Они долго бежали не разбирая дороги, молча, переполненные болью и отчаянием, стремясь, как можно дальше удалиться от возможных преследователей. Только что для них рухнули два мира, для каждого свой.
Низкие серые облака, закрывающие в тот день Солнце, спасли глаза Гора от полной слепоты, но даже тусклый дневной свет причинял юноше неимоверные страдания.
К полудню, выбившись из сил, они забились в узкую расщелину скального выступа посреди глухого леса. Прижавшись друг к другу, как брошенные птенцы, они просидели так до позднего вечера, вздрагивая от каждого шороха.
С наступлением ночи, Гор почувствовал себя значительно уверенней, в отличии от Лики, для которой темное время суток ассоциировалось с троллями, выходящими из своих нор. Юношу, находящегося рядом с ней, к последним она уже не относила.
Гор выбрался под ночное небо и при помощи охотничьего ружья, благоразумно прихваченного на месте боя, подстрелил зайца. Затем он решился развести огонь, на котором и приготовил ужин. Молодые люди жадно поели и забылись тяжёлым сном, прямо на земле у догорающего костра.
Ближе к утру они продолжили свой путь. Густые кроны деревьев пропускали мало света, позволяя Гору не ощущать сильного дискомфорта. Они не знали куда идут, но понимали, что обратно для них дороги больше нет.
— Почему ты не ушла со своими? — задал юноша мучивший его вопрос.
— Я слишком хорошо знаю Лонгрена, — ответила Лика. — Он не простит мне такой вольности. А главное, по моей вине ранен, а возможно, и убит гражданин города. Это непременно скомпрометирует моего отца. Жемчужный купол — для него всё, вернись я, и мне пришлось бы рассказать правду. Отец этого не переживет.
Больше они не возвращались к этому разговору.
Изгнанники находились в пути уже четвёртый день. К удивлению Гора, его глаза начали привыкать к дневному свету. Лика немного успокоилась и даже начала иногда улыбаться. Молодость, полная жизненных сил неизменно брала своё.
Они всё чаще и охотней разговаривали, рассказывали друг другу о жизни своих бывших городов, так не похожих между собой. Вскоре молодые люди начали осознавать, что между ними гораздо больше общего, чем им казалось вначале. Первые, робкие ниточки дружбы протянулись между ними, грозя перерасти во что-то более крепкое и значимое.
Продвигаясь в сумраке вековых лесов, они несколько раз натыкались на небольшие стаи рыжих волков. Но путники были хорошо вооружены и на этот раз морально готовы к бою. Словно чувствуя это, хищники убирались с дороги не рискуя ввязываться в драку.
А к исходу пятого дня, лес внезапно закончился и на открывшейся беглецам равнине, показались руины древнего города.
— Возможно, здесь когда-то жили мои предки, — произнесла Лика внимательно вглядываясь в развалины.
— Мы тоже жили в наземных городах, — вспомнил Гор. — Наши народы могли быть добрыми соседями.
Девушка ничего ему на это не ответила.
Они увлечённо исследовали останки заброшенного мегаполиса. Складывалось впечатление, что здания разрушены не войной, а просто обвалились от действия безжалостного времени. Похоже, что люди однажды покинули эти места, чтобы больше уже никогда не вернуться обратно.
Беглецы заходили в дома, там, где это было возможно, находили остатки мебели, предметы старины. Они могли часами изучать вещи ушедшей эпохи, строя предположения, для чего они могли предназначаться. Странные чувства овладевали молодыми людьми, когда они прикасались к этим реликвиям. Словно едва различимые отголоски генетической памяти доносились до них через время и пространство.
Подземелье кристаллов они открыли для себя случайно, примерно через неделю после первого знакомства с городом. Полуобвалившаяся лестница увела их глубоко вниз, где через хорошо сохранившийся коридор они попали в огромный подземный зал округлой формы.
Тусклые светильники черпавшие энергию из неизвестного источника, до сих пор излучали холодный призрачный свет. Сводчатый потолок украшало причудливое цветное панно, на котором застыл танец геометрических фигур. Стены состояли из высоких металлических стеллажей с тысячами маленьких выдвижных ящичков. Внутри каждой такой ячейки, ровными рядами располагались совершенно одинаковые прозрачные кристаллы. Несмотря на то, что Лика была обучена грамоте, она так и не смогла прочесть надписей на стеллажах и самих кристаллах, хотя некоторые знаки и показались ей знакомыми. Гор и вовсе не умел читать.
Обширное пространство пола вмещало несколько сотен небольших кабинок со стенами из прозрачного пластика. Внутри каждой стоял круглый стол и несколько стульев. В центре столов располагались крошечные углубления.
