А.С. Пушкину посвящается
- Скотина! - закричала она, размахивая руками.
- Ты чего орёшь, дура? – раздался его хриплый прокуренный голос из соседней комнаты.
- Где деньги?
- Маша, какие в задницу деньги?
- Маша, какие в задницу деньги? – передразнила она, ехидно хихикая. Её голос почти срывался на истерику. – Деньги, спрятанные в сливном бачке?
- В каком бач…Ты какого вообще туда полезла? – из-за поворота захламленного и давно не убиравшегося коридора появилась худющая фигура в зелёных семейных трусах, испещрённых прожженными сигаретным пеплом маленькими дырочками. Его щуплый торс прикрывала неопределённого цвета майка.
- Козёл, - прошипела она, и её красные покрытые прожилками капилляров глаза, злобно уставились на него. – Опять купил, не дождавшись меня?
- Да пошла ты… - неопределённо ответил он.
- Я так и знала, ты тупой никчёмный ублюдок! – заорала она.
- Заткнись!
- Нет, это ты заткнись, Ёс. Это и мои деньги!
- Перестань называть меня Ёс…
- Буду называть тебя, козёл, как мне хочется!
- Нет, сука, ты будешь называть меня Йосеф! – повышая голос, процедил он. – Так меня назвала мама, и так ты меня и будешь называть.
- Чёрта с два, Ёс, - злобно ответила она и плюнула прямо на пол перед ним. – Идиотское имя, а мама твоя была алкоголичкой, и назвала она тебя так по-пьяни.
- Не смей, стерва, говорить так о моей матери, - процедил он и сжал кулаки. Они стояли в коридоре, грозно уставившись друг на друга. Она перевела дух, а затем, почти затаив дыхание, тихо произнесла:
- Где?
- Где что?
- Сам знаешь…Где?
- В Караганде, - огрызнулся он. – Ни хрена не осталось, - добавил он, злобно оскалившись.
- Ах ты, - взвыла она и теперь уже сама бросилась на него с кулаками, - обдолбанный недоумок!!!
Она успела влепить ему звонкую пощёчину, но затем получила удар кулаком прямо в глаз и отлетела к стене, больно ударившись затылком. Для столь тщедушного наркомана Ёс бил очень сильно. Оно и не мудрено. Прежде, чем стать наркоманом, он учился в агропромышленном техникуме по специальности плотник, и, несмотря на "дорожки" от бесчисленных уколов, руки у него все еще оставались довольно сильными. Да и она тоже была худа, тщедушна и истощена. И она тоже была еле держащейся на ногах наркоманкой.
Зеленоватые обои не смягчили удар. В голове зазвенело, однако такая мелочь уже не могла её остановить. Не чувствуя боли, Маша вскочила на ноги и бросилась на него.
Она опять успела дотянуться до лица Ёса, на этот раз оцарапав ему щёку своими грязными поломанными ногтями, на которых всё ещё сохранялись остатки когда–то ярко-красного лака. Больше, однако, она уже ничего не успела. Второй удар кулаком пришёлся ей прямо в тот же глаз. Запас приёмов рукопашного боя, усвоенным Ёсом в дворовых драках, был явно невелик. Она зашаталась и отступила на несколько шагов.
- Да пошла ты, сука, - со злостью прорычал взбешённый Ёс и с силой пнул её полусогнутое тело ногой. Удар пришёлся в бедро. Маша взрыла и, тщетно пытаясь сохранить равновесие, оторвала руку от уже начавшего опухать глаза. Ноги её подкосились, и она сделала несколько неверных шагов, бешено взмахивая руками и силясь не упасть. Удар, однако, оказался слишком сильным для её когда-то прекрасного и крепкого, а теперь измождённого и высушенного всевозможными наркотиками тела. Отброшенная инерцией, она сделала ещё два-три неконтролируемых шага и ударилась ягодицами о подоконник. Её тело накренилось назад, и вся верхняя половина туловища оказалась за окном. Последний взмах руками и судорожная попытка зацепиться сжимавшимися и разжимавшимися пальцами за оконный проём встретили на своём пути лишь пустоту, и Маша полетела вниз с высоты девятого этажа. В воздухе она автоматически совершила далеко не лишенное некоторого изящества сальто назад. Прежде, чем стать наркоманкой, Маша занималась спортивной гимнастикой и умела делать не только сальто, но и ещё много разных не менее эффектных трюков в воздухе. Ну, и выглядела соответственно.
