Серый рассвет

Теперь я часто скучаю по небу, раньше я любил смотреть, как по его голубому своду плывут пушистые  облачка, а ночью, оно мерцало звездами, кажется,  это было совсем недавно. Сколько воспоминаний,   и только сейчас  я начинаю понимать и ценить  то, что было еще несколько дней назад, когда этого прекрасного и необъятного мира больше нет и вместо  утренней зари нам в души смотрит серый рассвет. Днем небо все еще темное, от поднявшейся пыли, которая плотным покрывалом окутала землю, а ночью становится темно так, словно находишься на дне самого темного и глубокого колодца.

Я огляделся, мои мысли прервали шаги отца, который тяжело дышал, с болью передвигая раздробленную ногу. Опираясь на костыль, который я сколотил из обломков пластиковой трубы и спинки деревянного стула, он хоть как-то мог передвигаться, однако без медикаментов было совсем плохо. Рана на ноге начала гноится, угрожающе вспухнув и превращаясь в синюшную гангрену.
-Я знаю, что если мы  дойдем, сынок, нам помогут.
-Дойдем куда?- я не выдержал и зашвырнул рваный кожаный мяч, что раньше видал лучшие времена на футбольном поле,- мы уже идем вторые сутки после взрыва и до сих пор незнаем на правильном ли мы пути!!!   И вообще что произошло?!
— Успокойся, Леш,- улыбнулся отец какой-то вымученной улыбкой и, опустившись на бетонный обломок, поморщился от боли.- Как ты думаешь,  сам что случилось?
— Наверное, война,- как-то нерешительно вступил  я в разговор и  был почему-то зол  на отца, возможно из-за того, что он продолжал верить, что нас кто-то спасет. А мне все это казалось чушью и роскошью для  умирающих, лишенных дома, лишенных смысла в жизни.  Смысл оставался только одним – выжить и найти мифическую «базу».
— Судя по обломкам,- продолжил отец, — взрыв был очень сильным, посмотри,- он показал рукой назад,- видишь, там, откуда мы идем, именно в той стороне был эпицентр. Возможно, это была и ядерная атака.
— Это вообще уже,-  поежился я,- так значит вокруг радиация?
-Не могу сказать, Алеша, у меня же нет счетчика Гейгера,- рассмеялся отец. Это было последний раз, когда я видел отца смеющимся перед началом того, что я назвал концом этого мира. 
   Позже я узнал от выживших, что  это был  действительно ядерный взрыв и самое страшное, не один. Мы не могли связаться ни с кем, найденный передатчик ответил гробовым молчанием, вся электроника сгорела, одна надежда  была на военных, которые, скорее всего, выжидали чего-то. Об этом я узнал немного позже, от воспоминаний  до сих пор холодеют руки и ком подступает к горлу.
К ночи стало совсем холодно, с помощью зажигалки  отца мы быстро разожгли костер и, закутавшись в найденном тряпье, постарались хоть немного поспать. Что меня удивило – вокруг  ни одной живой души, казалось, мы остались одними на всем земном шаре, и от   этой мысли становилось по-настоящему страшно. 
   Я проснулся от странного скрежета и, открыв глаза, понял, что отца рядом нет. Сбросив с себя рваное тряпье, я вскочил на ноги и хотел позвать его, как увидел его стоящим на четвереньках и, изогнувшимся странным образом.  Он рычал и поскуливал,  словно собака и грыз зубами свою покалеченную ногу.  Я почувствовал, как страх липкими пальцами прикоснулся к моей спине,  тошнота подкатила к горлу и по какому-то непонятному мне чутью, я понял, что нужно уходить и как  можно тише. Я огляделся по сторонам в поисках чего-нибудь, что могло меня защитить от того во что начал превращаться мой отец, я медленно отступал назад, в темноте боясь оступиться или наткнуться на что-нибудь. До конца я еще не мог поверить своим глазам, все казалось ночным кошмаром вызванным происходящим, страхом и голодом, но не могло быть реальностью. Где-то вверху что-то прошелестело, словно крылья птицы. Отец поднял свои глаза к небу, а потом подернул носом, словно собака, порыв ветра дунул в мою сторону и отец, снова принялся за свою трапезу. Потом я понял, что таким образом он хотел освободиться от гниющей ноги, но что потом? Я не успел  даже пофантазировать, что будет потом, я это увидел своими глазами,  все еще отступая назад к выходу, из развален.
Лицо отца уже все меньше и меньше походило на него, мне было невыносимо смотреть на то, что с ним происходит, но страх оказаться рядом с ним был сильнее жалости.      Чудовище трансформировалось медленно,  но верно из человека в какое-то странное существо с вытянутой мордой и впалой грудной клеткой, руки удлинились, как и пальцы, на которых стали появляться какие-то наросты типа когтей, которые располагались не только как ногти, но и поперек их. Его ноги стали похожие на собачьи лапы,  а из обрубка вылезла кость, которая сразу же стала обрастать мышцами.
