№98 Море жизней

Сапфировый ковер величественно лег на планету. Прекрасная водная гладь переливалась чище и ярче любого атласа или бриллианта. Великое море. Прекрасное море. Оно правило этим миром. И ничто не предвещало беды.

Люди дремали. Им всего хватало. Когда-то море делало их безумцами. Его сила вдохновляла людей, и они совершали подвиги. Иногда они прыгали в море, а иногда даже возвращались на берег. Таких людей что-то отличало. Они сами становились морем. В их движениях и мыслях являла себя бескрайняя вода – плавная и непредсказуемая, спокойная и текучая, игривая и безмолвная. Да – они были волнами, выброшенными на скалистый берег. И нет у волны желания сильнее, чем снова нырнуть в родное море. Хотя бы еще раз. Хотя бы на долгое мгновение. Даже если на этом все кончится. Люди делали это. Они были красивыми тогда, эти люди.

Но все в прошлом. Теперь людям проще. Солнце без устали светит им, нескончаемое лето размягчает душу, сердце и волю. Они больше не прыгают в море. Им достаточно смотреть. И великая сила воды уже не вдохновляет их, а успокаивает. Какой смысл что-либо делать, когда ты так мелок и слаб в сравнении с морем? Какой смысл идти, когда можно просто смотреть на воду? Какой смысл смотреть, когда наизусть знаешь, что увидишь? Так думали люди и дремали на берегу. Море защитит. Море сильнее. Бесконечность.

Скриптер все понял. Внезапно и отчетливо. Его ясные глаза (конечно же, цвета морской волны) наполнились хрусталиками слез. Он повернулся к соседу. Подергал за дряблое плечо.

- Пойдем, а?

- Зачем?

- Пора.

- Мне хорошо здесь.

- А ты вообще помнишь, что это значит – хорошо?

- О чем ты? (протяжный зевок).

- Ни о чем.

Скриптер встает и начинает работать. Его руки подобны мечам. Они врезаются в податливый берег. Нет-нет, и проступает кровь от ударов. Но Скриптер не чувствует. Он строит дорогу. Наверх.

Люди лениво приоткрывают глаза.

- Что ты делаешь, Скриптер?

- Нам пора идти, - спокойно повторял он.

- Зачем?

- Посмотрите на море.

Люди смотрели. Самый большой на свете сапфир замер, как и положено камню. В нем не было ничего, кроме ничего. Скриптер поежился  и отвел взгляд.

- Видите?

- Что мы должны видеть?

- Вода. Все не так, как прежде. Мы огорчили ее. Пора искупать свое безволие. Нам придется уйти.

Люди смеялись над ним, а Скриптер продолжал работать.

***

Утро. 6 часов. 12 минут. Скриптер замирает, не успев соединить руку с зовущей ее землей. Это конец. Он не успел.

Ручей слез. Такой же текучий и постоянный, такой же чистый и печальный, как само море… Все напрасно…. Этот ручей никого не унесет и даже не омоет…

Скриптер упал на колени. Он слышал, как едва слышно шепчет далеко за спиной море, готовясь перейти в неумолимое наступление. До небытия пара минут. А потом все завершится сильным ударом в спину. Один лишь…

…хлопок. Скриптер вздрогнет и обернется. «Почему он жив?» – спросит он себя. И ответит: потому, что это еще не море. Это человек. Человек очнулся от дремоты, глаза его наполнились тревогой, он обращается к Скриптеру с самыми главными словами:

- Я верю тебе!

Скриптер посмотрит на него, и почувствует, как в нем пробуждается море. Теплая волна захлестнет его душу и придаст несокрушимую силу.

***

Потом говорили, что те слова Скриптера были особенными. Он был морем. Он не смотрел ни на кого. И в то же время смотрел на всех.

