Листки растрёпанного блокнота

…Время нас пощадило – меня, Луизу, Луи, а могло быть хуже. Моя сестра считает иначе, это ее право. Она твердит, что если бы коридор проживал свою жизнь перед нашими глазами быстрее, такая судьба оказалась бы мягче для нас.

- Почему ты считаешь, что мельтешение лиц могло быть приятнее? – спрашивал я.

- Возможно, Луи тогда не ушел бы один, а нашел выход для всех нас сразу.

Она права в том, что нашему товарищу не следовало думать только о себе.

Пишу сумбурно, потому что не знаю, в какой момент этот листок, потеряв руку, держащую его, опустится на пол. Да, предупреждаю вас: ждите следующего. Идея с записями принадлежала Луи: он сказал, что можно попробовать воззвать к тем, кто ходит по этому коридору, расписывая все, что происходит с нами, на листках моего блокнота. Но он слишком тонок для долгой повести. Я про блокнот, не про Луи.

Наш с Луизой приятель – горбун, а моя сестра считает, что горбуны – самые хитрые бестии. Я защищал Луи перед ней, но когда он вырвался из ловушки без нас, я понял, что…

…Предыдущий листок я выпустил из пальцев, не дописав, и он тут же исчез, как исчезали многие предметы до него. Это какой-то дурацкий сон. Луиза требует, чтобы я излагал нашу историю внятнее, а я не могу! Как можно писать в таком коридоре? Здесь жуткий свет. Жуткий! Смотришь на стены краем глаза и видишь полупрозрачные волосы кудрявой белокурой Рапунцель бесконечно стелющиеся вдоль них! Теперь Луиза хочет взять мой блокнот в свои руки…

…Бедный Йоганн! Мы с ним оба почти что в панике, но брат пытается защищать меня от кошмара, и уже утомился, демонстрируя бесстрашие. Мы не спим, не едим, и не знаю, сколько пробудем здесь в коридоре. Да, я сама требовала от него точности в описании произошедшего, а пишу сумбурно. Попробую прояснить все дело. Наше приключение началось с того дня, когда мы с братом приехали на каникулы к дальним родственникам. Там мы познакомились с Луи. Чудный, чудный товарищ наш, этот Луи, хотя брат и проклинал его с полчаса после того, как он вышел из ловушки. Когда мы впервые его увидели, я подумала: почему он сутулый? Наверное, он все время сидит за книжками и, конечно же, очень умный. Вон, даже носит очки! Потом он повернулся к нам боком, и стало ясно, что это не просто сутулось, а горб. Но он смеялся так весело, что мы с братом приняли его уродство за что-то эфемерное. Всякое бывает. Никогда с ним этого не обсуждали. Однако, два дня назад, он нам внезапно признался:

- Друзья мои, это тайна, очень большая тайна, но мне не с кем с ней поделиться. Мне так хотелось поговорить об этом с кем-нибудь!

- Что такое? – спросили мы.

- Видите ли… я урод!

- О, Луи, даже и думать об этом забудь! Ты не виноват…

Он перебил нас, с дерзкой усмешкой показав большим пальцем за спину:

- Вы про это?

- Ну… да, - смущенно ответили мы. – А ты про что?

Тогда он перевел палец тоже за спину, но было видно, что он показывает куда-то дальше.

- Про то, что там.

- Где там?

- Позади меня. В прошлом.

- Что у тебя в прошлом? – заинтересовался брат.

- Время, которого не было. Я урод, потому что умею менять дурные события, ясно вам? Малышом я только этим и занимался. Сначала я родился у шлюшки с улицы. Так мне говорили, и прибавляли, что она меня там же, на улице, бросила. Я вырос в приюте прошлого века, откуда меня собирались отправить «в люди», работать на завод, если не умру до шести лет. Обычное дело для тех времен. Но мне едва ли стукнуло пять, когдя я понял свои возможности. Мадам высекла меня за кражу, которой я не совершал. Вором был местный хулиган, но мне по случайности не удалось этого доказать. Всего-то пару секунд надо было провести не так, как распорядился ими я – следовало окликнуть мадам, а я замешкался. Сидя в углу весь вечер, я до слез мечтал вернуться назад на несколько часов и изменить дело так, чтобы мадам застала момент кражи и поняла, что это не я. Впервые в тот вечер я открыл в себе новое зрение и возможность перемещения в любую минуту из своего прошлого. Мне удалось вернуться в свое же тело в момент перед тем, как произошла кража, и я не упустил возможности оправдаться!

