-Молодой человек, проснитесь! Конечная!
Настойчиво трясла меня за плечо дородная тётка -проводница.
-Дальше электричка идёт в депо, выгружайтесь.
Я протер глаза и зевнув поднялся. Снял рюкзак с багажной полки и пошёл к выходу. Надо же, опять проспал свою станцию, теперь сиди на полустанке, жди электричку в обратную сторону. С шипением двери разъехались в стороны, выпуская меня в заснеженный сумрак. Порыв ветра тут же зашвырнул в лицо горсть колючих снежинок и радостно забрался под ворот куртки. Выругавшись, застегулся плотнее и тут же понял, что забыл в электричке шапку. Позади зашипело, свистнуло и транспорт отбыл, оставив меня в одиночестве. Вот же! Быстро нахлобучил капюшон. Смахнул рукавом снег со скамейки, сел в ожидании. А что мне оставалось? Темень январского вечера разгоняли два полудохлых фонаря с давно нечищенными и потому тусклыми плафонами. Кстати, надо позвонить маме, сказать что задерживаюсь, нечего ей волноваться лишний раз. Она у меня хорошая, только сын лоботряс... Мобильник привычно запищал сигналом вызова.
-Алло мам! Это я. Тут такая неприятность, в общем проспал я опять. Буду позже.
-Егор, ты на часы глядел? — раздался в трубке возмущенный мамин вопль,-Куда позже, это была последняя электричка! Признавайся, опять с друзьями накатил после работы?
-Есть такое, — повинился я,- прости.
-Когда ты уже повзрослеешь и за ум возьмешься? Двадцать пять, а все баламут. Где ты вообще?
-На лавочке, — буркнул в ответ я,- где мне ещё быть? На каком-то полустанке.
Меж тем ветер усилился, грозя перейти в метель. А вот это совсем скверно. В голове еще шумели алкогольные пары, но соображать я начал шустрее. А в самом деле, где я? С неохотой встав и выслушивая мамины причитания, побрел к станционной табличке. Собственно кроме трех скамеек и нее, на остановке вообще ничего не было, даже навеса. Вот это встрял, ничего не скажешь... Табличка и вовсе повергла в уныние. На побитом ржавчиной металлическом листе, поверх неразборчивой надписи, какой-то хулиган написал баллончиком «Дальние Ебеня » . Шутники бля.
-Егор! Егоор! Ну как, разобрался куда тебя твои синие черти занесли?
-Угу. В Дальние Ебеня.
-Это и так понятно, куда именно?
-Не знаю. Тут так написано.
В трубке повисло ошарашенное молчание. Мама знает что я хоть и непутёвый, но при ней практически не ругаюсь, и вдруг такое.
И что теперь делать? Может там где-то рядом жильё есть, ты хоть попросишь погреться. Не замерзать же насмерть.
А вот тут мама права, сидя на скамеечке я до утра кони двину. Надо что-то предпринимать и срочно. Огляделся. Темнеет зимой рано, и если поблизости есть люди то я могу их и не найти. Открыв в смартфоне гугл карту, с грустью убедился что ближайшее село километрах в семи и не факт что дойду. Это не город, тут асфальтных дорог сроду не водилось. А пробираться по сугробам, идея так себе. Да и пустят ли чужака, вопрос открытый, зато собаки порвать могут... А вот ближайшая крупная станция хоть и чуть дальше, но шагая по шпалам я с пути точно не собьюсь. Там наверняка есть диспечер и дежурный по станции. А значит и тепло и горячий чайник... Ну что ж, выбор очевиден — вперед, по шпалам!
***
Очень скоро я понял, что идти по насыпи сбоку путей куда проще, чем скакать воробьем внутри. Несколько раз приходилось отходить подальше, пропуская несущиеся поезда. Те свистели и обдавали меня порывами ледяного ветра, я ругался сквозь зубы в ответ. И вот, когда куртка покрылась ледяной корочкой, я наконец добрел до дежурки. Маленький квадратный желтый домик, с выкрашенными в черно-белую косую полоску углами, не радовал светом в окошке. Зато из печной трубы, торчащей над шиферной крышей, явственно поднимался характерый дымок. Может там спят уже? Постучав замерзшим кулаком в покрытую облупившейся краской дверь, я проорал что заблудился. Дескать пустите люди добрые. Ответом была тишина. Я еще раз постучал, а после потянул дверную ручку на себя. Оказалось не заперто. Я пожал плечами и зашёл внутрь.
