Лотта крадется вдоль берега моря Забвения.
Море Забвения – это не значит, что все, кто туда попадает, всё забывает. Это название такое. Как море Дождей на луне или море Ясности.
А то вот море Забвения.
Лотта крадется вдоль берега. Лотта – пятнадцатиметровый виферропотам трех лет от роду.
Лотта принюхивается, прислушивается к шорохам на том берегу, где люди разбили свой лагерь.
Лотта боится.
Не бойся, Лотта, люди хорошие. Я знаю, я среди людей живу, я сам человек, люди хорошие. Зря, что ли, пережило века и века эволюции, зря, что ли, с деревьев слезли, зря, что ли, век от века учились быть людьми…
Не зря.
Так что ты не бойся, Лотта, можешь даже на людей посмотреть, а мы на тебя посмотрим. Вот какая ты, Лотта, мы раньше и не видели таких, приплюснутых, шестиногих, с хоботками, с перепончатыми крылышками, люди еще смеялись, да как же можно на таких крылышках летать. А вот никак не можно, Лотта и не летает, да как такая туша на таких крылышках поднимется…
Вот мы смотрим на Лотту.
А Лотта смотрит на нас.
Не бойся, Лотта. Мы тебя не тронем. Мы, люди, вообще никого не трогаем, мы народ мирный…
Лота крадется вдоль берега. Обрывает цветозавры, цветы такие, ест. Ну вот мы картошку с макаронами едим, а Лотта цветозавры ест.
Крадется вдоль берега Лотта. Лотта молодая, трех лет от роду. Хоть и молодая, уже жениха себе нашла, жених плоховат, правда, крылья у него большие, где это видано, чтобы крылья большие были. Ну, да и ладно, раньше в старину так вообще верхом шика считалось крылья большие, так что ничего, мода, может, еще вернется.
Новое – это хорошо забытое старое.
Люди город возвели, люди живут, у людей машины ездят, шумят.
Лотта боится.
А не бойся, Лотта, люди тебя не тронут. Люди вообще добрые.
Лотта подбирается к городу, принюхивается хоботком. Хоботок у Лотты длинный, тонкий, много чего Лотта хоботком унюхает.
И человек у дома стоит. Лотта человека боится. А не бойся, Лотта, человек хороший.
Я так думаю.
Человек вскидывает ружье. Человеку Лотта для коллекции пригодится.
Лотта принюхивается.
Человек взводит курок.
Не бойся, Лотта…
