Третий период
Старый друг и старый враг
А вот это довольно интересный период моей жизни…
Мне двести сорок лет со дня рождения на этот свет. Все эти годы я продолжал свою научную деятельность. За эти годы мне пришлось сменить свой облик раз двадцать или тридцать (я уже не помню; на восемнадцатом или двадцать первом разе я сбился со счёта).
Долгое время я путешествовал по планете в поисках Жанны. Я искал её, чтобы отомстить, но не за себя… Эта тварь убила моих родителей и младшую сестру, которой было всего десять, а затем лишила меня лучшего друга – Ильи.
Так и не найдя её, я вернулся в Питер. Виктор Ларионович сказал мне тогда:
- Никита, не ищи её. Если понадобится – она сама тебя найдёт.
После этого я прекратил всяческие поиски вампира, который обратил меня. Я всё ждал, пока эта тварь сама меня найдёт.
Шли годы, а Жанна всё не объявлялась. Она, очевидно, ждала, пока у меня появится дорогой мне человек, чтобы лишить меня и его. Но я специально не привязывался ни к кому из смертных, дабы не подвергать их опасности.
Хоть я и силён, но всё же слабее моей создательницы, которая старше меня на восемь сотен лет и намного сильнее меня. Ведь чем старше вампир, тем больше умений у него появляется, в частности и магических. К примеру, в мои двести пятьдесят девять лет я обладаю телекинезом-способностью парить над пропастью, контролировать огонь и воду, а также подчинять себе сознание смертных. Но этого не хватит для того, чтобы одолеть столь сильного вампира, как Жанна.
Поэтому я ждал и набирался новых магических способностей.
За эти годы я встречал существ, которых смертные (да и мы тоже) называют оборотнями. Ликантропы – наши самые злейшие враги. Вражда между вампирами и оборотнями началась ещё в стародавние времена, которые не помнят даже вампиры-старожилы. Некоторые из нас считают, что вражда между нашими двумя расами – кровная. А кто-то считает, что всё началось из-за смертной, которую одновременно полюбили два друга – один был вампиром, а второй оборотнем – и из-за того, что не могли поделить её любовь и возненавидели друг друга.
А что я думаю по этому поводу? Я считаю, что всё на этой планете возможно, ведь за всю историю человечества много из-за чего начинались войны.
Вы думаете: «Правда ли то, что писали про оборотней?»
Я отвечу на ваш вопрос. Почти всё неправда! Да, ликантропы – люди, оборачивающиеся в огромных волков (такими их всегда описывали в книгах и кинофильмах; очевидно по той причине, что огромному волку проще справиться с вампиром), но так же оборотни могут оборачиваться и в других животных. К примеру, в крупных собак, львов, рысей, леопардов, оленей, в моржа, медведя. Были даже случаи, когда ликантроп оборачивался в тушканчика. Но чаще всего они оборачиваются в волков разных размеров.
По исследованиям некоторых моих коллег-вампиров, размер и разновидность животного, в которого оборачивается ликантроп, зависит от характера человека. К примеру, если ты большой, сильный и отважный – обернёшься медведем. Если же ты хитрый и подлый – лисой, и так далее.
Общаются ликантропы, между собой, – ментально. Оборачиваются они в мгновение ока и в любое время суток. Их обращение никак не связанно с воздействием Луны. Также их не убить серебряными пулями. Им можно лишь оторвать голову (благо вампирам хватает на это силы).
Стать ликантропом можно лишь родясь им. Это врожденная мутация, в отличие от вампиров (у нас она приобретённая).
У оборотней очень мощные обонятельные рецепторы. Именно поэтому они чуют вампиров за несколько километров и всегда приходят убить нас. А убивают они нас – отгрызая нам голову.