***
Внутри не было никого. Нащупал выключатель и дежурку залил желтоватый свет. Письменный стол у окна, даже на вид явно пришелец из СССР, но ещё крепкий. Два табурета, небольшой шкафчик на стене и тапчан. Рукомойник в углу и стоящая рядом пятилитровая пластиковая бутыль с водой. Пузатый алюминиевый чайник в умывальнике. И дрова, аккуратно сложенные возле круглой буржуйки. Странно, где обитатели? Я глянул на часы в смартфоне, 23:10. Снаружи собачий холод и метель, а в печке горит огонь... Скинул рюкзак на пол и отодвинув кочергой дверцу буржуйки, закинул полено. Так-то лучше. Снял и высунувшись за дверь, тщательно выбил куртку от налипшего льда. Не сделаю, в тепле растает и промочит одежду. А если вернется хозяин и выгонит меня? В мокром совсем печально будет. Ладно, как-нибудь обьяснюсь с человеком, ведь не заперто же было? Ну значит и я не вламывался. Поколебавшись, повесил куртку на вешалку и налив чайник, водрузил на плиту...
***
Чтоб совсем уж не борзеть, выудил из рюкзака стальную туристическую кружку, со складными ручками и бичпакет лапши. Ну вот не люблю я пользоваться чужой посудой, брезгую. Потому и купил в спортмаге кружку-котелок на семьсот грамм. На работе мужики удивлялись сперва, потом привыкли. Залил ужин кипятком и подумав, примостил на плиту рядом с чайником. Видел что китайцы так свою лапшу готовят, а не просто заваривают. Попробовал — понравилось. Жар от буржуйки отогревал снаружи, горячий ужин — изнутри. Было уже за полночь, когда я не дождавшись хозяев домика и подбросив еще одно полено в печь, растянулся на тапчане, проваливаясь в сон. Как же хорошо, госсссподи...
***
Разбудил меня дикий грохот. Дежурка раскачивалась как пьяная, ложе подскакивало, грозя скинуть, за окном сверкали разноцветные вспышки и радужные пятна бегали по враз покрывшемуся ледяным узором стеклу. Снова грохнуло так, что уши заложило. Кружка подпрыгнув, слетела со стола и со звоном покатилась по полу. Да что бля тут происходит?! Грохот и дрожь земли прекратились так же внезапно, как и начались. Я осознал что значит «звенящая тишина». За окном вновь потемнело. Ошарашенный, я взглянул на смартфон, узнать время до ближайшей элетрички и увидел лишь черный экран. Попытки оживить технику ни к чему не привели. Аккуратно, стараясь не шуметь, прошел к выключателю. Щелчок и ничего. Лампочка мертвой стекляшкой висела под потолком. С гулко стучащим сердцем, полез в рюкзак, там в одном из карманов лежал мини радиоприёмник, на батарейках. На самом деле это целый агрегат, кроме радио в этой крохе был фонарик и встроенная динамо-машина со складной ручкой. Зачем-то купил это чудо на рынке, привлек дизайн и компактность. Ну и «чтоб было». Я потому и запаслив как хомяк, что из-за своего же раздолбайства вечно попадаю в неприятности. Как и ожидалось, батарейки в приёмнике сдохли. Когда-то довелось слышать, что в случае применения ядерного оружия, одним из поражающих факторов является ЭМИ, электро-магнитный импульс. Этот гад убивает наглухо всю электронику в радиусе воздействия. Это что же получается, «уважаемые партнёры» добланули ядеркой? Или наши гамадрилы сами управились? Бля.... Три раза бля! Плюхнувшись на ложе, принялся яростно крутить ручку динамо, в надежде на чудо. Если я прав, то не будет мне электрички, а будет мне большая жопа. Со скользкими стенками. А что с мамой сейчас?! Что с моим домом и вообще с миром за стенами этого крошечного домика? Кроме ЭМИ и ударной волны, есть еще радиация. И радиоактивная пыль лежащая повсюду. Может я сам себя пугаю, но до рассвета за дверь не высунусь! Я крутил и крутил ручку, но светодиод заряда так и не засветился. Выругавшись, бросил ставший бесполезным кусок пластика на стол. За дверью раздался скрип снега под тяжёлыми шагами. Человек так не ходит, только если в нем пара центнеров веса, если не больше. Потом раздалось шумное сопение, кто-то активно обнюхивал дверь. Проскрипело за окном, там тоже засопели. И наконец, когда моё кольцо всевластья между булок, сжалось в комок, сопящий ушёл прочь. И это я ещё думал что сидя на станции я в заднице оказался?! Три раза ха! Вон она, ходит за стенами и сопит. Огромная и мохнатая. Отродясь в наших краях медведей не водилось, но кто это еще мог быть?