Я рос, и продолжал менять прошлое, замахиваясь все дальше и дальше. С приключениями, которые я переживал, возвращаясь и все изменяя в лучшую для себя сторону, я набрал столько опыту, что теперь мне не пятнадцать лет, как вы думаете, а больше, словно прожил я миллион жизней. Чем дольше живу, тем сильнее вхожу во вкус. Я знаю столько, что вам не снилось. Но много ли с этого получаю? Я думал, много. Изменив прошлое, сделал так, что меня усыновили зажиточные люди, но проведя детство в их доме, понял, что они не всегда справедливы со мной, и ждут от меня каких-то вещей, которых я не могу и не хочу делать. Однажды я замахнулся на то, что вообще не пришло бы раньше мне в голову. Изменил свое происхождение. Сделал так, что родился у другой женщины – богатой титулованной дамы, которая замужем за влиятельным лордом.

С этими словами он показал в сторону поляны, где чаевничали его родители.

- Я был счастлив, - продолжал он, - а они – нет. Так что я изменил и их прошлое, сделав их двоих столь счастливыми, что казалось бы и желать нечего. А они сделали счастливым меня, потому что в результате эксперимента со сменой родителей я родился с горбом, и ничего исправить не мог. Наследственность, говорят они, на нее не повлиять.

С поляны раздался смех и служанка подошла к нам, чтобы позвать на чай.

- Элен, пожалуйста, можешь накрыть нам здесь? – ласково попросил ее Луи, и та расплылась в улыбке в ответ:

- Конечно, милый Луи, конечно!

- Вот и чего желать еще? – продолжал он. – Меня любят. Меня обожают. Я богат, счастлив, имею все, чего только не попрошу. Беда в одном.

- В чем? – спросили мы, не зная, как ему верить, и правду он говорит или нет.

- В том, чтобы удержать меня от смены прошлого, если что-нибудь снова пойдет не так. На поле времени я герой, стойкий и мужественный человек. А в настоящем всегда рассчитываю на возможность все поменять. Порою мне страшно. Кто я – трус? Рыцарь? Слишком зависеть стал от своей способности. Уф, выговорился, спасибо!

- Ты можешь внушить себе, что если что-то сделаешь в прошлом не так, то текущее станет плохим, - предложил брат.

- Чтобы бояться того места, где я всегда храбр – прошлого? Нет, этого даже не выйдет. Я чувствую, знаю теперь, как разовьются события дальше, чтобы не изменить их серьезно. Стал чересчур опытным.

Я слушала его еле сдерживаясь от возбуждения, и когда он закончил, почти выкрикнула:

- Можешь взять нас с собой? Ну пожалуйста, Луи! Интересно посмотреть, как все выглядело когда-то!

Он колебался.

- Я не хожу туда ради забавы, - сказал он, наконец, решительно. – Только если что-то серьезное.

Не могу точно вспомнить, поверили ли мы с Йоганном ему до конца, или приняли все за увлекательную выдумку. Тем более, что он, выговорившись, свел все к тому, что пошутил и пытался нас разыграть.

Кончилось тем, что мы несколько дней подряд играли в путешественников во времени. Воображали, как возвращаемся в былые времена, как переносимся в сказки и так далее.

А потом мы пошли в магазин. Одни. Задумка, выйти погулять без одышливой служанки, пыхтящей в спину, принадлежала Луи. Мы оделись попроще, взяли корзинки и на рассвете пошли «за покупками».

Только на шоссе мы сообразили, что магазин должен быть в это время еще закрыт, но решили продолжить путь, чтобы прогуляться. К нашему удивлению, хотя жалюзи были опущены, дверь оказалась отворена…

…Листки блокнота не падали на пол, но все равно испарились – прямо из моей руки. Что это значит? Не испаримся ли мы сами? Идея писать на бумаге принадлежала Луи. Он предлагал первые 10 сообщений сделать из одного лишь слова – «Помогите!», а потом еще на пяти – «Помогите! Подробности будут через … писем». Кажется, и я забежала вперед.

