Всё началось с выхода в свет книги «Капитан». Карлик Марксик накручивая на палец волос из своей густой бороды, ел овсянку. Скользкие капли медленно сползали по окладистой шерстяной подушке. Падая на брюки, каша оставляла замысловатые следы: вот на коленке лось стучит копытом, ближе к ширинке пятно, похожее на ежа. Зачерпнув последнюю ложку, Карлик оторопел. В дверях его небольшого дома стоял высокий безликий человек. Руки гостя оттягивал томик «Капитана».
— Уж-рыболов,— представился незнакомец,— не правда ли погода превосходная?
В центре продолговатой головы ужа зияла пустота. Башка рыболова напомнила Карлику выеденную тыкву с ушами. Тощее тело гостя, обличённое в серебристую кожаную кольчугу, переливалось на солнце як новогодняя ёлка на детском утреннике.
— Погода - дрянь,— отложив миску, Карлик облизал ложку,— короче, Склифосовкий.
— Пардон за столь ранний визит,— в пустоте окаймлённой волосами воздух уплотнился и в том месте, где должен был быть рот, что-то улыбнулось.— Хотел выразить благодарность.
Рыболов развернул томик и ткнув пальцем в первую страницу, зачитал:
— Ему, смелому, верному, благородному, передовому бойцу пролетариата… Спасибо, друг,— всхлипнул безликий.
— Ты дальше читай, красавчик.
Глаза Карлика вспыхнули озорными огоньками, рот растянулся, с бороды посыпались засохшие катушки Геркулеса.
Рука, державшая книгу - дрогнула. Слегка подкосившиеся ноги задрожали, из съеденной тыквы донеслось шипение:
— Вот сука, какому-то Зильгельшухеру…
Схватив табуретку, безликий что есть силы, опустил её на голову писателя. Хруст шейных позвонков затмил звук лопнувшего темени.
Порывшись в карманах хозяина, он выудил ручку и обмакнув в лужицу крови, написал: Вильгельму Вульфу.
