно наблюдал за приближающимся сгустком пламени.

Игнат думал иначе: схватил атамана за руку, и, крутанувшись волчком, бросил на землю, да и сам упал.

Шар пролетел мимо. Атаман тупо уставился на обуглившиеся каблуки своих сапог.

— Вот тебе и морок, — сказал Игнат.

Чудовище напало на них не абы как, а с гнусно изощренным коварством. Подпрыгнув нежданно высоко, оно смачно ударилось о землю. Земля содрогнулась и заходила крутыми волнами, уплывая из-под ног. Лишив таким образом своих жертв возможности передвигаться, чудовище обрушило на них обильный град огненных шаров.

К счастью, Бублику с Игнатом не в диковинку шествовать вихляющим путем, к пьяной походке не привыкать. Выписывая коленями замысловатые кренделя, они очень даже шустро помчались прочь. И только тогда рискнули завершить сумасшедшее драпанье, когда проклятое чудовище осталось где-то надежно далеко.

Слегка передохнув, друзья двинулись дальше по Чертовому Лесу. Набрели на просторно раскинувшуюся поляну. Тут-то нечисть и принялась зверствовать вовсю. Прямо из земли вдруг начали вылезать скелеты, размахивающие ятаганами. Вскоре вся поляна покрылась ими. Ничего иного, кроме как смело пробиваться сквозь это войско, не оставалось.

Конечно, скелеты с ятаганами — это не самый привычный встречный. Так и башибузуки — тоже не сахар. Но бились с башибузуками. И с этими скелетами справятся, может быть.

Однако скелеты восприняли богатырский натиск атамана весьма гнусно. Мощные удары почему-то не повергали их в груды костей. Наверно, скелеты были не просто заколдованы, а заколдованы с каверзным условием: уничтожить их можно одним-единственным способом. Вот только знать бы — каким?

Бублик с удивлением отметил, что «память о дедушке» все еще при Игнате, что заботливый внук свой «инструмент» кладоискателя до сих пор умудрился не потерять. Сведущий в кабацких потасовках, Игнат не преминул использовать сие грозное «оружие подвыпивших офень». Развертел стол вокруг себя шибким вихрем, вьющимся непредсказуемыми загогулинами: и будто панцирем укрыт, и словно четырьмя дубинами сразу дерется. Скелеты отлетали точно ядра из пушки. Это, собственно, и позволило найти ключ к их уязвимости. Да, рубить в капусту их было невозможно. Но достаточно было швырнуть скелет в воздух, чтобы он мгновенно исчез.

Убрав саблю за пояс, атаман пустил в ход пинки и затрещины. Вскоре он с некоторым сожалением обнаружил, что скелеты вдруг закончились. А ведь только-только разгулялся!

Игнат — взмыленный, пластом лежащий в обнимку со столом — подобного ухарства не разделял:

— Ты, вроде, хотел супротив нечисти повесить решето на гвоздь. Так вешай давай. Самая, кажется, пора.

— Дома забыл, — буркнул атаман.

Они пошли дальше. Вот Чертов Лес сделался менее густым, просветлел — его окраина была уже неподалеку. Однако это не означало, что опасности, таящиеся в нем, остались позади. Чертов Лес еще имел в запасе крупные неожиданности.

Внезапно на них выскочили двое чертей. Таких же точно, как тот, который чудовище натравил. Нападать они не стали, а целеустремленно промчались мимо и быстро скрылись в чаще.

Вслед за ними появился... один из давешних шведов, ограбленных атаманом на галере. Но теперь он уже не выглядел жалким трусом. Теперь это был злобный сокрушитель. Рядом с ним плыла по воздуху туча булыжников. Швед ткнул пальцем в сторону, куда убежали черти. Из тучи пулей вырвалось несколько камней, метнувшись в указанном направлении. Дробью протрещали ломаемые ветви и тут же громыхнула частая россыпь взрывов.

Заметив оторопевших Бублика с Игнатом, швед криво ухмыльнулся. Посмотрел вниз. Из множества поваленных деревьев ему, видно, понравилось самое большое — изрядно длинное и весьма толстое бревно. Швед топнул ногой. Бревно, легко выскользнув из пут дерна и мха, бодро взвилось над землей. Кувыркнулось в воздухе и — подобно лаптю, настигшему таракана — прихлопнуло друзей.

