***
— Мощные твари, — признался единорог, разглядывая истерзанный кусок дерева.
— Я видел, что осталось от панцирного краура, когда тому не посчастливилось оказаться на пути целого роя. Интересно, хотя бы один лемис выжил?
Садэн ударом мощного копыта расколол бревно вдоль.
— Паршивый клей, Слилкс.
— Он свою задачу выполнил, не дал дереву расколоться раньше времени. Ну вот, смотри, наши маленькие убийцы собственной персоной.
С этими словами Слилкс вытащил из спутанного комка шерсти шевелящегося лемиса. Это было очень крупное бескрылое насекомое, с четырьмя ножками и острым неубирающимся жалом.
— Как же они летают?, — вырвалось у единорога.
— А ты думал, что можно достичь такой скорости маша крыльями? У лемисов есть внутренние полости с запасом специальных веществ. При смешивании их в определенной пропорции, образуется сильно сжатый газ взрывоподобно вырывающийся из задней части насекомого. А первоначально конечно у них были крылья для перелетов на небольшие расстояния и маневрирования. Запасов вещества хватит на, как это по вашему, да – на день полета.
Будучи человеком, он конечно же слышал про всякие там химические двигатели, но что бы такое было у насекомых!!!
— Я не понимаю, почему у вас нет волшебства? Нормального волшебства из нормальных детских сказок. Почему у вас работают только реальные физические законы?
— А чем тебя это не устраивает?
— Да пойми же – если все вокруг подчиняется обычным физическим законам, то как я смогу вернуться домой? Вряд ли изобретено химическое вещество для превращения меня в человека.
— Но ведь ты как-то стал единорогом? Может быть, это твое предназначение выполнив которое, ты вернешься… Будь живы коронарторы, они наверняка бы придумали способ обратного превращения.
— Все равно с этим нельзя ничего поделать прямо сейчас. Что там с нашим пленником?
— Для начала полностью удалим токсин. Мы положим жука в чистую воду. Которую будем постоянно менять. Когда она потеряет черный оттенок, это будет значить, что железы чисты. Затем я сделаю им у себя забор клеток памяти и введу их тебе в голову. Скорейшего способа получения знаний в нашем мире еще не придумано.
— Это уже из области фантастики и сказок.
— Ну вот, а ты расстраивался, что у нас нет ничего необычного.
Жука вымачивали долго. Прошло немало времени, прежде чем сливаемая вода стала чистой. Единорог даже стал сомневаться в правильности выбранного ими пути.
— Неужели не было другого пути сделать инъекцию? Столько времени потеряли. Ведь скоро придет лодка. Пропустим ее, и придется ждать следующую.
— Понимаю твое нетерпение, но взять из нужной точки нужную жидкость и в нужную же точку ее впрыснуть, может только лемис. Изначально их специально для этого выводили коронарторы. Надеюсь, они не утратили это свойство, когда стали оружием.
— А если утратили?
— Тогда погибну первым я.
Посаженый на голову Слилкса лемис поначалу не подавал признаков жизни, но затем, видимо отогревшись, и поняв что от него требуется, отправился в путешествие по лишенной волос поверхности. Слилкс поеживался.
— Что, будет больно?
— Конечно. Мы ведь вымыли из него не только яд но и анестетики и вещества для полета. Ай!!!
Судя по всему, лемис, найдя нужную точку, пробивал дырку в кости. К счастью это не заняло много времени.
Скривившись от боли, Слилкс подхватил насосавшегося плоти жука трехпалой ручкой и повернулся к единорогу.
— Жаль, что ты не лошадь и не носишь узду. Самое время было бы ее закусить. Будет очень больно. Уж поверь.
Лемис быстро нашел нужное место. А затем пришла боль. Ярчайшей вспышкой она взорвалась внутри головы, напрочь сметя сознание.
