Предстоящее выступление вокалистки считали одним из самых сложных и, словно желая смягчить его негативное воздействие, называли между собой «кусочек торта».
Надя пальцем отодвинула тяжёлую кулису чуть в сторону и украдкой наблюдала за публикой. Все эти люди, такие жалкие в своей старости, вселяли в неё страх. Они жили, подгоняемые мыслью набрать необходимое количество купонов и получить право на посещение подводного кинотеатра. Сильное желание помолодеть заставляло их вытягивать из певичек все силы, опустошая мозг девушек до предела.
– А я никогда не смотрю на зрителей перед выступлением, – тихий голос за спиной отвлёк от тяжёлых мыслей. Тане повезло – она пела утром и уже начинала понемногу отходить.
– Я должна их видеть,– прошептала Надя, даже не повернув головы и продолжая рассматривать напряжённые лица в зале,– должна настроиться. Если я сразу выйду к ним, то не смогу петь.– Она прижала ухо к холодному стеклу и смотрела в толпу, словно желая найти некий знак, что сегодня всё пройдёт удачно. Ведь бывало и такое.
– Я их всех ненавижу. Они словно забирают мою жизнь, – пробурчала Таня. Заглянув в зал, она мельком осмотрела публику и с сочувствием посмотрела на Надю: столько лет зарабатывая вокализом, она умела мгновенно определять, чего ждать от выступления.
– А мне их жалко. – Надя наблюдала за старичком с тростью, который испуганно озирался по сторонам и никак не мог понять, куда ему сесть. – Некоторые ведь не могут купить билет.
– А себя тебе не жалко? Я, например, уже давно перестала смотреть в зеркало, мне достаточно на тебя глянуть и ясно, как сама выгляжу.
Надя окинула беглым взглядом подругу. Та была права – они все стали похожи, как близнецы. Если бы не яркие парики – у Нади волосы синего цвета до плеч, а у Тани цвета меди и очень короткая стрижка – их запросто можно было бы перепутать. От многолетнего пребывания под водой глаза словно выцвели, кожа, не знавшая солнечного света, потускнела и пугала странным серым оттенком.
– Так ведь я знала, на что шла, подписывая контракт. К тому же он закончится через три месяца. – Вспомнив последние концерты, Надя даже не смогла порадоваться предстоящей свободе.
– А мне ещё два года, – вздохнув, Таня положила подбородок на плечо подруги. – Когда я выберусь отсюда, я больше никогда не буду петь. Уеду куда-нибудь, подальше от моря, куплю себе домик в лесу и буду слушать пение птичек.
– Знаешь, мне всё это не нравится! – Надя резко шагнула в сторону и нахмурила брови.
– Но почему? – Таня, потеряв опору, машинально сделала шаг вперёд, – что плохого в моей мечте?
– Мне сейчас должно быть около восемнадцати, а я чувствую себя тридцатилетней.
Надя, считая, что сказала достаточно, замолчала, но подруга явно не желала ничего понимать.
– Ну и что. Мне тоже по ощущениям не семнадцать.
– Я не знаю, что происходит, но мне это не нравится. Ты заметила – мы больше не выступаем в кинотеатрах, где несколько залов. И мы не видим других девочек. Мне что-то тревожно.
– Прекращай паниковать, все будет хорошо. И у меня есть кое-что для поднятия настроения.– Таня медленно подняла руку и раскрыла прямо перед лицом подруги красочную открытку. Всего четыре слова, без имени: « Я буду тебя ждать».
– Вот видишь, он тебя ждет, – смеясь, Таня слегка толкнула её в бок. – Иди, а то ему надоест.
– Нет, ему никогда не надоест меня ждать, – улыбаясь, Надя подошла к двери. Таня сделала жест рукой: «давай же, иди!» и убежала в комнату к девочкам. Надя прошла мимо охранника и вышла в коридор.
*
Никита терпеливо стоял, подпирая стену спиной, и держал в руке скромный букетик васильков. Довольная улыбка могла означать только одно: он точно знал, что ему будут рады. Сейчас он был всего на пару лет старше Нади. Её всегда удивляло, с какой лёгкостью он мог совмещать свою учёбу и постоянные поездки по всему миру за ней следом.
– Привет, – просто сказал он, словно последняя встреча была не три недели назад, а только вчера.
– У меня сейчас очень сложное выступление. Я никуда не смогу с тобой пойти.– Надя стояла чуть в стороне, не сводя взгляда с цветов, и не делая попытки подойти поближе.
– Жаль, – очень медленно произнёс Никита и замолчал.
– Правда. – Испытывая чувство вины, она сделала пару шагов навстречу. – Знаешь, я уже заранее устала, словно уже спела, а меня просят выйти ещё раз. Не обижайся. – Увидев, что он опустил голову, грустно добавила: – мне правда тяжело.
