Моя часть теории струн

Вот! Прошу начать кидаться тапками)) - Капитан! Сэр! Очнитесь! Что-то происходит! Мэтти Конели – капитан первого разведывательного крейсера, оснащенного по последнему слову техники, какая была доступна в 24 веке, коренастый темнокожий мужчина 37 лет от роду, с несколькими высшими образованиями и 12 годами летной практики за спиной, полулежал в кресле «Пэсфаиндера» и смотрел мутным взглядом на своего второго и, в общем, единственного пилота на этом корабле: - Оооох… - Мэтти едва разлепил глаза. Десятилетнее пребывание в дегидраторе до сих пор выливалось ему в жуткую головную боль, привкус желудочного сока во рту и тяжелое, словно чугунное, тело… Мэтти плохо ел, плохо спал, практически не ходил в туалет. А вот Илья чувствовал себя очень даже не плохо.[cut=Читать далее...] Илья Савин был моложе, чем Мэт - физик–теоретик, инженер-конструктор космического приборостроения, врач в 7 поколении и вообще не плохой малый, стал за этот последний месяц полета для него едва ли не роднее собственной матери. - Когда же мне станет совсем хорошо, мммм? – капитан с трудом отстегнул ремни ложа. - Не знаю, сэр. Судя по сигнатурам вашего организма вам вообще очень повезло, что вы очнулись. Криобионика – это очень сложная наука. 10% биологических образцов и вовсе не выживают. Мэтти с недоверием покосился на Илью и мягко скользнул к бортовым компьютерам. - Ну, рассказывай. На основной панели загорелось несколько лампочек и тут же погасли и в ту же секунду круглое помещение рубки словно ожило от мягкого женского голоса: - Капитан, мои приборы фиксируют странную вибрацию примерно в 7 парсеках от нашей точки существования. Точной цифры дать не могу – величина колеблется. - Каролина, ты что-нибудь видишь? – люди внимательно слушали голос корабля. - Нет. В том понятии, которое доступно вам. - Показать можешь? - Нет. Вы не воспримите столь колоссального объекта. Мэтти и Илья вопросительно переглянулись и капитан продолжил: - Каро, почему ты нас разбудила? - Из-за непосредственной близости к объекту изучения. – иногда членам этой маленькой но очень важной экспедиции казалось, что их верная спутница, пусть и в таком формате, вот–вот заговорит с ними по-человечески, но мягкий голос с легким налетом электронного оставался все так же холоден и беспристрастен к двум биологическим объектам корабля. - Это семь-то парсеков – близость?? – Илья не сдержался. Мэт отключил микрофон и они снова оказались один на один. Он тяжело вздохнул: - Давай перекусим, а? Что-то вдруг так жрать захотелось… - и, не дожидаясь ответа коллеги, двинулся в сторону кухни. «Пэсфаиндер» был свершено новым проектом, и к тому же сверхсекретным. Ученые начали его разработку еще в далеком 2123, но за неимением достаточно современного оборудования пришлось ждать около двухсот лет, чтобы его запустить. Илья был добровольцем в прямом смысле этого слова. Он окло пяти лет обивал пороги НИИ Космологии, Космополиса, РосКосмоса и еще черт знает каких организаций, при этом успевая оканчивать сразу 4 института по разным направлениям. Мечта детства сбылась. А вот Мэтти Конели попал в эту программу едва ли случайно. На тот момент он служил на военном американском крейсере «Пиньята», когда в один прекрасный момент капитан вызвал его к себе и велел собираться. «Вертолет прибудет за тобой через час. Удачи, сынок…» - сказал он ему тогда. Письмо Мэтти читал уже в вертолете. И прибыл на базу космопорта, пребывая в полном смятении. Там он заполнил несколько «чисто формальных» документов, которые ему даже и прочитать не дали как следует. В следующие несколько часов он уже сидел в кабине крейсера, в скафандре, а рядом сидел улыбчивый русский парень. Уже после старта, во время подготовки операции по дегидратации, он узнал, что миссия «без обратного билета». Илья не знал, что Мэтти ничего об этом не сообщили и даже самовольно отложил процедуру. В конечном итоге Мэтти «остыл». И смирился… В конце концов, за свои 37 лет он не нажил себе ни дома, ни машины, не обзавелся женой и детишками, здоровьем был не обделен, да и почему бы и нет. На земле тогда ликовали, получив уже не формальное согласие человека на смерть в далеком космосе… Так Мэтти стал капитаном экспедиции, которая направлялась в точку большого взрыва. Точнее в её предполагаемое местонахождение – что представлял собой этот вибрирующий кусок космоса, даже ученые затруднялись ответить. Предполагаемое местонахождение предполагаемого Большого взрыва, условно названного предполагаемым началом всего… Незавидное положение, не так ли? После того, как люди уснули, ученые с Земли, убедившись, что биологические объекты на борту живы, запустили программу прыжков и торжественно разбили об пол бутылку дорогого французского вина… «Пэсфаиндер» был запрограммирован прыгать от одного солнца к другому, от одного карлика к другому, и так последние 10 лет – механизм ваппрыжка работал на солнечной