"Что за чёрт?" – ещё успела подумать она. Восьмой и седьмой этажи пронеслись мимо неё и скрылись из поля зрения. А на уровне шестого её на самом деле ждал чёрт.
- Нихрена себе… - протянула Маша и только тут поняла, что перестала падать. Её руки успели вцепиться в один из прутьев балконной решётки шестого этажа. Железо было ржавым, зернистым под облупившейся краской и очень неприятным на ощупь. Кроме того, она оцарапала ладони – из-под крепко сжатых пальцев, обхвативших прутья решетки, закапала кровь.
- В данном контексте, дорогая моя, - услышала она идущий откуда-то сверху мягкий и вкрадчивый голос, - больше подходит выражение: "Ничерта себе!"
Маша подняла глаза и увидела, что вокруг одного из прутьев обвилась огромная и явно ядовитая на вид змея. Говорила она как-то по-мультяшному, широко раскрывая пасть. "Хотя, вроде, ядовитые змеи такими большими не бывают…" – успела подумать Маша. Прежде, чем стать наркоманкой, Маша прекрасно училась и очень любила зоологию.
- Нихрена себе, ничерта себе, - парировала она, - какая, в жопу, разница? – Ты же говорящая змея!
Она попыталась подтянуться на руках, но сил в них едва хватало на то, чтобы удерживать пальцы сжатыми и не отпускать решётку. Ни о каком выходе силой речи и быть не могло. - Ты кто такой, мать твою? Или что такое?
- Ну, зачем же так грубо? – добродушно осведомился змей. – Я – друг.
Змеиная мордочка стала трансформироваться, неестественно расширяясь по краям. Маша закрыла на секунду глаза и помотала головой, отгоняя видение. Говорящая змея – это уже само по себе странно, но Маша не раз принимала галлюциногены и под их действием видела вещи и похлеще. С другой стороны, галлюциногены ей уже давно не попадались. "Может это ломка?" – подумала она и открыла глаза. Змея исчезла, а на краю решётки, прямо над ней, сидел, свесив вниз ноги, черноволосый молодой человек в дорогом костюме. В зубах у него тлела сигарета.
- Я – друг, - произнёс он тем же голосом, какие прежде вещала змея. Или змей.
- Оп-па, - протянула Маша, - а ты откуда взялся? – Она была настолько ошеломлена, что на несколько мгновений забыла о кровоточащих ладонях и ноющих мышцах рук.
- Я и есть змий, но в этом обличье нам, видимо, будет сподручнее общаться, дорогая моя, - улыбнулся он, попыхивая сигареткой.
- Общаться, твою мать? Какое, хрен, общаться? Сначала помоги влезть на балкон, а потом и пообщаемся.
- Не так быстро, Машенька, - изрёк он, выпуская шесть колец дыма идеально одинакового размера. Кольца зависали в воздухе и, как по команде, выстраивались одно за другим, образуя нечто вроде полупрозрачной и колышущейся трубы. Затем, ещё раз затянувшись, он выдул колечко поменьше. Она поплыло в воздухе и прошло точно по центру трубы, не задев ни одну из его стенок.
"Человеку, который сумеет проделать такой фокус, Чарли Чаплин оставил миллион долларов," – автоматически подумала она. Прежде, чем стать наркоманкой, Маша интересовалась занимательными фактами из истории и с завидной периодичностью читала рубрику "Знаете ли вы" и в Википедии, и в Фэйсбуке.
- Всё верно, - подтвердил парень. – На самом деле оставил. Но человеку такой трюк не под силу.
- Твою мать, - вырвалось у Маши, - ты что читаешь мысли?
- Есть такой грешок, - усмехнулся он.
- На глюк ты не похож, - подытожила Маша. – Так кто же ты?
- Сатана, - просто ответил он.
- Ага, - криво усмехнувшись, ответила Маша, - а я тогда Дева Мария!