Никита вздохнул, но не успел ничего ответить – Надя метнулась вперёд и прижалась к его груди.
– Пожалуйста, забери меня отсюда! Я не могу так больше! – уже не сдерживая слёз, горячо зашептала она. – Увези меня, я не хочу петь, у меня нет сил. Я хочу уехать и никогда не спускаться под воду, хочу спокойно жить, растить детей. Я хочу видеть солнце, а не этих рыб. – Надя резко отстранилась от Никиты и заглянула ему в глаза. – Я боюсь за нас, будущее меня пугает.
– Но ты не можешь, у тебя ведь контракт. – Никита растерянно гладил Надю пальцами по щеке. – Нельзя нарушать контракт. Осталось всего три месяца, потерпи.
– Три месяца! – Она закрыла пылающее лицо ладонями и покачала головой. – Если бы это было так! А потом, сколько нам ждать потом? Скажи? – Надя обессилено опустила руки, её взгляд метался по лицу Никиты. – Попроси своего отца помочь нам, он не откажет тебе. Мы спрячемся так, что нас никто не найдет. Мы будем счастливы сейчас, а не потом.
– Мы должны подождать, – настаивал Никита, – мы не можем так рисковать. Мы не будем счастливы, если нарушим закон. И ты это знаешь. Отец не станет нам помогать, наоборот, он сделает всё, чтобы разлучить нас на эти три месяца. Тебя так легко не отпустят.
– Я просто боюсь.
– Не думай, всё будет хорошо. – Никита обнял Надю и крепко прижал к себе. Нежно поцеловав её в кончик носа, он дунул на чёлку, которая мешала заглянуть ей в глаза. Девушка просияла, но протяжный скрип за спиной моментально превратил улыбку в жалкую гримасу. Деликатное покашливание и почти сразу громкий хлопок двери вынудили их отпрянуть друг от друга.
– Я должна идти. Скоро выход. – Надя даже не пыталась скрыть, что расстроена.
– Мы увидимся только через два месяца, я не смогу приехать раньше, – жалея, что вынужден опять огорчать, выдавил Никита. Вместо ответа Надя опустила голову вниз, пряча глаза.
– Иринка передает тебе привет, соскучилась, – вдруг вспомнил он.
– Я тоже скучаю, – опустив голову ещё ниже, она собрала все свои силы, подобрала с пола букетик и, приоткрыв дверь, сразу же юркнула в комнату солисток.
*
Надя стояла, прислонившись спиной к двери и закрыв глаза, пока Таня не дала ей знак хлопком, что пора начинать. В полнейшей тишине она прошла в центр высокой сцены, отделенной от зрителей барьером. Звуки выходили из неё легко и свободно, Надя была не в силах сдерживать их. Где-то там, высоко, они трепетали и вибрировали, заставляя зрителей приоткрывать рты в надежде втянуть их в себя вместе с порцией холодного воздуха. Под водой всегда было холодно, но на суше их пение не действовало. Внезапно взгляд выхватил из толпы старика с тростью. Он сидел в переднем ряду, жадно ловя каждый звук, глаза его были полны слёз. Надя вмиг забыла о своём решении не выкладываться полностью и запела с удвоенной силой.
Когда через полчаса она закончила выступление, это заметил один лишь старик. Изумленно разводя руки в разные стороны, он словно не мог поверить в свои ощущения. Надя хорошо знала, что он чувствует – давно забытую лёгкость и облегчение от ушедшей боли. Внешние изменения происходили не сразу, а вот внутренние моментально вырывались наружу. Поняв, что всё закончилось, зрители постепенно зашевелились, не обращая внимания на Надю. Собрав последние силы, она молча покинула сцену и сразу же упала в руки подруг, ждавших её за кулисами. На время выступления все посторонние покидали зал, оставались лишь вокалистки – на них не действовало чужое пение. Девочки засуетились, устраивая её на диване в углу, обкладывая подушками. Тело ломило, боль давила на каждую клеточку, не давая забыться. Но было ещё и другое чувство, наполнявшее её душу ощущением покоя и счастья. Надя знала, что в ближайшие дни не будет таких тяжелых выступлений. Петь для молодых было легче. Лёгкая, хрупкая, словно созданная дуновением ветра, Надя лежала и не могла понять, как она столько лет могла выносить такое и не сломаться. Она не понимала, какие силы поддерживали её на протяжении последних лет.
*
Девочка лет пяти, в красивом платье песочного цвета, стояла у большого зеркала и смотрела на своё отражение. Она не могла решить, нравится ли ей новое платье.
- Ну, я даже не знаю, - надула она губки.
- Чего не знаешь? – Поправив рюшечки на рукаве у подруги, спросила вторая девочка.- Красивое платье, тебе очень идёт.
-Нет, пожалуй, я его не возьму, - решилась первая девочка, - лучше то, голубое.
- Ага, платье голубое, глаза голубые, волосы синие. С ума сошла, некрасиво ведь!