 « Что за хрень»,- не мог понять я, на моих глазах мой отец,  с кем мы несколько часов назад  шутили и разговаривали о том, как выбраться отсюда, стал омерзительнейшим монстром. Он хрипел, словно что-то хотел сказать, но  теперь из его рта вырывалось только сдавленное рычание. Я прислушался и услышал, хотя это было трудно разобрать: « Как же я хочу, есть, как же мне больно»!
    Я посмотрел на небо, потом в ту сторону, откуда должно всходить солнце и надеялся,  что это просто кошмарный сон, и он скоро  закончится. Взойдет солнце,  а не серый рассвет и мне не придется бежать в черноту ночи в неизвестном направлении от монстра, который еще вчера был моим отцом.
    Однако нужно было выбираться.  
   Когда мир  еще не рухнул,  я просто обожал компьютерные игры, я начал лихорадочно вспоминать все-то что мне приходилось испытывать, сражаясь или убегая от монстров или мутантов, а мой отец стал настоящим мутантом, словно  из «Зоны», где «сталкеры» истребляют этих уродов. Другого опыта общения с мутантами у меня не было. Если представить себя участником игры, то только что перерожденный мутант не  обладает еще такой силой и быстротой. Я скрылся за темной стеной,  не став прощаться, теперь это могло только навредить мне…я почувствовал, как слезы побежали по щекам, и злился на себя за эту слабость. Если бы сейчас здесь были ребята,  то они назвали бы  меня слабаком, неудачником… Где же вы, ребята, я бы все отдал, чтобы хоть кто-то из них сейчас оказался рядом. Как можно всегда быть сильным в шестнадцать лет один на один с погибающим  миром?  Я прибавил шаг и старался идти тихо, но быстро, чтоб не привлечь внимания чудовища, что оставил в развалинах. 
Серый рассвет освещал все то, что раньше было городом, я видел еще дымящиеся руины и чем дальше продвигался, тем меньше был нанесенный ущерб. Видимо отец был прав, говоря, что обломки разлетаются от эпицентра взрыва, как и взрывная волна. Не знаю, как насчет радиации, я себя чувствовал нормально, только очень хотелось, есть и пить. Тем не менее, когда я обнаружил полуразваленный магазин, то не сразу решился войти туда. Потом все-таки  заглянув внутрь, я увидел, что здесь полно всякой всячины. Я начал все хватать с полок и запихивать себе в рот, попутно запивая  лимонадом, казалось, еда потеряла свой вкус и я ни как не мог наесться, пока,  не почувствовал, как тошнота подкатывает к горлу, и опустился на пол, чувствуя себя каким-то ненормальным.                   Еще немного  и подступившая рвота, заставила меня выбежать на улицу, если это можно было назвать улицей. Желудок скрутило болью и вскоре все его содержимое вырвалось наружу. Я почувствовал, как начала кружиться голова и, вытерев лицо, прижался к стене. Сам виноват, рассуждал я, разве можно так набрасываться на еду, однако есть, пока, я передумал, только решил еще немного попить воды. Стало немного легче, желудок уже не выворачивало, устроившись на ступеньках, я огляделся по сторонам. Слабые лучи солнца пробивались сквозь плотный слой пыли.  Взрыв оставил после себя покореженные и развалившиеся здания, перевернутые машины, вздыбленное дорожное покрытие, с торчащей всюду кусками арматуры. Эта новая реальность. И мне придется свыкнуться с мыслью, что пока есть в магазине еда,  я буду  жить. В какой-то момент я стал себе противен. Нет, так не должно быть, умереть здесь, когда кончатся килограммы чипсов, сухих макарон, печенья и литры сока, колы и всякой всячины. Половина через пару недель без электричества начнет тухнуть, если уже не испортилось, и я снова почувствовал приступ тошноты и  решил, что нужно двигаться  по плану, как говорил отец   на север. 
   Весь день я ходил по окрестностям в поисках чего-то похожего на рюкзак, чтобы сложить туда припасы, прежде чем отправится в путь, и мне улыбнулась  удача. Хотя это было отвратительно снимать его с полуразложившегося трупа. Однако рюкзак был отличный, внутри был разбитый ноутбук, телефон,  который уже был здесь никому не нужен, несколько исписанных тетрадей. Я оставил себе одну из тетрадей и ручку, решив, что с сегодняшнего дня начну вести дневник. Только сейчас я понял, сколько вокруг погибших, тела были покрытии слоем пепла, и, казалось, сливались с обломками. Только сейчас я почувствовал, какая вокруг стоит невыносимая вонь. Мне захотелось поскорее убраться отсюда и поэтому я начал сборы. Быстро прокручивая все в голове, я решил первым дело двинуться в сторону военной базы, о которой говорил отец, я не знал, где это находится,  но найденный в одном из магазинов компас указывал точное расположение моего пути на север. Тишина просто резала уши, ни птиц, ни собак, вокруг только звенящая тишина и звук моих шагов по усыпанной обломками дороге. Чем дальше я  продвигался, тем меньше было разрушений,  однако люди  мне до сих пор не попадались, хотя и трупов на дороге было гораздо меньше. Забежав в один из магазинов, я выбрал понравившийся мне дисковый плейер, отвык от таких, но при умершем электричестве «мптришник» стал бы бесполезным. Собрав кучу батареек и, взяв парочку дисков с любимыми песнями, я направился снова в дорогу. Воткнув в уши наушники и, включив плейер, я словно окунулся в те дни, которые сейчас можно уже назвать прошлым. По ушам ударил тяжелыми аккордами «Последний закат» легендарной группы Арии. Именно сейчас такая музыка подходила как раз кстати, 
Свинцовой тучей тяжелеют небеса,
И воздух плавиться от слов непримиримых богов.