- Ну, насколько я знаю, уже не Дева, но в остальном… - он выдержал драматически верно рассчитанную театральную паузу.
- Ну, раз так, то помоги влезть, - изрекла Маша, сама толком не поминая, что означает это "раз так" и, тем более, что именно имел этот парень в виду. Парень не двинулся с места.
- Тогда пошел ты со своими разговорами, урод, - подвела итог Маша. – Я что так, что так долго тут не провишу, так что отвали.
Парень в костюме затянулся еще раз, отбросил сигарету и щёлкнул пальцами. Боль моментально исчезла, а мышцы успокоились. Маша продолжала висеть, но теперь уже без видимых усилий. Создавалось впечатление, что руки все еще ее, и именно они-то и держатся за прутья, но вот усилий это больше не требовало. Как будто висела она, а напрягался за нее кто-то другой. Парень в черном костюме, естественно. Только вот не казалось, что это доставляет ему хоть какое-то беспокойство.
- Ну, и чего тебе надо?
- Как некрасиво, - с укором проговорил он. – И невежливо. А как же манеры, немного светской беседы о том, о сем?
- Некогда мне тут с тобой беседы разводить о том, о сем. Чего надо?
- Ох уж мне эта молодежь, - тяжело вздохнул Сатана. – Никакого стиля, никакой элегантности. Однако понимаю. Время – деньги, - добавил он и усмехнулся. – Тогда перейдем прямо к делу. Ты мне, Маша, очень нравишься. Я хочу, чтобы ты стала моей любовницей.
Такого поворота она не ожидала и от удивления Маша чуть не разжала пальцы.
- В былые времена все делалось намного тоньше, - как бы в свое оправдание произнес Сатана. – Женщин приходилось обольщать, и это было целое искусство…
- Ага… - совершенно обескураженная, Маша не смогла выдавить из себя ничего более подходящего. Сатана, правда, не обиделся и продолжал разглагольствовать:
- …однако в данном случае, раз уж ты попросила, все будет очень кратко и понятно. Я спасаю тебе жизнь, втаскиваю вовнутрь, а потом мы долго и счастливо…
- Охренел что ли, - перебила его Маша, наконец-то придя в себя. – Я тебе что шлюха какая-то?
Сатана еще шире чем прежде заулыбался, предчувствуя возможность наконец-то употребить в деле свои недюжинные способности уговаривать, завлекать и обольщать, и уже открыл было рот, как вдруг над самым его ухом прогремело:
- Азазель, а ну немедленно отпусти девушку!
"Голос у него был мощный, ровный, как у джек-лондоновких капитанов", - промелькнуло в голове у Маши. Прежде, чем стать наркоманкой, она зачитывалась фантастикой, а ее любимой книгой была повесть "Понедельник начинается в субботу".
- Черт бы тебя побрал, Гавриил, - недовольно пробурчал Сатана. - Опять ты!
- На этот раз, надеюсь, драться не будет?
- Ну ты и гавнюк, всю малину запорол, - процедил Сатана и опять щёлкнул пальцами. Резкая боль пронзила ее запястья, мышцы скрутила судорога и она, не в силах больше держаться, полетела вниз.
Пятый и четвертый этажи промелькнули так быстро, что Маша даже не успела толком испугаться, а на уровне третьего она просто повисла в воздухе.
- Матерь божья! – выдохнула Маша.
- Все может быть, - раздался все тот же "мощный и ровный" мужской голос. – Я, однако, лишь её верный слуга и добрый друг.
Она уже открыла рот, чтобы ругнуться, но тут же закрыла его, не произнеся не слова. Прямо перед ней висел в воздухе облаченный в эдакую древнегреческую тунику молодой человек. Его светлые курчавые волосы развивались на ветру, а лучезарная (да-да, именно лучезарная, другим словом описать её было невозможно) улыбка светилась такими добротой и весельем, что у Маши даже перехватило дыхание и начисто отбило желание нецензурно выражаться. Но и не это было самым странным. С удивлением она заметила, что молодой человек на самом деле не висит, а просто стоит в воздухе, лениво помахивая огромными и белыми как снег крыльями. Его крепкие мускулистые руки держали ее в объятиях, чем собственно и объяснялось чудесное прекращение падения.