***
Мучительно болела голова. Перламутрово-зеленые круги, вращаясь перед глазами, выворачивали внутренности. Казалось, каждая клеточка мозга была выжжена одна за другой. Стены пещеры грозили обвалом, земля разверзалась под телом, пытаясь похоронить заживо. Рядом маленький лысый человечек. У него нет бровей, губ, век. На руках по три пальца. Вчера у него болели зубы, а сегодня он едва избежал гибели, связавшись с этим единорогом. Тут Садэн поймал себя на мысли, что думает на языке слилксов, а это для единорогов никуда ни годится. Стоп. Какой ты к черту единорог, ты, ты… единорог. А человек остался в прошлом. Вместе с его подагрой, работающими на последнем издыхании легкими и постоянной болью в коленях. А Марта? То же осталась в прошлом? А ее рисунок? Последний перед жестокой смертью? То же в прошлом?
— Слилкс! – невнятный хрип пополам с пеной, - Слилкс! Будь ты неладен, вместе с прародителями лемисов, я, что стал теперь и тобой? Моя голова – она сейчас отвалится…
— Выпей это, — Слилкс подвинул к морде единорога плошку с пахучей густой жидкостью, — только большими глотками.
— Что ты задумал? Эта отрава размягчает кости, что бы тебе было проще выдернуть мой рог?
— Не говори ерунды, пей. Большими глотками.
Сказать, что это была мерзость – значит промолчать. Если все наиболее отвратительные сбросы смешать вместе и сделать из них вытяжку на змеином яде протухшей кобры, то и эта бы смесь не пошла бы в сравнение с предложенным пойлом.
— Большими глотками, большими глотками, — приговаривал, держащий чашу, Слилкс.
Тошнота прошла. Стены не дрожали, земля не пыталась поглотить измученное тело. Боль стихла.
— Вот это да! Здорово! Никогда не ощущал такого целительного действия. А из чего сделано это лекарство?
— Поверь старому Слилксу. Я в десять раз старше тебя и знаю что говорю. Тебе лучше не знать, из чего это сделано…
— Это я так спросил. Из любопытства. И уже жалею об этом, — Садэм внимательно посмотрел Слилксу в глаза. — Хочешь меня проверить? Знаю, что хочешь. И знаю что именно. Ты хотел спросить в каком ерготьентьерри был создан маркуласорр?
— Точно. Перед тем как лемис начал заниматься мной, я подумал именно об этом.
— Знаю даже, для чего ты так подумал.
— Хотел увидеть твою реакцию. Будь ты подосланным единорогом из лаборатории латиллов, при произнесении этого слова, ты бы убил себя от боли, произнеся. У всех тамошних подопечных в ушах имплантированы крошечные личинки. Почувствовав необходимую комбинацию колебаний барабанной перепонки, они выбрасывают те или иные импульсы в нервные окончания жертвы. Так латиллы могли наказывать подопытных. Или награждать предателей. В данном случае, произнесенная тобой абракадабра должна вызывать немыслимую боль. Без возможности потерять сознание. Теперь мы точно знаем – задуманное получилось. Ты стал знать все, что знаю я. А я теперь точно знаю, что ты не подослан.
— Никак не могу припомнить — разве личинок торьеноро нельзя удалить?
— Нет. Это никому не под силу. При вживлении личинка образует симбиоз с организмом. Если ее попытаться удалить, то последствие мгновенный паралич сердца.
— Но неужели, единороги, могли бы быть предателями?
— Можно стать предателем, не подозревая об этом. Ты ведь стал знать то же что и я? Простая инъекция, а какой эффект? Они могли ввести в мозг любую искаженную информацию. И единорог, сам того не зная, становился марионеткой в руках латиллов.
— Все. У меня ум за разум зашел. В мире, где нету стальных инструментов, и все достижения базируются на подчинении одного вида другому на основе взаимовыгодного симбиоза… Это уже слишком для моего восприятия. Давай лучше объясни, почему эти сведения не передались в мой мозг?
— Ничто в мире не совершенно. Не забывай, что мы относимся к разным видам. Введи я инъекцию слилксу - вопроса бы не возникло. Просто ты еще не осознал всю глубину моей памяти. Они будут высвобождаться постепенно. По мере надобности, ты будешь узнавать все. Так что не волнуйся. Все нормально. Теперь постарайся поспать. Тебе нужен отдых. Скоро придет лодка. А с ними и испытания.
Слилкс вышел в ночь. Светящиеся слизни, усеявшие потолок пещеры погасли.
***
