Блуждающая душа, глава 1

Завтра будет только первое число. А зарплату раньше двенадцатого на карту не скинут. Марина ещё раз пересчитала деньги, сложила пополам  и сунула в пустой кошелёк – хозяйка на редкость пунктуальна и наверняка явится за квартплатой чуть свет. На столе, рядом с вязаными зелёными пинетками и чепчиком, осталось сиротливо лежать несколько купюр.

Ну и как ей справиться со всем этим одной, на жалованье медсестры? Конечно, можно надеяться, что Валерий Сергеевич во время процедур украдкой сунет ей в кармашек халата мятую банкноту. Но, учитывая, что последние дни у старика были плохие результаты анализов, и Геннадьевич прописал ему пару дополнительных систем, пробивших значительную брешь в скромном бюджете пенсионера, рассчитывать на это особо не стоило. Вспомнив пациента – сухонького неугомонного старичка, Марина непроизвольно заулыбалась – тот был очень добр к ней, называл дочкой и постоянно угощал мятными леденцами, которые она, честно говоря, терпеть не могла, но и не взять тоже не могла, чтобы не обидеть и не расстроить больного человека. Милый старичок. Сердечник. Надо бы его поддержать.

Вздохнув, Марина веером разложила на столе оставшиеся стольники и полтинники. Не густо. Но на зефир в шоколаде хватит. Старик его обожал, но никогда не покупал, так как ему было жалко тратить на себя деньги.

Деньги. Может, взять платного пациента? Подходящий вариант имелся – племянница дородного, вечно всем недовольного мужчины из хирургии предлагала ей взять на себя уход за пожилым родственником. Да и главврач, Лидия Степановна, сегодня после смены заикнулась об этом. Пока не настаивала, правда, но это наверняка дело времени. Похоже, выбора у неё нет – придётся согласиться.

На улице давно стемнело. Встав коленками на стул и выпятив попу, Марина опёрлась локтями о подоконник и уткнулась лбом в стекло. Свет из нижних окон мягко падал на странную пару у подъезда. Марина не могла разглядеть их лиц, но точно знала – это Юлька, соседка с четвёртого этажа, со своим парнем. И, похоже, они серьёзно ругались. Немного подумав, девушка выключила свет на кухне, чтобы её не было видно, и вернулась на прежнее место.

«Как она вообще может жить с такой внешностью?» – мрачно размышляла Марина, разглядывая нескладную, словно вылепленную дрожащей рукой неопытного подмастерья фигуру. Тот явно лепил её наспех, нарушая все правила – маленького роста, все пропорции безжалостно нарушены, линии немыслимым образом преломлены. Даже её округлости состояли из углов. Ещё и хромая! Она могла бы стать моделью для художника экспрессиониста – всё в её теле было исковеркано и вызывало непонятные чувства: жалости, смешанной с брезгливостью.

Полгода назад, сняв эту квартиру, Марина шла под руку с Колей, своим тогда ещё парнем, и, впервые столкнувшись с Юлькой, поздоровалась. Та глянула исподлобья – злые глаза смерили Марину презрительно-снисходительным взглядом и Юлька, скривив пухлые губы, молча поковыляла, подволакивая левую ногу. Марина вдруг поняла, что колченогая презирает её. Эта ущербная презирает её! Потом Марина стала прятать взгляд, чтобы не выдать своих чувств, ей было неловко за Юлькино уродство. Обычно такая реакция на грязных, ободранных собак – вроде и жалко, а подойти страшно – а вдруг заразная?

«А ведь я по сравнению с ней красотка!» – У Марины от неудобной позы заломила спина. Она приоткрыла раму, пытаясь уловить хоть какие-то слова, но все звуки заглушал шум от моторов проезжающих по дороге машин.

Месяц назад у этой каракатицы появился парень. Он дарил Юльке цветы, приглашал в кино и на свидания. И ладно бы парень был под стать Юльке, таким же неказистым. Так нет – судьба решила преподнести ей царский подарок в виде симпатичного, весёлого парня, моложе на три года, да ещё и из обеспеченной семьи. Было бы естественно, если бы Юлька страдала по красавчику, но обратная картинка не укладывалась у Марины в голове: парень, словно приворожённый, бегал за Юлькой и выпрашивал свидания.

И вот сейчас они ссорились. Только неправильная это была ссора. Вначале девушка порывалась уйти, плакала, а парень её успокаивал. Затем Юлька начала кричать, парень горячился и эмоционально жестикулировал руками, пытаясь что-то ей втолковать. Но Юлька упрямо мотала головой и не соглашалась. Интересно, что он от неё хочет? Что вообще можно хотеть от этого существа? Почему он влюбился в неё?  Ну, ладно – уродка. С кем не бывает. Это можно было бы понять, если бы Юлька была более дружелюбной. Но ведь и характер у неё под стать внешности. Марина никогда не видела Юльку весёлой. Насупив брови, та быстро, насколько позволяла искривлённая нога, хромала мимо соседей, никогда ни с кем не здороваясь.

Вот она что-то ответила, и её слова заставили отошедшего на пару метров парня подскочить к ней. Он схватил её за плечи и начал трясти, крича в лицо. Внезапно Юлька обмякла в его руках и осела. Уткнув лицо в его колени, мелко затряслась, задёргалась. Парень тотчас опустился рядом. Марина дёрнулась и с гулом врезалась в стекло. Ну что у них там происходит? А, может, он решил её бросить?

Марина неловко повернулась и свалилась со стула. На мгновение в голову прокралась надежда, что падение сможет убить плод. Он ведь ещё совсем маленький – много ли ему надо? Тогда все проблемы рассосутся сами собой. Ну, или почти все. Марина прогнала дурные мысли и осторожно поднялась на ноги. Ладно, может, всё ещё образуется. Может, у Серёжи проснутся отцовские чувства, он одумается, и вернётся, даже если из-за этого придётся поругаться с родной матерью. К тому же, многие женщины после родов набирают вес, может и Марина сможет хоть немного поправиться, а то Серёжа считал, что уж больно она тощая, особенно икры.

Да и мама его постоянно подливает масла в огонь – твердит, что у Марины явно нездоровая худоба и ребёнок обязательно родится с отклонениями. Но ведь это же явная глупость! Просто Раиса Сергеевна поздно родила, в сорок три года, вот и трясётся над сыном. Наверняка она изменится, когда увидит малыша. Может, даже разрешит жить в своей квартире. Значит, надо как-то продержаться шесть месяцев.

Марина посмотрела в окно. Парень нежно прижимал Юльку к себе. Они стояли и слегка покачивались.