Гермафродит. Роман. Глава 27

– Тррропу в лапу... – ворчал гигантский дракон.
Урчал, похрюкивал, развалившись в гамаке. С Рынка Рахат-Лукум припёр гамак и петушок-леденец на палочке, облизывал и урчал, довольный: вкусный петушок, вкусная фраза.
Гамак крупноячеистый он на временном «рынке в рынке», на площади Рахат-Лукума присмотрел под размер себе и украл! Дроидской магией, выпустил пригоршню, рой микро-улиток, они разобрали, собрали у него в кармане. Обоснования воровству не имелось. Лень торговаться. Да и зачем обоснования, если некому с тебя спросить. Хелий может, правда... Отнимет улитко-рой... Но кто ему расскажет? Троп расклекотался, расхохотался!
 

Всегда удовлётворённый, никогда не пресыщенный, Троп неторопливо размышлял вслух, как свойственно ему, о расширении личного гарема, не стесняясь откровенного самолюбования.
Лапу, в которую должен лечь весь обитаемый мир, Тррроп то сжимал, то раскрывал сладострастно, встряхивал многочисленные браслеты, тонкие как нить, прочные как обида энке, звонкие, как верхние нотки его голоса, за клёкотом неслышные никому.
Тропос – клубок корней древа вселенной. Предплечье сужается к локтю и запястью, круглое, мощное в литых мускулах формных орбит, они в продольных мышцах проступают поверх браслетов. От силы сокращения мышц огоньки пробегают, резко вспыхивают, как при регенерации.
Своя лапа представлялась дракону вполне похожей на человеческую руку, задние лапы – на ноги, которые поочерёдно потягивал, урча. Вполне... Орлиные когти и на тех и на этих он как-то упускал из виду! Способностью превращаться в широкоплечего борца, зубра-великана Троп не дорожил, обычная имитация. Антропоморфные же черты в драконьем облике придирчиво выискивал, идущее в разрез – игнорировал и домысливал к своей выгоде.
Кто бы сказал дракону, что вот эта черта сближает его с людьми не в пример сильней, чем красивые лапы!


Троп был страшно доволен собой, ещё больше жизнью и ещё больше её перспективами.
Что ж, дроиды не люди, они могут быть счастливы каждый день. Их оптимизм стоит на двух ногах успешного прошлого и стабильного настоящего, заглядываться на будущее из такой позиции не страшно.
И вот нисколько не препятствовало упоению бытием серьёзнейшее для дроида противоречие: Троп совершено не желал возвращение на Морскую Звезду многолюдных рынков, которые сам обожал! Ему и так, и так хорошо, офигительно. Неплохо бы сделать весь континент единым танцполом для себя и своих фаворитов, для лун-дансов, для цокки-шель-да-да...
«Да, да, да!»
Однако – висельники?.. Сколько людей пострадало, сколько напорется ещё... Зараза перекинулась на облачные рынки... До открытого неба один шаг...
«А там и до Собственных Миров? Это возможно? Надо Хелия спросить, как пресечь монаду в корне».
Но не коваль, а сам Троп к разгадке, противоречащей половине своих эгоистичным интересов, подлетел вплотную.


Гнездо, оно и есть гнездо... Крупный же драконо-птиц его свил!..
Лунное Гнездо – клубок дырявый, слоистый, просматривающийся насквозь. Сделан он из, понятно, останков Чёрных Драконов и технической, ничейной либо ворованной мелочи, доставшейся Тропу по случаю, замешанной на его слюне с добавкой Пуха Рассеяния, непригодного к чему-либо иному. По оси Лунной Юлы вихрем, лёгеньким таким пух летел от Зыбкой Обманки до самого Лунного Гнезда.
Поспать Троп любитель... Середину гнезда пухом выстлал...
А сколько уровней всего, он знал лишь примерно. Лунное Гнездо самопроизвольно расширяло и уменьшало диаметр.
В настроении и с добычей, Троп надстраивал гнездо, в злости распускал и грыз. Когда однажды Чёрный Дракон в океане ускользнул от него... Три этажа изгрыз! Трепал перекрытия, как собака! За четвёртый принялся, хорошо метка от Гелиотропа прилетела! Того, ускользнувшего дракона он хотел, как никого, как всех предыдущих вместе взятых! Не отдавая себе отчёта, что так уж резко захотел, когда след простыл. Минутой раньше следил вполглаза и отнюдь не торопился.


К артефактам у Тропоса прямо противоположное отношение, чем у главного коваля дроидской сферы. Это смешило дракона.
Гелиотроп артефакты не понимал и не любил, при этом непрерывно думал про них.
«Фра-ха-ха пытается постичь суть!»
Троп артефакты собирал, покупал, воровал, заказывал и сам на Краснобае делал, чтобы через день забросить и забыть. Через два дня – вспомнить и заново обрадоваться!
Потолочные перекрытия Лунного Гнезда двойные, как повсеместные антресоли. Троп, бывало, запустит в них нос или вслепую шарит лапой, понадеявшись, что хрупкого там нет. Навыуживает, раскидает, и любуется: это у него сегодняшняя комната! Как у человека! Что ж, бывают среди людей апологеты творческого беспорядка. Прибираются в доме почти, как он: ячейку пола растянет и всё надоевшее туда сгребёт!
Печальной участи избежало их общее с владыкой Там увлечение: автоматические шарманки всякие, музыкальные шкатулки. Они на всех этажах разбросаны по лунному Гнезду. Когда бродит, ныряет с этажа на этаж, походя, Тропос заводит их, разноголосица ещё та!
Будучи страстным игроком, столы для марблс и коллекции шариков Троп имел разные и тоже не убирал.
Естественно – жемчуг! Где нитями не висел, оттуда выкатывался. Подобно Морским Чудовищам, морской дракон не избежал этой влюблённости. Лунное Гнездо – пухово-жемчужное гнездо.
Вот такой дом.