Это возможно. Я думаю, вся магия в том, что Скриптер смотрел в самого себя. Смотрел, не считаясь с мутными засорами в своей душе. Море очистило все, и в эту секунду он учился у него прозрачности и цельности, на какое-то ослепительное мгновение он видел себя насквозь.

- Море обрушится, - говорил он. – Оно напомнит нам, что сила не должна таиться слишком долго. Все могучее рано или поздно совершает великое, в этом и есть его могущество. Мы забыли об этом. И нам дан последний шанс стать могучими. Времени нет. Я не успел закончить дорогу. Совсем скоро волна дойдет до самой вершины нашей скалы. Но вы уже будете дальше. Я не знаю, каким будет это «дальше». Но я знаю, что мы встретим его людьми. Мы будем учениками моря! Его детьми, а не рабами. Ибо есть лишь один способ стать достойным жизни – не подчиняться ей.

И люди пошли за Скриптером. Они направились по скалистой тропе наверх. Их было двенадцать. Целых двенадцать человек. И всего несколько тысяч теней остались на привычном берегу. У них не было даже сил сказать что-то честное на прощание. Они снова закрыли глаза, не желая знать, как опасен и жесток был склон скалы…

Люди. Двенадцать человек. Они срывались и поднимались, поднимались и падали. Скриптер не успел. Дорога не была построена. И только сила собственных рук вела теперь на вершину.

А потом поднялась волна. Слишком рано. Никто не добрался еще до вершины. Трагедия. Занавес. Конец этюда в лазурных тонах. Конец лета.

***

Потом говорили, что Скриптер встал и сказал: «Я такое же море, как ты! Я не могу уничтожить тебя, ибо ты прекрасно. Я не могу остановить твою волю. Но я могу породить свою. Я не слабее тебя, а значит, мы равны!"

Я не верю в это. Думаю, он молчал. С морем говорят без слов.

Скриптер просто остановился, расставил широко ноги и держал море. Волна стояла перед ним, он стоял перед волной. А люди за его спиной взбирались по склону, срывались и достигали вершины.

***

Никто не знает, как выжил Скриптер. Но когда настало время, он был впереди всех. Он вел людей от самой вершины. Вел в новый мир.

Это был лабиринт. Но никто не заблудился в его мрачных сосудах. Было попросту некогда блуждать. Там, позади, спасения не существовало, там умирало лето, возвращаясь в объятия моря, чертившего новые границы времен.

Люди бежали вперед, понемногу осознавая, что стало очень холодно. Новый мир казался не слишком гостеприимным. А с неба начала капать мелкими каплями вода. Вода была почему-то белого цвета. И пока она была в воздухе, она казалась твердой…

Здесь, в этом странном краю, придется выживать. Здесь придется быть вместе, чтобы заменить друг для друга теплое Солнце, так неизбежно светившее где-то там, с другого конца лета. Здесь человеку предстоит много работы. Отличное место, чтобы начать все сначала.

Скриптер обернулся и понял, что за его спиной никого нет. Но со всех сторон звенели бодрые шаги по камню лабиринта. Это хорошо. Значит, у него все получилось.

***

Никто не знает, как выжил Скриптер.

Но иногда мне снится прекрасный сон. Я вижу отца. Он держит волну. Его лицо прекрасно, сама душа его натянута, как струна последней в мире скрипки. И вот двенадцатый человек достигает вершины, отец улыбается и опускает руки. Его работа завершена. Он готов уйти вместе с морем, отправиться в прошлое вместе с кончившимся летом.

Но море не убивает своих детей. Волна нежно поднимает Скриптера на бескрайних плечах и поднимает на вершину. Ей хочется продлить ту прекрасную секунду прощания, но она всесильна и может делать то, что не хочет.

Это был первый и последний раз, когда ей не хотелось возвращаться в море. Она еще никогда не понимала так отчетливо, что она и есть море. Море спокойно. Оно вернуло себе тысячи завершивших свой путь тел.

Те люди все еще дремали.