Автор - Галина Соловьева.
Было напечатано в сборнике «Звездная пыль» издательство Дикси пресс, 14 год.
Он производил жуткое впечатление и сам знал об этом. Сквозь стекло скафандра на нас смотрели грустные глаза, подернутые неувядаемой самоиронией. Что вконец смешало наши впечатления и усилило чувство вины за инстинктивное отторжение представителя неизвестной цивилизации.
Наш командир не улыбнулся гостю – улыбка гуманоида воспринимается полярипоидными расами Большого Космоса как угрожающий оскал. И не протянул руки – для многих имбимо подобный жест означает: «Пошел вон!» Но торжественно произнес несколько слов приветствия на межпланетном искусственном языке Космического Содружества. Наш гость старательно запыхтел. И, к нашему удивлению и облегчению, выразился в том же духе. Его акцент был терпим, а голос с забавным прищелком даже приятен.
Нет, он определенно был симпатягой. На свой манер, разумеется. Три пары корявых рук и короткие ноги не придавали шарма мужчине в глазах красотки Гортепнии. Но профессора космического этноса уже потирали ладони от удовольствия – в руки этой беспардонной братии попался колоритный экземпляр. Конечно, они не имеют законного права приступать к изучению этого молодца прямо сейчас, без кучи договоров и санкций, но хотя бы заручиться его дружбой, застолбить золотую жилу уже пора! И даже необходимо!
Верхней левой рукой паукообразный вынул их кармана верительные документы и передал капитану.
– Аве Мада, – прочел тот вслух, – лоцман высшей категории планетарной системы Янтариуд. Гуманоид.
От неожиданности, внутри у нас что-то хрюкнуло, но мы тут же вернули лицам надлежащие постные выражения.
– Прошу вас, уважаемый Аве Мада, пройти в медицинский отсек. Где будет произведена стерилизация вашей одежды и подобраны вакцины, обеспечивающие взаимную безопасность нашего сотрудничества.
Вакцины придется пить всем. Чужеродные вирусы и бактерии – это не шуточки. Но мы привыкши. А вот молоденькая Гортепния покуда еще не привыкла к обязанностям врача межпланетного звездолета. Вид обнаженного мужского тела вгоняет ее в стыдливость. Стыдливость девиц ноуэлист проявляется малиновым свечением, исходящим из глубин их туманной сущности, с густым ароматом ночных цветокрылов далекой родины. Мы все обожаем эти «птичкины» запахи единственной на корабле женщины и почитаем их безумно сексуальными. Что с нашей стороны довольно глупо, за полной невозможностью… Ладно, пропустим.
Одним словом, наша маленькая Тапа, напустив на себя профессиональную важность, полилась в сторону медотсека, оставляя по себе резь в глазах и волну взволнованных запахов. За нею двинулись элегантный капитан и топочущий за четверых лоцман. Чуть поотстав, семенили этнографы, каждый помышляя назвать новую расу своею фамилией. Шествие замыкали не в меру бестактные и любопытные. (Стыдно признаться – все мы).
Каждый нашел достойную причину присутствовать при оголении лоцмана. А тот, похоже, и не стеснялся. Свой парень, в доску. Гигантское «насекомое» со скользким вонючим телом бурого цвета, усыпанным мелкими присосками. Метр шестьдесят в холке, два тридцать в стойке. Широченный каркас, бугры битепсов-тритепсов, шестипалые кулаки, пульсирующий живот. А наверху – округлое, по-своему миловидное личико. О предмете основной мужской гордости даже упомянуть неловко – примитив в дошкольном варианте. Все равно фигура впечатляющая. И устрашающая, невольно хочется оставаться на расстоянии.
Так часто бывает при встрече с обитателями незнакомых планет. Нока не созреет объективное суждение, кто есть кто. Пока не зародится крепкая мужская дружба.
Шли дни. И мы, в самом деле, сдружились. Войдя в планетарную систему, Аве Мада установил прихваченные с собой антенны, контролирующие бессистемные миграции всасывающих пустот. Дневал-ночевал в кабине пилотов, глаз не спускал с мониторов обзорного виденья. Осколки пяти взорвавшихся в незапамятные времена планет не кружились себе на орбитах, мирно и упорядоченно, но метались непредсказуемо, против всяких законов физики, изменяя вдруг траектории, разворачиваясь на скорости.
