ТАЙМДАЙВЕР (продолжение 6)

11 – 4.

Было уже далеко за полночь. Стефан со своими людьми убрались уже давно. Посты для порядка были выставлены, но ни Готфрид, ни Сергей не верили, что кто-то сегодня сюда еще вернется. Слишком уж разгромным было поражение.

Расположились в развалинах крепости и вокруг них. Уже практически ничего не напоминало о недавней бойне. Трупы убитых в крепости солдат собрали и закопали в одной большой яме подальше в лесу. Своих погибших Готфрид велел уложить на подводы, чтобы завтра отвезти в крепость и похоронить со всеми полагающимися почестями. Все оружие, что смогли найти, аккуратно сложили в две небольшие кучи. Но темнота сильно затрудняла поиски, и их решили отложить до рассвета. Фонарь Сергея был уже не помощник, так как исчерпал себя во время ночной битвы.

В одном из помещений крепости, которое сохранило над собой какое-то подобие перекрытий, устроили ночлег для раненых. Двое тяжелораненых и несколько человек с ранами не очень серьезными лежали теперь на ворохе мягких вещей, брошенных на солому, которую два воина добросовестно выгребли из телег.

Вокруг крепости разбили палаточный лагерь. Солдаты, те, кто еще не хотел спать, сидели вокруг нескольких костров, беседуя или играя в незамысловатые игры. Возбуждение после только что одержанной победы все еще не улеглось. Оно и понятно.

В центральной части крепости, в большом помещении, служившим в свои лучшие годы, очевидно, чем-то вроде небольшого тронного зала устроились Сергей, Готфрид и его ближайшие подручные и соратники. Были тут и Горк, и Роланд, и Болдуин, и еще несколько воинов. Всего человек двенадцать. Кого-то Гардин уже знал по имени, нескольких человек видел прежде лишь мельком.

Авторитет Сергея сильно поднялся в глазах людей герцога. Предложенная Гардиным операция прошла, как по маслу, и с минимальными потерями. Даже Болдуин, прежде относившийся к Сергею с явным недоверием, держался подчеркнуто вежливо, признавая заслуги гостя в сегодняшнем сражении. Однако, Сергей подозревал, что в таком к нему отношении определенную роль сыграли и его «необычные» возможности, слухи о которых, бродя по лагерю, разрослись до неимоверных высот.

Все расположились вокруг небольшого костерка. Мужчины сидели вокруг пляшущего пламени и внимательно слушали Сергея. Все присутствующие знали со слов герцога, что сидевший среди них человек не совсем обычный, что он прибыл сюда из другого мира. Что мир этот очень и очень далеко отстоит от их собственного, что там все не так... И так далее, и тому подобное... И вот Гардин уже второй час рассказывал им о своем мире, стараясь не углубляться в подробности, чтобы не травмировать психику слушателей. На удивление, его рассказ все воспринимали абсолютно спокойно, словно он говорил не о существующем на самом деле мире, а рассказывал байки из «тысячи и одной ночи». Хотя, в данном случае, для всех этих людей разница была не такой уж и значительной.

Когда Сергей умолк вокруг надолго установилась гробовая тишина. Каждый молча обдумывал услышанное. У некоторых под маской невозмутимости явно проступало недоверие к рассказчику. «Да и черт с ними, - подумал Сергей – тут уж я все равно ничего поделать не могу».

- Скажи, - раздался вдруг голос Болдуина – а что, неужели люди в твоем мире действительно научились летать?

- Да, это правда – ответил, улыбаясь, Сергей.

- И что, прямо как птицы?

- Ну, не совсем, как птицы. Мы строим специальные машины, большие и маленькие, вот на них люди и летают. Называем мы эти машины – самолетами. На одном большом самолете могут одновременно лететь человек двести.

- Он же должен быть очень тяжелым – раздался голос воина с огромным шрамом на правой щеке, сидевшим по другую сторону от костра.