Девушка первая заметила, что кристаллы из ящичков по форме в точности совпадают с отверстиями в крышках столов, и догадалась сунуть один из них в гнездо.
Путешественники в ужасе отпрянули от мутного светящегося столба, ударившего из столешницы. Но через секунду свет прояснился приобретая чистый голубоватый оттенок. В воздухе повисло объёмное изображение человека, выполняющего какую-то работу. Появился звук.
Ни Лика, ни Гор не были дикарями и быстро догадались, что перед ними древнее хранилище информации. У них появлялся шанс приоткрыть завесу над тайной гибели ушедшей цивилизации.
Часы складывались в дни, дни в недели. Давно началась зима с резким порывистым ветром, ледяными дождями и редким снегом, который не держался дольше нескольких дней. Молодые люди выходили на верх только для охоты на зайцев, белок, птиц и другую мелкую дичь, водившуюся в изобилии в окрестных лесах. Для стрельбы они использовали гарпунное ружье Лики, стрелы к которому можно было использовать много раз, в отличии от патронов к однозарядке Гора, которых было не так уж и много. Они сшили себе тёплую одежду из шкурок убитых животных и соорудили кровати из лап хвойных деревьев.
Все свободные от охоты часы, они занимались просмотром видеозаписей, выбирая те, которые транслировались на знакомом им языке. И всё это время они ни на шаг не отходили друг от друга, словно боялись потерять последнее связующее звено с навсегда утраченным прошлым.
В одну из долгих зимних ночей их отношения перешли в новую, но вполне закономерную фазу, после того, как Лика бесшумно скользнула под меховое одеяло Гора.
Видеозаписи, которые они смотрели днями напролёт, имели самое разное содержание. В них говорилось о животных и растениях обитавших когда-то на планете. О горах, морях, лесах и океанах. О городах и людях живших в них. О профессиях, одежде, еде, технике, космосе...
Находились записи повествующие о настоящих и вымышленных жизненных историях про мир и войну, любовь и дружбу, оперы, концерты, театральные постановки, всего не перечесть. Молодые люди жадно впитывали в себя информацию, но им не хватило бы и тысячи жизней, чтобы просмотреть всю фильмотеку.
Запись потрясшая Лику и Гора, попалась им почти в самом конце зимы, когда Солнце поднимается уже достаточно высоко, чтобы прогреть землю. Сначала они хотели сменить кристалл, рассказывающий о скучном совещании большой группы людей. Но постепенно увлеклись происходящим на голограмме и продолжили просмотр.
В большом и светлом круглом зале с ровными рядами скамеек горячо спорили участники собрания. Человек в нелепом костюме, бегал от одного выступающего к другому с микрофоном в руке и задавал провокационные вопросы.
— Значит вы утверждаете, что через десять, максимум пятнадцать лет, жизнь на нашей планете погибнет? — спрашивал шоумен у пожилого человека со спокойным открытым лицом.
— Да, — отвечал тот. — Если ведущие мировые корпорации не снизят выброс ядовитых веществ в атмосферу, Земля обречена.
— Полно вам, профессор, — поднялся маленький улыбчивый человечек с круглой лоснящейся физиономией. — Как представитель корпорации «Глобалэнерджи» я официально заявляю, что слухи о превышении норм выброса отравляющих веществ в атмосферу планеты, сильно преувеличены.
— Я не сомневался, что вы это скажете, — усмехнулся предыдущий оратор. — Всем известно, что корпорации влиятельны настолько, что легко навяжут своё мнение любому правительству. И уж точно не упустят прибыли даже если завтра по их вине рухнет целый мир.
— Профессор Хромов, — попросил слово один из журналистов, присутствующих на собрании. — Действительно ли всё так серьёзно? Корпорации всесильны и никто не сможет заставить их прекратить отравлять планету. Но что же тогда ждёт нас через десяток лет?
— Нас ждёт отравленная вода, мёртвые леса, ядовитый воздух, — с грустью произнёс Хромов. — Но это ещё не всё. Исчезнет озоновый слой и сделает планету беззащитной против смертоносного Солнечного излучения. Пожары будут бушевать повсеместно и не будет ни сил ни смысла с ними бороться. Многочисленные химические предприятия и атомные электростанции заполонившие Землю начнут взрываться друг за другом, как спички в коробке, довершая общую картину хаоса и разрухи. Жизнь на поверхности планеты станет невозможна для человека.
Собравшиеся в зале зашумели на разные голоса обсуждая сказанное между собой.