Пока они благодушно неслись-кувыркались мимо, мы с лоцманом разговаривали. Неутолимое любопытство – вот девиз космического бродяжничества. Мы приносили для Аве флики с записями миров, где сами когда-то бывали. Готов поспорить, частенько слезы зависти заволакивали его большие глаза. Во взгляде мелькала затравленность дикого зверя, обреченного на метания вдоль проволоки вольера.
«Ускользающий» в полной мере отработал свое название. Мы шли к девятой планете Янтариуда на минимальной скорости. Пробирались, как под обстрелом, изворачиваясь и петляя. Россыпи каменных глыб грозились стереть нас в хлам, нападая со всех сторон. Топи стягивали обшивку с крутых бочин корабля, мерцая серебряным светом далеких наивных звезд. Их обманчивая удаленность являлась стойкой иллюзией, от которой мы, как ни старались, нипочем не могли отделаться, проваливаясь безропотно в ленивую эйфорию.
«Смерть в ее ласковом варианте. Гипнотическое воздействие Возбужденного Пространства, настроенного враждебно к разумному существу», – так загадочно и лаконично объяснил сии невиданные явления лоцман. Сам он эйфорией не страдал, но к фразе не добавил ни слова.
В минуты страшной опасности, от опытных космолетчиков никакого не было толка. Аве Мада взмахом клешней сметал от блока управления прошедших времена и пространства офицеров Космического Содружества, шестью руками одновременно жал кнопки и двигал рычаги, не позволяя автопилоту самовольные действия. При этом шипел, рычал и нещадно потел, заполняя кабину тошнотворными запахами. Спасал наши души, выводил корабль по единственно безопасной траектории.
Высочайший профессионализм лоцмана вызывал восхищение. А благодарность за спасение наших шкур скоро переросла в глубокую личностную симпатию. Экипаж принял жутковатого туземца в мужской круг, а маленькая Тапа, возомнившая себя обязанной изо дня в день проверять здоровье былинного монстра, более истерически не краснела.
Мы летели не на экскурсию, а с благородной миссией. Нам вменялось предотвратить гибель цивилизации, обратившейся в Космическое Содружество за помощью. От какой напасти вымирали народы Усохли, они нам не сообщили. И лоцман помалкивал, не вводил экипаж в курс дела, ссылаясь на отсутствии полномочий.
Минуты предвкушения первой встречи с незнакомой планетой полны будоражащего волнения. Пускай командир хмурит лоб, рассматривая в лобовое стекло парад несуразных конструкций, похожий на фронтальную атаку. (А какая, скажите, техника должна быть у паукообразных?) Мы – первооткрыватели, мы – первопроходцы. Мы тебя представляем женщиной, кокетливая планета, стыдливо укутанная паранджой из радужных облаков. Сегодня ты будешь трепетать в наших объятиях, малышка Усохли!
…Первое, что бросалось в глаза, когда мы сходили с трапа, – огромное рыжее небо и белый палящий шар, стоящий в зените. Наверняка, раз в пять превосходящий Блудос на моей родной Доротее. Второе – красивые ряды… гуманоидов. Это были, несомненно, гуманоиды, рослые, с загорелой кожей, с оригинальными, но такими родными лицами! Они кидали к нашим ногам красные банты и кричали: «Добро пожаловать!» На межпланетном искусственном языке. Талантливые ребята. Признаками вырождения, вроде, не удрученные.
Множество президентов из многих стран приветствовали нас, предоставляли для исследований любые территории и лаборатории. Обилие речей утомляло.
Однако, вопрос, каким таким хитрым способом обитатели Усохли связались с Космическим Содружеством (два пространственных и три временных тоннеля в прослойках пары вселенных), да еще и на языке Космического Содружества, завис без ответа. Не упоминали осторожные словоблуды и о цели нашего визита, как будто боялись принародно нарушить постыдное табу.