И снова я отвлёкся…
Я на собственной шкуре испытал всю ненависть ликантропов к представителям моей расы. Хотя причины нападать на меня у них не было. Оборотни ненавидят всех вампиров, без разбору, независимо от того, в каком клане состоит носферату. Но однажды на меня напал оборотень, истиной личины которого я вовсе не ожидал…
Это произошло во время моего путешествия по Украине в городе Одесса. Я стоял ночью на пирсе старого заброшенного морского порта и с большим удовольствием слушал музыку волн. Возле ног лежала моя чёрная сумка с вещами. Я только что приехал в Одессу на гравипоезде и первым делом пришёл на этот пирс.
Воздух был наполнен приятными запахами, напоминавшими мне детство, когда я с родителями ездил в этот город на отдых и нежился на пляже под палящими лучами солнца, слушая звуки волн, которые успокаивали меня и усыпляли… Хорошее было время, но оно уже давно прошло.
Даже сейчас, спустя две с половиной сотни лет, мне нравилось стоять на пирсе и безмятежно любоваться ночным пейзажем. Местами тут пахло затхлостью, местами – сгнившей древесиной, а где-то – водорослями и тиной.
Я в очередной раз прикрыл глаза и прислушался к звукам прибоя. Внезапно меня отвлёк посторонний звук. В первую секунду я подумал, что какой-то бездомный, которых тут водилось очень много, завозился под кучей тряпья. Через пару секунд мой чуткий нос учуял жуткий смрад. Воняло мокрой псиной. Но что-то было знакомое в этом запахе. Скорее запах тела знакомого мне, до боли, человека. Но я тут же отмёл мысль в сторону.
Ко мне подкрадывался ликантроп. Я знал это, но решил этого не показывать. Внешне я был безмятежен, но внутри я сжался как пружина и готов отразить «внезапную» атаку «пса».
Шорох мягко ступающих лап послышался за моей спиной. Оборотень мчался на меня. Оттолкнулся лапами от потрескавшегося асфальта и прыгнул на меня. Я развернулся и врезал оборотню по морде. Тот, взвизгнув, отлетел на пару метров и врезался в стоящий неподалёку контейнер, покрытый ржавчиной. Когда он ударился об него, ржавчина осыпалась.
Тут я обратил внимание, что ликантроп принял облик гигантского волка, ростом, в холке, чуть ниже меня (а я тогда был под два метра). Он был намного больше, чем те, которых я встречал до него (среди ликантропов, принявших облик волка). Это меня удивило.
Оборотень вскочил и вновь бросился на меня. Я слегка двинулся вбок, уходя с линии атаки. Ликантроп пролетел мимо, клацнув челюстью у моего уха. За это я пнул его под зад. Оборотень плюхнулся в воду. Выбравшись из неё, он, скуля и дрожа от негодования, зарычал. Разбежался и вновь прыгнул. Время, будто, замедлилось на пару мгновений. И тут я увидел глаза ликантропа. Радужка его левого глаза была светло-зелёного цвета, а правого – синего. Гетерохромия. Глаза, хоть и горели ненавистью, но в них был оттенок некой печали.
Я знал лишь одного человека, у которого были такие глаза…
Время вновь ускорилось. Я увернулся от клацнувшей у моего горла челюсти. Ликантроп мягко приземлился на лапы, развернулся и вновь бросился на меня. Я резко сорвался с места и побежал навстречу оборотню. Обхватив его широкую шею обеими руками, я напрягся, приподнял, швырнул на потрескавшийся асфальт и придавил всем весом моего тела. Оборотень пытался вцепиться зубами в моё горло, но я уворачивался от клацающих челюстей. В конце концов, мне это надоело, и я зажал его челюсти руками. Оборотень изворачивался подо мной, пытаясь вырваться из моей крепкой хватки.
- Прекрати! – прикрикнул я на него. Но оборотень всё не успокаивался и продолжал извиваться подо мной.
- Илья, прекрати! Это я – Никита! – ликантроп перестал извиваться подо мной и удивлённо посмотрел на меня. Удивление сменилось недоверием.