Догорает фитиль...
Восточным эхом долетают голоса,
Они толкают Землю встретить столкновение миров.
Серый пепел и пыль...
А пока книгу листает Смерть.
Живое солнце или мертвая луна?
Цивилизации стоят лицом к лицу,
У черты, за которой война.
А пока книгу листает Смерть,
Все быстрей и быстрей.
Столпом огня и серы
Мир взлетел на воздух,
В чудо верить
Никогда не поздно.
Режет небо
Страшный вой молитвы,
Эхом гудит набат.
Последний закат!
Закат!
Восстанет истинный в огне Армагеддон,
Волной бессмысленной пройдет по миру
Атомный смерч, все сжигая дотла.
Подует темный ветер с четырех сторон,
Он принесет с собою радиоактивный туман
И дыхание Зла.
А пока книгу листает Смерть.
Все быстрей и быстрей.
Столпом огня и серы
Мир взлетел на воздух,
В чудо верить
Никогда не поздно.
Режет небо
Страшный вой молитвы,
Эхом гудит набат.
Последний закат!
Закат!
Пляска (пляска) Ада (Ада)...
Бездна (бездна) рядом (рядом)...
Вспышка (вспышка) света (света)...
Боже! (Боже) Где ты? (где ты)
Это Армагеддон!
Столпом огня и серы
Мир взлетел на воздух,
В чудо верить
Никогда не поздно.
Режет небо
Страшный вой молитвы,
Эхом гудит набат.
Последний закат!
Закат!

(Ария — Последний закат  )
С музыкой было веселее, после всего того, что произошло за эти недели, я был рад даже голосу из наушников,  и прибавил шаг. Смеркалось. Я оглядывался по сторонам в поисках места на ночлег. Здания здесь были почти не  разрушены, и отсутствие людей казалось, по меньшей мере, странным и немного пугающим. Поднявшись на второй этаж пятиэтажки, я увидел, что этот дом покидали в спешке, всюду были разбросаны вещи, потом я увидел следы крови,  которые тянулись с   третьего этажа и, поднявшись туда, обнаружил убитого военного. Рядом с ним валялся «калашников», я отодвинул его ногой от мертвого солдата и осторожно поднял автомат. Раньше я никогда не испытывал интерес к оружию и даже в армию служить совсем не хотелось идти, но теперь был совершенно другой расклад. Кое-как я сообразил, как отсоединить рожок и, проверив его, понял, что магазин почти полон. Хорошо было бы потренироваться, но я не хотел поднимать особого шума. В этой тишине, казалось, за мной наблюдают тысячи глаз, и мои предчувствия скоро оправдались, но об этом немного позже. 
   Я обшарил весь подъезд, найдя еще несколько убитых и, взобравшись по лестнице на чердак, вылез на крышу. Стало совсем темно, и холодный ветер трепетал мои волосы, я провел рукой по волосам и,  взглянув на ладонь, понял, что со мной что-то не так. Мне стало страшно, почему-то я вспомнил отца и его ужасное превращение в мутанта,  словно сошедшего с экрана моей любимой игры. Я смотрел сверху вниз,  ощущая запах гари, потом снова взглянул на прядь своих волос в ладони и провел рукой по макушке, ничего. Странно.
Вспомнив  о трупах внутри здания, я не захотел спускаться с крыши, чтобы переночевать там. Становилось холодно, и, вынув  из рюкзака куртку, я понял, что не зря взял ее с собой. Опустившись на еще теплую кровлю и  положив под  голову рюкзак,  я закрыл глаза. 
