- Мистер Фримен сказал, когда приедет? – сержант Броди был бледен, но мужественно держался, видимо, по причине отсутствия кустов и уважения к священной друидической роще.
- Сказал, что постарается как можно скорее. Но от Лондона до Биттерберри – три с половиной часа езды, так что придется вам, Энтони, поставить на страже констеблей до прибытия инспектора.
- Стейси, а больше Майкл ничего не говорил?
- Если исключить нецитируемое, сообщил, что теперь-то его начальство точно в хот-дог запихнет и без приправ слопает. Пойдемте, Бартоломью, нам здесь делать нечего. Я уверена, что мистер Броди прекрасно справится без нас.
Сам мистер Броди был в этом, похоже, не уверен, но причин задерживать парочку на месте преступления у сержанта не было, поэтому юный Энтони еще раз вздохнул и принялся развешивать запретительные ленточки на исписанных рунами камнях.
***
Майкл Фримен появился в особняке поздно вечером.
«Потому что, мать их так, отчеты – прежде всего! Их Господь создал в первый день творения, еще раньше, чем преступников и работу».
До этого инспектор смотался на место преступление, осмотрел все, что можно, оставил возле алтаря свою команду и, вернувшись в Биттерберри, с порога поинтересовался у дворецкого:
- Джон, у вас виски в доме найдется?
Почтенный мистер Доусон пожал плечами и проворчал:
- Надеюсь, что они не все выпили.
- Кто?
- Мистер Каннингем и мисс Браун.
- Всё так плохо? Где они, кстати?
- Часа два назад я предложил им пойти погулять. По-моему, им обоим очень нужно было проветриться и восстановить ясность мысли. И да, мистер Фримен, все было очень плохо. Милорд нервничал, трясся, говорил, что всё нарочно так подстроили, чтобы его с ума свести.
- Что подстроили?
- Да беда-то случилась, когда вас рядом не было. Вы уж больше не уезжайте, господин инспектор. Нехорошие дела здесь творятся, очень нехорошие. Никогда такого в Биттерберри не было.
- Нет, теперь точно не уеду. Пусть хоть увольняют… Ну ладно, мистер Каннингем расстроился. Могу его понять: если бы у меня в доме трупы находили, я бы тоже, наверное, начал психовать по полной программе. А что мисс Браун?
- Она поначалу держалась, пыталась с милордом версии обсуждать. Только, видать, ничего путного им в голову не приходило, вот они за виски и принялись. Ну я, когда увидел, сколько выпито, и отправил их от греха и бутылки подальше – по парку побродить. Благо погода сегодня замечательная.
- Понятно. Говорите, часа два, как ушли? Ох, не нравится мне это, учитывая последние…
Майкл Фримен не успел договорить: дверь распахнулась, и в холл вбежал мальчишка лет десяти.
- Дядя Джон, - зачастил он, - не знаете, где полицейских найти? Это очень-очень срочно!
- Я полицейский, - инспектор вытащил удостоверение. – Что случилось?
- Меня прислал папа, он старший егерь, а его послала эта красивая мисс, что с хозяином дружит. Они велели ехать, быстрее-быстрее.
- Стой, стой! Куда ехать-то?
- Да в заповедник же! Я так спешил, чуть с велика не навернулся.
- Пошли, у меня машина во дворе.
- Господин инспектор, я вам сейчас велосипед дам. По территории заповедника нельзя ездить на машинах.
- Давайте… Парень, ты сам-то знаешь, что случилось?
- Нет, меня папа не пустил, сказал, нечего тебе смотреть, лучше в господскую усадьбу дуй за помощью. Ну я и помчался.
***
Мистер Фримен никогда не был поклонником велосипедного спорта, поэтому скоростная поездка на двухколесном, экологически чистом «железном коне» по узким тропинкам, с выскакивающими из ниоткуда корявыми корнями, освещенными мечущимся светом налобного фонарика, - стала для Майкла куда большим стрессом, чем все предыдущие убийства, вместе взятые.
Во всяком случае, инспектор искренне так считал, пока не приехал на место.
Возможно, в другое время Фримена восхитила бы поляна, причудливо освещенная расставленными под деревьями красными, синими и золотистыми фонарями и яркими вспышками камер собравшихся туристов. («Ну все, кранты! Теперь эта история точно попадет в сеть!») Могучие реликтовые деревья, опутанные поблескивающей паутиной, выступали из темноты и были похожи на древних стражей из детских сказок и старинных легенд. Сейчас хранители были рассержены: тысячелетние дубы и тисы склоняли могучие кроны, шелестели листьями, словно шептались, грозили корявыми ветвями. Обитателям леса не нравилось происходящее, не нравилось зло, принесенное в их владения человеком.
Майкл Фримен с трудом пробился через толпу экскурсантов («Ночные прогулки по лесу Биттерберри – сказка наяву для детей и взрослых!» Да уж, сказочка по братьям Гримм!»), которых с трудом сдерживали собранные со всего заповедника егери, и ко многому привычного инспектора замутило.