— Господа, — снова взял слово представитель корпорации. — То, что сказал уважаемый профессор, к сожалению, горькая правда. Но я со всей ответственностью заявляю, что наши предприятия не имеют к этому никакого отношения. Что и подтверждают независимые исследования проведенные нашими учеными.
Мы выяснили, что гибель озонового слоя связана с внешними факторами и не связана с деятельностью нашей организации. К сожалению, это не изменит финала — жизнь на Земле погибнет.
Поднялся гул встревоженных голосов.
— Но не будем отчаиваться друзья! — прокричал представитель финансовой империи. — Лучшие умы «Глобалэнерджи» нашли выход.
В зале воцарилась заинтересованная тишина, а маленький человечек уверенно взобрался на возвышение перед рядами зрителей и подал кому-то сигнал.
На большом обзорном экране, сменяя друг друга, замелькали картинки, которые представитель корпорации успевал комментировать.
— Дамы и господа, позвольте представить вам проект «Новая жизнь». Это великолепные подземные города будущего, строительство уже началось! Уже сейчас, вы сможете приобрести комфортабельное жилище на трудные времена, по умеренным ценам. Спешите, количество свободных мест ограничено. Выбирайте сами, ад на Земле, или уютное гнёздышко в подземном городе.
— Ублюдки, — возмутился Хромов. — Даже здесь они сумели извлечь выгоду.
Он встал со своего кресла, поднялся на возвышение и прокричал.
— Глупцы, не будет уютных гнёздышек под землей. Только крысиные норы, где вы будете вынуждены влачить жалкое существование, без малейшей надежды вернуться под Солнце. Не только вы, но и ваши дети, внуки и ещё многие и многие поколения ваших потомков. Через несколько столетий вы забудете свою историю, забудете, кто вы и откуда пришли. Вы утратите львиную долю достижений завоёванных техническим прогрессом и погрузитесь в средние века.
Опомнитесь, люди. Ещё не поздно спасти планету, мы должны объединиться и всем миром сказать корпорациям — «нет, убирайтесь вон».
Но его слова потонули в потоке людских голосов.
— А теперь, дамы и господа, — распалялся зазывала «Глобалэнерджи». — Позвольте предложить вам корону нашего проекта, вершину инженерной мысли — Жемчужный купол…
Потом они нашли и другие фильмы. Об медленно, но верно умирающей планете, об отчаянных, но бесполезных попытках помешать могучим корпорациям, отравлять Землю, о строительстве подземных городов, о Жемчужном куполе, которому суждено было стать пристанищем сильных мира сего.
— Гор, мы обязаны рассказать своим народам правду, — заявила Лика однажды.
— А ты уверена, что они готовы эту правду принять, — отозвался юноша.
— Долг перед моими соплеменниками обязывает меня сделать это.
— Что-то мне подсказывает, что тебя не ждёт ничего хорошего в Жемчужном куполе. Лика, зачем нам куда-то идти, нам хорошо здесь вдвоём! Пусть катятся ко всем чертям они все вместе взятые!
— Гор, не обманывай себя, — тихо произнесла девушка. — Ты знаешь, что мы должны сделать это.
Очень скоро Лике удалось убедить Гора, совершить поход на побережье.
— А как ты собираешься доносить до них информацию? — решил использовать последний аргумент юноша. — Заставишь их прийти сюда, или ждёшь, что тебе поверят на слово?
— Есть у меня одна задумка, — ответила Лика. — Эти штуки в столах, должны как-то выниматься. Мы возьмём их с собой и покажем людям запись.
Но реализовать идею оказалось куда труднее, чем озвучить. Выяснилось, что ни Лика, ни Гор не имели, ни малейшего представления о принципах работы прибора. Необходимо было найти информацию в техническом отделе. Но миллионы кристаллов можно было перебирать всю жизнь и так и не найти нужного. Незнакомый язык на табличках и в каталогах, сильно усложнял дело. Пришлось его спешно осваивать при помощи самоучителей. Это оказалась латынь.
Через полгода, Лика и Гор, были уже не теми отсталыми людьми, как прежде. Знания из разных областей полученные ими, расширили сознание и открыли новые горизонты. Так они узнали, что когда планета стала не пригодна для жизни, уходя в укрытия, беглецы оставили законсервированные информатории в покинутых городах. Как будто предвидя подобный поворот событий.
Освоив латынь и найдя техническую документацию к галлопроигрывателю, они без труда извлекли два из них из столешниц.
В дорогу они отправились уже на закате лета.