- Я тебя отпущу, но если попытаешься меня укусить – я врежу тебе так, что зубы повылетают. – сказал я. Оборотень внимательно посмотрел в мои глаза и понял, что я сделаю это.
Я отпустил его, встал на ноги и отошёл в сторону. Ликантроп с трудом перевернулся и встал на лапы. Я отошёл чуть дальше и стал перевоплощаться, согнувшись от боли. Когда всё закончилось, я выглядел так же, каким был до обращения в вампира. Волк с удивлением смотрел на мои метаморфозы, а когда они закончились, в его глазах мелькнула искра узнавания и тут же погасла.
Через пару секунд волк заскулил. Начались уже его метаморфозы. Он уменьшился в размерах. Тело его стало приобретать более человеческие формы. Шерсть вся облезла. Пару минут спустя, предо мной, стоя на коленях и опустив голову на грудь, предстал абсолютно голый мужчина. Лицо его скрывали длинные, до плеч, чёрные волнистые волосы. Отдышавшись, он убрал с лица волосы и встал на ноги. Передо мной стоял мой лучший друг – Илья. Я не мог поверить своим глазам!
Не мог поверить потому, что он умер вследствие жуткой автокатастрофы в августе дветысяча восемьдесят второго года. А аварию подстроила Жанна. Она мне мстила, за то, что я не возжелал стать её рабом. Помню, как я пришёл в морг на опознание… Но передо мной, - здесь и сейчас, - стоял именно Илья!
Первое, что я сделал – горячо обнял старого друга. Илья ответил мне взаимностью. Второе, что я сделал – подошёл к моей сумке, лежащей в паре метров от нас, раскрыл её и вынул оттуда пару светло-синих джинс и чёрную футболку, и отдал их Илье. Я прекрасно знал, что они будут ему впору, так как у нас один размер одежды.
Когда я ещё был человеком, а Илья – жив, мы очень любили вместе кататься по курортам. Мой друг – вечный растеряша. К концу наших поездок он всегда терял свои вещи. Так что мне приходилось отдавать ему парочку своих. За все годы, что мы ездили вместе, я всегда брал несколько пар лишней одёжки для Илюхи. Не знаю почему, но эта привычка у меня осталась до сих пор.
Мой друг, благодарно посмотрев на меня, взял одежду и натянул на себя. Я смотрел на него и не мог поверить, что он – ликантроп! Но то, что я увидел, говорило мне – это правда. Илья смотрел на меня. Я смотрел на него и мы не находили, что сказать друг другу.
- Давно ты вампир? – спросил Илья.
- В мае исполнилось двести тридцать два года, как меня обратили. – ответил я.
- Как это случилось? – спросил мой лучший друг, и я рассказал ему всё. Окончив рассказ, я посмотрел на Илью. Он задумчиво смотрел на меня.
- Ты пытался её найти? – спросил он, наконец. Я утвердительно кивнул.
- Не нашёл. – ответил я на его вопросительный взгляд. – Мой учитель и наставник в клане сказал мне, что Жанна сама меня найдёт, если ей нужно будет.
Мы помолчали минуту. Я не стал его спрашивать, как он смог выжить, ведь я итак знал о способностях оборотней. Не зря же я изучал их анатомию и физиологию!
- У меня тут неподалёку дом. – сказал я другу.
- Поехали. – ответил Илья. Я подхватил сумку, и мы двинули к выходу из порта. За воротами стоял мой «Камаро», без которого теперь не обходится ни одна моя поездка.
- Он ещё не проржавел? – удивился мой друг.
- Как видишь. – я ухмыльнулся. – Правда, я его немного модернизировал.
Я заговорщицки подмигнул Илье. Мы сели в «Камаро». Я завёл двигатель и активировал пропульсоры. Антикварный спорткар приподнялся над землёй на полметра. Я надавил педаль газа, и автомобиль сорвался с места, набирая высоту.
