… Где-то вдалеке, в неровном, колеблющемся облаке горячего воздуха, стояли два человека и о чём-то спорили. Приземистый и толстый, с редкими светлыми волосами энергично размахивал руками и что-то непрерывно говорил, тогда как его собеседник, стройный темноволосый мужчина среднего роста, лишь качал головой и изредка бросал пару коротких фраз.
На углу белого небоскрёба, где происходило всё действие, собралось уже довольно много зевак, с интересом наблюдавших за спорщиками, — однако те, похоже, их совсем не замечали.
Наконец я подошёл достаточно близко, чтобы расслышать, о чём именно спорили мужчины: как оказалось, речь шла о кейсе...
Толстый бессильно опустил руки.
— Ещё раз повторяю, — сказал он, — это мой кейс. Это точно мой кейс. Я три года хожу с ним на работу и, уж поверьте, могу отличить его от других кейсов.
— Что вы такое говорите? — удивился его оппонент. — Какие три года? Вы, верно, ошиблись: этот кейс — мой. Я абсолютно уверен.
— С чего вдруг? — с вызовом спросил толстый.
— С того, — в голосе темноволосого прозвучала некоторая язвительность, — что за всю мою жизнь у меня был один-единственный кейс. Я успел изучить его до мельчайших деталей. Даже сейчас его точная копия хранится в моём подсознании — настолько я с ним сроднился. Вот с чего я пребываю в такой твёрдой уверенности!
— Тогда назовите мне хотя бы одну отличительную черту вашего кейса, — попросил толстый.
— Сейчас, — сказал темноволосый и погрузился в молчание.
Я не знал, как давно они спорят и при каких обстоятельствах зародился у них этот спор, однако мне было крайне любопытно посмотреть, чем он закончится...
— Царапина, — тихо произнёс темноволосый, а затем, уже в полный голос, добавил, — тонкая глубокая царапина.
— Где?
— Вот здесь...
Темноволосый присел на корточки у фонарного столба, возле которого всё это время стоял кейс, и указал рукой на то место, где должна была находиться царапина, — но...
— Её нет! Нет!!! — Он схватился за голову. — Не понимаю, куда она могла деться!.. Пять лет, пять долгих лет она была здесь, на этом самом месте и вдруг — пропала. Словно её стёрли...- Темноволосый устремил на толстого потрясённый взгляд. — Знаете, я специально её оставил — как память. Память о… Я вам расскажу...
— В другой раз, — перебил толстый и поднял кейс. — А сейчас, извините, у меня дела. — Он взглянул на часы. — О господи, я чуть не опоздал на работу!
Толстый повернулся на каблуках и уже намеревался уйти, когда услышал торопливый оклик:
— Минутку!
— Что? — немного раздражённо поинтересовался толстый, вновь оборачиваясь к темноволосому.
Тот неторопливо встал и спросил:
— А откуда мне знать, что это ваш кейс?
— Мы ведь уже решили, — увещевательным тоном начал толстый, — что...
— Я прекрасно помню, что мы решили, — прервал его темноволосый, — и не собираюсь оспаривать это решение. Но разве мы удостоверились, что кейс именно ваш?
— Что за бред?! — воскликнул толстый. — Если кейс принадлежит не вам — тогда кому? Только мне!
— А всё-таки, — настаивал темноволосый, — давайте проведём небольшую экспертизу?
— Вам от этого станет легче?
— Вне всякого сомнения!
— Что ж, хорошо, — толстый поставил кейс на землю, — проводите свою экспертизу, мистер...
— Роуэн, — подсказал темноволосый, — можно просто Ричард. А вы?..
— Генри Стакинг. Очень приятно, мистер Роуэн. — Стакинг говорил вежливо, но, несмотря на это, слова давались ему с явным трудом, в голосе его слышались напряженные нотки.
— Взаимно.
Они обменялись рукопожатиями.
Затем Роуэн сказал:
— Наберите код, и если это действительно ваш кейс, он откроется.
Стакинг, загородив спиной обзор Роуэну (вероятно, чтобы тот не видел, какой именно код он набирает), в течение нескольких секунд возился с кейсом. Потом помотал головой, словно отгоняя какую-то навязчивую неприятную мысль, и продолжил свои манипуляции.
Прошла минута, но хорошо знакомого обоим спорщикам тихого металлического щелчка по-прежнему не раздавалось — кейс не открывался.
— Код, — изумлённо прошептал Стакинг, - мой код — не подходит!..
— Я так и знал, — сказал Роуэн.
Стакинг вопрошающе посмотрел на него.
— Что будем делать?
— Давайте поразмыслим, — предложил Роуэн.
Его собеседник согласно кивнул.
— Итак, нам доподлинно известно, что этот кейс принадлежит одному из нас...
Стакинг снова кивнул...
Я пришёл слишком поздно и поэтому не мог знать, откуда у мужчин была такая твёрдая уверенность на этот счёт...
— … но, к несчастью, факты говорят обратное.
— Получается каламбур, — подытожил Стакинг.
— Да… — Темноволосый мужчина задумался. — Есть один выход, — очень медленно и неуверенно произнёс он, — лёгкий, но… — Роуэн замолчал.
— Какой?? — нетерпеливо спросил Стакинг.
— Кинуть жребий… Вернее, — Роуэн порылся в кармане брюк и вытащил оттуда маленький блестящий кружок, на одной стороне которого была изображена цифра "10", — монетку.
— Монетку? — переспросил Стакинг.
— Других вариантов у меня нет, — пожал плечами Роуэн.
Толстый мужчина почесал подбородок, а затем безразлично махнул рукой:
— А-а-а, кидайте вашу монетку!
— "Орёл" или "решка"?
— "Решка".
Роуэн высоко подкинул десятицентовик. Тот мгновение покружился в воздушном пространстве и, упав и звонко ударившись об асфальт, завертелся на месте, словно лихой металлический танцор. Постепенно замедляя темп своего бешеного вращения, он останавливался...
— Простите! — послышался позади мужчин чей-то голос.
Роуэн, Стакинг, я и все прочие зрители синхронно, как по команде, повернулись на звук голоса — там, откуда он донёсся, лишь одиноко стоял на тротуаре кейс.
— Знаете, кто вы?
Никто не видел, что выпало на брошенной Роуэном монете, — неподвижные, остекленевшие взгляды всех собравшихся были устремлены на кейс: он… говорил!
— Я скажу — кто, — продолжал кейс. — Вы — два гонщика, которые одновременно пришли к финишу, два победивших эгоиста, которые никак не могут поделить, кому достанется главный приз. Причём для каждого из вас важно даже не то, чтобы приз достался именно ему, а то, чтобы он хоть кому-нибудь достался. Победители делят то, что "принадлежит им по праву", — и им наплевать на тех, кто проиграл, потому что они выиграли, и самый мир в данный момент кажется им их личной собственностью, и Земля сейчас вертится для них одних. И они, конечно, не удосужились спросить у приза, хочет ли он, чтобы кто-нибудь из них был его хозяином. А ведь проигравший тоже имеет право голоса.
Кейс отрастил себе по паре рук и ног и поднялся с земли.
— Ребро, — безразлично констатировал он, взглянув на монету, — и направился прочь...
Похожие статьи:
Рассказы → Незначительные детали
Рассказы → Внутри Симулякры
Рассказы → Системный код бога (Часть 1/2)
Рассказы → Скрытые силы (Часть 1/2)
Рассказы → Ни слова о призраках