Беспардонная ученая братия подстерегала здесь и сейчас! Под руководством ее лидера, чьи роскошные бакенбарды, заплетенные в косы, опускались в специальные карманы, нас отвезли в, вероятно, «роскошные апартаменты», заполненные предметами непонятного предназначения. Под присмотром десятков услужливых и любопытных глаз, мы сбросили пропотевшие одежды и встали под струи воды, жидкого аммиака, горячего песка – каждому на выбор.
Банкетный зал ждал гостей. Все было, как мы любим. Даже вино, спасибо «соглядаю» Аве Мада. (Который, к слову сказать, сразу после посадки куда-то бесследно исчез). А пьянеющие ученые все говорили, говорили, говорили, интересуясь различными частями наших тел и способами их размножений. Сегодня планета конкретно имела нас.
На второй день, нас усадили в некое подобие компактного летающего вагона. За неделю мы совершили кругосветное путешествие. Пейзажи далеких миров сначала шокируют, потом проникают в душу, поражают неочевидной гармонией.
Огромное белое солнце отражалось в янтарных водах, легкие тучки искрились всеми оттенками зелени, и казалась, вот-вот взорвутся, словно сочное ароккадо, брызгая сладким соком по рыжему небосводу!
Но мы не смогли отделаться от навязчивого ощущения, что природа Усохли враждебна к разумному населению. Города тонули в тяжелой смеси промышленных газов и взвешенных капель воды. Люди ходили с воздухоосушителями на носах.
– С этой проблемой мы справимся, – небрежно махали руками браться по разуму. – Естественные подземные водохранилища испаряются, а причина пока не выяснена. Но мы уже создали установки, собирающие питьевую воду прямо из воздуха.
«Вместе с ядовитыми добавками», – подумали мы. И, как показали исследованья, оказались правы.
Местечки на лоне природы, где еще свободно дышалось, пестрели гравиолетами отдыхающих. И холмами бытовых отходов.
– Гравиолеты разрушают гравитационное поле планеты. Это приводит к расколу ее ядра, – осторожно заметил командир.
– Знаем и это. Борьба с монополией усложняется борьбой с коррупцией, но она ведется.
«И будет успешно вестись вплоть до мировой катастрофы», – подумалось почему-то.
Не сочтите на клевету, но мы наблюдали своими глазами: несколько стран вели войны! Гуманоиды убивали гуманоидов, используя новейшие достижения научной мысли!
– Ваши финансовые короли все еще не додумались до более выгодных способов прироста своих доходов, кроме как через смерть бесправных сограждан?
– Политическая ситуация очень сложна. Но миротворческие силы…
Что уж там, проходили на собственной шкуре. Вплоть до момента быть или не быть? Вопрос лишь в том, обманываете вы нас, или пытаетесь обмануть себя?
А политики гнули свое:
– Атака разумного существа сметает природное равновесие. Эти процессы естественны и сопровождают любые цивилизации. Мы давно нашли универсальный способ избавляться от всех несчастий разом, не нуждаясь в помощи извне. Но возникла новая проблема, шокирующая, не поддающаяся исправлению. Эта проблема – наши дети. Вы уже встречались с одним из них. Аве Мада – мутант, рожденный в здоровой семье. Количество мутантов катастрофически растет. Выродки организовали суверенную колонию на полуострове Крааль. Ее площадь постоянно увеличивается: матери отказываются от своих порождений. Кто-то из несчастных женщин сходит с ума, другие убивают ужасных младенцев. Наша цивилизация под угрозой вымирания – жены отказываются продолжать род. Смена поколений нарушается. Мы не знаем, что делать, как сопротивляться этому злу.
Признаться, и мы не знали. Ничего подобного на планетах Содружества не случалось. И готовых рекомендаций, основанных на горьком опыте, быть не могло.
Гравиолет шел на посадку на полуостров Крааль. Внизу гудела бурая толпа, размахивая множеством рук в нашу сторону. Видимо, на Усохли проблема отцов и детей приняла угрожающие формы. Сопровождающим нас товарищам стало не по себе. Нам тоже.
