Конкурс НФ-миф. Преступление&наказание (05-ая работа)

-    Ваша честь, ваша честь!
     Судья с отвращением посмотрел на подсудимого. Маленький, тощенький, а туда же. Лапки вверх тянет.
-    Говорите, Грызвизг. Только по существу. Мы и так заседаем лишние пять минут.
     Подсудимый умильно мигнул. Выпуклые жёлтые глазки затянула белая плёнка, смахнула скупую слезу.
-    Ваша честь, я прошу досрочного освобождения.
-    Суд предупреждает вас, гражданин Грызвизг. Сейчас мы слушаем инспектора по надзору. Продолжайте, господин Зовискус.
-    Благодарю, ваша честь. Я заканчиваю. Таким образом, вверенный нашей службе господин Грызвизг безответственно нарушил несколько пунктов положения о наказании. Повреждение имущества, нанесение вреда здоровью аборигенов, убийство редких животных… Думаю, суду должно быть ясно, что о сокращении срока не может быть и речи.     
-    Ваша честь, инспектор Зовискус предвзято ко мне относится! Когда я прибыл на базу для несения наказания, он выдал мне испорченный скафандр. В ответ на мои просьбы я слышал только одно: «Вам тут не курорт!» И всё оттого, что я болею за «Империю», а он — за «Легион».
     Инспектор Зовискус возмущённо задёргал мандибулами:
-    Я протестую. Гражданин Грызвизг клевещет на службу исполнения наказаний. Все знают, что наши скафандры проходят ежегодный профилактический ремонт. Это просто предлог, чтобы очернить представителя рода Арахнидов.
-    Это вы сказали! – выкрикнул подсудимый. – Вам не нравятся земноводные?!
     Судья хватил по кафедре молотком:
-    Тишина! Ещё одно слово, и вы будете наказаны! Что скажет защита?
     Мэтр Мунссенс потёр лапки:
-    Предлагаю вниманию суда записи, сделанные скафандром господина Грызвизга. Это отчёт о жизни моего подопечного за интересующий нас период. Мы сумели восстановить часть записей, несмотря на противодействие ассистентки инспектора, госпожи Геризмы. Как известно почтенному суду, господин Грызвизг был задержан за нарушение общественного порядка и осуждён судом к одному году исправительных работ. Употребление дурманящих напитков, сексуальное домогательство и исполнение фанатских песен в ночное время. Получил стандартный срок с отбыванием наказания в специально отведённой для этого зоне. В данном случае это планета Гея, временной отрезок – античность. Думаю, нет нужды напоминать суду о благотворном воздействии суровых условий Геи на психику осуждённых. Отдалённость во времени и пространстве даёт самый положительный эффект для перевоспитания. Надеюсь, высокий суд учтёт эти обстоятельства и сократит моему подопечному срок…
     Судья поёрзал на своём насесте:
-    Прошу защиту опустить излишние подробности. Всё это уже есть в протоколе.
     Мэтр согласно склонил усики:
-    Конечно. Итак, фрагмент записи номер один. Внимание на экран…
***
-    Что это было, господин Грызвизг? – спросил потрясённый судья, когда стихли последние звуки динамиков. – Что  это, господин инспектор?
-    Позвольте, я поясню, — поднялся мэтр Мунссенс. Его фасеточные глаза повернулись к подопечному: — Посмотрите, господа, разве может это тщедушное земноводное…
-    Я протестую! – квакнул с места Грызвизг.
-    Повторяю, разве может это тщедушное земноводное, — невозмутимо продолжил защитник, — произвести все эти разрушения, будучи обеспечено нормальным, подходящим ему по росту скафандром?
-    Гм, скафандр действительно великоват… — пробормотал судья, потирая клюв.  
-    Вот именно, господин судья! Разве стал бы господин Грызвизг, будучи в здравом уме, ломать конюшню вместо того, чтобы чинить её? В результате неисправности – да, да, господа, неисправности! – предоставленного моему подзащитному скафандра жилища горожан оказались залиты фекалиями!
-    Ваша честь, я протестую! – вскочил инспектор. – Защита искажает факты! Подсудимый самовольно пробил дыру в речной дамбе!
-    Вы должны предупреждать подопечных о расположении выгребных ям в указанном районе, — кротко улыбнувшись, заметил мэтр Мунссенс. – Мой подзащитный не обязан это знать.
-    У меня рука дёрнулась! – возмутился Грызвизг. – Я сам искупался в этом… в этих… фекалиях.
-    А кто гонял вымирающую лань по всему лесу, вместо того, чтобы накормить? – выкрикнул инспектор. — Кто загнал бедное животное до полусмерти? Лань в результате поранила ногу!
-    Эта подлая тварь – бедное животное? – придушенно пискнул подсудимый. – Да она…
-    Давайте посмотрим следующий фрагмент, — предложил мэтр, прижав правой средней лапкой плечо подсудимого.
-    Хорошо, – судья недовольно почесал клюв. – Показывайте.
***
    Динамики смолкли. Инспектор заскрипел челюстями. Мэтр потёр лапки. Судья пошатнулся на насесте. Подсудимый робко квакнул с места:
-    Я могу объяснить…
-    Что тут объяснять? – обрёл дар речи инспектор Зовискус. – Как видите, мягкотелость по отношению к осуждённому здесь неуместна. Господин Грызвизг, будучи направлен осушить зловонное болото, не только не осушил его, а распугал и частично уничтожил редкие виды животных и растений!
