Как-то раз бывший участник науки Дима Гунькин присел на скамейку во дворе своего соседа Аверкия Трофимыча. Тот сказал:
— Нынче что-то не видать аномальных явлений.
— Да-а-а… — протянул Дима. — С одной стороны, это, вроде бы, не годится. Ведь без них не видать гонорары в газетах и на телевидении за репортажи о них.
— А с другой стороны?
— С другой — без них живется спокойнее.
— Как говорится, это точно. Причем я обнаружил закономерность. Если угодишь в контакт с какой-нибудь аномальщиной, то потом очень и очень непросто будет из возникшей ситуации выпутаться. Это как в краску угодишь: перемажешься, а потом долго не можешь отмыться.
— Даже можешь этой самой краской еще что-нибудь измарать.
— Вот-вот. Про то и веду речь. Аномальным событиям присуща особенность влечь за собой другие аномальные события.
Помолчали. И вовремя. Потому как в этот самый момент пришлось все свое внимание уделить трофимычеву псу по кличке Капут, который вынырнул из-за своей будки и с загадочным видом принялся обходить двор.
— Что он выискивает? — спросил Дима и предположил с надеждой: — Может, это означает приближение очередного аномального явления?
— Вряд ли, — заметил Трофимыч: — Просто бродит, наверное.
Не прошло и нескольких минут, как определилось, что пес Капут своим суетным поведением действительно сигнализировал о наступлении неведомого на окрестности.
Хлопнув калиткой, во двор ввалился великий детектив таинственных случаев Альберт Йодов с озабоченным видом.
— Что произошло? — спросил Дима.
— То, чего следовало ожидать, — сказал Альберт, вынул из кармана полевой бинокль и начал рассматривать улицу, с которой он только что пришел.
Не дождавшись пояснений, Трофимыч поинтересовался:
— Какая-то крупная неприятность?
— О, да! — Альберт протянул ему бинокль и прокомментировал: — Сам полюбуйся.
Трофимыч взял бинокль и приник к окулярам. После недолгого всматривания в улицу сказал:
— Вижу объект нулевой степени опасности.
— Что? — спросил Дима.
— Степана Степановича Загребущева, который направляется сюда.
— Почему это нулевой?
— Так он чуть ли не каждый день меняет своих покровителей. Тем самым старые проблемы, связанные с его присутствием, как-то справно так уходят в небытие.
— На сей раз все по иному, — сказал Альберт. — На сей раз он достал меня по-настоящему.
— Неужто столкновение с поистине непостижимой загадкой?
— Хуже. С загадкой постижимой, но весьма и весьма коварной.
— В чем же ее коварность?
— Сейчас Загребущев сюда пожалует. Тогда все и узнаете.
— Зачем же ты его к нам притащил?
— Не все ж мне вас выпутывать из затруднительных положений. Помогите и вы мне.
— Что ж. Поможем.
Через несколько мгновений калитка вновь хлопнула и через ее порог переступил румяный бодрячок, который не преминул представиться:
— Степан Степанович Загребущев.
— Знаем, — пробурчали Альберт, Трофимыч и Дима.
— Сегодня я представляю интересы австралийских астрофизиков.
— Ух ты! — воскликнул Дима.
— Да вот… Ко мне поступила информация, что в нашем провинциальном городке имеет место феномен под названием «насущная необходимость».
— Первый раз о таком слышу.
— А ведь мы — заядлые специалисты по всяким феноменам, — заметил Трофимыч.
— Знаю, — сказал Загребущев. — Потому-то я к вам и пришел. Разобраться с этим феноменом надобно бы. Не то он вовсю распоясается. И тогда… Короче, австралийских астрофизиков он дюже обеспокаивает.
— Точнее сказать, — произнес Альберт, взирая на мир так, будто ища некоей поддержки, — вы с проблемой этого самого феномена вначале ко мне пришли.
— Да. Пришел. И жду от вас разрешения проблемы.
— Можно узнать, — спросил Дима, — в чем состоит заковыристость феномена «насущная необходимость»?
— Запросто. Суть сводится к следующему. В прошлом месяце австралийские астрофизики своими приборами зафиксировали наличие электромагнитного поля, которое обладает поистине небывалыми характеристиками. К примеру, оно воздействует на окружающую действительность в качестве своеобразного катализатора появления факторов невезучести.
— Почему же название такое: «насущная необходимость»?
— Потому и. Дабы его нейтрализовать, приходится постоянно отыскивать для этого всевозможные способы. То есть: беспрестанная насущная необходимость.
— И, стало быть, этот феномен подвизался пребывать в нашем городке?
— Исключительно здесь.
— Что же тогда австралийским астрофизикам волноваться?
— Они опасаются, что его отголоски смогут до них докатиться. А это, сами понимате, их ну никак не устраивает.
— А меня не устраивает, — сказал Альберт, — когда степень непредсказуемости проводимого мною расследования превышает все мыслимые нормы.
— Вот видите, Степан Степанович, — сказал Дима. — Если сам великий детектив таинственных случаев Альберт Йодов говорит, что проблема слишком опасна, чтобы ей заниматься, то надо его послушаться. И оставить это дело на произвол судьбы.