Худой, но с выдающимся животом человек, одетый в белую куртку и белые панталоны, был распят на стволе реликтового тиса. Разноцветная гирлянда свешивалась с шеи, как ожерелье, бросая синие, зеленые и фиолетовые отсветы на белый колпак и скрывающую лицо черную носатую полумаску. Руки и ноги марионетки были прибиты к дереву длинными гвоздями. Горло перерезано от уха до уха: казалось, на шее погибшего нарисован еще один, дьявольски ухмыляющийся рот.
- Кто это?
- Мы не знаем, - произнес стоявший рядом егерь.
- Пульчинелла.
Инспектор Фримен обернулся.
Мистер Каннингем и мисс Браун – оба бледные, явно напуганные, но, к счастью, совершенно трезвые.
- Я уже позвонила вашим экспертам, - сообщила Стейси. – Они скоро будут.
- Кто нашел тело?
- Туристы. Егерь сразу отправил в поместье сынишку.
- Да, мы вернулись вместе. Коллега, мистер Доусон сказал, что вы с мистером Каннингемом пытались какие-то версии строить. Может, поделитесь?
- Майкл, да ничего полезного мы не выстроили. Всё пытались понять, почему живые люди так похожи на марионеток. Конечно, двойники встречаются, но не в таких же масштабах и не на таком ограниченном пространстве.
- Вот-вот, я тоже думал про пространство, поэтому скинул фотографии в международную базу данных пропавших без вести. Там сам черт ногу сломит, но вдруг кто-нибудь опознает. Хотя шансы очень малы.
- Допустим, погибшие - иностранцы, - вмешался Бартоломью. – Но это не объясняет, почему все они – точные копии австрийских кукол лорда Грея.
- Мистер Каннингем, если мы хоть кого-то из них опознаем, уже будет легче двигаться дальше… Еще что-нибудь интересное поведаете?
- А как же, - ухмыльнулась Стейси. – Я тут поговорила со старшим егерем – он-то и проводил ночную экскурсию. Очень приятный господин, защитник дикой природы – куда там Гринпису, - активный нелюбитель эзотериков и браконьеров. Пойдемте, Майкл, я вас познакомлю, и он сам все расскажет.
Егерь оказался высоким, привлекательным мужчиной под пятьдесят. Впрочем, его внешность мало занимала инспектора. Куда больше Фримена заинтересовало сообщение, что не далее, как сегодня утром егерь во время обхода видел недалеко от рощи друидов следы автомобильных протекторов.
- Я, разумеется, подумал на браконьеров, но сейчас все представляется иначе.
- Почему, кстати, не на нынешних друидов? – полюбопытствовала Стейси.
- Именно потому, что они друиды. Такие персонажи всегда пешком приходят. Сами подумайте: как можно на механическом чудовище, загрязняющем природу, в священную рощу припираться?
- Логично. Скажите, мистер…
- МакКолин. Кайл МакКолин.
- Мда… Мистер МакКолин, если вы сейчас проводите нас к месту, где видели следы протекторов, мы там что-нибудь разглядим?
- Думаю, да. У меня мощный фонарь. И отсюда можно еще парочку прихватить. Пойдемте, это рядом.
Идти действительно оказалось недалеко. Уже через несколько минут инспектор Фримен, частный детектив, старший егерь и увязавшийся за ними Каннингем вышли на дорогу, огибавшую лес. Как объяснил Кайл, место, где автомобиль остановился и стоял какое-то время, находилось формально за границей охраняемой территории. Машинам было абсолютно нечего делать на старой дороге: к Стоунберри вело новое шоссе, ответвлявшееся от автострады. Те, кто ехал в деревню, предпочитали короткий и быстрый путь.
Потому-то егерю версия с браконьерами представлялась более убедительной.
- Или это наш убийца, - заметил Фримен, изучив отпечатки. – Смотрите, вот тут и тут – следы человека. Причем глубокие. Значит, он или нес что-то тяжелое, или сам был высоким и крупным человеком. Или - и то, и другое.
- Думаю, вы правы, - отозвался МакКолин. – Отсюда можно дойти не только до тисовой поляны, но и до рощи друидов. Если знать тропы, минут пять быстрым шагом.
- С трупом на плече быстро не побегаешь. Допустим, не пять, а десять, - заметила Стейси. – Но все равно: людей здесь немного, шансов наткнуться на кого-то – практически никаких. О, господи! Но тогда… тогда получается…
- Что?
- …он убил обоих, сначала красиво разложил Арлекина на алтаре, а потом прибил беднягу Пульчинеллу к дереву.
- Время смерти эксперты проверят, но мысль хороша. И еще одно. Думается мне, что убийца живет где-то поблизости и хорошо знает и здешние места, и маршруты экскурсий. Потому что подготовить такие эффектные натюрморты быстро не получится.
- Из чего следует, - буркнул Каннингем, - что это кто-то, кто бывал в гостях у дяди Тома или у меня.
- Не обязательно. Это может быть житель Стоунберри.
- Вы просто пытаетесь меня утешить, Стейси.