Итак, мы вошли в магазин, но там никого не было. Из-за опущенных жалюзи было темно и мы двигались на ощупь. Не было видно, что за товары стоят на полках, и дверь, через которую мы вошли, почти сразу оказалась за стеллажами. В торговом зале не было никого. Ой, повторяюсь! Мы искали выход, и увидели дверь, на которую подумали, что это та самая, которая нам нужна.

Я обратила внимание на отрывной календарь, висевший сбоку на стене: в нем на листке стояло: «45-е мартаниуса». Но мне почему-то это не показалось странным. За дверью вместо предбанника обнаружился хмурый, унылый, сырой коридор…

Дальше описывать ни к чему. Мы зависли во времени, как объяснил Луи, когда стало понятно, что происходит что-то не то. Время, сказал он, крутится в этом месте бешеным колесом. Оно летит так быстро, что невозможно с него соскочить, и это проблема только для нас! Другие люди приходят сюда и уходят. Мы наблюдали, как разорился владелец магазина и на смену ему пришел другой хозяин. Как в доме с нашим коридором сделали театр, затем кабаре, затем что-то совсем непотребное… К счастью, как думает брат, и к сожалению, как считаю я, мы не видим мелькания событий, а только отдельные моменты. Луи утверждает, что мы получаем связь с действительностью лишь на те даты, которых нету в обычном календаре, но и то лишь на несколько минут. В основном, коридор пуст. Затем в него входят люди – через дверь, выходят – через другую дверь, и он снова пуст. Мы не можем покинуть это место, и даже разойтись, словно нас ограничило невидимой стеной на небольшом пятачке пространства. Стараемся даже не двигаться – мало ли что? Нас иногда замечают, о чем-то спрашивают, обычно вроде такого: «Хозяин у себя?» или «Мальчик, где все?», «Девочка, что ты тут стоишь?». Но мы не можем ответить – стоит заговорить или шевельнуться, и посетители исчезают. На смену приходят другие. Кто-то из приходящих роняет на пол предметы, которые испаряются. Бывает, упавшая вещь полежит, а двинешься к ней – исчезла. И нам ничего нельзя выпускать из рук! Мы боимся исчезнуть сами…

Так исчезнуть, объяснил Луи, и значит для нас попасть в какое-то время. «Испарившись» отсюда, мы перестанем мчаться в будущее со скоростью света. Ведь и так уже мы далеко зашли! Если вылетим из бесконечного движения, то обретем жизнь в году на тысячи лет впереди наших родных времен!

Но как ни грустно было бы жить в другом времени, нам все равно не удавалось «соскочить с телеги», как выразился Луи. Зато для себя он выход нашел и бросил нас здесь одних. Вероятно, он попадет домой, раз ему так легко возвращаться в прошлое. Однако, прежде чем исчезнуть, он долго следил за тем, как испаряются вещи, выпавшие у нас из рук, и сделал вывод, что на полу в коридоре они возникают в моменте времени мимо которого мы проносились. Тогда Луи предложил оставлять записки…

…Заканчивается бумага. Блокнот весь изодран в клочья, но может быть план сработает раньше, чем наступит конец этому коридору, планете, вселенной. Луи предположил, что легенда о таинственном доме, где много столетий подряд появляются из ниоткуда записки о помощи, дойдет до ученых, и они постановят, чтобы любые бумажки с нашим почерком приносили им на изучение. Вот почему он сказал, что не меньше пятнадцати одинаковых по смыслу сообщений надо оставить в начале – иначе просто внимания не привлечь. Теперь вы знаете всю историю. Пожалуйста, если вы ученые – помогите двум детям, несущимся вперед на бешеном времени! Пожалуйста! Предотвратите это, вытащите нас отсюда!..

…Неужели, это было взаправду? Только что мы закончили чаепитие, и голова еще кружится после ночного кошмара. Да, честное слово, это был дурной сон! Но не бывает такого, чтобы один кошмар приснился двоим. По секрету Луиза мне рассказала, что ей привиделось этой ночью, и спросила, было ли со мной то же самое. Луи за завтраком громко смеялся, дурачился, спрашивал нас, почему мы ведем себя подозрительно, будто убеждены, что это он выкрал блокнот у меня из кармана?..