- Да, он очень тяжелый. Для того чтобы он смог подняться в воздух, ему приделывают мощные двигатели и огромные крылья. Вот, как от сюда, и до той стены.

Сергей показал руками, какие огромные должны быть крылья. Все дружно рассмеялись.

- Да уж, – вытирая слезящиеся от смеха глаза, заговорил еще один воин, – представляю птицу с такими крыльями. Не хотел бы я ей попасться на дороге, когда она проголодается.

Все снова засмеялись.

- Ты можешь не волноваться, - улыбнулся Сергей – эти птички питаются не людьми, а специальным топливом. Это такая жидкость, которая очень быстро горит и заставляет самолеты лететь.

- Знаю я такую жидкость, - кивнул воин со шрамом. – Только я еще ни разу не видел, чтобы кто-нибудь, нагрузившись ею, взлетел.

Новый взрыв хохота опять разорвал тишину ночи и на этот раз долго не стихал.

- А что такое – двигатели, о которых ты говорил? – спросил Горк.

- Это тоже машины, которые как раз и работают на той горючей жидкости. Они крепятся к самолетам или другим механизмам и те могут двигаться. Ехать, плыть или летать.

- Похоже, - сказал Болдуин, – у вас там везде одни… как их… механизмы.

- Ну не так, чтобы везде, но очень много.

- А у тебя есть еще какие-нибудь интересные штучки, как тот светильник, что мы видели сегодня?

Это был, разумеется, неугомонный Квинт. Во время боя Сергей потерял его из виду, но молодой воин был цел, невредим и, как всегда, горел желанием узнать что-то новое. Во время рассказа Сергей несколько раз бросал на него быстрый взгляд. Квинт был единственным, у кого все это время с лица не сходило мечтательное выражение. А глаза горели таким огнем, будто это сам Христос спустился на землю и делится своими откровениями.

- Да, наверное, что-то есть. Я и не знаю, если честно – пожал плечами Сергей.

Он дотянулся до своей спортивной сумки, которая лежала тут же, неподалеку, и заглянул внутрь. Там, не считая одежды, было несколько мелких безделушек. Он высыпал все их перед собой и принялся рассматривать. Взгляд его упал на небольшой пестрый баллончик. Он поднял его, открыл крышечку и выпустил перед собой струю остро пахнущего газа. Все вначале резко отпрянули, так как не ожидали ничего подобного, но поневоле начали принюхиваться и постепенно на всех лицах проступил восторг, вперемешку с удивлением.

- Какие тонкие и необычные благовония – проговорил, наконец, Квинт.

- Мы называем это дезодорантом – довольно сказал Сергей. – С его помощью мы ммм... ну... мы... можно сказать, улучшаем свой запах.

- Что вы делаете? – недоверчиво спросил Роланд. Причем спросил он таким тоном, будто обращался к сумасшедшему.

- Улучшаем запах. Например, после боя ты, вот, весь потный и от тебя пахнет, как от старого козла. А стоит брызнуть этим, - Сергей протянул руку с баллончиком и выпустил струю прямо на Роланда, - и запах пота уже не так бьет в нос. Разве не так?

Роланд осторожно обнюхал себя и пожал плечами:

- А я и в запахе пота ничего плохого не вижу. Чем же еще должен пахнуть мужчина? А если уж на то пошло, то, что стоит просто искупаться в реке?

Некоторые согласно закивали. Гардин хотел что-то возразить, но только махнул рукой. Ничего ведь не докажешь. Да и нужно ли? Кто, собственно, сказал, что должно быть именно так, а не иначе? Хочет Роланд или нет, но мир все равно постепенно придет и к дезодоранту и к микроволновым печам. И не нужно этот процесс торопить. Успеется еще.