энергии, и чем дальше находилась следующая цель, тем дольше они оставались на подзарядке у очередного небесного тела. После того, как корабль больше не смог получать команды с земли, самоактивировалась Каролина – разумный компьютер корабля. Она и просчитывала, с учетом всех условий, их траекторию уже больше семи лет. На кухне Мэтти выудил из кладовой пару брикетов бекона и яйца, задраил коридор-переход в основную часть корабля и включил режим искусственной гравитации. - Что там с твоими струнами, кстати? – Илья решил проводить свои собственные исследования в рамках их экспедиции, а Мэтти был не против. Он ничего не смыслил в физике и не упускал момента послушать умного человека с его особым видением мира. Илья считал, что весь мир, вся наша вселенная, были пронизаны сверхплотными и сверхтонкими струнами. Именно они были прародителями солнц. Он считал, что они могут эволюционировать, превращаясь в планеты и даже черные дыры из-за своей колоссальной массы и выбросе неимоверного количества тепла и энергии при коллапсировании и схлопывании. Мэтти же никогда и не слышал обо всем этом. - А что если это место взрыва – ни что иное как начало зарождения всех этих струн? А уже после рождения струн из них родилось все то, что нам на данный момент известно? Ведь должны же они брать где-то начало. Ничего не возникает из ничего. - Ты что-нибудь нашел? Илья замялся и осунулся: - Нет… Знаете, это будет несказанным крахом, это разобьет всю мою жизнь. Ведь я верю в это едва ли не со школы. Да что там – как только читать научился! Лет в пять, правда… - Илья разочарованно ковырял пластиковой вилкой свою яичницу. В следующую секунду Мэт вскочил с места, сшиб со стола тарелку и упал на пол, зажав уши. Илья уронил вилку и вытаращился на капитана. - Это что еще? На весь крейсер буквально визжала сирена экстренного сбора персонала. Главный физик и инженер корабля, бросив капитана корчиться на полу, кинулся в рубку управления. Каролина словно сошла сума, выкидывая на экраны сотни непонятных хрипящих и рябящих изображений. - Что это! Отключи, наконец, эту сирену!! Каро!! Выключи! – Мет влетел в рубку управления словно пуля. - Я не понимаю, капитан, сэр, я не понимаю, что на изображениях! - Каролина! Покажи, что это! Объясни! - С точки зрения человеческого знания – эти объекты существовать не могут. Мои приборы отображают данные не корректно. Я проанализировала все данные, существующие в моей памяти… - Что это!! - Это пространственно временной разлом. В рубке воцарилась гробовая тишина. Даже экраны перестали передавать данные и замерли, испещренные сотнями перекрещивающихся линий с узловыми соединениями. - По..покажи, - заикаясь, едва выдавил из себя Илья. - Только визуальный контакт. Отображение на аппаратуре невозможно. Мэт, секунду поколебавшись, дал добро и сам отключил блокировку наружного экрана. За стеклом должно было быть абсолютно пусто, как было последний месяц. Ни звезд, ни солнц – ровным счетом ничего. Совсем. Но сейчас, в паре парсеков от них, в абсолютной пустоте красовалась невесть откуда взявшаяся узкая щель с мерцающими краями. Сквозь нее в эту часть космоса вырывались языки пламени – адские протуберанцы гибнущей звезды. И в ту же секунду чуть левее уровня обзора открылся еще один разлом, словно гигантская пасть посреди чернеющей пустоты – она выпустила несколько пульсирующих мутно-белых шаров и схлопнулась, откинув корабль назад, обдав его жаром слабой энергетической волны. - Это вода… - Что? – Мэтти непонимающе смотрел сквозь затемненный иллюминатор туда, где по определению не должно быть совсем ничего. - Это гигантские пузыри кипящей воды. Так она кипит в космосе. – Илья кинулся к приборам. - А почему мы раньше ничего не видели?! - Согласно данным, которые обработала Каролина – мы находимся непосредственно в зоне вибрации пространства. - Ты почему не известила нас! – капитан взревел на безэмоционального робота. - Я включила сирену. Я известила. - Развернуть корабль! - Но каптан! - Развернуть, - более спокойно но твердо добавил он, - я хочу посмотреть, что за нами. Там должно быть хоть что-то, мы не скачем как блоха уже почти месяц. Я должен что-то там увидеть. Как и подозревал капитан, в пространстве за кораблем было так же пусто, как и перед ним. За исключением резаных космических ран, которые то и дело открывались и закрывались, плюясь то огнем то пеплом, кидая маленький кораблик из стороны в сторону. Их становилось все больше. И в какой-то момент и Илья и Мэтти буквально влипли в иллюминатор. Новая складка образовалась совсем близко к крейсеру и то, что она показывала, ввергло людей в панический ужас. - Это что, мать твою, Земля!? Это наша Земля!? – Мэтт не мог оторвать взгляда от ужасного зрелища. Илья что-то судорожно записывал и просчитывал, то и дело снимая показания со всевозможных датчиков корабля. А там, по другую сторону их времени, Земля расползалась на