…Да, он признался. Сказал, что выбравшись из ловушки, вернулся домой, глубоко в прошлое, в вечер накануне нашего приключения. Он якобы разгадал загадку того, как мы угодили в тот переплет.

- Вам известно, что звездное время из-за видимого движения солнца по небосклону не состыковано с календарным, - говорил Луи. – Подобным образом время времени не состыковано ни со звездным, ни с календарным. Время всех людей различается, у кого-то его ни на что не хватает, а кто-то сетует на то, что оно длится чересчур долго, все дела переделаны и заняться нечем. Дело в неравномерности наших сигналов, вроде как одни люди живут на длинных волнах, а другие на коротких, которые незначительно не совпадают друг с другом. А есть и такие люди, чья жизнь проходит на ультравысоких частотах, вне диапазона, ощущаемого основной массой людей. Они не только успевают распорядиться своими днями, но у них еще обнаруживается дополнительный запас суток вне знакомого нам календаря. Таковы оказались хозяин и посетители магазина, имеющие доступ в коридор.

- Но почему мы попали в эти частоты? – спросил я.

- Да потому, - ответил Луи, поправив очки (он всегда это делает, чтобы изобразить из себя важного умника), - что на некоторых территориях, где постоянно мельтешат люди, живущие на ультракоротких волнах, время спрессовано в плотный брикет. Посетители коридора, как и все вокруг нас, не только пользуются временем, но излучают его сами. Они приходят туда до открытия и закрытия с разных сторон коридора, и волны, попавшие в ограниченное стенами пространство, сконцентрировались в опасный сгусток. Но я обещаю, что эта «ловушка» будет действовать там в нерабочие часы, когда на территории магазина существует переход от одного календарного дня к другому. Ведь это только для нас магазин открывается каждый день. Для хозяина это редкие остановки на пути следования в его собственном континууме.

Он нас подавил умными словами и сложными объяснениями, хотя, я подозреваю, что он и сам ничегошеньки в этом не понимал. Поэтому я дал слово Луизе, и она задала наивный вопрос:

- Что ты сделал, чтобы нас оттуда вытащить?

- Вернулся в себя до того, как задумал пойти в магазин, и когда должен был предложить вам прогулку… промолчал.

Разумеется. Мы не пошли с утра в магазин, живущий в несуществующем дне, не попали в ловушку, а проснувшись, когда уже совсем рассвело, решили, что все приключение – только сон. И он вернул мне все записи моего блокнота, собранные по моментам, которых не было. О листках из будущего он сказал, что просто изменил время так, что я в полусне, не совсем сознавая, что происходит, записал свой ночной кошмар.

…Ну вот, опять беру забытый блокнот, чтобы занести в него то, что меня беспокоит. Мы дружим с Луи, как и прежде, хотя он вырос и превратился в важную птицу. Все чаще и чаще ведет он беседы о том, что сделал бы, будь он королем нашей страны. Боюсь, он продолжит коверкать время вокруг себя. Я уже устал мучиться кошмарами, в которых бегу от кого-то куда-то, таких, где летаю и падаю, или когда снится что-то рельефное, ясное и отчетливое. Всякий раз просыпаюсь с мыслью: а не было ли в этом снова руки Луи? Не он ли продолжает эксперименты при нашем участии, заставляя каждое новое неприятное происшествие обращаться в очередной дурной сон?

…Много лет прошло, а меня все тянет к этому магазину. Хочу зайти в коридор, где мы трое стояли, попав во время, несущееся на бешеной скорости. Пока я не получу подтверждения, что это обычный магазин, я не отделаюсь от бесконечных ночных кошмаров и страхов. Луи уверяет, что если пойти днем, то во второй раз ничего особенного не случится. Вроде как временные сдвиги в том магазине происходят до начала работы и после закрытия. Луизу мы брать с собой не будем, и знать ей о нашей задумке не следует.

…Помогите!

…Помогите!

…Помогите!..