Девочка с синими волосами вздохнула, но почти сразу же просияла:
-Надо спросить у Лены, она всё знает!
- У Лены? А мне, значит, уже не доверяешь? – увидев, что подруга бросилась к двери, явно намереваясь звать на помощь Лену, кинулась ей наперерез. Но не успела. Та, смеясь, уже кричала в открытую дверь:
-Лена! Ты мне нужна! - И уже подруге, пытавшейся оттащить её от двери: - Танька, отстань, ну не нравится мне это платье! Себе его бери, если оно такое замечательное!
-Мне оно не пойдет, а вот на тебе оно сидит просто потрясающе. Ты должна его сегодня надеть. – Сопя от натуги, Таня старалась оттащить подругу от двери. Внезапно совсем рядом раздался громкий, но очень добрый голос:
-Это кто это у меня здесь бузит? Ну, девоньки, не ожидала от вас такого, честное слово, не ожидала. - Дородная женщина лет пятидесяти прошла в помещение и окинула взглядом разбросанные повсюду наряды.
Моментально выпустив подругу из своих цепких рук, Таня принялась жаловаться:
- Надька, дура, такое платье красивое не хочет надевать. Я ей уже полчаса твержу, что она в нем, как куколка, а она ничего не понимает в красоте.
- Я же вам говорила, чтоб не смели ничего примерять без меня! - Женщина строго посмотрела на девочек.- Опять хотите поругаться? Забыли, как в прошлый раз неделю не разговаривали? Я вас больше мирить не буду, так и знайте!
-Да ничего мы не ругались, - испугавшись, что подруга обиделась, ласковым голосом заговорила Таня, - ведь правда, Надь? У нас просто было небольшое не-до-ра-зу-ме-ние! – Тщательно выговаривая слово, подвела итог Таня. Сев на диван возле надувшей щеки подруги, она удрученно вздохнула и замолчала, чувствуя, что и так наговорила сегодня лишнего, пытаясь вспомнить, была ли у Нади достойная причина для обид.
-С платьем мы разберемся, конечно, а ты иди, там к тебе друг пришел, - выставив голубое платье перед собой, Лена пыталась хорошенько его рассмотреть.
- Никита! – Взвизгнув, Надя соскочила на пол и, счастливая, выбежала в коридор.
Увидев бегущую к нему Наденьку, он вроде как растерялся, но тут же протянул ей навстречу руки, схватил и подбросил вверх. Она пришла в восторг, громко смеясь и разглядывая его с высоты.
- Ты привез мне платье? Я знаю, что привез! Покажи мне его скорее! – Нетерпеливо стуча кулачками по плечам, она вынудила опустить её на пол. - Где оно? Только не говори, что забыл о своем обещании, - насупилась Надя.
- Да привез я тебе платье, привез. Только оно тебе не подойдет по размеру. – Никита с удивлением смотрел на Надю, он не был готов к таким изменениям.
- Ты больше не будешь меня ждать? – пораженная такой вариантом, Надя отпрянула от Никиты.
-Ну что ты, конечно буду. – Никита присел перед ней. – И платье я тебе новое принесу, самое красивое.
Надя, не выдержав, заулыбалась и обхватила его шею руками.
*
Он не изменился, не изменились его чувства к ней. Он продолжал её любить и ждать. С каждой последующей встречей это становилось всё тягостнее. Он замечал, как она менялась. И каждый раз успокаивал себя, что ждать оставалось недолго. Того, что произошло, никто не мог предвидеть. Никита познакомился с Надей три года назад, ей тогда было около тридцати. Процесс омоложения протекал достаточно медленно, они рассчитали, что к тому моменту, как контракт закончится, ей будет около шестнадцати. Но за два последних месяца Надя помолодела больше, чем на десять лет. Он не ожидал.
- Ты меня совсем не слышишь, да? – Надя дергала Никиту за рукав и требовала внимания. – Я вот подумала, а зачем мне платье, купи мне лучше куклу. Такую, как у Таньки. Посмотри, видишь, - Надя повернула Никите голову чуть в сторону, туда, где стояла девочка лет четырех. В руках она держала большую куклу. Заметив, что Никита пристально её разглядывает, девочка засмущалась и спряталась за дверь. – Тань, ты чего? Иди к нам, это же Никита. Ты что, не узнала его? Вот глупая!
*
Никита давно собирался поговорить с отцом, но подходящего момента не было. В последние дни у него что-то не ладилось, но это явно не относилось к работе. Решив, что тянуть с разговором далее было бессмысленно, он сидел на террасе и ждал его возвращения. Никита был растерян и не знал, как поступить. Время мчалось с такой скоростью, что он боялся опоздать - вечером у Нади должно состояться очередное выступление.