Путники с высоты высокого холма осматривали знакомую с детства местность. Смотрели и не узнавали свой берег. Кроме запаха дыма и пороховой гари, явственно ощущалась ненависть и злоба, повисшая в воздухе. Из почерневшей, выжженной травы, торчали обугленные скелеты деревьев и кустарников. Море, сплошь перемазанное нефтяными пятнами, застыло мертвым штилем в напряжённом ожидании. Вдоль береговой линии протянулась глубокая траншея, отделившая выходы из подземного города от моря. Деревянные столбы, вбитые в землю перед ней, соединялись между собой ровными рядами колючей проволоки. Из укреплений торчали железные трубы, смотря чёрными зрачками в сторону воды. Посреди этого пугающего пейзажа, торчала наблюдательная вышка с восседающим на ней подземником.
Далеко в море покачивались какие-то предметы, детально не различимые из-за большого расстояния. Но вот оттуда донесся монотонный гул, и к земле начали приближаться многочисленные плавсредства различных форм и размеров.
На вышке взвыла сирена и со стороны подземелий сразу же побежали сотни низкорослых людей, занимая свои места в окопах. Море заволновалось, Ветер принес с той стороны отзвук многих голосов. Начинался штурм берега.
Одна из труб конвульсивно дёрнулась и с глухим уханьем выплюнула косматый клубок багрового пламени. Снаряд полетел в сторону противника, быстро уменьшаясь в размерах, но, не дотянув до плотов сотни метров, с шипением ушёл под воду.
Ожили и другие трубы. Некоторые стреляли зажигалками, другие металлическими шарами. Перезаряжали их через широкое отверстие на конце.
С моря начали отвечать. Сотни гарпунов сыпались на позиции подземников. Иногда они находили цель и тогда с моря слышались победные возгласы.
Атакующие подходили всё ближе, трубы стреляли без перерыва, гарпуны сыпались стальным дождем. Один из плотов загорелся и чадил дымным факелом, пока не скрылся под водой.
По мере того, как плоты подходили ближе, они становились уязвимы для охотничьих ружей подземников, зазвучали хлопки выстрелов. Орудийные расчеты пристрелялись и перешли на картечь. Побережье потонуло в грохоте канонады. Жемчужный купол нёс колоссальные потери. Но вдруг, чуть в стороне от основных событий, прямо из воды показался большой отряд боевых пловцов. Они были вооружены непомерно длинными гарпунными ружьями и начали стрелять, не выходя на сушу. Били они метко и сноровисто, буквально выкашивая позиции подземников. Сами же стрелки оставались в относительной безопасности — пороховые ружья до них не добивали, а артиллеристские приспособления развернуть в свою сторону они не позволяли, расстреливая орудийные расчёты при подобных попытках.
Ход сражения изменился, атакующие начали брать верх. Побережье, затянутое пороховым дымом, тонуло в криках раненых и предсмертных стонах умирающих. Подземники дрогнули, и казалось, готовы отступить, но удача сегодня была на их стороне.
Кому-то удалось зажечь нефть, вероятно, специально разлитую у самого берега. Море вспыхнуло ураганом огня и боли. Десант, оказавшись среди пламени, вынужден был уйти на глубину. Плоты, дали задний ход, стремясь поскорее выйти из сектора обстрела.
Победил берег.
Гор, наблюдавший происходящее вместе с Ликой со стороны, подумал, что это уже не первое сражение сил земли и воды. А ещё, он поразился тому, как быстро враждующие стороны изобрели такое количество смертоносных приспособлений и научились воевать.
Гор не знал, что во все времена предшествующих эпох, лучше всего у людей получалось именно то, что связано с войной. В умении умерщвлять себе подобных, они далеко продвинулись вперёд, и всегда охотно и увлечённо изобретали всё новые и новые орудия убийств.
Путники отошли немного назад, и укрылись в густом подлеске, Лика плакала.
— Это всё из-за нас, — сокрушалась она.
— Нет, — уверенно заявил Гор. — Возможно, косвенно мы имеем отношение к этой войне, но истинная причина не в нас. Ненависть между нашими народами зрела давно, она накапливалась и росла, и однажды должна была вырваться на свободу. И мы видим, к чему это привело.
— Гор, мы должны их остановить!
— Мы попытаемся сказать им правду, но что с этой правдой делать, им придётся решать самим.
Гор шёл по темному коридору, отмечая, как быстро его глаза разучились видеть в темноте. Освещённый неярким светом электрических ламп, приближался первый пост охраны. Хорошо вооружённые стражники, застыли в немом изумлении, когда увидели, кто приближается к городу. Послышались тревожные голоса, в глазах бывших приятелей застыл страх. Гора они восприняли не иначе, как выходца с того света.
— С дороги, — бросил юноша, не сбавляя шага, и никто не посмел стать у него на пути.