- Ух ты, - простодушно и почти по-детски вырвалось у неё.
- Благодарю, - продолжая всё так же непринуждённо улыбаться, произнёс он. – Вы очень любезны.
Маша собрала все свои познания в плане этикета (употреблять мат и ругательства при нём казалось ей просто немыслимым кощунством) и заикаясь произнесла:
- Не будете ли столь любезны представиться, сударь?
- Ах да, где же мои манеры? - извинился он. – Архангел Гавриил.
Маша даже не удивилась. На данном этапе она уже перестала удивляться. Теперь её больше интересовало, что же произойдёт дальше. Тем более, что это дальше предвещало довольно тесное общение с обворожительным молодым человеком, умевшим летать и заставившим парой слов отступить самого Сатану.
- Ну что ж, учитывая тот факт, что только что я беседовала с парнем, утверждавшим, что он сам дьявол, вы вполне можете быть и архангелом, - произнесла Маша, одарив Гавриила самой сердечной, открытой и честной улыбкой, на какую была способна в тот момент.
- Премного благодарен за оказанное доверие, - полушутя-полусерьёзно ответил Гавриил, и оба засмеялись.
- С вами очень приятно беседовать, Гавриил, - тоном светской дамы произнесла Маша, - но не окажете ли милость, открыв мне, чем же я обязана столь приятному знакомству.
Маше почему-то казалось, что архаичная манера как нельзя лучше подходит для беседы с архангелом. Говорить правильно построенными выражениями было трудно и несколько непривычно, но Маша чувствовала, что по-другому нельзя. Кроме того, прежде, чем стать наркоманкой, Маша была капитаном университетской команды, принимавшей, и довольно успешно, участие в соревнованиях по дебатам, поэтому способность выражать свои мысли чётко, правильно и даже красиво возвращалась к ней довольно быстро.
- Понимаете, Маша… - начал Гавриил и запнулся. – Я выступаю здесь в несколько непривычной мне роли.
Его щёки покрылись лёгким румянцем. "Неужели ангелы могут краснеть?" – подумала Маша, не в силах отвести глаз от его лица. Алые щёки, обрамлённые светлыми кудрями, и голубые, как весеннее небо после грозы, глаза неудержимо притягивали её.
- Честно признаться, - пришла ему на помощь Маша, - я тоже не часто оказываюсь в подобной ситуации.
Гавриил оценил и её такт, и шутку, и оба опять рассмеялись. Маша, ободрённая его лучезарным весельем, заглянула ангелу в глаза и чуть сильнее, чем того требовала её безопасность, прижалась к его груди. "Что это со мной? – успела подумать она. – Я строю ему глазки и даже флиртую…" Собственное поведение немного озадачило Машу, но в присутствии Гавриила оно казалось не только естественным, но абсолютно правильным, само собой разумеющимся и даже неизбежным. "Ещё пару минут, и я уже не смогу в него не влюбиться!" Понимание это было необычным и совершенно не сочетающимся с её образом мышления и действий в последние годы. С другой стороны она знала, что по-другому и быть не может.
- И роль эта была возложена на меня самим Творцом, - продолжал меж тем Гавриил. Маша, как и подобает светской леди, роль которой она столь умело играла, промолчала, давая понять, что вся внимание.
- Я – своего рода брачный посредник, Маша, ну, или сват, - пробормотал Гавриил, потупив взгляд, - присланный самим богом. Всевышний полюбил вас, Маша, и желает, чтобы вы...
- О нет, - тихо выдохнула Маша. – Нет, нет и нет... – Она заключила лицо Гавриила в свои ладони и прильнула губами к его губам, не давая ему закончить фразу. Поцелуй получился одновременной и нежным, и страстным. Именно так Маша и представляла себе идеальным первый поцелуй. – Нет, Гавриил, нет, - продолжала Маша, только не это. Я люблю тебя, я не хочу быть больше ничьей. – Её голос сорвался на рыдания, и она заплакала, вздрагивая у него на груди. Гавриил нежно гладил её волосы, покрывая их поцелуями. Маша вдруг осознала, что Гавриил тоже любит её, что ему ненавистно возложенное на него поручение, и что он, пусть и архангел, всё же мужчина, держащий в объятиях женщину…
- Гавриил, а ну отпусти девушку, - раздался голос. На этот раз голос был на самом деле громоподобен. Он шёл отовсюду, он подавлял всё вокруг, все мысли, порывы и желания, он становился тобой, а ты становился им, этим голосом, этой короткой фразой. Маша почувствовала, как руки Гавриила, задержавшись ещё одно долгое мгновение, разомкнулись и даже успела подумать: "О нет, только не это!"