- Кстати, о дяде Томе… - инспектор Фримен обернулся к старшему егерю. – Скажите, Кайл, кем вам приходится Джошуа МакКолин – управляющий фабрикой фарфора?
- Джош – мой младший брат. А что случилось? Надеюсь, с ним все в порядке? Он последние дни какой-то нервный.
- Не беспокойтесь, ничего не случилось. Еще один вопрос, если позволите, мистер МакКолин. Вы с Джошуа родные братья?
- Мне не очень хочется говорить об этом, но если действительно нужно… Видите ли, мой отец был старшим егерем заповедника. Папа погиб через два года после того, как они с мамой поженились. Мне было всего несколько месяцев, так что я отца совсем не помню. На него напал вепрь.
- Здесь водятся дикие кабаны?
- Да, еще лет пять назад их было очень много. И они опасны, особенно зимой. Вепрь сильно поранил отца. Товарищ-егерь застрелил зверя, перевязал раны, вызвал подмогу по рации, но пока они приехали… В общем, спасти папу не удалось. Мама так и не вышла второй раз замуж, хотя она потрясающая красавица и замечательный человек. Джошуа родился, когда мне было шесть лет, но вы, надеюсь, понимаете: я никогда бы не позволил себе спрашивать маму…
- Да-да, конечно.
***
В поместье мистер Каннингем и мисс Браун вернулись глубокой ночью. Инспектор Фримен уехал в госпиталь Стоунберри вместе с судмедэкспертами.
Спать ни Стейси, ни Бартоломью не хотелось, «еще виски» - тоже. Поэтому они потихоньку пробрались на кухню мимо комнаты Доусонов, последние дни ночевавших в господском доме; заварили себе большущий термос кофе и вернулись в первый зал музея, где на полу лежали завернутые в белое, как мертвые тела - в саваны, - оставшиеся марионетки.
- Стейси, я понимаю, вы раньше не сталкивались с убийствами, но скажите: у вас есть идеи, в каком направлении надо двигаться?
- Идеи-то есть, но не знаю, какая из них правильная. Каждая ошибка может стоить жизни кому-то еще. Я думаю, надо сосредоточиться на выяснении личностей погибших. Когда мы узнаем, кто они, попробуем найти между ними связь. Она должна существовать, обязательно! И дело не только в том, что они все похожи на марионеток из коллекции вашего дяди. Должно быть что-то еще. А что, у вас тоже есть идеи?
- Послушайте, я знаю, как это прозвучит, но вам не приходит в голову, что эти убийства – дело рук сумасшедшего? Возможно, не вполне понимающего, что творит.
- Любой убийца безумен.
- Нет-нет, я не это имел в виду. Понимаете, когда сын подсыпает яда в лекарство больному отцу, чтобы получить наследство; когда любовница убивает соперницу; да даже когда чокнутый игроман проламывает голову победителю в онлайн конкурсе, - это, как бы выразиться, злодейские, но имеющие четкие мотивы поступки. Но здесь все иначе. Людей наряжают в марионеток, убивают – необычно, эффектно, - показывают нам трупы, как актеров на сцене. Так может вести себя только безумец.
- Или хладнокровный и умный человек, изображающий сумасшедшего. Кстати, Бартоломью, вы уверены, что можете доверять друзьям, которых приглашали в гости в Биттерберри?
- Не знаю… Мы общались по работе, пару раз вместе ездили кататься на горных лыжах. Они нормальные ребята, но сейчас, после всего случившегося, я уже ни за кого не поручусь. Почему вы о них вспомнили?
- Потому что успела перекинуться парой слов с экспертами из Скотланд-Ярда. Арбалетные болты, которые извлекли из бедняги Арлекина, - старинные. Рана на шее Пульчинеллы нанесена или мечом, или мачете. Точнее эксперты сходу сказать не могли. Мачете в Девоншире непопулярны, зато в вашей оружейной есть и мечи, и арбалеты.
- Черт, надо будет утром сходить проверить вместе с Доусоном. Да, я понимаю: это автоматически возвращает нас к тем людям, которые бывали здесь раньше и хорошо знают, где и что можно найти. Но, Стейси, мы с друзьями не ходили в старый дом.
- Вы ведь не следили за ними круглые сутки. Откуда вы знаете, Бартоломью, куда они ходили?
- А еще есть многочисленные знакомые лорда Грея.
- Точно. Но ими занимается инспектор. Давайте не будем ему мешать, а пойдем параллельным путем.
- Кстати, Стейси, насчет пути. Вы спать хотите?
- Нет.
- У меня предложение: не будем лишний раз нервировать старика Доусона и сходим в старый дом сами. Мы и без уважаемого дворецкого увидим, если что-то пропало.
- Когда пойдем?
- Прямо сейчас.
Похожие статьи:
Рассказы → Проклятое дитя
Рассказы → Рациональная Флора
Рассказы → ТОЖЕ МОЙ !!! (Alter Ego)
Рассказы → Завораженный
Рассказы → А я - не верю!!!
Он из арбалета застрелил бедняжку 