   Мне снился отец и мама, как мы все вместе едем в нашей машине  на море. Это было прошлым летом, когда я впервые оказался на Черном Море… Я проснулся от странного скрежета, прямо подскочив, прислушиваясь, я понял, что внизу происходит какое-то движение. Вынув фонарик, я посветил вниз и увидел, как около дома бродят странные существа. На их деформировавшихся тощих телах были еще остатки человеческой одежды, что говорило об их недавнем прошлом. Походкой ночных животных они легко передвигались вдоль стен и напоминали мне древних хищников, проснувшихся в час, когда земля вздрогнула от неожиданности перед человечеством.   Один из них резко подпрыгнув, уцепился лапами за водосточную трубу и, вскочив на подоконник, залез в разбитое окно первого  этажа. Это обстоятельство убедило в правильности  моего выбора ночлега, я  посмотрел на  металлический люк, через который попал на крышу и с ужасом понял, что при желании, мутанты свободно смогут попасть сюда. Лихорадочно соображая, я не хотел вот так сидеть и ждать пока целая свора этих уродов ворвется на крышу и пожелает поужинать мной. Поднявшись на ноги, я подошел к противоположному краю крыши, до следующего дома было слишком далеко.  Это только в Голливудских фильмах, главный герой лихо перелетает с крыши одного дома на другую. Я знал, что не смогу этого сделать. Я долго смотрел вниз, туда, где пировали монстры, я не видел, но слышал их чавканье, какие-то странные гортанные звуки, хлюпанье и хруст перегрызаемых костей.  Я снова посмотрел на крышу соседнего дома. Если получится у меня, что говорить про них, этот вариант не для побега, да и спрятаться не получится, где? Я огляделся  по сторонам, ну коробки из-под холодильника, но это, же несерьезно. Перепрыгнув на соседнюю крышу, у меня хотя бы был бы шанс выжить, а так, сидя в огромной коробке ждать пока они меня найдут. Они же идут по запаху. А запах у меня был «приличный», усмехнулся я сам себе, столько дней брести по пыльному городу заваленному трупами, тут запах я сказал бы был вообще особый и, конечно, же, привлекательный для мутантов. Я решил ждать, вытащив из рюкзака моток проволоки, идея пришла мне случайно,  но я понимал, что задерживая своих недругов, я могу успеть скрыться незамеченным, это будет лучше, чем, если они увидят меня и поскачут сразу вдогонку. Пока я делал подобие замка, на еще не проржавевших «ушках» железного люка,  я прислушивался, словно хотел услышать что-то, хоть и знал наверняка, что ничего хорошего это мне не сулит. Я знал, что так все и  будет…  кто-то с силой рванул люк вверх, я решил не шуметь и, тихо подняв с пола кусачки и  остатки проволоки, отступил назад.
— Ей, я знаю, что ты там,- послышалось приглушенное снизу,- открой люк, прошу тебя, иначе… они найдут меня…ну пожалуйста…
Это был голос молодого мужчины, а может моего ровесника и признаков мутанта я в нем не слышал, но, черт возьми, вся проделанная работа пошла насмарку. А что приходилось выбирать, не мог же я оставить этого недотепу там, на съедение тварям, а они именно этим сейчас и занимались, пока опустошая первые два этажа.
Быстро размотав проволоку, я распахнул люк и увидел парня примерно моего возраста,  а может чуть старше, в глазах которого были страх и одновременно радость осознания того, что он не один в этом аду, в который погрузился город, а возможно и весь мир.
— Ты кто?- спросил я, посветив на него фонариком.
— Я Жека… — он протянул мне руку.
-Лёха,- улыбнулся   я,  хватая его за руку и помогая подняться. Окинув его придирчивым взглядом, я с радостью  отметил, что на нем  нет ни одной раны. Я понял, что если бы не  рана на ноге, с отцом, возможно, ничего и не  случилось.
-Ну что встал, как вкопанный?-  я бросил ему проволоку,- давай замотай хорошенечко и будем надеяться, что таких придурков, как ты, там внизу больше не окажется. Лучше бы они все спаслись эти придурки, — я зло сплюнул на пол, — представь, если бы за тобой кто-то гнался?
— Они все внизу…жрут,- поморщился Жека.
-А  что вообще произошло? Что помнишь ты?
-Сначала… взрывную волну помню,- он  опустился на корточки, — потом крик, суматоха такая, пыль…военные, откуда не возьмись, зачем-то стреляют в нас.
— В вас?- я непонимающе округлил глаза,- наши солдаты, или это было нападение?
— В том-то и  дело, что наши,- Жека приложил палец к губам,- тихо, там кто-то есть,- он  показал глазами на люк.- К сожалению рано или поздно нам предстоит с ними драться,- прошептал он,- вечно бегать мы не сумеем, они…
— Тихо,- шикнул на него я, опустившись на колени и, приложив ухо к люку. Внизу точно было какое-то движение. Потом резкий удар в крышку люка, я подскочил, ухо горело от боли. – Черт!  Надо уходить…- новый толчок и утробное урчание.
Мы вместе отступили назад.
— Думаю, сегодня не тот случай, когда с ними нужно драться.
-Угу, — согласился я,- их слишком много…хотя у меня есть «калашник» рожек полный, но… я, ни когда не стрелял…- новый удар в железо по люку...- Жека, у нас один путь,- я мотнул головой в сторону крыши соседнего дома.
-Думаешь… получиться?- Жека подбежал к краю крыши, — может… если разбежаться…- я посмотрел на дергающуюся крышку люка, откуда донесся душераздирающий нечеловеческий вопль.  Я почувствовал, как спина стала  липкой и, отступив назад, поднял рюкзак, расстегнул боковой карман и сунул туда фонарик.