***
В мебельном магазине с оригинальным названием "Мебель", расположенном на первом этаже серого девятиэтажного дома с уродливыми балконами, огороженными проржавевшими железными прутьями, кипела работа. Двадцать минут назад в магазин привезли партию новых пуховых матрасов, и теперь грузчики проворно вытаскивали их из недр грузовика и складывали высокими стопками под брезентовым навесом при входе в магазин. Работники "Мебели" тщательно пересчитывали количество матрасов в каждой стопке, а затем относили их на склад.
Внезапно над их головами раздался какой-то шум, а брезент просел под тяжестью чего-то, упавшего на него сверху. Глухой хлопок от удара тут же сменился звуком рвущейся ткани, и в образовавшуюся на их глазах дыру провалилась молодая девушка, босая и с растрёпанными волосами. Она бы явно расшиблась, но, по счастливой случайности, прямо под ней оказалась стопка из семи матрасов. Девушка почти грациозно приземлилась на неё спиной и потеряла сознание. В тот же момент на ее оголённые ноги спустился белый голубь…
***
Маша пришла в сознание, всё ещё продолжая лежать на матрасе. Она пошевелила руками и ногами и, с удивлением, обнаружила, что, пролетев девять этажей, осталась совершенно цела. Открыв глаза, она увидела белого голубя, удобно устроившегося между её ног.
- Кыш, пернатый! – грубо бросила она, отгоняя голубя рукой. – А ну вали отсюда.
Голубь грациозно взмахнул крыльями и, описав дугу, взмыл в небо, растворившись в синеве и облаках.
Ладони немного саднили. Маша поднесла их к лицу и вдруг вспомнила, что по пути вниз…"перенесла тревогу". "Что это за выражение идиотское такое "перенесла тревогу"? - подумала она, удивляясь, откуда это такое необычное словосочетание всплыло в её сознании. - В жизни так не выражалась. Это на меня не похоже".
Она с трудом слезла с матраса и заковыляла в сторону полицейского участка подавать жалобу на своего парня-наркомана Йосефа. И грузчики, и складские рабочие, молча разинув рты, проводили её взглядами. Всю дорогу до участка в машиной голове почему-то назойливо вертелись строки из неизвестно какой и как давно забытой поэмы:
[Чего-то там]...перенесла тревогу:
Досталась я в один и тот же день
Лукавому, архангелу и богу".
"Что-то я такое уже когда-то читала", - подумала про себя Маша, силясь вспомнить. Прежде, чем стать наркоманкой, Маша очень любила русскую литературу.
***
На крыше соседнего здания, наблюдая за этой сценой, сидели двое молодых людей. Один был одет в дорогой современный костюм, другой же облачился в странного вида тунику, вышедшую из моды еще во времена Вергилия. Первый был брюнет, второй блондин.
- Нда, довольно странный у Него выбор на этот раз, ты не находишь? – спросил, раскуривая сигарету, Сатана.
- Отчаянные времена требуют отчаянных мер, дорогой мой враг, - задумчиво ответил Гавриил и сунул в рот леденец на палочке.
- Оно-то может быть и так, но мы с тобой в любом случае остались в накладе...
- Что верно, то верно! Но, как говорится, два раза один и тот же фокус не проходит. Это тебе не младая девственница со стариком мужем, умирающая со скуки в занюханной Галилее...
Оба тяжело вздохнули и мечтательно заулыбались.
Похожие статьи:
Рецензии → Рецензия на книгу "Сатана: биография"
Статьи → КРЕПОСТЬ ВОЕВОДЫ
Рассказы → Говорящий с ветром
Рассказы → Пушкин и невероятные лучезарные шарики
Рассказы → Встреча с гениями.
