Тем временем, Роман рассказывал, как отступали тогда Рязанцы к своему стольному граду, и как преследовали их по пятам татарские отряды. Как добрались они так почти до Рязани и как наткнулись на огромный обоз с беженцами. Как Ратислав, поставленный Великим князем начальником над остатками рязанского воинства, решил остановить преследователей, чтобы дать время смердам укрыться за городскими стенами.
- Сам Ратислав остался оборонять дорогу через широкую лощину, расположенную близ Рязани, а меня послал ошуйю, туда, где эта самая лощина сходит на нет, с четырьмя сотнями панцирной конницы. – Рассказывал Роман. - Там тоже имелась дорога – зимник, не широкий, только паре саней разъехаться. Верст пять дорога шла через густой ельник, через который коннице не продраться. Тут я своих всадников и поставил – с боков нас было не обойти, а в лоб взять панцирную конницу не просто. По ширине дороги встало пять всадников вряд.
Роман помолчал немного, потом продолжил.
- Ждать пришлось не слишком долго – даже замерзнуть не успели. Первыми на нас вышли легкие половецкие конники. Мы ударили им встреч. Застоявшиеся вои бились яро. Половцы продержались совсем чуть. Если бы смогли быстро развернуться, так вообще ушли бы, без боя, но не успели. Мы опрокинули их и погнали по узкой дороге, рубя без жалости. Вырвались из леса в лощину. Здесь края ее были совсем низкими и пологими. Оставшиеся в живых половцы порскнули в стороны, а я увидел, что нам навстречу начинает разбег отряд панцирной конницы. Чьи это были всадники, какого народа? Бог весть. Но не монголы – этих я к тому времени уже научился узнавать. Разворачиваться и опять уходить в лес было поздно. Я приказал сбить ряды, и мы понеслись навстречу новому врагу. Их оказалось побольше нашего, не менее полутысячи, но мои люди, вдохновленные легкой победой, врубились в ряды врагов, еще не успевших толком разогнаться. А разгон в конном бою многое значит, чаю, ты об этом знаешь.
Всеволод усмехнулся и кивнул. Смешной вьюнош этот Роман: задает такие вопросы ему – зрелому мужу, ходящему в походы с пятнадцатилетнего возраста, тому вот уж двадцать лет скоро будет. Но рассказывает интересно – язык ладно подвешен, заслушаешься. Роман, видно, приметил усмешку собеседника, запнулся слегка и закончил уже не так восторженно.
- В общем, смяли мы и этих. Правда потеряли при этом полсотни своих.
Роман замолк.
- Что же дальше было? – Всеволод почувствовал вину за усмешку не к месту и постарался добавить в голос побольше интереса и участия.
- Дальше… - Роман глянул на него – не насмехается ли? – Понял – нет, не насмехается и продолжил рассказ, но уже без прежнего вдохновения. – Дальше пришлось опять ждать. Хоть и не сильно долго. Вскоре до нас добрались уже сами монголы. Их конные стрелки. С тысячу. Благо, особо развернуться им было негде – мы снова отошли на дорогу в ельник, где с боков нас было не взять. Стали отвечать. Вот только стрел у нас оставалось маловато. Подбирали монгольские. Но так, сам понимаешь, много не навоюешь. Начали падать раненые кони. Мы попятились, татары шли по пятам. Потом кончились стрелы, и тогда мы ударили по конным стрелкам в копья – для передних рядов их еще хватило. Татары увлеклись преследованием – слишком глубоко зашли за нами по дороге в лес.
Роман зло усмехнулся, продолжил.
- Не успели поганые развернуться, уйти от нашего удара. Эх, любо было их легкоконных да на не крупных лошадках рубить, опрокидывать вместе с конями, топтать копытами… С сотню там на лесной дороге их точно положили. Остальные выскочили из леса, рассыпались, но быстро собрались и снова начали осыпать нас стрелами. Часть – видел - ушла правее. А там, сделав, правда, большой крюк, наш лесок можно было обойти и запереть нас на этой дороге. Я понял – пора уходить. Да и время мы выиграли много – беженцы должны уже были успеть укрыться за стенами Рязани. Я послал к Ратиславу гонца, как договаривались, о том, что уходим, и мы двинулись вспять. Быстро сделать, однако, нам этого не дали – монголы шли по пятам, обстреливали, делали наскоки на наших, идущих сзади. То и дело приходилось разворачиваться, отбивать эти наскоки. Когда выбрались из ельника, нас уже ждали, обошедшие лес татары. Пришлось опять прорубаться.
Роман вздохнул, помрачнев лицом. Продолжил.
- Прорубились, потеряв почти половину своих. Ну и в Рязань не попали, отрезали нас от нее. Ушли в леса на север. Там заночевали, перевязали раненых, поснедали, чем Бог послал. Потом перешли по льду Оку, попытались опять сунуться к стольному граду, но его к тому времени уже обложили. Тогда обошли город по Заокским лесам и добрались сюда в Коломну. Через неделю дошли вести, что Рязань пала. А еще через три дня подошел воевода Еремей с отрядом.
Роман примолк. Всеволод тоже молчал, впечатленный его рассказом.