-Если мы не сделаем это, то какая нам разница от чего умирать?- я чувствовал, как кровь прилила к вискам и тошнота подступила к горлу, какая-то пелена пронеслась перед глазами, но, помотав головой, я быстро пришел в себя,- если останемся здесь, уверяю, смерть  будет…более мучительной.
Я взглянул на   бледное лицо Жеки, зная  его всего несколько минут в этом мире, который сошел с ума, и не хотел его потерять. 
-Кидаем на ту сторону рюкзак и оружие,  а потом разбегаемся и прыгаем вместе, потому, что по одному…  это страшно,  но еще страшнее остаться здесь,  понимаешь?!
Жека подошел к самому краю и я увидел, что он трясется, словно осиновый лист, однако прошептал дрожащими губами:
-Понимаю…понимаю, черт побери.
К одиночному реву прибавились еще голоса, если их можно было назвать таковыми, я посмотрел на проволоку, которая еще держала люк, потом на Жеку и кивнул ему. Потом схватив рюкзак, размахнулся и бросил его на ту сторону, где нас, возможно, ожидало спасение. Светало, серый рассвет медленно выползал из-за дымящихся  руин, город догорал, словно последний закат  нашей жизни, но так не хотелось умирать. Я услышал, как Жека перекинул на ту сторону «калашник» и  почувствовал, что пора, Жека смотрел на меня и моя уверенность, написанная на лице, придавал ему сил. Удары участились, проволока начинала растягиваться или рваться, я уже не смотрел, я просто разбежался и понесся что есть силы, молясь в душе, что никогда не делал, чему я тогда молился я уже не помнил, наверное, о крыльях, которые на время мне мог бы одолжить мой ангел хранитель. Потом, я прыгнул, еле сдерживаясь, чтобы не зажмурить от страха глаза, Женька не прыгнул, об этом я понял только после того, как упал и покатился с грохотом и болью по металлическому своду крыши соседнего дома.
 Поднявшись на ноги, я увидел его одиноко стоящего на самом  краю .
-Жека!- закричал я,- давай, вдвоем мы дойдем быстрее, так будет легче! Не бросай меня, — прошептал я последние слова одними губами.  
Я не видел его, потому, что он скрылся  в темноте, я надеялся, что он скоро очутится возле меня, я слышал грохот его ботинок по крыше и его крик громкий до хрипоты полный отчаяния и страха.
— Лети,  лети, ты  же птица!- крикнул я и увидел его несущегося с того конца крыши напуганного  с раскрытыми от ужаса глазами. Секунда полета и …крик и скрежет.  Я схватил его за руку,  другой рукой он хватался за воздух, и мне показалось, что он гораздо тяжелее, чем должен быть парень его роста и возраста.
-Давай, еще немного!- я чувствовал, что не могу его удержать. Твари вырвались наверх и рычали в злобном бессилии, они не торопились следовать за нами. Этот вой заставил Жеку найти ногами опору и, изловчившись подтянуться, я тянул его к себе что есть  силы и,  обессилившие, дрожащие от  страха и напряжения, мы, наконец, оказались в безопасности. Мутанты чувствовали нас, но не видели и  только нюхали воздух. Вынув из рюкзака автомат, я взглянул на Жеку.
— Ты молоток, еще чего не хватало, решил там остаться?
— Н-нет, просто я не д-думал, что получ-чится,- он вдруг горячо обнял меня, больно сжимая в своих тисках.
— Ну, ты это… брось,- улыбнувшись, я высвободился из его объятий,- как тут с предохранителя снимать?
-Сейчас,- у него было такое лицо, словно   он выиграл большой приз, столько счастья светилось в его глазах.- Вот держи,- протянул он мне автомат,- если они только сунуться сюда, стреляй.
— Я это и хочу сделать,- согласился я,- только, думаю, пока не стоит поднимать шум. Светает, они скоро уйдут.
— Почем знаешь?- склонил голову на бок Жека.
— Не знаю, просто в моей любимой игре было обычно так. Да и вообще в фильмах в ужастиках всегда нечисть к утру убирается, солнца они не любят.
Жека тихо рассмеялся.
-Ну, ты даешь, это же жизнь, а не компьютерная игра.
-Это жизнь?- я взмахнул руками,- а разве знаем мы, что вообще было жизнью?
Мутанты на этот раз оставили нас в покое, и половину дня мы проспали на крыше, пока не начался дождь. Мутными каплями он стекал по нашим лицам, мы смотрели на небо и понимали, что это не простой дождь и что, скорее всего нас ожидает, если не смерть, то точно что-то  страшное, вплоть до превращения в этих выродков.
— Я знаю, что после ядерного взрывая, идет черный дождь…радиоактивный, пробормотал я,  чувствуя эти проклятые капли на своем лице, на щеках, на губах, словно слезы о разрушенном мире.
-Идем, надо спуститься вниз,- потянул меня Жека за рукав.