Дракон всё-таки, не человек. Вместо мебели – отдельные мягкие гнёздышки и толстые рыхлые канаты, чтобы в них когти запустить, хвостом обвить и дрыхнуть. Или, обдумывая коварные планы – раскачиваться...
Бывало, Троп уносил со дна моря пойманного Чёрного Дракона, совершенно бессильного вне общего поля Юлы, приказывал обвить канат, а сам обвивал сверху... Цокки заканчивалось полным поглощением.
Увы, как Чёрный Дракон вне общего поля ничего не мог, так Троп почти ничего не чувствовал. Азимутов недостаточно. Так что это цокки – скорей метод внимательно разобрать добычу.


Лунное Гнездо красивым правильным шаром парило над ночной стороной земли...
Пролетало над Зыбкой Обманкой, и Тропу чудились стаи Белых Драконов, не прекращающих ночами пятнашки и догонялки...
«Сложиться что ли? Пасть длинной меточной каплей прямо отсюда вниз! Щёлкнуть клювом, прочистить горло в полголоса: кхе-кхе, примите в игру! Как брызнут они в разные стороны! Забьются под лепестки розы ветров, под перекрёсточки рынков! Фрах-хах-ах! Весело!»
Но лень, в сон тянет... По рукам и ногам растекается мёд недавнего цокки... До кончиков когтей...


Когда Лунное Гнездо пролетало над храмом Фортуны, над землёй, прелестной в дымке Пуха Рассеяния, храм казался оком земного шара цвета морской волны... Круглое, влажное око, печальное без тоски и без причины... Видящее и Лунное Гнездо, и Тропа в гнезде... Говорящее: «Я жду тебя завтра и всегда, нет тебе равных. Нас двое во вселенной, две песчинки: ты мой дракон, я твой всадник...»
Равных нет, это верно, проекты же личные есть!
Отсутствие внешнего контроля развратит кого угодно. За примером далеко ходить не надо.
Педантичный конструктор Гелиотроп вызвал в бытие «проект Анджели» безо всякой на то причины. А ведь на Турнирной Площади каждая разорванная, но не присвоенная в пылу сражения орбита, задевала его. Ушла в Пух Рассеяния, ни победителю, ни зрителям не досталась, бессмысленная трата! И вдруг... – целый высший дроид... Скованный с нуля, непонятно зачем, к чему...
И это – Гелиотроп, что говорить про дракона? Для своего положения, Тропос был ещё скромен и ответственен. Зато его проектом, давнишним и успешным были люди... Человеческая закрытая каста. Чары – проект Тропоса.


Танцовщицы, певицы Рынка Мелоди одиноки, не имеют пары, не бывают цокки-голубками и в прошлом не бывали. Ему лишь такие нужны.
Чары – охотницы без превращений, без вреда для пойманного. Одиночество давало им редкостную охотничью силу, особую связь внутри группы, а ещё возможность бывать в Лунном Гнезде. Особая каста – особый танцпол.


Зачем Тропу чары?
Идея, поданная Гелиотропу, завязать на человеческие деяния созревание оранжа, не вдруг пришла Тропу в голову. Он сам давно практиковал нечто подобное.
Чары, как известно, ставили похищенным условие Тропа: новая песня к завтрашнему утру. Эта новизна поначалу являлась схемой боя для игрового дракона, не умеющего ни конструировать, ни ковать. Схемы он использовал время от времени, малые орбиты имитации формы на их основе заказывал, но дело не в них.
Драться ему особо не с кем. Троп задумался...
Все дроиды любопытны и одержимы монументальными проектами в той или иной форме...
Тропос придумал, как постичь человеческую суть от противного!
С некоторого момента он собирал и складывал азимуты песен стопкой, чтобы они вычитались... Неновое из новизны. Чтобы осталось лишь принципиально новое. Все совпадающие азимуты отсеклись, а уникальные суммировались.
Троп рассчитывал, что накопив критическую массу, азимуты сложатся в схему и покажут ему человеческую суть от противного: что вторично для людей. Тогда Айн, счётчик небытия, увидит, чего нет в этой схеме, и это первичное, главное в человеке выразит одним словом...


Классный проект, весьма умно для дракона, и сопутствующие бонусы, да...
Он имел цокки со всеми чарами когда и сколько угодно. С лучшими танцовщицами земли.
Для них это было крепче вина, для Тропа, к сожалению, лишь аттракционом... Занятие, увлекательное технически, – танцовщицы гибки, подвижны, темпераменты, требовательны, – он насмешлив и бесчувственен. Лёгкая щекотка честолюбия: дракону нравилось сознавать, как факт, что он имеет самое лучшее и самое запретное!
«А вот близ Юлы никак нельзя, ни драться, ни цокки, эх».
Чары искали для Тропа и новых чар в строгой тайне.
Ярь нашли. Ярь – следующая.
Скоро заиграет для неё лун-цокки-шель в Лунном Гнезде.
 

Похожие статьи:

Рассказы → Мокрый пепел, серый прах [18+]

Рассказы → Разбуди меня!

Рассказы → Любовь в коммуналке [18+]

Рассказы → Гайди

Рассказы → Малыш