В самой освещенной части города — на городской площади, собралось множество народу. Несколько руководителей стоя в центре, горячо обсуждали план дальнейших действий.
— Нужно больше нефти, — говорил один. — Мы зальём все побережье и когда они сунуться в очередной раз, мы зажарим их, как свиней.
— Это вызовет катастрофу, — возражал другой. — Погибнут животные и растения в целом регионе.
— А иначе, подохнем мы, ещё одного удара нам не сдержать! — с вызовом прокричал первый.
И тут люди заметили Гора. Он шёл прямо к центру площади, сопровождаемый удивленными возгласами и тревожным шёпотом горожан. Перед ним все расступались, давая пройти.
— Гор! — услышал юноша знакомый голос. Хэвин, не скрывая радости, шагнул к нему. — Я чувствовал, что ты жив, но про тебя рассказывают ужасные вещи, сынок. У тебя есть, что сказать гражданам города?
— Я готов ответить на все вопросы, — смело заявил юноша. — Но прежде, чем выяснять степень моей вины, вы должны увидеть вот это.
И он развернул заплечный мешок, извлекая из него воспроизводящее устройство.
Голографическая картинка пришла в движение, а Гор выставив регулятор громкости на полную мощность, наблюдал за лицами горожан. Они выражали самые различные эмоции, познавая истину, кто-то верил, кто-то нет, но не это сейчас являлось главным. Зерно упало в почву и эти люди уже никогда не смогут быть прежними.
Голограмма погасла, а люди всё молчали, пытаясь осознать и принять увиденное.
— Я нашёл эту запись в разрушенном городе предков, — пояснил Гор. — Она открывает тайну нашего происхождения. Не было Демонов глубины, не было подземных троллей, а только единый народ, волею судьбы разделенный на долгие века. Убивая жителей Жемчужного купола, вы убиваете своих братьев и сестер. Хватит крови, хватит ненависти, нам нечего больше делить!
С этими словами Гор позволил Хэвину увести себя домой. Он сделал все, что хотел, да и все, что мог.
Донырнуть до купола без кислородной маски оказалось дьявольски трудно. Пришлось крепко стиснуть зубы, чтобы сделать это. Оказавшись внутри, Лика долго лежала на спине, жадно глотая воздух, прежде, чем продолжила свой путь.
В городе всё могло показаться прежним, если бы не страх и злоба, сгустившиеся под перламутровым куполом.
— Если они догадаются сбросить всего одну глубинную бомбу, нам конец, — уловила девушка обрывок чужого разговора.
— А, что, они у них есть? — прозвучал ещё один тревожный голос.
Она шла прямо к дворцу правительства, к отцу.
— Лика! — раздался окрик за спиной. Лонгрен нагонял её быстрыми шагами, с перекошенным от ярости лицом. Облаченный в полное боевое снаряжение, с головой перевязанной окровавленными бинтами. — Так ты жива. И у тебя хватило наглости явиться сюда, после твоего подлого предательства?
Лика взглянула ему прямо в глаза и Лонгрен осекся. Перед ним стояла уже не та податливо — покорная девочка, которую он знал раньше. Да и знал ли он её когда-нибудь?
— Больше ни шага в мою сторону, — сказала она спокойно внешне. Но в глазах у неё сверкнуло холодное пламя, а в голосе прозвучал металл.
Лонгрен не решился на дальнейшие преследования.
Отец, не чаявший увидеть Лику живой, сиял от счастья. Война отступила на второй план. Он не отходил от горячо любимого ребёнка, стараясь всячески ей угодить. Когда эмоции поутихли, в нём всё же заговорил мудрый и опытный правитель.
— Дочь моя, ты должна рассказать мне всё, с момента твоей пропажи и до сегодняшнего дня. Всё без утайки. — Потребовал он.
— Я обязательно тебе всё расскажу, — пообещала она. — Но сначала посмотри вот это.
И Лика включила добытый в развалинах прибор.
Они приплыли на закате дня, когда большое и красное Солнце уже не обжигало кожу и почти не слепило глаза. Правители Жемчужного города ступили на истерзанный берег и встали напротив встречающей их делегации.
Люди молча смотрели друг на друга новыми глазами. Будет много слов и масса вопросов, но потом, а пока они молчали и не могли поверить, что за маской ненависти и злобы не смогли разглядеть обычных людей, таких же, как они сами.
Это был всего лишь первый робкий шажок долгого пути воссоединения народов разлучённых в незапамятные времена. И каким будет этот путь, зависело теперь только от них. Узнав правду, люди получили возможность выбирать, вражда или дружба, мир или война.