— А смысл?- я зло посмотрел в сторону, на Жеку мне совершенно не хотелось злиться.- Вчера перед всей этой заварухой, я стоял на крыше и смотрел на свои волосы, которые остались у меня в руке,  и потом, я периодически чувствую тошноту. Что это как не признаки лучевой болезни?
— Погоди,- Жека все еще тащил меня вслед за собой,- я знаю одно средство, тебе станет лучше.
— Тоже мне доктор нашелся,- проскрипел я сквозь зубы, но двинулся за ним, не хотелось мокнуть и зарабатывать себе  еще дозу невидимой смерти.  Мы спустились вниз, зайдя в одну из пустующих квартир, вокруг был беспорядок и сладковатый тошнотворный  запах разлагающейся плоти.
— Я хочу уйти отсюда,- сказал я, глядя на Жеку,- уверен, что начнет темнеть и они вернуться сюда, пожирая останки трупов. Свежее мясо им понравится куда  больше.
— Но куда идти?
-Не  знаю, Жека,- я вынул из рюкзака компас,- мы с отцом шли на север и до того, как он… превратился в монстра, он твердил, что помощь будет именно там.
-Но как нам узнать, что это верно?- Жека, казалось, не верил мне, и это злило меня, я понимал его опасения и страхи и поэтому перестал сердиться.
-Понимаешь, другое направление мне неизвестно, а в стороне,  куда показывает стрелка компаса, теплится надежда, что там есть нормальные, живые…люди.
В итоге Жека согласился, выбирать ему, в прочем, было не из чего и мы отправились на север, по пути прихватив еще припасов, хотя мне казалось, что  все это есть  опасно и рано или поздно  у нас начнутся последствия  лучевой болезни. Я все  время дергал себя за волосы, но они к счастью не  хотели больше выпадать.  Тошнота прошла, и я с облегчением  поверил, что все, скорее всего из-за нервного потрясения или там какого-нибудь отравления. В общем, я чувствовал себя отлично. По пути нам встретилось несколько  разрушенных городов, и самое странное людей нигде не было. Во всяком случае, живых  людей, а трупов их было очень много. У нас, с  Жекой, создалась картина, что военные, отправившиеся сюда, приехали уничтожать местное население, зачем это было нужно, мы никак не могли понять и только догадки будоражили нашу  фантазию. По ночам мы прятались в подвалах домов от мутантов,  которые выходили на поверхность, все шло словно по сюжету какой-то знакомой игры, все было так и  ядерный взрыв и мутации от выброса какого-то вируса. У нас с Жекой видимо был иммунитет, поэтому мы остались  живы. Думаю, поэтому сюда направили военных и они выполняли приказ. 
   По дороге к военной базе, а шли мы именно туда, мы обзавелись картой, еще парочкой пистолетов  и еще одним «калашником», патронами, гранатами. Теперь мы напоминали террористов смертников и наши рюкзаки стали неимоверно тяжелыми, однако бросать оружие мы и в мыслях  не собирались, мы бы  лучше избавились от лишней банки тушенки…хотя конечно это я загнул…ну мужики мы или нет, хоть нам и  было тогда всего-то…мне -   16, а Жеке -  18 лет. 
   На машине мы добрались бы гораздо   быстрее, но ничего в рабочем состоянии не попалось нам на глаза, как и дороги, были превращены в полосу препятствий, вздыбленный асфальт, куски арматуры и всякая всячина. Неба так и не было видно, плотный слой то ли облаков, то ли пыли постоянно создавал видимость пасмурной погоды, когда мы оказались за городом,  то смогли немного вздохнуть, здесь воздух был гораздо чище, однако к вечеру мы поняли, что здесь мы находимся в большой опасности и не только от людей -мутантов.
Разведя костер, мы быстро поужинали и зорко осматривали окрестности окружающего нас леса. Лес был редкий, и любая проскользнувшая тень  не смогла укрыться бы от нашего взгляда. Ночевать мы все-таки решили,  забравшись на дерево, выбрав наиболее старое, кряжистое дерево с удобными ветвями.
Мы закинули свои вещи повыше, оставив только несколько стволов и, не став тушить костер,  полезли наверх, в надежде спокойно переждать ночь.
— Ты думаешь, это хорошая идея не гасить костер? – спросил я друга.
— Ну,- пожал он плечами,- костер будет отпугивать хищников…
— Это ты  «В мире  животных» насмотрелся?- усмехнулся я,- думаю,  это наоборот привлечет их…
-Тихо,- Жека приложил палец к губам, — ты это слышал?- я напряг все свои чувства и понял, что теперь мы в лесу не одни, странные существа ходили вокруг костра, их становилось все больше, в отблесках костра мы видели их оскаленные морды, то ли волков, то ли собак. Шерсти на них почти не было и красное мясо торчавшее из под клочков шерсти уродливыми наростами, казалось причиняет существам нестерпимую боль. Когда костер  потух, твари еще долго ходили возле дерева,  словно чувствуя нас, поднимая свои страшные морды и нюхая воздух. С замиранием сердца, мы просидели на дереве до самого утра, не сомкнув глаз. Потом,  дождавшись рассвета, мы решили, что лучше не  идти через лес, тем не менее нам пришлось сделать это, чтобы не давать большого «крюка». В лесу было не по себе, жутко и странным образом тихо. К полудню, когда стало совсем жарко, мы обнаружили еще теплый костер и Жека сказал, что если есть костер, то должны быть где-то рядом люди. Это воодушевило нас и мы,  прибавив шагу, двинулись вглубь леса, надеясь, что мы прекрасно разбираемся в следах, словно следопыты и  что, пройдя не одну компьютерную игру мы способны выиграть и эту партию, что нам подбросила злодейка-судьба.