Баллончик тем временем переходил из рук в руки. Все с интересом рассматривали диковинную вещицу, самые смелые пробовали нажимать на кнопочку сверху и только цокали языком. Пошли по рукам и другие вещи из сумки Сергея. Интерес представляли и одежда с кнопками и молниями, и блокнот, и многие другие мелочи. Все дружно посмеялись над перочинным ножом, передавая его осторожно друг другу, боясь погнуть лезвие. Но больше всего собравшимся понравились кроссовки, хотя все единодушно и сошлись во мнении, что для воина эта обувь мало пригодна.

Болдуин, сидевший рядом с Сергеем, наклонился к кучке вываленных вещей и выудил от туда еще один баллончик, чуть меньше первого.

- А я, пожалуй, не против того, чтобы пахнуть как-нибудь необычно, – он направил баллончик на себя и выпустил длинную струю.

Сергей был погружен в свои мысли и опомнился только в тот момент, когда сильная струя вырвалась из баллончика и очень быстро понеслась в сторону Болдуина, а, значит, и в его, Сергея, сторону. Этого мгновения хватило, чтобы Гардин среагировал и «рыбкой» нырнул влево от Болдуина. Сидевшим рядом и ничего не подозревавшим людям, как и самому Болдуину, повезло меньше. Все присутствующие с удивлением посмотрели на Сергея и его маневры, ничего не понимая. Но удивление это длилось не дольше секунды. Потому что уже на второй секунде раздался дикий рев и проклятия, после которых, если бы все они действительно исполнились, на земле не осталось бы практически никого, не подвергнутого сексуальной агрессии, а то и вообще ничего живого. А в первую очередь кара небесная постигла бы именно его, Сергея. Болдуин катался по земле, закрыв ладонями лицо, и дико орал. Сидевшие рядом два воина тоже отчаянно терли глаза и носы, хотя и остались на ногах. Все взволновано посмотрели на Сергея, но видя, что он не проявляет беспокойства, тоже успокоились. Он лишь встал, отряхнулся и, подойдя к окну, крикнул вниз солдатам:

- Принесите-ка воды, да побольше.

Вернувшись на свое место, смог лишь развести руками:

- Что с ними? – спросил Готфрид.

- Ничего страшного. Промоют лица водой и все пройдет. Просто баллончик, что взял Болдуин – это не дезодорант.

- А что же это?

- Это, своего рода, оружие. Там специальный газ, который вызывает слезы, сопли, да глаза режет сильно. Ничего страшного. Убить им нельзя. А вот вывести из строя на довольно длительное время – запросто. Вы уж постарайтесь без меня ни к чему тут не прикасаться.

- Да, уж – поскреб щеку Горк – пожалуй, я с этим соглашусь.

Принесли воду, и Болдуин вместе с товарищами по несчастью занялись промыванием глаз. Вскоре они уже сидели в общем кругу с красными глазами и носами, как у не просыхающих пьяниц. Болдуина еще немного шатало, но оно и понятно, основная часть струи пришлась ему прямо в лицо. Хорошо еще, что все обошлось, в чем Сергей, на самом деле, был вначале не вполне уверен.

Беседа постепенно вернулась в прежнее русло. Сергей все рассказывал и рассказывал о «чудесах» своего мира. Рассказ этот сопровождался постоянными шутками и комментариями слушателей. Было понятно, что далеко не во все сидящие рядом с ним люди Гардину верят. Будто он им сказку на ночь читает. Сказку? Ну и пусть будет сказка, все какое-то разнообразие.

Спать улеглись уже, когда из-за деревьев показались первые проблески наступающего дня. А когда Сергей открыл глаза, солнце висело практически в зените. Все уже давно встали. Кто-то завтракал, кто-то собирал оружие, оставшееся после вчерашнего боя и незамеченное вечером. В общем, обычные будни походного лагеря.

- Что, проснулся?

Услышал Сергей голос Готфрида. Он повернулся и увидел улыбающегося герцога, сидящего неподалеку. Гардин улыбнулся в ответ и кивнул.

