Каталог статей

Прежде уже доводилось владыке Закрытого Семейства претендовать на узел-орбиту и тихий трон дроида желания... Давно. Столь же безуспешно. Обсуждать этот момент доводилось. Напрасно. До прекращения оставалось всего ничего. Любезный Страж...
– Чего желаешь напоследок?
– Ну... Посмотреть турнир?

Лето в год пять тысяч пятьсот двадцатый от сотворения мира в Звездном храме выдалось невозможно жаркое. Беспросветно жаркое, даже можно сказать. Люди пока еще послушно работали, но в народе упорно ходили слухи о том, что к худу такая жара. Земля греется. Нефть, опять же, выкачанная лет двести назад досуха, вдруг снова из дыр попёрла…

Было это в далеком 1944 году, в середине весны. Цвели сады, оживала земля после долгой зимы, пели жаворонки в небе. Но любоваться всем этим можно было лишь в перерыве между жестокими боями. Фрицы ожесточенно сопротивлялись и пускались на всякие хитрости, не желая уходить с нашей многострадальной земли.

  Орфей быстро шел, а его сердце бешено колотилось в груди. Он знал, что за ним идет  Эвридика, которую отпустил Аид, очарованный пением Орфея. Певец торопился скорее покинуть подземное царство. Но в спешке он споткнулся о камень и упал. От этого падения он забыл предостережения бога  и оглянулся. Его любимая остановилась в шаге он него. Между ними выросла невидимая стена.

Встав на доску скейта, я с размаху влетела в открытую пасть темного грота. В первый момент было темно. Постепенно глаза привыкли и стали различать какие-то тусклые огоньки на стенах длинного коридора. Это обнадеживало – хоть в стену не врежусь на крутом повороте. А поворотов было много. И крутых, и плавных. 
 

Есть Солнце зелено, гора – хрусталь,
Лиловый снег на красных елях.
И шпили замков ввысь летят,
Цепляя небо в высших целях.

Она, вдохнув воздух, нажала на черную кнопку. Цветная воронка времени развернулась перед Анной. Кони дружно заржали. Девушка уверенно направила Орлика в портал. Ее закружило, завертело и мягко вытолкнуло. Конь, расправив крылья, полетел в ночном небе над  небольшим южным городом  Земли с той стороны.

Отвергнув предложение Чумы и Каури, своей неподкупной принципиальностью Пачули, воспрепятствовал мероприятию дичайше нечестному, но вполне благому: попытке обставить клинча в слепой магнитный марблс и выиграть у него человека. А именно: последнего из проигравших на безобманном поле Гранд Падре латникам свою жизнь.
 

- Давно хотел спросить, - сказал я, когда мы снова сидели в нашей любимой пивнушке «Рояли и хинкали», - что стало с твоей сучкой?

- С Ладой-то? – уточнил друг.

Он заказал себе красного вина и омаров, а я – свежевыжатого сока маракуйи и баварские сосиски. То было довольно странное заведение для весьма обеспеченных «выпивох».

- С ней, родимой, - весело подтвердил я. – Кстати, почему такое имя?

Он пожал плечами.

Чё-то в этом чуваке было не то. То ли глазюки, то ли ещё чё. Хотя пошёл он нах… Я сюда не ради него припёрся.
- Здравствуйте, - сказал он. Весь из себя чинный. Рожа масленая, как и волосёнки. Тьфу!
- Здарова. – Я сжал его руку. Хорошенько так. Он и бровью не повёл. Я стал уважать его чуть больше. Но всё равно он был похож на дерьмо.

[Осторожно!!! Внутри сцены насилия, расчленёнка и обнажёнка.
В мраке творческого подсознания, пробудившись от глубокой спячки, зашевелился изголодавшийся монстр. Выбрался из колыбели сновидений, потянул вооруженные стальными когтями лапы к сердцу мироздания и вырвал его легким движением. Слизал артериальную кровь, хлынувшую фонтаном, и, зажав в пальцах ещё бьющийся сгусток мышц...