Сразу скажу, что я люблю творчество Стругацких. Чтобы легче было не ругать, но разбираться, что же они все-таки написали. А написали они довольно много.
Вот "Улитка на склоне". Впервые читал ее в самиздате, сначала "Кандид", ничего не понял. Знающие люди объяснили, что надо найти первую часть, "Переца". Нашел, прочитал, но все равно ничего не понял.
Знающие люди объяснили, что читать надо не так, а попеременно — глава- "Перец", глава-"Кандид". Прочитал, начал задавать вопросы знающим людям, и понял, что они сами ничего не понимают, но все равно всем все объясняют в меру своего непонимания. Это как игра такая интеллектуальная, типа тестов Роршаха: что вы увидели в этих кляксах на листе бумаги?
Если натура романтическая, то облака в небе, если извращенная, то кучи дерьма, а если приземленная, то муравейники в лесу.
Вот и с "Улиткой" та же история. Одни видели в ней будущее человечества, другие сатиру на настоящее, третьи плагиат из творчества Лема, а четвертые хитро замаскированную антисоветчину, причем настолько хитро, что даже соответствующие органы сломали себе мозги, и махнули рукой на все попытки притянуть повесть и авторов к ответу.
Потом я прочитал "Беспокойство", и увидел там вместо Переца Горбовского, а вместо Управления базу отдыха. Это было странно, ведь "Кандид" был тот же, без изменений, но тогда весь замысел повести полностью менялся, если учесть, что главы чередуются.
И тогда я подумал о нехорошем, да простят меня Великие Братья, но...
В этом первоначальном виде (Беспокойство) повесть мне напомнила "Неукротимую планету" Гарри Гарисона, написанную годом ранее, но еще не переведенную на русский.
Только стальной периметр заменен плоскогорьями, возвышающимися над Лесом, но с такой же адской растительностью, впивающейся во все в нее вторгшееся.
"Дверь рванули, и в комнату вбежал человек. Он был в комбинезоне,
отстегнутый капюшон болтался у него на груди на шнурке рации. От башмаков
до пояса комбинезон щетинился бледно-розовыми стрелками молодых побегов, а
правая нога была опутана оранжевой плетью лианы бесконечной длины,
волочащейся по полу. Лиана еще подергивалась, а Перецу показалось, что это
щупальце самого леса, что оно сейчас напряжется и потянет человека обратно
— через коридоры Управления, вниз по лестнице, по двору мимо стены, мимо
столовой и мастерских и снова вниз, по пыльной улице, через парк, мимо
статуй и павильонов, к въезду на серпантин, к воротам, но не в ворота, а
мимо, к обрыву, вниз..."
Сравним с "Неукротимой планетой"
"Прямо перед собой Язон отчетливо видел странную петлю – часть чужеродного организма. Видел все до мельчайших подробностей.
Толстое тело, серое и шероховатое, будто старое дерево. С множеством извивающихся по-змеиному длинных белесых отростков. С виду растение, а двигается как животное… И оно лопается, трескается! Это было самое ужасное. Появились какие-то трещины, отверстия. Словно разинутые пасти, они изрыгали полчища мертвенно-белых тварей, которые издавали пронзительный визг на грани слышимых частот. Он увидел страшные челюсти со множеством острейших клыков...
… Под изогнувшейся в воздухе петлей образовался большой просвет. Пиррянин уперся как следует ногами, весь напрягся, рывком оторвал Язона от земли и буквально швырнул его в проход под живой аркой. Извивающиеся щупальца обожгли лицо Язона, в следующую секунду он уже катился по земле по ту сторону петли."
В сежетах "Беспокойства" и "Неукротимой планеты" очень много общего, особенно с того момента, когда Язон сбегает из периметра и в лесу его находят жители-"корчевщики", не воюющие с местной флорой и фауной, а живущие с ними в некоей гармонии, возможной благодаря телепатическому общению тех и других.
"Неукротимая планета"
"… Перед ним стоял какой-то зверь, неприметно вышедший из леса. Длиной около двух метров, шесть толстых ног с костистыми лапами, тусклая черно-желтая шерсть, только череп и лопатки выстланы налегающими друг на друга роговыми пластинками. Зверь был так близко, что Язон хорошо все разглядел. Он приготовился умереть. Раскрылась жабья пасть, обнажая два ряда зубов, похожих на пилы.
– Ко мне, Фило, – позвал вышедший из сарая бородач и щелкнул пальцами.
Шестиногая тварь пробежала мимо огорошенного Язона и потерлась головой о ногу пиррянина.
– Хороший, хороший песик, – приговаривал тот, почесывая лопатку зверя около последней пластины."
"Улитка на склоне"
"... Подошла девушка и сказала что-то, указывая на рукоеда, и обе женщины
стали внимательно разглядывать чудище, причем беременная даже привстала с
кресла. Огромный рукоед, ужас деревенских детей, жалобно пищал, слабо
вырывался и бессильно открывал и закрывал страшные роговые челюсти. Мать
Навы взяла его за нижнюю челюсть и сильным уверенным движением вывернула
ее. Рукоед всхлипнул и замер, затянув глаза пергаментной пленкой...
… Девушка подошла к рукоеду вплотную и слегка присела перед ним,
уперев ладони в коленки. Рукоед затрясся и вдруг упал, распластав лапы,
словно на него уронили двухпудовую гирю.
Поэтому, возможно, Стругацкие и забраковали "Беспокойство"- слишком явно было сходство.
Надо признать, что после переделки повести, угадать в Переце Язона практически невозможно, но возникает вопрос — что же это за повесть, в которой половину чередующихся глав выбрасывают, пишут новые и вставляют на освободившееся место? Это что, шарада? Ребус? Или все-таки добротная проза?
Прекрасно понимая, кто я и кто браться Стругацкие, я не смог сделать никаких окончательных выводов, да и трудно делать их на основе шатких доводов и смутных умозаключений.
Вместо этого я написал пародию на "Улитку на склоне", и отослал ее в августе 2012 в редакцию журнала "Полдень 21 век".
Через два месяца пришел ответ: "Ваш рассказ редакцию не заинтересовал", а потом не стало Бориса Стругацкого, и теперь уже никто не узнает ответа — а что же на самом деле представляет собой повесть "Улитка на склоне".
Каждый будет решать это по-своему.
Я послал соболезнование в редакцию журнала, и выставил свою пародию — рассказ "Лепестки цветов ханэдзу" на прозе ру.
Считаю это одним из вариантов видения повести "Улитка на склоне". Полдень 21 век
Там ещё остальные части трилогии напечатают.
