"Последнее письмо", автор - Алексей Морозов

Последние несколько лет Андрей писал рассказы и повести о войне. О Первой и Второй Мировой, о космических битвах, о средневековых баталиях. И писал так, что иногда сам себе завидовал. 
Он умел передать настроение, «нарисовать картинку» - живую, убедительную, динамичную. В его рассказах горели настоящие самолеты, танки и космические корабли; люди умирали с матюгами и криками боли; осиротевшие дети рыдали так, что у читателей тоже наворачивались слезы на глаза. К любому, даже самому короткому рассказу, автор подходил вдумчиво и внимательно: правил по сто раз, подбирая выверенные, за душу берущие слова.
Все, что создавалось Андреем, было отмечено высочайшим знаком качества. Его произведения производили впечатление на юных девушек и редакторов небольших издательств, понятия не имевших, что такое настоящая война. Некоторые заинтересованно спрашивали:
- А вы сами где воевали?
Андрей, будучи человеком абсолютно мирным, врать в открытую не решался, но отвечать предпочитал двусмысленно: пусть кто как хочет, так и понимает. А ему для имиджа не повредит.
Но были и другие читатели, чье мнение было для автора куда важнее: старики-ветераны; ровесники Андрея – «афганцы» и «чеченцы»; военные журналисты. Но эти или проходили мимо, или, отметив техническую сторону и проработанность деталей, оценивали творения автора, как качественно выполненную подделку.

Последние три месяца Андрей мотался по городам и весям, беседовал с ветеранами, фотографировал письма, дневники, если удавалось «навешать лапши» старикам – выкупал за копейки оригиналы.
Крупнейшее издательство объявило о выпуске тематического сборника, посвященного юбилею победы в ВОВ. Помимо документальных свидетельств и работ мэтров, в книгу должны были войти рассказы современных писателей, победившие на конкурсе.
Андрей обязан был выиграть! И тогда те, кто сейчас презрительно хмыкает, читая его рассказы, уже не смогут ничего сказать.
Как назло, муза молчала.

Андрей закурил, размышляя, где искать вдохновения. Может, здесь? В пачке перевязанных ленточкой треугольничков – письмах погибшего на фронте деда.
Остатки деликатности раньше удерживали мужчину от чтения. Но сейчас ему нужна была идея! И плевать, что искать ее придется в интимной переписке близких людей.
Повинуясь неясному чувству, мужчина развернул последнее письмо. Бабушка получила его уже после смерти деда.
Вглядываясь в полустертые строчки, Андрей заметил, как края письма начинают тлеть и обугливаться, превращаясь в окно-портал портал в тот далекий мир.
Вот группа советских солдат смотрит, как мальчишка из гитлерюгенда бегает босиком по снегу, уворачиваясь от кнута, которым подгоняет пленного лейтенант. Среди хохочущих парней Андрей видит деда: бывший крестьянин, подталкивая локтем приятеля, подает командиру советы, «как лучше гонять скот».
Вот дед, вместе с другими пехотинцами, врывается на мирный хутор и с размаху бьет в висок прибалта, защищающего от оголодавшей солдатни дочку-подростка.

Увидев в окантованном пламенем окошке письма следующую «живую картину», Андрей вздрагивает. Его дед, раненый, пытается выбраться из рва, наполовину заполненного трупами. По лицу парня течет кровь, он кричит от страшной, запредельной боли (только сейчас Андрей замечает, что одна ступня у деда оторвана, а из обрубка фонтаном хлещет кровь), но, стиснув зубы, упорно лезет вверх. Наконец, подбирается к самому краю, но кирзовый сапог бегущего в атаку наступает на ухватившуюся за поребрик руку. Раздается жуткий треск. Дед еще раз кричит – дико, по-звериному (Андрей не знал, что люди могут так кричать), - и падает вниз.

Андрей разворачивается в компьютеру. Пальцы стучат по клавишам, на экране возникают ровные ряды черных строчек. Слова и фразы приходят с «той» стороны портала: живые, настоящие, выразительные. Андрей никогда не думал, что способен писать так!
Это будет потрясающий, необыкновенный рассказ. Лучший из всего, что писалось о Второй Мировой. Он выиграет конкурс – в этом не может быть сомнений!

Листок последнего письма вспыхивает и осыпается горкой пепла. В этот же миг экран компьютера, моргнув синим, гаснет.

Примчавшийся на отчаянный зов приятель-айтишник констатировал смерть жесткого диска, но, проковырявшись до поздней ночи, все-таки сумел достучаться до тупой железяки и восстановить почти все файлы.
Кроме одного.