— Ты понимаешь, что если мы не  одни, что есть выжившие, это все меняет,- тихо проговорил Жека, тихо, именно потому, что в лесу стояла такая тишь, что  даже разговаривать в полголоса казалось невероятным преступлением.
— Я понимаю то, что не все выжившие люди,- оборвал его я,- я понимаю, что  мы тешим себя надеждой поскорее увидеть  людей, но если их так легко найти  нам,  почему ты так уверен, что мутанты не найдут их так же.
-  Я просто  про костер подумал,- Жека осекся и немного помолчав, добавил,- понимаешь, я не думаю, что эти твари умеют костер разжигать, зачем им  это?
-Тихо!- я приложил палец к губам,- слышишь?
 Жека вытащил из-за пояса пистолет  и,  вопросительно посмотрев на меня, пожал плечами. Пока мы пробирались по полуразрушенным городам, из нас вышли отменные стрелки, мы стреляли во все. В манекены, в  пустые  бутылки из-под колы и пива, во все, что нам казалось живым, кроме, конечно людей, однако живых их  не было точно. Минуя несколько городов, мы вздохнули с облегчением, сняв с лиц платки, которые хоть как-то спасали нас от зловония разлагающейся плоти.
   Мои мысли прервал тычок Жеки, я  услышал, как кто-то приближается к нам, обернувшись, я чуть было не подпрыгнул. Как эта тварь могла так близко подойти. Мутант был один и, щурясь, рассматривал нас, казалось, он не представляет опасности, но мы все-таки взяли его  на «мушку», ну чтобы спокойнее  было.
-Уходим,- процедил я сквозь зубы, но Жека был настроен на то, чтобы немедленно пристрелить урода.
— Я не  хочу шумом привлекать остальных,- я понизил голос почти до шепота и посмотрев на то, что раньше  было человеком, увидел болтающуюся  на  его худых бедрах сумку моего отца. Сердце забилось, словно это нечто могло оказаться моим отцом. Чудовище, словно почувствовав мой страх, повело носом и протянуло ко мне руку с безобразными пальцами. Я отпрянул назад, пытаясь сохранять самообладание,  но у меня это плохо получалось. Смотря в глаза чудовищу и переводя взгляд, время от времени на часы, которые были у него на клешне,  я все больше убеждался в том, кто передо мной стоит.
— Леха, ты чего?- Жека непонимающе посмотрел на меня,- почему бы нам просто не прикончить гада,- он вытащил из кармана складной ножик и кинул его мне,- чего ты ждешь?
— Я не понимаю, почему мутанты стали появляться и при свете дня,- пробормотал я, наблюдая, как между нами и мутантом медленно, но верно сокращается расстояние.-    Я…я не могу, -  я  чувствовал, как пот заливает лицо, а у мутанта глаза отца, которые смотрят на меня странно, болезненно так не смотрят на  потерянного сына, не с таким взглядом жалеют об смерти своего ребенка,  так смотрят на мясо, на еду.
— Есть…- прохрипело существо, что   еще месяц назад было моим отцом и,  с неизвестно откуда взявшейся яростью, кинулся на меня. Я выставил руку вперед,  проткнув  мутанта ножом? и почувствовал, как его теплая кровь брызнула мне на ладонь.  Монстр удивленно посмотрел на меня, потом ощерился и бросился ко мне,  ясен пень, не с добрыми намерениями. Тут уже Жека решил, что маскироваться итак поздно и главный урод уже знает, куда мы направляемся.
Он пытался укусить меня, но Жека не выдержав, все-таки выстрелил моему бывшему папочке в голову, аккурат промеж глаз. Потом мы поняли, что именно так возможно быстро и легко убить выродков,  которых и простые-то пули не всегда берут.
   Нас удивило то, что выстрелами мы не привлекли внимание других его сородичей по крови, словно он шел по нашему следу один, в надежде полакомиться собственным сыном. Меня передернуло.
— Жека, я очень  боялся встретиться с ним, после того, как увидел все это…словно в дешевом фильме ужасов…мой отец переродился из человека в существо, которое и мертвое вызывает ужас и отвращение.- я  не решался подойти к нему ближе,- если быть честным, то я хочу немедленно убраться отсюда.
-Погоди, у него какая-то сумка, что в ней, не знаешь?
-Да ничего особенного,  Жень, пойдем, впереди лес и мы должны организовать хоть какой-то привал.