Эксперты Космического Содружества не носят оружия. О чем иногда жалеют. Или, о них жалеют, посмертно.
Но тревога оказалась ложной. Добродушные лица встречающих не выражали агрессии, возгласы были доброжелательными. Руководство колонии, вместе с лукаво улыбающимся Аве Мада, коротко нас приветствовало и предоставило полную свободу для осмотра. Чем мы и воспользовались, катаясь на открытой самоходной тележке (гравиолеты в колонии запрещены), и слушая рассказы Мада о жизни народа часси, что в переводе означает «новые дети».
Верный своей традиции, Аве опять нас шокировал. Расстегнул рубашку и показал младенца, крепившегося к груди всеми присосками.
– Поздравляем Аве, ты стал отцом! – дружно отреагировали мы. Поспешно смиряясь с видом жутковатого «паучка» с кукольным личиком, что удручало еще сильнее.
– Я стала матерью, друзья. Все часси в возрасте от трех лет – женщины. Почему-то, вы приняли меня за мужчину, и мне не захотелось вас разочаровывать. Одна только доктор Гортепния знала правду, но свято хранила врачебную тайну, – и Аве благодарно улыбну…лась Тапе, возлежащей в прозрачном анклаве. Та заискрилась в ответ розовыми колечками.
Образ жизни часси прост и необычен одновременно. С одной стороны, каждый из них – прирожденный интеллектуал, способный к усвоению знаний любого рода. (С какой быстротой освоила Мада наш бортовой компьютер!) С другой стороны, часси даже не помышляют приобщаться к «преимуществам» отвергающей их цивилизации. Постигают себя на первых этапах становления.
А потому, следуя природному зову, живут… в дуплах деревьев. Очень удобно и экономично. Природа полуострова девственна, драприи достигают до сорока метров в диаметре. Их глубинная древесина рыхла, а бегущий от корней сок является идеальной пищей. В дуплах часси и спят, потягивая присосками кожи эту чудесную жидкость.
Другой способ питания – сбор плодов, ягод, сладких листьев. Абсолютные вегетарианцы, даже пищу на огне не обрабатывают. Ее тщательно моют, пережевывают, раскладывают на животе и груди. Присоски втягивают необходимое. Организмы новых свободны от пищеварительного и выделительного ливера, частенько осложняющего жизнь каждому из нас.
– Кстати, – продолжила Аве, – мы вовсе не виноваты, что Создатель одарил наш род оригинальным способом воспроизводства. На континенте сплетничают о нашей врожденной испорченности. Но дети – изначально гермафродиты, о разврате не помышляют. Однажды они «играют» по-новому. Два-три сеанса такой «игры» обеспечивают оплодотворение пяти маток, расположенных в области таза каждой из нас. Затем гормональный фон организма меняется навсегда, «игра» глубокого детства забывается. Первая беременность вызревает годам к двадцати. Последующие – через каждые 3-5 лет.
В остальном, как у многих разумных. Школы, больницы, магазины, развлекательные и спортивные центры уже построены. До высшего образования и престижных должностей часси на континентах не допускают. Но есть профессии, в которых мы не заменимы. Ни один гуманоид не может провести корабль сквозь пояс Возбужденного Космоса, например.
Так говорила Аве, а мы все ходили среди голубезны девственного леса, наполненного ароматом мяты, пением птиц и пощелкиванием детишек, собирающих ягоды в высоких густых кронах. И странное чувство единения с абсолютно чужой нам природой… Более того, чувство глубинного родства с этим странным народом, наполняло сердце каждого из нас…
Миновал месяц. Мы выполнили свою работу. Отчет будет завтра передан в правительственную комиссию. А мы на недельку расслабимся, предаваясь бездумному отдыху на острове в Ласковом море. Воды, солнце, горячий песок, просторы до горизонтов, вольный ветер до самых туч! Что надо еще космонавту, уходящему в запертый ящик на долгие, долгие годы? Предвкушая покой и негу, мы укладывали рюкзаки.
Но вдруг появилась Аве и все перспективы испортила.