- Тогда иди, поешь – он указал рукой на один из костров на поляне. – Потом приходи, поедем к твоей этой... Забыл... А, автомобилю! Правильно?

- Ага – рассеянно кивнул Гардин и вышел наружу.

Сергей сразу почувствовал, что и в самом деле не прочь чего-нибудь перекусить. Поправив одежду, он не спеша пошел к костру, запах жареного мяса, от которого разносился, казалось, на многие и многие километры. Оставалось лишь удивляться, почему еще до сих пор не видны тянущиеся друг за другом цепочкой волки, лисы и прочая живность, которой в этих местах, скорее всего, видимо не видимо. Скорее всего, они просто жареному мясу предпочитают сырое.

Встречающиеся по дороге воины приветствовали Гардина, как старого знакомого. «Так ли много необходимо, чтобы стать для всех этих людей «своим парнем», - мелькнуло в голове у Сергея – пережитый вместе бой и выпитый после него вместе кубок вина? Как все просто. И, тем не менее, этого достаточно, чтобы в следующем бою не бояться за свою спину, зная, что она надежно прикрыта. Это тебе не двадцать первый век, где совместная пьянка, родственные связи и данное обещание – еще ничего не значат. Где тебе улыбаются, пожимают руку и тут же продают, зайдя за угол. Где человеческая жизнь если что-то и стоит, то так немного, что, как говорят математики, этой величиной можно пренебречь». Сергей горько усмехнулся своим мыслям. Уж не слишком ли это большая плата за блага цивилизации? Да и «блага» ли они, на самом деле, если за них нужно платить такую цену?

После еды Гардин вернулся в крепость. Там уже собрались все вчерашние слушатели. Они знали, куда Сергей отправляется вместе с герцогом, хотя так до конца и не верили во вчерашние россказни. Сергей тепло попрощался со всеми, и они с Готфридом выехали в сторону сопок, откуда, как помнил Сергей, он и пришел, бросив своего железного коня на произвол судьбы.

Небольшой эскорт из десятка воинов следовал за ними в некотором отдалении. Оно и понятно. Уж больно неспокойными оказались эти места. И пусть со стороны епископа в ближайшее время неприятностей ждать не приходилось, однако, береженого бог бережет.

По прикидкам герцога, они должны были добраться до места часа за три – четыре, если, конечно, не собьются с дороги. Ехали не спеша. Каждый был погружен в свои мысли. О чем думает в этот момент Готфрид - Сергей не знал, а сам он просто прокручивал в голове недавние события и попутно наслаждался окружающим ландшафтом. День был просто замечательный. В прошлый раз, когда он пробирался ночью по этой дороге, Сергей мог разглядеть разве что общие контуры холмов да редких деревьев. Сейчас же пейзаж предстал во всей своей красе. Да и много ли нужно, чтобы порадовать глаз городского жителя? Чуть-чуть холмов, которые с непривычки можно принять за горы, чуть-чуть живописных камней, то тут, то там выступающих на поверхность... Всего этого вполне хватит, чтобы почувствовать себя покорителем вершин и первооткрывателем неизведанных земель в одном лице. По крайней мере, пока не попадутся на пути настоящие горы. А до тех пор, поскольку сравнивать все равно не с чем – сойдут и эти.

Первым молчание нарушил Сергей:

- Готфрид, а что у тебя с этим Арлонским епископом? Чего он на тебя взъелся-то?

- А – отмахнулся тот. – Он положил глаз на мои земли. Пытался он и так, и так у меня их выкупить. Но я наотрез отказался. Так что, получить их иначе, как после моей смерти, он не может. Мне они достались от матери, а вообще наша семья их получила от самого Карла Великого. Вот епископ и пытается время от времени подставить мне ножку, в надежде, что я, споткнувшись, расшибу голову. Правда, пока у него это не очень получается.