Жека, посмотрев на мутанта, ткнул его ботинком и, убедившись, что  тот не подает признаки жизни,  перерезал ремешок на сумке,  решив все-таки осмотреть ее содержимое. Как я и  думал, там ничего не было, а что именно хотел бы я там увидеть? Ключ от двери, ведущей в безопасное место? Сейчас, по меньшей мере, это было просто смешно.  
   Лес,  куда мы забрели, был гораздо гуще того, где мы ночевали впервые. Мы не стали разводить костер, а начали искать более-менее удобное для ночлега дерево. Протяжный вой заставил нас замереть и прислушаться.
— Такое впечатление, что здесь просто некуда забраться…- начал был Жека, как вдруг из ближайших кустов на нас выскочила тварь – полу собака. Она не стала дожидаться, пока мы выстрелим, а просто набросилась на меня, повалив на траву и, прижав к земле когтистыми лапами. Я был уверен, что это конец, забыв, что я не  один. Ее  горячсее зловонное дыхание заставило меня зажмуриться. Грянул выстрел и чудовище, взвизгнув отлетело в сторону, я посмотрел на Жеку, который протянув руку помог мне подняться и мы бросились бежать. Глухое рычание оповестило нас о том, что это еще не победа, я отчетливо слышал звук ломающихся веток и приближение стаи. 
   Не успев подхватить тяжелые рюкзаки, с одним пистолетом в руке, мы понеслись что есть мочи по лесу, натыкаясь на пеньки и ветви не гостеприимного   леса. Жека стрелял гораздо лучше меня и об  этом говорили предсмертные вопли собак-мутантов. Несмотря на явный перевес сил, так как с пистолетом это все же лучше, чем с палкой, мы проигрывали, нам просто было некуда бежать. Собаки гнали нас как дичь, которая обессилив, упадет рано или поздно и не сможет сопротивляться. Хорошая тактика.
  Самое странное, чего ни я, ни Жека не могли ожидать одного,  это открывшиегося на нашем пути люка, замаскированного так травой и мхом, что и следопыт не каждый обнаружит. Парень в камуфляжном прикиде махнул нам рукой, другого выбора не было, во всяком случае, лицо у него было человеческое и это радовало. 
  Когда крышка люка захлопнулась, мы услышали над головой топот ног и рычание хищников, которым сейчас принадлежал лес. Одни стали хозяевами городов,  другие лесов и степей, все кроме человека разумного умудрились приспособиться и выжить на выжженной земле именуемой теперь адом.
  Когда мы немного перевели дух, незнакомец, ни говоря не слова, показал жестом следовать за ним.  Это место чем-то напоминало военный бункер. После земляного туннеля,   появилась бетонная дверь–стена, которая медленно открылась, после того, как парень набрал нужную комбинацию на миниатюрном табло.
    Так мы оказались в Бункере. Не знаю, как отец узнал о нем, и откуда вообще у него была информация, что нас  ждут там. Теперь я уже навряд  ли узнаю. Молчаливые солдаты не обращали на нас внимание,  словно мы били просто мебелью,  а мы не решались задавать вопросов или даже просто заговорить друг с другом.  
  Вскоре нас проводили в место, которое скорее напоминало помывочный цех, а не душ, где вместо воды шел газ  с отвратительным запахом, и чуть теплая вода потом показалась настоящим путем в рай. Старая одежда была заменена обыкновенной камуфляжной формой, словно нас приняли в эту большую солдатскую семью молчаливым согласием большинства. Оружие конфисковано, и  мы как младенцы нагими вступили в новый мир, где пахло хлоркой, сырой землей и еще непонятно чем. Потом несколько врачей осмотрели нас, не найдя никаких признаком мутаций, это я уже шучу,  на самом деле,  я  не знаю, чего хотели от нас эти люди в белых халатах. Вскоре нам надоело их гробовое молчание, и я первый нарушил тишину этого глухонемого лагеря выживших.
— Что тут происходит? Что это вообще за  место?
— Ну, слава Богу,- усмехнулся Жека,- ты это сделал! – он, рассмеявшись, посмотрел на человека в белом халате.
— Ну, молодые люди,  если вы еще способны шутить, значит еще не все так плохо,- хмурый «доктор», скрестив руки на груди, посмотрел на меня в упор.
Потом нас вкусно и сытно накормили и показали комнату, где,  как оказалось, мы будем теперь  жить. Пока никаких ответов на вопросы,  как потом выяснилось, чтобы не травмировать нашу детскую психику. Нашлись тоже мне, травматологи –психологи. За эти месяцы мы повзрослели достаточно, чтобы спокойно пережить ни одно нашествие мутантов и не один, наверное,  ядерный взрыв. Одно было ясно наверняка, что мира,  который мы знали, который любили и  ненавидели — больше не стало. Нам не сообщили, кто был инициатором мировой катастрофы, да и в принципе, нам  было уже все равно. Мы знали,  что пройдет время и именно нам предстоит бороться за выживание на планете земля, против тех, кто когда-то тоже были людьми.