Вскоре он услышал голос сестры, что-то спрашивающей у вернувшегося отца. Тот ответил, но так тихо, что Никита смог уловить только эхо его голоса, доносившееся снизу. Поняв, что отец еще не успел войти в дом, а находится сейчас в гараже, Никита решил дать ему время. Впрочем, отсрочка нужна была и ему самому, учитывая сложность разговора. Главная проблема заключалась в том, что он не знал, с чего начать.
Выждав минут пятнадцать, он спустился в гостиную и нашел отца в весьма мрачном настроении. Тот сидел в кресле с бокалом вина в руке, рассеянный взгляд устремлен в потолок. Никита прошел к бару и плеснул себе вина. Выпив, бросил взгляд на отца. Но тот словно и не замечал сына, задумчиво изучая люстру. Поставив бокал, Никита медленно прошел к креслу напротив. Усевшись, он сразу же спросил:
- Как дела? У тебя какие-то проблемы?
Отец оторвался от созерцания люстры и задумчиво посмотрел на сына.
- Ты странный в последнее время, - поспешил объяснить своё любопытство Никита, - вот и решил спросить. Давай помогу, если надо.
Но в ответ тот шумно вздохнул и грустно улыбнулся.
-Спасибо, мой мальчик. Только помочь ты мне не в силах. – Посмотрев на бокал в руке, он одним глотком осушил его и отправился за новой порцией. - И вообще, это не только моя проблема. Она, я бы даже сказал, глобального масштаба. – И, плеснув себе вина, уселся на прежнее место. Хотя походка его была тверда, влажные, блестящие глаза подсказали Никите, что отец уже был в состоянии, после которого у него наступает фаза откровений. Необходим был только небольшой толчок в правильном направлении. Существовала большая вероятность того, что завтра он и не вспомнит об этом разговоре. А значит, судьба давала Никите шанс понять, как отнесётся отец к его просьбе, без риска разгневать его. Проснувшись на другой день, отец забудет о разговоре.
-Ты давно был на гидровокале? – Вроде как случайно спросил он. – А то я …
Бокал тихо рассек воздух и с грохотом разбился за спиной у Никиты, прервав на полуслове. На стене появилось лишь несколько красных точек, зато на ковре можно было наблюдать дорожку из темных пятен. Никита сидел и молча смотрел на отца. Тот уставился на пятна, словно пытаясь вспомнить, откуда они взялись. Наконец, взгляд его стал более осмысленным.
- Пойдем отсюда, - немного смущенно сказал он. - Убери здесь, мне нужно на воздух, - не дожидаясь сына и не оглядываясь, он вышел за дверь.
Никита нажал на кнопку вызова уборщиков и поспешил выйти из комнаты. Пытаясь собраться с мыслями, он чуть задержался у окна, наблюдая, как насекомые заполняют собой темные пятна на ковре и стене, стараясь справиться с заданием как можно лучше. Он не знал, стоит ли продолжать начатый разговор, но отец решил эту проблему за него.
- Понимаешь, я ведь уже настроился на вечную жизнь. Деньги есть - проблем нет. Так еще твой дедушка говорил. Ведь когда эта сумасшедшая старуха вдруг задумала спеть в подводном кинотеатре, я ведь сам уже был дряхлым стариком. А умирать знаешь как неохота, особенно когда денег столько, что не знаешь, куда их девать. Детьми не обзавелся, завещание не на кого писать. В общем, помирать я собрался, а тут эта бабка. Нет, думаю, я ещё немного поживу, а вдруг что интересное из этого выйдет. И точно, не прошло и полгода, как все газеты только об этом открытии и писали. Я больно-то не вникал в объяснения учёных про всякие вибрации, деления клеток. По мне, так всё было просто: хочешь жить вечно - ходи на выступления гидропевичек и слушай их вокализ. Я после пары концертов себя другим человеком почувствовал. Непонятно было, почему их пение только под водой действует, ну, так это не столь важно. А потом понеслось. Через несколько лет уже был как ты сейчас, двадцатилетний. Чувствовал себя, будто заново родился. И решил я эту жизнь по-другому прожить. Женился, ты родился, Иринка. Только, видишь ли, какое дело.
Он вдруг замолчал. Никита боялся дышать, мышцы ныли от напряжения. Никогда отец не был так откровенен, даже во время участившихся в последнее время попоек. Не понимая, что могло его так вывести из себя, Никита ждал продолжения.
-То, что гидровокалистки не бесконечны, нас многие предупреждали. Сразу после того, как выяснилось, что один человек мог послушать каждую певичку всего один раз. А потом нужно было искать другую. Но ведь их было так много, проблем ни у кого не возникало. Выбор огромный, всем хватало. А тут ещё выяснилось, что и они сами молодеют вместе со своими слушателями. Правда, гораздо медленнее. Вначале всех всё устраивало. Но теперь, похоже, начались проблемы. Певичек вдруг стало мало, к тому же остались только в детском возрасте.