- Ну, положим, такая засада, - Сергей кивнул головой в сторону покинутого ими лагеря, - потянет чуть больше, чем просто на подножку.

Готфрид только развел руками, мол, что уж тут поделаешь.

- А нельзя его как-то прижать, да посильнее, чтобы беспокоить охота пропала?

- Да, как тебе сказать... – пожал плечами Готфрид. - Он сильно свои притязания не афиширует. Делает все исподтишка. Уколет, и в кусты. Причем все, что он делает, делает он чужими руками. Никаких следов, что это работа именно епископа. Не подкопаешься. Если же я на него в открытую попру, то это я буду агрессором и все шишки достанутся мне. А оно мне надо? Вот если бы удалось схватить его за руку, то другое дело. Тогда можно было бы смело пойти на его логово и устроить там небольшую заварушку.

- Надеюсь, что так в конце концов и будет.

- Можешь не сомневаться – усмехнулся Готфрид.

- Слушай, а зачем же ты тогда пленных солдат отпустил? Это не было бы доказательством намерений епископа?

- Так это же все наемники. Сегодня они ему служат, завтра - мне, послезавтра – еще кому-нибудь. Возьми мы их в плен, это бы ничего не дало. Людей самого епископа там не было. Больно он хитер, чтобы так подставиться.

- Так что же делать? Так и будешь постоянно от него ждать удара в спину?

- А я всегда готов к ударам в спину. Это мое нормальное состояние. Я бы скорее заволновался, если бы такого удара не от куда было бы ждать.

- Да, - усмехнулся Сергей – веселая у тебя жизнь.

- Нормальная, – пожал плечами Готфрид. – А у вас, как я понял, все не так?

Сергей ненадолго задумался. Наконец, он тоже пожал плечами:

- Даже и не знаю. Если хорошо подумать, так то же самое и у нас. Только что мечами друг перед дружкой не машем.

Готфрид понимающе кивнул.

Некоторое время ехали молча, лишь изредка перебрасываясь ни к чему не обязывающими фразами. Снова каждый был погружен в свои мысли. Ландшафт понемногу менялся. Деревья стали попадаться все реже и реже. Холмы же, наоборот, стали выше и каменистее. Солнце уже давно двигалось по дуге вниз, завершая свой дневной путь, и ему уже совсем немного оставалось до того момента, когда оно сможет, скрывшись за далекими холмами, немного передохнуть.

Наконец, взобравшись на очередную возвышенность, Сергей увидел вдалеке, в низине между двумя холмами знакомые очертания. Готфрид увидел машину одновременно с Сергеем, и на его лице Гардин сразу же прочитал неимоверное удивление граничащее с почти религиозным благоговением.

Жестом Готфрид приказал своим людям оставаться на месте, а сам вместе с Сергеем поскакал вперед. Пущенные рысью кони уже через несколько минут донесли обоих до сиротливо стоящего автомобиля, смотревшегося тут настолько неуместно, насколько это вообще было возможно. Так же дико смотрелся бы рыцарь на коне в полном боевом облачении в наше время, стоящий перед светофором в потоке машин. Тут же все было с точностью до наоборот. Среди практически первобытной травы стоял железный монстр с колесами вместо ног и стеклами вместо глаз.

Сергей, увидев машину целой и невредимой, обрадовался ей, как радуется ребенок старой, давно потерянной игрушке. Недалеко от автомобиля оба спешились и подошли к тому вплотную. Кони наотрез отказались приближаться к этому монстру ближе, чем на десяток метров. Да и то, постоянно фыркали и крутили мордами.

Готфрид осторожно прикоснулся к машине и провел рукой по ее гладкому корпусу.

- Так это и есть одна из тех машин, про которые ты рассказывал?

Сергей молча кивнул, с улыбкой наблюдая за герцогом. Тот ходил вокруг автомобиля и внимательно рассматривал его со всех сторон. Наконец, осмотр был закончен. Готфрид отошел от машины на несколько шагов и уселся на землю. Сергей пристроился рядом.