части. Ровненько на две половинки, превращаясь в странную систему с перемычкой посередине. Мэт мог видеть миллионы галлонов магмы, тянущейся, словно жевательная резинка, между двумя полушариями и закупоривающая собой центр планеты. Точнее то, что было её центром. - Это ад… Одна часть того, что некогда было их домом, скрылось под клубами чего-то непонятного. Словно пылевой купол, вещество затянуло одно из полушарий. Мэтти видел все это, словно находился недалеко от планеты, которая осталась в 10 годах полета на предельной скорости за спиной. Внезапно от всего этого образования отделилась точка и стала стремительно приближаться к проему разлома. Спустя несколько секунд складка схлопнулась с неимоверной силой, открывая взору все новые катастрофы, в центре которых беспомощно плыл мизерный крейсер только что погибшей планеты. - Мы потеряли Луну. – Мэт ошалело смотрел на Илью, но тот лишь судорожно силился что-то понять в формулах на бумаге. - Каролина! Покажи, что ты прячешь! - Я принимаю команды только от капитана. – голос оставался таким же холодным и безжизненным. - Она прячет, я понял, что она прячет,– с пеной у рта шипел Илья. – Капитан, прикажите ей показать. Она их прячет! Они все вокруг нас! - Каролина, покажи, что ты прячешь! Это приказ! - Мэтт недоуменно смотрел на инженера, который только что потерял свою родную планету, но продолжал решать какие-то доказательства непонятно чего. - Человеческая сетчатка способна выдержать лишь 0,5% свечения объекта. - Давай! – Илья приблизился к иллюминатору. - Каролина! И тут произошло то, что окончательно выбило обоих из колеи. Снаружи все стало сияющее белым, словно плыли они не в черной пустоте, а в молоке. Не стало видно даже разломов – они утонули в окружающем их свете. - Капитан, мне временно нужно принять голосовое управление на себя. - Каролина, ты слышала? Выполнять. – Мэтт ничего не понимал в происходящем да и признаться, не хотел понимать – перед глазами все еще стояла гибнущая Земля и Луна, уносящаяся в неизвестном направлении в открытый космос. - Каро, сделай откат данных и выведи на экран изображение участка вибрирующего пространства. - Готово. Экран – иллюминатор вновь привычно почернел и озарился миллионом точек сияющих далеких звезд. За исключением пустого шарообразного участка размером в несколько световых лет. - А теперь обработай пространство вокруг с учетом уже имеющихся у тебя данных о природе вибрации! – Илья, всклокоченный и растрепанный, ошалело уставился в экран, вот-вот готовый заорать «Эврика». И он это сделал. Он заорал, что есть мочи, включив передатчик сигнала и направив его в сторону Земли. Он не знал, достигнет ли сообщение цели, но он должен был это сделать. - Они существуют! Они существуют! Теория струн верна! – он смотрел на пульсирующий белесый кокон со стороны и миллионы тончайших нитей, разбегающихся во все стороны вглубь их видимой вселенной. – Этот кокон – линза! Она отображает тот то, что с этой стороны и со всех сторон сразу! Это начало всего! Это нервный узел нашей вселенной! Они существуют! Эврикааааа!! И тут корабль умер. Просто умер. Потухли все приборы и системы. Перестала отзываться Каролина. Отключились системы жизнеобеспечения. Иллюминатор стал непрозрачным куском металлизированного сенсорного стекла. Лишь слабый свет фосфорных ламп освещал внутренности мертвого куска металла. - Мы не вернемся домой, Мэтти, мы точно никогда туда не вернемся. - Планеты больше нет! Некуда возвращаться! Ты еще не понял! Её больше нет! Она мертва! – капитан орал на обезумевшего инженера, только что бывшего ему роднее всех родных и готов был его убить, но сознание покинуло его. Перед глазами все потемнело и он стал куда-то падать… и все падал, и падал, и падал…. *** - Мэтти, очнись… очнись… - знакомый, вкрадчивый голос доносился откуда-то из далека и к нему медленно стало возвращаться сознание. – Мэтти… это не просто кокон, Мэтти – это портал… - Илья заворожено смотрел во вновь ставший прозрачным иллюминатор. – Это портал наружу. - Наружу… куда? – зрение медленно возвращалось, но глаза капитана корабля, потерявшего смысл называть себя капитаном в принципе, стали различать шары или планеты в пространстве за кораблем. Как оказалось – это было ни то и не другое. - Где мы? - Мы – в поливселенной… Вокруг них, на сколько хватало взгляда, в голубоватом мерцающем ничего висели десятки, сотни, тысячи странных, медленно пульсирующих шариков. - Словно мыльные пузыри…. - Каролина фиксирует данные уже около двух суток, пока мы были в отключке. То, что ты видишь, это ускоренная повторяющаяся модель. - Двух суток? – Мэтти заворожено смотрел на изображение. - Вселенная вовсе не расширяется. Она медленно пульсирует... в своем масштабе… а струны держат нашу вселенную в шарике… они просто её держат… иногда рвутся и творят... но держат... я был прав... я всю жизнь был прав.... - И не бесконечна… вселенная вовсе не бесконечна…