Уж не знаю, взаправду ли у них есть списки всех ведьм, или они просто кичатся, кто больше выловил еретиков? Бывшие пеоны, из которых тягу к раболепству не выбьешь и дубовыми палками. Конечно же, они выбрали сожжение. Любители зрелищ. А списки, если они есть, бредовые с первой и до последней буквы: я-то настоящая ведьма, и я знаю, что за три сотни лет они не сожгли ни одной ведьмы, все женщины, которые были подвергнуты казни – обычные. Их казнили за то, что они были слишком красивые или, наоборот, с изъяном: полноватые, с бородавками, или там с усиками, а в остальном – ничем не примечательные Химены и Бониты.
Так, приготовления кончены. Конечно, когда подожгут – будет неприятно, но я же ведьма, я в любой момент могу фьить – и переместиться в более прохладное место.
«Именем Папы Пия IX приговаривается к медленному сожжению Мария Фернанда Мартинес, урождённая 28 августа 1836 года, последняя ведьма из Великого Списка», - отчеканил глашатай и посмотрел на судей. Те одобрительно закивали.
Продавец игрушек встряхнул шест с рыжеволосыми куклами. Деревяшки призывно звякнули, перетягивая внимание на себя. Два босых креола в застиранных одеждах и пыльных сомбреро притащили на рыночную площадь тяжеловесные носилки с буррито. Но толпа, словно вылитая из свинца, даже не шелельнулась, никто не повернул головы на дразнящий запах курицы, запечённой до хрустящей корочки. В тысяче раззявленных глаз дёрнулись огоньки: это занялся первый круг кострища.
Медленное сожжение. Ну конечно. А я-то думаю, зачем они столько кругов с брёвнами выложили, неужели костёр разучились зажигать, потомки инков и майя вообще бы вечный огонь поддерживали для ведьм, дай им волю. Они удумали меня завялить, вот что. Так зрелище побогаче выйдет. И ведьма последняя, да ещё какая: зачала непорочно, будто от духа святого, а сама родила уродца. Эх. Теперь я поняла, зачем они устроили всю эту возню: придумали непорочное зачатие при живом муже, и ребёнка вымазали чем-то, что он волдырями покрылся, чтобы за урода выдать. Почему только они выбрали меня? В ведьмах они точно не разбираются. Пару раз я ругала Хуареса, но так он же церковное добро собрался прибрать к рукам, значит, не в этом дело. Разберись теперь, кто и почему.
Чёрт, а это больнее, чем я думала. Надо незаметно достать порошок. Хм, ну что на меня этот индеец уставился? Ага, вот и мешочек. Всё равно больно, наверно, кто-то видел, как я посыпала порошком огонь, вот и не сработало.
«Восемь сентаво! Налетай! Куклы ведьм! Горят долго, ярко, налетай!» - «Доченька, как же я без тебя» - «Ты больше не Мартинес! Будь ты проклята!» - «Как ты смеешь так говорить про нашу девочку?» - «Она мне больше не дочь» - «Восемь сентаво! Налетай! Куклы ведьм! Горят долго, ярко, налетай!».
Кажется, они верят, что у них всамделишные списки, а я – та самая последняя ведьма. «Великий список» - у них всё с размахом, всё «великое», куда ни плюнь.
Жарковато, пора смываться, а то угорю. Хорошо, что муж успел сбежать, и Хуанито припрятать. Интересно, а все эти женщины, о чём они думали, когда их вытаскивали из тёплых объятий спящих детей? Они даже не кричали, чтобы не разбудить ровно посапывающих малышей, сладких, как пеканы. Несчастных матерей волокли за волосы на площадь, поджигали, а они молчали. Ради тишины и покоя детей. И всё напрасно. Чудовище не остановилось, не поперхнулось ни одной косточкой, катило по телу земли, разевая огненную пасть, и подминая под себя простое человеческое счастье видеть солнце каждый божий день. А если я не испарюсь – тогда они уймутся? А я и впрямь стану последней сожженной ведьмой?
Женщина, словно облитая с ног до головы лоснящимся коричневым маслом, бросила сквозь серый зловонный дым прощальный взгляд в опьянённую толпу и крикнула: «Я люблю вас, глупые людишки, всех вас. Люблю».
Сгорбленный обсидиановый индеец, не сводящий с неё глаз, пошатнулся от этого крика, как от удара кнутом. Дальнее кольцо отгорело, занялось внутреннее. Огонь взметнулся выше. Вспыхнул рваный подол грязного платья, огоньки побежали вверх, вгрызаясь в трухлявую ткань и оставляя на покрасневшей коже женщины белесые пузыри. Оголилась грудь. Толпа животно заурчала, старый индеец осклабился, показав обломки жёлтых гнилых зубов. Женщина плакала, и что-то шептала, должно быть, какое-то заклинание.
Я люблю вас, глупые людишки, всех…
Похожие статьи:
Рассказы → Ненагляда (Номинация №1, Работа №2)
Рассказы → Худая весть (Номинация №1, Работа №3)
Рассказы → Пустота (Номинация №2 Работа №1)
Рассказы → Акролиф (Номинация № 1, Работа №1)
Статьи → Конкурс "Фантазия"
Ну, не знаааю. Плюсик поставлю за бедную ведьму, но с минусом в уме 