– Это правда, – спросила она, за неимением подходящего кресла усаживаясь на стол, играя фликом с отчетом, – что вы умудрились заполнить белые пятна нашей истории? Вы доказали, что за последние пять тысячелетий гуманоиды пять раз мигрировали в пределах системы Янтариуд. Оставляя по себе аварийное гравитационное поле планеты, тысячи тонн атомного оружия и миллиарды обреченных сограждан.
– Правда, – насторожился капитан, забрал флик и спрятал к себе в карман. – Но откуда ты знаешь? Исследованья проводились в обстановке строжайшей секретности.
– И неустанного шпионажа со стороны всех заинтересованных сторон. В том числе, со стороны часси. Мы не дураки и должны знать заранее, какое будущее готовят нам многоумные гости.
– По вине ваших правящих верхушек, пять планет взлетели на воздух. Величайшее преступление в истории Космоса! Каждая из них была пригодна для жизни! На каждой уже развивалась собственная жизнь!
Аве удрученно развела тремя парами рук – не её обвинять бы надо.
– Сейчас, вот в эти минуты финансовые и политические воротилы обсуждают ваш отчет, решают ваши судьбы. Не всем нравятся факты, подтверждающие, что порочная цивилизация восстановила против себя в пространстве Янтариуда могучие Рассудочные Силы, активно мстящие за надругательства над Жизнью.
Эти Силы и заперли гуманодов на Усохли, последней планете нашей системы, пригодной для жизни. Они не выпускают нас в открытый космос. Если не избавиться от гравиолетов и атомного оружия, новый взрыв произойдет в ближайшие пятьдесят лет.
– Вывод очевиден. И мог бы озарить вашу ученую братию без посторонней помощи.
– За подобные «антинаучные домыслы» у нас сажают в психушку. Наука предвещает исключительно те события, которые от нее требуются.
Далее. Вы считаете народ часси не мутантом, не случайным и вредоносным порождением. Но провозглашаете нас Божьим творением, родоначальниками нового космического этноса, родными детьми Биосистемы Усохли. Которых она выпускает в жизнь на последнем дыхании, в надежде на обоюдное спасение.
– Нет сомнений. Мы наблюдаем уникальнейшее явление – зарождение разумной жизни нового типа… – вскочил на своего капана этнограф с Драбаона.
– Позвольте с вами не согласиться, коллега, – перебил гладкокожий землянин, чей череп, покрытый активно выпадающими серебристыми выростами, доселе шокирует многих из нас. – О новом типе не может быть и речи. В культуре нашей планеты сохранились сведенья и даже подробные изображения многоруких богов, Вишну, Шивы, Рудры, Кубера. Нет сомнений, миллионы или сотни тысяч лет назад, представители могучей цивилизации прилетели на Землю и долго на ней хозяйничали. Остались зарисовки и даже чертежи космических кораблей, описания воздушных боев. Скульптуры и барельефы многоруких, выполненные в рост, дают нам представление о легких и грациозных интеллектуальных существах.
Народу часси еще не исполнилось сотни лет. На первых этапах становления, представители нарождающейся расы выглядят грубовато, конечности не изящны, мускулатура излишне развита. Кожа покрыта густыми волосами, листвой, чешуйками, слизью… Вспомните своих древних предков, какими их рисуют историки.
Мы все закивали. Часси – первые среди представителей будущего прекрасного народа. Первым красавцами быть не положено.
– Вот вы и попались, коллега! – воскликнул драбаонец, в возбуждении округляя оба свои ротовые отверстия. – Я утверждал, что народ часси уникален, и я повторяю это еще раз! Никого из наших милых предков нельзя обвинить в шибко развитом интеллекте. А часси – они же все гении! Представьте своего мохнатого неандертальца за пультом нашего космолета, и вы со мной согласитесь!
А кстати, вы научились печатать десятью пальцами, коллега? До сих пор двумя тычете!
Аве Мада работает шестью руками, тридцатью шестью пальцами одновременно! Это невиданно! У часси уникальный мозг! Мозг, подобный компьютеру! У часси великое будущее, они превзойдут нас всех!
– Вы пишите, что мой народ совершенен во многих отношениях, – вклинила кругленькое словечко Аве, нисколечко не смущаясь.