-Как это? – не сумел сдержаться Никита. - Да их же полно выступает, любого возраста.
-А толк, что они выступают, какой от них толк? - ухмыльнулся отец.- Ты никогда не задумывался, почему билеты сейчас продаются на несколько выступлений сразу? Две-три взрослые вокалистки и обязательно один ребёнок? - Он отвернулся, не дожидаясь ответа. – Потому что толку от них нету! Всех тянет на себе ребёнок, а остальные - так, для общего спокойствия. Не появляются новые гидровокалистки, уже давно. А за оставшихся певичек идет такая драка, что лучше не вмешиваться. Только молодеют они с такой быстротой, что буквально через пару недель ни одной не останется. У них график гастролей расписан до самого последнего крика. И цены на них такие, что смысла нет тратиться, разоришься. Мне сейчас около сорока пяти, что же, придется начать стареть.
- Как это, график расписан до последнего крика? До конца контракта? - тщетно силясь уложить полученную информацию в голове, уточнил Никита.
- Мне тут недавно предложили купить за безумные деньги билет на концерт одной вокалистки, - очень тихим голосом, словно не слыша вопроса, продолжил отец. – Только вот вокалистке этой месяц от роду. А ещё говорят, что если повезёт и во время концерта вокалистка замолчит навсегда, то долгие годы стареть не будешь. О-чень дол-гие! – еле слышно, одними губами прошептал отец. – Только это незаконно, но все, кто об этом знают, молчат, надеясь получить свою выгоду. - И замолчал.
Мысли убегали, не позволяя даже коснуться себя. Только где-то там, в глубине, билась, словно в клетке, тревога за любимую. А потом вдруг всё встало на свои места, разом. Он вспомнил условия контракта и всё понял. Никто не собирался никуда отпускать Надю. Она пела уже слишком давно, обеспечив всю свою семью на долгие годы. Связи с родными уже не было, она давно уже ни с кем из них не общалась. Один из пунктов контракта гласил, что по истечении всех договоренностей Наде делают другие документы и дают спокойно жить, не разглашая, что она гидровокалистка. Связь с семьей, если была, полностью прекращается до совершеннолетия бывшей вокалистки. Если будет желание, она сможет возобновить общение. Никита вспомнил, какой была Таня во время их последней встречи. И Надя скоро всё забудет, он станет для неё чужой. Она не захочет больше его видеть и этим воспользуются. Они выжмут из неё все звуки, будут ждать до самого конца, постоянно повышая цену на билет. А потом её не станет, но он даже не узнает об этом.
Пошатываясь, Никита ушел с террасы, даже не вспомнив про отца.
*
- Ты должна мне помочь, должна! – с каким - то безумным отчаянием, сам не понимая, на что пытается уговорить сестру, Никита крепко держал Иринку за руку. Да она уже и не вырывалась, только он этого не замечал. Ему всё казалось, что вот сейчас она убежит от него, весело и довольно смеясь, и не понимая, что без неё ничего не выйдет. Убежит и затеряется в этом огромном доме, а он не сумеет её найти. Сестра обожала игру в прятки и часто, скрываясь от брата, засыпала в каком-нибудь укромном месте. А затем, когда на поиски был брошен каждый в этом доме, внезапно появлялась, наслаждаясь царившей суматохой, вызванной её исчезновением.
-Давай с тобой поиграем! – внезапно, озаренный, он отпустил её руку.- Хочешь?
Вопрос был излишним. Глядя на брата огромными голубыми глазами, она не могла поверить, что это ей предлагает Никита. Теребя свою жиденькую косичку, она вдруг нахмурилась и с недоверием посмотрела на него.
-А во что мы будем играть?- Зная, что взрослые очень коварны в таких делах, она решила уточнить.
- Мы поиграем в новую игру, - вскочив с дивана, Никита схватил сестренку на руки и торопливо выскочил из комнаты. - Ты никогда ещё не играла в такую игру.
- А прятки там будут?- недоверчиво поинтересовалась девочка.
- Там будут не только прятки,- сажая сестру в машину, он на ходу выдумывал правила игры, - там будет и погоня и много чего ещё.
- Погоня? – Глаза у Иринки заблестели не меньше, чем у брата.
- А начнем мы нашу игру с похода в магазин! - уже отъезжая от дома, продолжил Никита.
- Кукла! Ты купишь мне куклу! – чуть ли не завизжав, она сжала ручки в кулачки и заелозила от предстоящей покупки.- Ту, что в магазине у Наташи, в зелёном платье! Я так её хочу, а папа не хочет мне её покупать, говорит, что у меня их и так полно. Вот глупый, он не понимает, что кукол много не бывает.
Счастливая, она на какое-то время замолчала. Только время от времени губ касалась довольная улыбка. Но вот на её лице появилось задумчивое выражение. Она пару раз взглянула на погруженного в свои мысли брата и всё-таки спросила:
- Слушай, а папа нас сильно не заругает?