-    Вам хорошо рассуждать! -  выкрикнул подсудимый. – Вы хоть раз лично там были? Там комары размером с курицу!
-    Курицу? – пробормотал судья, оглаживая перья. – Какую курицу?
-    Мой подопечный хотел сказать, что условия отбытия наказания не вполне соответствуют нормам безопасности, — примирительно сказал мэтр. – Возможно, службе исполнения наказаний стоит пересмотреть некоторые пункты положения?
-    Это всего лишь комары, — отрезал инспектор. – Речь идёт о несчастной гидре, которой подсудимый оторвал все головы и хвост. Я уже не говорю о членистоногом обитателе болота, на которого господин Грызвизг злонамеренно наступил. Доколе безответственные хулиганы будут губить флору и фауну бедной Геи?
-    Ну вот, опять несчастное животное, — буркнул подсудимый. – А обо мне кто-нибудь подумал?
-    Ваша честь, защита продолжает настаивать на досрочном освобождении моего подопечного, — мэтр Мунссенс наклонился вперёд, убедительно дрожа крылышками. – Прошу вас обратить внимание на последний фрагмент записи. Мы берёмся доказать, что господин Грызвизг достоин снисхождения.
-    Мы посмотрим вашу запись, — сурово сказал судья. – Но предупреждаю вас, мэтр: если она не содержит смягчающих фактов, суд будет непреклонен.
-    Разумеется, ваша честь. Прошу показать заключительный фрагмент…
***
-    Ваша честь, — торопливо сказал инспектор Зовискус. – Теперь я вижу, что скафандр и в самом деле был немного повреждён. Он искажает факты…
-    А защита считает, что дело здесь гораздо серьёзнее, чем неполадки в оборудовании, — сладко пропел мэтр Мунссенс. – Использование труда заключённых в личных целях, превышение полномочий… ай-яй, господин инспектор!
-    Господин Грызвизг, вам есть что сказать? – судья повернул клюв к скамье подсудимых.
     Грызвизг поднялся с места:
-    Ваша честь, откуда мне было знать, что это питомец самого господина Зовискуса? Он сказал: собачка потерялась. Надо найти и привести. Ну, я и привёл. Кто ж знал, что она в скафандре? Ещё за руку тяпнула, едва силикетовый рукав не порвала, зара… гм. Я ей шею сдавил немного, просто попугать. Клапан пережал, так она чуть лапы не откинула. Еле откачал.
-    Закон запрещает вывоз и содержание домашних животных на примитивных планетах, — как бы между прочим заметил мэтр Мунссенс, невинно глядя в потолок и потирая лапки.
-    Я могу всё объяснить… — проскрипел инспектор.
-    Сейчас мы слушаем подсудимого, — оборвал судья. – Продолжайте, господин Грызвизг.
-    Ну, веду я эту тва… собачку, а впереди – гора. Обойти бы, да господин инспектор сказал, чтобы я поторопился. Пришлось лезть. Смотрю – а там Прызвизг лежит, чуть живой. Цепью к скале прикованный. «Спасите, кричит, погибаю! Скафандр протекает, дышать нечем, хожу под себя…» А тут ещё птица местная, здоровая такая, пикирует, того гляди, заклюёт. Я скафандр-то и активировал. Шмальнул в пташку с десяти метров, только перья полетели. Признаю, ваша честь, нарушил положение. Применил оружие в личных целях. – Грызвизг жалобно шмыгнул. – Виноват.
-    Ваша честь, — торжественно выговорил мэтр Мунссенс. – Защита просит слова.
     Дождавшись кивка судьи, мэтр заговорил, глядя на поникшего инспектора:
-    Как мы все сейчас увидели, господин Зовискус злостно превысил свои должностные полномочия. Он не только не обеспечил надлежащих условий моему подопечному; не только не нарушил пункт о содержании домашних животных; он позволил себе применить по отношению к ещё одному осуждённому унизительные и позорящие честь службы исполнения наказаний меры!
-    Ваша честь, — сорвался с места побелевший инспектор. – Осуждённый Прызвизг сам виноват! Он попытался вынести…
-    Помолчите! – судья скрежетнул когтями по насесту. – Говорит защита.
-    Я закончил, ваша честь, — торжествующе сказал мэтр Мунссенс.
-    Теперь можете говорить, — судья обернулся к Зовискусу. – Инспектор?
     Инспектор Зовискус не ответил. Его побелевшая головогрудь увядала на глазах. Хищно загнутые мандибулы судорожно сжались и втянулись внутрь ввалившегося ротового отверстия. Голенастые ноги поджались к брюшку и стукнули об пол, когда сморщившееся тело опало возле кафедры. Из многочисленных пор выступили крохотные белые капли, и принялись расплываться в неровные кляксы.   
-    Вот так всегда с этими Арахнидами, — брюзгливо заметил судья, глядя, как тело инспектора потихоньку покрывается белой пеленой. – То у них линька, то размножение. Между прочим, у меня самого яйца без присмотра.
–    Надеюсь, у суда больше нет вопросов к благонадёжности моего подзащитного? – спросил мэтр.
     Судья согласно щёлкнул клювом.
 
 
В основу рассказа положен миф о подвигах Геракла.