– Само совершенство! – воскликнули оба спорщика.
– Что он удивительно чист духовно. Что он был создан Творцом для безгрешного существования, и это отразилось на нашей физиологии и психологии. Постоянно беременные женщины не берут в руки оружия, не работают на вредных производствах, не употребляют одурманивающих веществ, не увязают в страстях, и все прочее, по Заповедям Баро.
Кстати, блюдут природу, как дом свой. Потому, что именно природа, а не фермерское хозяйство и не промышленность является для нас основой существования. Вы пишите, что за нами будущее Усохли.
– Безусловно!
– Что гуманоидам следует срочно менять образ жизни, брать пример с нас. А женщинам – смело рожать младенцев часси, призванных нормализовать положение.
– Другого выхода нет.
– Они полагают, что есть. Традиционный, решающий одним махом все проблемы. Бегство. Вас позвали не для получения благих советов, к которым никто никогда не собирался прислушиваться. А чтоб вы привели звездолет, способный пройти сквозь Возбужденное Пространство и доставить избранных к новым планетам. По образцу «Ускользающего», будет построено несколько кораблей. По замыслу генералитета, в нашей системе их поведут лоцманы часси, а в открытом космосе – пилоты Космического Содружества.
Мы в рассеянности переглядывались. Аве горько усмехнулась.
– Говорят, даже трусливый сикапи, когда попадает в капкан, кусается. Но мы не хотим кусаться, когда будет слишком поздно. Тем более, не намерены попадаться в капкан!
Вопрос в том, согласитесь вы сопровождать саранчу на новые поля? Или предпочтете смерть, как это сделали ваши предшественники три тысячи лет назад? В тайных архивах хранятся захваченные документы Космического Содружества и словарь межпланетного искусственного языка. Благодаря которому удалось связаться с вашим руководством.
А корабль астронавты взорвали, поняв, что им не удастся вернуться назад. Это были мужественные люди, верные своему долгу.
Секунды, мы стояли подавленные.
– Содружество против расселения хамов, не уважающих Законы Космоса, не желающих ничему учиться. Мы не разносим заразу по прослойкам Вселенной, – твердо произнес командир. – Ты пришла предложить нам уничтожить корабль, Аве? Но почему мы должны верить тебе?
Лицо девушки стало жестким:
– Потому, хотя бы, что я сохранила вам жизнь. А очень хотелось бросить вас всех в черную дыру. Это разрушило бы планы воротил на новое бегство и заставило бы заняться делами насущными.
Да и мой народ бы спасло. Хотя бы временно. Пока не принято решение о его полном уничтожении.
Но я передумала, я не способна убивать. И полагаю, что сделала правильно. Мы все хотим выжить в этой поганой ситуации, поэтому мы не станем взрывать «Ускользающий». Я выведу вас назад сквозь опасную зону. С борта вы пошлете радиограмму нашим умникам. В ней сообщите, что разгадали их намеренья, что отныне Космическое Содружество берет под свою защиту маленькую Усохли и ее нарождающихся коренных жителей.
Мы все еще колебались. В этой истории проницательность не являлась нашей сильной стороной.
Аве вынула из кармана маленького «шпиона». Мы узнали лица и услышали голоса, которые так недавно «радушно» приветствовали нас. Минуты просмотра достаточно, чтоб переменить наши планы.
Доклад был брошен на стол, а ноги уже несли нас по коридорам «фешенебельных апартаментов». Злобные лица незаметных доныне охранников, связанных служителями часси. Гравиолет, космодром. И «Ускользающий», отремонтированный заботливыми руками. Волнующие минуты подготовки, старт! Мы вырвались, мы свободны!
В глазах Аве Маде пылает ненасытный азарт космического бродяжничества. Определенно, она не планирует скорое возвращение. Под беленькой блузкой кто-то противно попискивает, и девушка нежно гладит свое сокровище. Значит, нашего полку прибыло. И будет регулярно прибывать каждые три-пять лет. Пусть. От часси большой толк. Да и общение с ними приятно. Подумайте только – само совершенство!
Май 2009 год