*
Крепко сжимая в руке сумку, Никита шел по стеклянному тоннелю, проложенному от стоянки гидромобилей к одному из концертных залов. Всего залов было пять, каждый был соединен только лишь со стоянкой, расположенной в центре гигантского круга. Концерт должен был состояться ещё не скоро, тоннель был пуст. Далеко впереди был виден охранник, сидящий у двери. Крепко держа брата за руку, рядом семенила Иринка, стараясь не отставать. Ей было скучно здесь находиться, но она чувствовала волнение брата и удрученно молчала. А еще ей не нравилось ярко-синее платье, в которое заставил нарядиться Никита. Иринка ненавидела этот цвет. Не помогли даже слёзы, мигом хлынувшие из глаз. Никита сказал, что так надо и обещал сводить её в зоопарк. И вот она шла, жутко обиженная на брата, шмыгая носом. Тот шёл слишком быстро, иногда забывая о сестре. И тогда той приходилось напоминать о себе. Вцепившись в руку брата изо всех своих сил, она упиралась ногами в пол и пыталась притормозить его. Никита сбавлял ход.
Поравнявшись с пожилым охранником, он быстро протянул ему купон и беспрепятственно прошёл в зал.
- Иди на стоянку и купи себе что-нибудь, - протянув сестре деньги, Никита открыл сумку и достал куклу в атласном зелёном платье. - Возьми её с собой.
Провожая Иринку, Никита сунул охраннику ещё один купон.
-Сестренка у меня непоседливая, пусть побегает здесь. Пропустишь её, как придёт.
-Да без проблем! – Довольный страж быстро убрал купон в карман и улыбнулся девочке.
Убедившись, что проблема решена, Никита приоткрыл дверь в комнату вокалисток и позвал Надю. Оторвавшись от кукол, расставленных по всему дивану, она велела Таньке присматривать за ними и, радостная, помчалась к Никите.
- А что у тебя там? – первым делом поинтересовалась Надя, разглядев за спиной у Никиты сумку, стоящую у стены.- Ты мне что-нибудь принёс? Куклу? – от внезапной догадки лицо её засияло. – Покажи! – потребовала она, пытаясь не позволить Никите схватить себя. Но он с легкостью поймал её и держал крепко.
-Если хочешь получить куклу, то должна меня слушаться. А иначе у нас её отберут.
*
Никита ещё раз окинул взглядом причал. На воде, чуть покачиваясь, находилось чуть меньше десятка гидромобилей, выгружались последние зрители. Освободившись от клиентов, такси сразу же закрывалось и быстро погружалось под воду, торопясь вернуться на сушу.
-Зрителей, имеющих на руках билеты во второй зал, просим пройти и занять свои места. – Равнодушный голос накрыл собой всё помещение зала ожидания, отдаваясь эхом в самых укромных уголках.
Никита шёл, не видя перед собой преград и не обращая внимания на небольшие кучки людей, занятых обсуждением своих болезней. Данные разговоры были более уместны у кабинета врача, нежели здесь, среди всех этих разодетых в свои самые лучшие наряды людей, стремящихся продлить свою молодость любой ценой.
Держа Никиту за руку, за ним следовала маленькая девочка с растрёпанными волосами, заплетёнными в небрежную косичку. Она испуганно озиралась и старалась не высовываться из-за спины спутника, используя его как заградительный щит от всей этой толпы. Ей было страшно, очень хотелось расплакаться. Но, взглянув на покрытое испариной, раскрасневшееся лицо Никиты, она боялась сделать даже это, не желая расстраивать его, и только ещё крепче держалась за руку.
- Зрителей, имеющих на руках билеты в третий зал, просим пройти и занять свои места. - Толпа ожила и стала разбиваться, поток отделившихся людей направился в одном направлении. В центральном зале оставалось слишком мало людей.
«Следующим будет четвертый, Надин зал. А там уже последний, пятый, и они останутся в опустевшем зале одни, привлекая внимание». – Пронеслось в голове у молодого человека, заставляя нервничать ещё больше. А ведь он всё рассчитал, обо всем подумал. А теперь они уже в третий раз обходили зал, судорожно всматриваясь в причалившие гидромобили и пытаясь отыскать свой. Учитывая, что все зрители уже находились в зале, вновь прибывающих лодок не было видно. Такси, выгрузившие припозднившихся клиентов, торопливо отплывали, боясь нарушить запрет: во время выступления им запрещалось здесь находиться, чтобы не создавать ненужных помех.
Из динамика послышался треск и всё тот же равнодушный голос пригласил пройти в четвертый зал, заставив сердце биться ещё сильнее, отдаваясь эхом в голове и глуша все мысли.
«У нас есть всего пара минут, не более». – Взорвалось в мозгу и обезумевший Никита, таща за собой ничего не понимающую девочку, кинулся к выходу из зала. На их метания уже обратили внимание, с удивлением поглядывая на странную парочку: девочке здесь было не место.
