– А что вы скажете о плавности обвода носовой части? — спросил Петрович.
Профессиональная летная лексика в вопросе Петровича поставила астронома в тупик.
– Что у него с носовой частью? Есть некая деформация, не более того,— не понимая, к чему клонит собеседник, ответил Иван Васильевич.
– Космонавт-исследователь с МКС утверждает, что он узнал машину именно по носовой вмятине. Повреждение списанный истребитель получил, когда пьяный крановщик перетаскивал его через ворота КПП.
У Паскудина в изумлении поднялись брови.
– Мне тоже поначалу показалось это бредом,— продолжил Петров,— но перед нами действительно самолет-памятник из Волгограда, установленный на мемориальном комплексе Краснооктябрьского кладбища.
Четыре часа назад, я на всякий случай сделал запрос в ФСБ и, действительно, на местном погосте стоял самолет, который странным образом исчез.
Если вы приглядитесь еще внимательней,— оба собеседника вытянули к фотографии шеи,— то на плоскости, увидите надпись «ася козел». Заметьте не Вася, а именно «ася козел». Наши сотрудники за четыре часа проделали титанический труд и выяснили, что единственный в России козел по кличке Ася проживает в Волгоградской области в деревне Каменный Конец. Все сходится.
Петровичу позвонили. Выслушав около минуты чью-то монотонную речь, он согласился:
– Нужно сделать по несколько экземпляров всех снимков. Пленку я заберу с собой,— приподняв пинцетом фотографию, он снова обратился к Василию Ивановичу.– Где я могу найти директора этого заведения?
Через час здание Дома пионеров было оцеплено и нашпиговано специальными агентами всех мастей. Паскудину привезли приличный костюм и туфли. Облачившись в новый наряд, астроном, сидя на раскладушке, ждал прихода ночи.
К девяти вечера по Новочебоксарску поползли слухи.
Старухи на лавочках, боязливо оглядываясь, шептались о том, что Дом пионеров заняли сатанисты. Оттуда слышались крики детей и блеяние козла. Штурм здания, утверждали осведомленные жители, намечался на три часа ночи.