- Да, дела, – проговорил герцог. – Я, конечно, верил тебе, но где-то в глубине души все равно было какое-то, ммм..., нет, не недоверие – сомнение. Даже и представить себе не мог, что сам увижу такое.

- Я понимаю – серьезно кивнул Сергей.

- И куда ты теперь?

- Попытаюсь вернуться в свое время.

- Мы еще увидимся?

- Не знаю, Готфрид. Хотя, что-то мне подсказывает, что обязательно увидимся. Я имею еще очень небольшое представление о том, что происходит. Почти совсем ничего не знаю. Будем надеяться на лучшее.

Сергей поднялся на ноги и отряхнулся. Готфрид тоже встал. Гардин посмотрел в лицо герцогу и улыбнулся:

- Мне пора. Будем прощаться, что ли?

Он протянул Готфриду руку и тот сдавил ее своей крепкой ладонью.

- Удачи тебе. Очень надеюсь, что мы еще увидимся. Кстати, ты обещал научить своим приемам Квинта. Не забыл? – улыбнулся Готфрид.

- Не забыл, - рассмеялся Сергей. – Ну, что же, тогда до свидания.

- Да, до свидания.

Сергей быстро забрался в салон. Уже сунув ключ в замок зажигания, повернулся к Готфриду:

- Сейчас заработает мотор - не пугайся. И лошадей придержи, а то рванут со страху – пешком придется возвращаться.

Готфрид отмахнулся, но отошел подальше к лошадям и взял обе лошади под уздцы. Сергей забросил в багажник сумку со своими вещами, потом уселся за руль и завел мотор. Кони, как он и предполагал, сделали попытку убежать подальше от железного чудища, источающего ужасный смрад и рычащего, словно хищный зверь. Но Готфрид крепко держал поводья и не дал им такой возможности. Сам же он лишь сильно побледнел, но с места не сдвинулся ни на сантиметр. Сергей еще раз осмотрелся и потихоньку поехал вверх по своим следам, оставленным, казалось, целую вечность назад. Он помахал Готфриду рукой и тот помахал в ответ. Машина медленно ползла в гору все выше и выше. В зеркало Сергей еще долго видел герцога, стоящего с конями в низине. Его фигура все уменьшалась и уменьшалась, пока не превратилась в еле заметную черную черточку.

Вскоре Сергей перемахнул через вершину холма и оказался на другой его стороне. Эта сторона находилась в тени, и чем ниже спускался Сергей по его склону, тем темнее становилось. Будто солнце не просто скрывалось за холмом, а собиралось уже отправиться на покой спать, хотя еще было не так уж и поздно. Но темнело все сильнее и сильнее, пока не стало темно, как ночью, и Сергей вдруг понял, что едет уже не по склону холма, а по ночному шоссе. В этот раз он не почувствовал даже ставшего уже привычным покалывания.

Некоторое время он еще ехал по инерции, но, увидев впереди стоянку, свернул на нее и заглушил мотор. Открыв бардачок, обнаружил там пачку сигарет. Вытащил одну, выбрался наружу и закурил.

С неба ему подмигивали звезды. Уж они-то точно все видели и все знают. Вот только рассказать ничего не могут. А, может быть, они и говорят, и это мы не можем разобрать их речь. Как еще мало мы понимаем то, что твориться вокруг нас. Даже о том, что мы можем потрогать, до чего можем дотянуться пусть не руками, но хотя бы щупальцами точных приборов или манипуляторами роботов мы можем судить лишь в меру своих знаний или представлении о мироздании. Интересно, успеют ли увидеть те звезды, что висят сейчас у него над головой, тот миг, когда люди окончательно разберутся и в себе и в окружающем их мире? Или даже и их, бесконечной по человеческим меркам, жизни не хватит, чтобы дожить до этого дня?