Заметив впереди направляющегося в их сторону полицейского, Никита резко развернулся, подхватил девочку на руки и бросился бежать вдоль причала в обратную сторону. Что было совершенно бессмысленно, учитывая, что зал имел округлую форму. Данное поведение усилило подозрения полицейского. Он стоял и внимательно наблюдал за Никитой.
А тот все мчался вперед, не понимая, что теперь каждый шаг не отдаляет, а приближает его к полицейскому.
- Зрителей, имеющих на руках… - неслось из динамиков, распугивая немногочисленных зрителей, с интересом следивших за происходящим. Но Никита уловил еще чей-то голос, словно звавший его к себе.
- Никита! – раздалось уже отчетливее, заставив его, наконец, остановиться и оглянуться в поисках звука.
- Никита! – звук шёл со стороны воды. Бросив взгляд вниз, он сразу увидел свою лодку и отца, наполовину высунувшегося из кабины и призывно размахивающего руками.
Не успев отдышаться, Никита спустился по ближайшей лестнице к воде и быстро передал девочку отцу, уже протянувшему руки навстречу. Одним гигантским прыжком запрыгнув на заднее сиденье, он забрал малышку к себе и прижал к груди. Не дожидаясь, пока люк задраится полностью, отец уже разворачивал лодку в сторону выхода, ловко нырнув в воду перед самым ограждением.
Никита увидел далеко впереди опущенный шлагбаум, перекрывавший им путь наверх. За его спиной раздался шорох, и через спинку на заднее сиденье перелезла его довольная сестра. Две девочки разглядывали друг друга, одна с интересом, а вторая с испугом. Увидев их вместе, в одинаковых платьях, Никита словно вынырнул из ледяной воды. Полная картина произошедшего сложилась в пазл и заставила его действовать.
Схватив Надю, он перекинул её назад. Та собралась заплакать, но помешала Иринка, важно заявив:
- Теперь твоя очередь прятаться! Никита меня не нашел, – довольно заметила она.
- Мы играем в прятки? – сразу забыв про слёзы, Надя забилась в угол и позволила укрыть себя одеялом.
- Да, мы играем в прятки. Сейчас тебя будут искать очень плохие дяденьки. И если они тебя найдут, то отберут всех твоих кукол, – чуть слышно произнес Никита, наблюдая за полицейскими, стоящими на контрольном пункте. Надя моментально затихла, куклы были самым дорогим сокровищем, что у неё было.
Отец вынырнул из воды и приготовился открывать люк. Бросив встревоженный взгляд на своих детей, он выдохнул и нажал на кнопку.
Прижав к себе сестру, уткнувшуюся в его грудь носом, он успел прошептать:
- Ты помнишь, что делать?
- Да.- Иринка затихла, не реагируя на шум открывающегося люка.
- В чем дело? – голос отца звучал нетерпеливо и раздраженно, – мы торопимся.
Полицейский сощурил глаза и посмотрел на девочку. Не произнося ни слова, он присел и погладил её по голове. Испуганно вздрогнув, Иринка обернулась и уставилась на полицейского. Тот неожиданно довольно сильно дёрнул её за косу.
Дикий крик моментально заполнил собой небольшое помещение контрольного пункта, заставив полицейского от неожиданности отпрянуть назад.
- Вы что делаете? – Никита прижал сестру к себе, пытаясь успокоить, но та не собиралась останавливаться и орала во весь голос.
- Что здесь происходит? – пытаясь перекричать девочку, громко возмущался отец. – Вы напугали мою дочь. Мы что-то нарушили? В чём дело?
Полицейский уже решил, как ему поступить.
- Да нет, всё в порядке. Просто ваш сын странно вёл себя на причале и нас попросили проверить, всё ли у вас в порядке.- С минуты на минуту должны были начинаться выступления, желания иметь проблемы из-за этой плаксы у него не было никакого.
- Моей сестре стало плохо. Я ждал отца, а он задерживался и заставил меня понервничать. Я просто не хотел, чтобы сестра расплакалась там и испортила всем вечер. Вот и всё. – Никита покрепче обнял сестренку, которая уже не кричала, а лишь громко всхлипывала.
- Хорошо, хорошо. Можете следовать далее. – Полицейский сделал непонятный знак своему напарнику и поспешил отойти от них на некоторое расстояние.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они смогли тронуться с места. Никита перевесился назад и откинул одеяло в сторону. Надюшка спала, утомленная переживаниями, выпавшими на её долю сегодня. Парик съехал чуть в сторону, под слоем темного грима от слёз появились светлые дорожки. Успокоившись, Никита закрыл глаза и расслабился.