— Опасности меня не страшат. Мне вот только не нравится, когда меня продолжают просить о проведении расследования, тогда как я уже отказался от него.
— Ах, вон оно как обстоит, — сказал Трофимыч. — Ну, это дело поправимо… Дима!
— Чего?!
— Помнишь, мы тут недавно про «принцип краски» беседовали?
— Конечно.
— Сдается мне, что Степан Степанович по уши вымазан проблемой феномена «насущной необходимости».
— Это верно, — поддакнул Загребущев. — Стоило мне лишь с ним связаться, как на меня посыпались такие неприятности, такие неприятности…
— Какие, например?
— Стали появляться из-за углов мчащиеся мотоциклисты… Телевизор начал в самые интересные моменты самопроизвольно переключаться на другие каналы… Ну, и так далее…
— Гм.
— И у меня просто не остается ни секунды времени, чтобы заняться чем-либо иным, кроме как нейтрализацией феномена «насущной необходимости».
— А у тебя проявления этого феномена есть? — спросил Дима у Альберта.
Тот кивнул.
— Тогда даже не буду спрашивать: какие они? — сказал Дима. — Не то от одного лишь упоминания о них потеряю свое природное спокойствие.
Альберт еще раз кивнул.
— Послушайте меня, — сказал Трофимыч.
Все внимательно прислушались.
— Предлагаю вышибить клин клином.
— Это как? — спросил Дима.
— «Покрасить» «краску» сего феномена иной «краской» под названием «Дима и Трофимыч против аномальщины».
— Понял! У нас наработан рефлекс противодействия любому аномальному явлению.
— Точно!
— Что ж! Давай-ка тогда внимательно приглядимся к прилегающей территории и попытаемся разглядеть проявления феномена «насущной необходимости»!
Пес Капут вновь закружил по двору, тявкая.
— Ну вот, — сказал Трофимыч. — Надвигается…
И впрямь. Что-то начинало разворачиваться…
Сперва подул ветер. Сразу эдак неслабый. Зашуршали ветви яблонь, затем кусты смородины принялись колыхаться, клубы пыли пронеслись по двору.
Далее трофимычев дом содрогнулся и начал раскачиваться. Устланная песочком дорожка зашевелилась, будто вихляя.
— Похоже на полтергейст, — предположил Дима.
— Да, — согласился Трофимыч.
— Ну, это не страшно. К полтергейсту мы привычные. Уже доводилось сталкиваться. Знаем, как надобно себя вести.
С крыши посыпались беспорядочно куски черепицы.
— А, может, это все-таки не полтергейст? — высказался Альберт.
— А что же? — спросил Трофимыч.
— Какое-нибудь новое, неизвестное аномальное явление?
— В таком разе будем готовы произвести еще более аномальное противодействие…
— Есть идеи? — поинтересовался Дима.
— Конечно, есть. Давай-ка осуществлять охоту за аномальными явлениями.
— Давай! — Дима протянул руку в форточку. Нашарил видеокамеру. И, приготовив ее к действию, приложился к ней глазом: — Работаем.
Трофимыч, соскочив со скамейки, привычно заговорил, глядя в объектив:
— Мы с вами сейчас находимся в самом эпицентре очередного «дзинька», то есть нашествия паранормалиных явлений. На данный случай это — полтергейст. Или, по крайней мере — что-то похожее на него. Обратите внимание: сила его достаточно велика: почти все окружающие предметы пришли в самопроизвольное движение, норовя как бы отправиться в самостоятельное путешествие…
Дима сделал панораму, плавно поведя камерой слева направо.
Альберт и Загребущев удивленно взирали на то, как Дима и Трофимыч, будто заправские телерепортеры, снуют по двору, стараясь запечатлеть на видеокамеру все наиболее примечательные события, как то: вылетание из двери серванта, взвихрение будки пса Капута на уровень уличного фонаря, трепыхание в воздухе появившейся из-за сарая скатерти…
Наконец аномальное явление внезапно прекратилось.
— Вот так, — сказал Трофимыч, присаживаясь обратно на скамейку. — Нас на испуг не возьмешь. Мы — охотники за аномальными явлениями — и не такое повидали на своем веку. А расходы на ремонт покроет гонорар от телевидения.
— Ну, что? — спросил Дима. — Удалось нам «покрасить» своей «краской» этот пресловутый феномен «насущной необходимости»?
Все посмотрели на Альберта. Тот кивнул:
— Уверен, что да. В ваших соображениях есть весьма толковый смысл. Неведомое определенно избегает охотников за аномальными явлениями.
— А у меня сомнение имеется, — произнес Загребущев. — Как бы с вашими «красками-покрасками» не получилась некая жуткая «расцветка»…
Все покосились на него.
— Гм, — сказал Дима. И глянул по сторонам.
Ничего из ряда вон выходящего, вроде бы пока не происходило.
Пока…
Вроде бы…
— Как бы то ни было, — сказал Трофимыч, — австралийские астрофизики могут быть довольны.
— Это почему? — спросил Загребущев.
— Ну, как же! Они вполне могут рассчитывать на нашу способность усмирять аномальные явления. Мы к такому делу привычные.
Похожие статьи:
Видео → «Неизвестные разумные силы».
Рассказы → Только одно