К счастью, бревно попалось трухлявое. Кроме резкого сдвига представлений о коварстве окружающего мира, никакого прочего вреда оно не нанесло. Чихая и кашляя, Бублик с Игнатом выкарабкались из груды древесной пыли и порадовались самоуверенности шведа. Тот даже не удосужился полюбоваться на результат своего колдовского деяния. Уже куда-то пропал.

— Эге! — сказал Игнат, сердито выметая сор из бороды. — Сдается мне: местная нечисть что-то с басурманской не поделила. Но я-то здесь при чем?!

— Наверное, из-за кошеля перегрызлись.

— Воистину глаголешь. Огреть бревном не поленился, а кошель отъюхтить позабыл...

— Гм. Про кошель, и впрямь, никто из нечисти и не заикнулся. Видать, таков их норов поганый добычу делить: пока друг друга не покосают, не угомонятся.

— А мы тем временем...

— Рвем когти!

И — прочь из Чертова Леса, где чертей больше терпимого. Кидать кошель в кусты не стали. Это никогда не поздно. Ведь до сих пор, невзирая на всякие происки нечисти, Бублик с Игнатом пока что целы. Почему бы такому качеству событий не продолжаться и впредь?

С разгону атаман со товарищем угодили в самый разгар адской битвы. Скакал эскадрон чудовищ, заплевывая огненными шарами отступающего шведа, который в ответ бомбил чудовищ взрывающимися булыжниками. Пара оживших коряг вцепилась во второго иноземца, удерживая, чтобы скелетам было удобнее его ятаганами бить. Но главная бойня происходила у оврага, пересекающего опушку Чертова Леса. Там, сверкая молниями и оглушая внушающими дурноту звуками, бешено клубилась круговерть шведов и чертей, неистово изничтожающих друг друга. Бурлящая свалка постоянно выбрасывала очередную жертву, стрелой улетавшую до первого встречного дерева. Сражение закончилось очень быстро. Когда не улетевшими остались лишь двое чертей.

Пользуясь паузой в темных делишках нечисти, Бублик с Игнатом юркнули в овраг. И — по дну его, по дну — к выходу из Чертова Леса. Рядом с местом недавней битвы пошли осторожнее — до них донесся тихий разговор чертей:

— Анадысь захватили Левенгаупта с провиантом.

— В Литве?

— Ага.

— Неплохо. То ли еще будет грядущим летом!

— Под Полтавой?

— Кажись. Сегодняшняя виктория расейских магов над шведскими дает Петру надежду на успех.

— А что случилось с репетитором?

— Да двое каких-то вахлаков сломали его. Все скелеты разбежались.

Из подслушанной тарабарщины невозможно было что-либо понять. Впрочем, друзьям это было неинтересно. Им хватало того, что они успешно выбрались-таки из Чертова Леса. Через час они были в деревне Колобродь. Пятнистые черти их больше не волновали.

Атаман Бублик и профессиональный кладоискатель Игнат торопливо ввалились в корчму. Они рассчитывали получить там водку. Но судьба преподнесла им дополнительный подарок. За одним из столов находился Шреккенфельд. Кошель которого причинил им столько хлопот.

— Привет! — сказал атаман, подсаживаясь к немцу. Игнат прижал басурмана с другого боку.

— А! — сказал Шреккенфельд. — Какая встреча! Местный Робин Гуд!

— Кончились твои дьявольские выкрутасы, — сообщил атаман. — Придется тебя порешить.

— За что?

— Да за кошель твой проклятый. Будешь знать, как напускать нечисть.

— Кошель? — вытаращил глаза немец. — Вы в самом деле мне поверили? — Он нервно улыбнулся. — Если честно, то я — обычный фокусник. Кошель — мой реквизит. Взгляните, как он устроен. Вот здесь потайной карман. А вот этот механизм срабатывает от замка, выпуская ровно одну монетку...

Бублик смотрел на жалобную физиономию заморского лицедея и думал о том, что в лесу-то нечисть действительно была.

И это была не последняя встреча атамана с нечистой силой.