- Ты на меня только не сердись, ладно? – сестра прильнула к нему. - Я ведь всё сделала, как ты велел. Сначала бегала туда-сюда, а потом пришла и села в лодку и тебя ждала. А тут папа позвонил. Ну, я ему и рассказала. Не знаю, как, но рассказала. А он так разозлился, ты даже не представляешь, как. И лодку на берег вызвал. А я плакала. Он сначала и слушать ничего не хотел, но я ему всё равно всё рассказала, про весь наш план. А он тогда так на меня посмотрел, что я даже испугалась.
Вздохнув, Иринка замолчала. Молчал и отец, ещё не зная, что выйдет из такого опрометчивого шага сына.
*
Надя прижалась щекой к холодному стеклу. Зал был ярко освещён изнутри, позволяя свету вырываться наружу, нарушая тёмное однообразие подводного мира. Годы, проведённые под водой, давали о себе знать и заставляли ёжиться от холода.
-Ааааааааааааа. ААААааааааааааааааа, – чуть слышный детский голосок заставил её застыть от ужаса. Она словно примёрзла к ледяному стеклу, слилась с ним в единый кусок.
- А. АаАаааааааааааааааа, – неслось тихо и протяжно, с безмерной тоской и сожалением. Новые звуки привели Надю в чувство. С силой оттолкнувшись от окна, она побежала через весь зал, не замечая разбросанный под ногами мусор и обломки кресел. Маленькая девочка лет пяти с большим голубым бантом, заплетенным в тоненькую косичку, стояла в центре сцены с закрытыми глазами.
- Не смей! Ты меня слышишь? – Надя подбежала и крепко сжала в объятиях кроху, - никогда больше не делай этого! – Она вся дрожала, но уже не от холода, его она сумела побороть. Невыносимый страх за жизнь этого маленького ангелочка заставил её зайтись от рыданий.
Девочка стояла, испуганно глядя на Надю. Потом понимающе вздохнула.
- Ну что ты, мамочка! Чего ты так испугалась? Вот глупенькая моя! – говоря это, она гладила стоявшую перед ней на коленях Надю по голове. – Не бойся, со мной всё хорошо.
- Верунчик, ты не понимаешь! – Надя вытерла рукавом слёзы, откинула непослушные тёмные волосы с лица и заглянула дочке в глаза. – Ты даже не заметишь, как станешь меняться. Другие будут это замечать, но сама ты не заметишь. Ты ничего не поймешь. Я долгие годы жалела, что вздумала тогда запеть в кинотеатре. Пение потихоньку заберёт у тебя всё, все твои силы. Это так страшно!
Надя была не в силах остановить рыдания, а дрожь в ногах вынудила её сесть прямо на грязный пол.
- Мамочка, ты просто не умеешь петь! – девочка с жалостью смотрела на неё и продолжала гладить по голове. – Просто не отпускай их, вот и всё. Заставь их вернуться!
Подняв на дочку свои заплаканные глаза, Надя смотрела непонимающе.
- О чём ты говоришь, родная? Кого не отпускать?
- А ты разве не чувствуешь их? – удивленно спросила девочка и, закрыв ладошкой маме рот, она тихо прошептала: - Не бойся, просто надо петь тихо. И тогда ты их почувствуешь. И нельзя дать им уйти от тебя.
- Верочка, о чём ты? – всё никак не могла понять дочку Надя.
- Тихо, слушай. Просто слушай. Я научу тебя петь.
Чистый детский голосок наполнил собой всё пространство купола. Надя боялась дышать. Голос раздавался чуть слышно, иногда его приходилось просто угадывать. Неожиданно в воздухе появилась что-то незнакомое. Надя чувствовала, как оно металось по всему куполу, обдавая лицо горячим дыханием. Пение теперь было таким тихим, что Надя уже не слышала его. Она чувствовала вибрацию. Внезапно всё затихло и исчезло. Вера выдохнула и выжидающе посмотрела на маму.
- Аааааааааааааа. АаАаааааааааааааааааа, – едва слышно пропела Надя. В воздухе пошла вибрация. – АаАааааааааа, – уже смелее продолжила она. Затрепетали стекла от звука её голоса. Впервые за долгие годы Надя пела с наслаждением, не для кого-то, без всякой цели. Ощущения, возникающие от пения, были незнакомые и странные. Она не чувствовала упадка сил, как в прежние времена гастролей. Нет, ничего этого не было. Тихий, чистый звук постепенно замирал. Вибрация же усиливалась. И с последними звуками Надя вдруг почувствовала, что это что-то вошло в неё. Оно вернулось. А вместе с ним пришло ощущение покоя и счастья.
-А знаешь, я придумала, что мы подарим дедушке на юбилей. – Надя хитро улыбнулась дочке.
-Мы подарим дедушке киноте… - начала было Вера, но не закончила, другая мысль пришла ей в голову. – Дедушка ведь уже старенький, мы будем петь для него? И для папы тоже? Вот здорово!
-Да, мы будем петь!
