Ветхое здание

Ветхое здание одиноко стояло на последних линиях городской периферии. До заброшенного строения никому не было особого дела. Стены его за долгие годы были расписаны огромным количеством слов и рисунков, иногда остроумных, но чаще весьма посредственных и пошлых. В тайниках и укромных подвалах дремали или философствовали самые заядлые добровольные маргиналы. Временами они выбирались из тесноты, вкушая урбанистический воздух и накапливая творческое терпение ради будущих рисунков и абсурдных трактатов. Бывало, кто-то из таких удивительных персон включал громкую музыку, мало мешавшую спешным прохожим. Беременные женщины и девушки старательно мыли посуду. Наведывавшиеся сюда гангстеры грабили всех без разбору, наводя страх и разорения, но избегая убийств и прочих проявлений чрезмерной жестокости. Бандиты любили сидеть возле несанкционированных костров, рассуждая о границах эстетической свободы.

                                                           ***

Мучительные поиски психологического благополучия. Гром, дождь и покупки одноразовых стаканов. Клоун, болезненно реагирующий на дерзость. Археологические архивы и рокот беззвучных волн. Пыльные пальцы и эскапистские веки. Душевное богатство и мрачные рюмки. Износ автомобильного двигателя. Громкий плач шутливого таракана. Смертоносные шпаги и шипы. Барабан экстравагантного поведения. Черепные коробки и быстрые состязания. Ритуальная хирургия и полевые торты. Повторение напрасных молитв. Беззубые скалы и симулякры, размножающиеся в вакуумных пробирках. Поставленная под угрозу телесность. Рождение конституционного короля из плесени. Медовый каламбур. Солнечный беспорядок. Ступени погружения в коллективное бессознательное. Необходимость обуздать могучую стихию сновидений. Безумные флаги и исторические изыскания. Кропотливые хлопоты. Книжная революция вместо подлинной почвы.

 Голубиная почта и очки, ранящие нос. Два эротических кратера на месте удалённого нарыва. Ладони, прижатые к сердцу, и косые котомки в руках уходящего. Патенты на средства дезинсекции и борьбы с засухой. Корсары, движущиеся к морю через порталы. Бесчестные невежды, терзающие интеллигентов в белых костюмах. Пересмотр прежней аксиологии. Нечёткость зрения и сухость в горле. Операционные каталки и пластины. Раны от копий, стремительно зарастающие не оставляющим следов мясом.

Растление и перевёртыш. Народные героини и весёлые жнецы. Кровь телёнка с бойни. Продажа настоящего за счёт мифологизированного прошлого. Объятия коронных номеров и происшествий. Шизоидный шампунь и рок, дымящийся под четырьмя пятками. Дагерротипы и боевой натурализм. Железная дорога и море дрожжей, лишённых солёности. Столичная пригожесть и выпавшие зубы. Первое достоверное сообщение о факте коррупции. Угрюмые скопища чернецов. Предвидение интегрирующего ремня. Циферблаты и тревожные расследования.

Созревающие плантации и колосья. Огненные колесницы атеизма. Табу и колонны правоверных неонацистов. Искренность ошибающихся опросчиков. Отёк густого плана. Пределы допустимых погрешностей. Корреспонденция, рассылаемая на наивные клубни. Медведки, терпящие бедствие в кипятке. Словари пористых неологизмов. Узы ярмарочных райков. Медлительность тугих напевов. Полы узнаваемых судеб. Безгрешные камни и безболезненные уколы. Биты для соревнований. Коралловые постройки и малые дозы внушения. Стилистическая окраска и семантика парковых ансамблей. Звон луча, направленного на глазной отпечаток. Дебри и прочность мачете. Каннибализм и липкая наука зверских эмоций. Животы и украшения из всепоглощающих изумрудов. Зевота и субъективный идеализм. Непрошенные гости и контрольные пакеты воздушных гарантий.

                                               ***

Пожилой инквизитор оседлал грифона, приняв наиболее удобную позу. Покорный грифон взлетел, расправив крылья, и земля стала стремительно отдаляться. Инквизитор с восторгом глядел на приближающуюся небесную синеву. Наконец, грифон и всадник оказались в чёрном пространстве космоса. Инквизитор прилетел на Марс. Там он слез со своего сказочного слуги и приказал ему идти за собой. Грифон, сложив крылья, послушно побрёл за хозяином. Вскоре на красной марсианской поверхности перед старцем предстал ангельский хор. Серафимы спели мелодичную песню о сладостях пыток и наказаний. Инквизитору она очень понравилась.

                                               ***

К ветхому зданию подъехал автомобиль коммунальной службы. Из него быстро высадились сотрудники, снабжённые необходимыми инструментами сноса. Ветхое здание было относительно быстро уничтожено. Что осталось? Сохранились безмолвие и пыльная геометрия несуществующих руин.