С колотящимся сердцем, я снова постарался уснуть, всё равно до утра делать нечего.
***
На рассвете я заварил себе найденный в шкафчике чай, положив туда же на полочку немного денег. Все же я не вор, может после всех ночных безобразий вернется хозяин. Одежда и обувь за ночь просохли, я надел рюкзак и мысленно перекрестившись, вышел за дверь. И не поверил глазам. Я конечно брел к пристанищу при свете фонарей, но помню что домик был бетонным и крашенным. Теперь же стены снаружи оказались сложенными из дикого камня, а кровля была из толстенных деревянных досок, как в кино про старину. Здоровенный солнечный диск, выкатывающийся из-за горизонта, был лиловым. Бетонные столбы вдоль железной дороги, закрутило в спирали, а сами рельсы искорежило так, что оборвало и загнув вверх, заплело в узел. А сразу за оборванными путями, вместо рельсов шла... Мощенная булыжная дорога. Сказать что я охренел — ничего не сказать. Кстати, а сопел ночью кто? Следы в снегу оказались звериными и громадными, размером даже не с тарелку, с хорошее блюдо. Я ни разу ни Диего-следопыт, но мне кажется не похожи они на медвежьи. А уж когти на этих лапках... Я приложил ладонь к следу, пальцы легко провалились в канавки от когтей, а по длинне явно им уступали. Хорошо что животинка не стала лезть в домик, я такой явно на один зуб. Раньше по бокам от путей росли посадки, а теперь пролегала заснеженная степь, сколько хватало глаз. И только редкие кусты разбавляли пейзаж. Взглянув назад, туда откуда я вчера пришёл, я увидел лишь густой туман метрах в трехстах, медленно плывущий в мою сторону. И почему-то мне совсем не хотелось в него окунаться. Недолго думая, вернулся в дом. Перелил из остывшего чайника воду в бутыль, сунул его в рюкзак, благо он у меня большой. Взял из шкафчика спичечный коробок, пластиковую солонку-грибок, сгрёб со стола кухонный нож. Всё в рюкзак. Пачку чая туда же. Быстро свернул шерстяное одеяло с тапчана в скатку и закинул на плечо. Подхватил бутыль с водой. Всё, тут мне больше делать нечего. Пока я занимался мародерством, странный туман подплоз ближе, почти вплотную. И всё ускорялся. Я припустил по снегу туда, где блестели на утреннем солнце булыжники мостовой. И едва успел, когда туман настиг, он накатился густым маревом, закрывая мир вокруг и обдав запредельным, арктическим холодом. Все мускулы в миг стали ватными, я рухнул на камни обледенелой куклой. Мир исчез.
***
Очнувшись, увидел перед собой серое нечто. Оно было очень теплым, почти горячим и странно пахло. Секундой позже вернулась память и я понял что смотрю на брусчатку. Опираясь на руки, с трудом уселся. Ну да, камни горячие и чистые от снега, хотя вокруг дороги снежная бесконечность. Обернувшись назад, увидел что место откуда пришёл, заполнено стеной, именно стеной, плотного и клубящегося серого тумана. Бррррр.... Выходит я вовремя слинял оттуда. Счастливчик. Холод все не отпускал, а потому я просто скинув рюкзак и расстегнув куртку, улегся животом на горячие камни. И едва не замурлыкал от удовольствия, чувствуя как блаженное тепло расходится по телу. Но сколько не лежи, а идти надо. Куда? Обстоятельства ясно указывали — только вперед. Ну что ж, не будем спорить с Судьбой. В путь!
***
Прежде чем идти, тщательно перебрал содержимое рюкзака. Не нужный более приёмник улетел в туман, беззвучно канув в нём. Сделав пару глотков из бутыля, засунул его в рюкзак, рядом примостил чайник. А уж прочую мелочь уложил сверху. Скатку из одеяла обернул сверху-сбоков рюкзака, стянув боковыми ремнями. Вот и им нашлось применение. Повертел в руках нож, куда бы тебя пристроить? В конце концов, просто положил в карман куртки, благо он большой, а ножик не очень. Да и сам режик был... не очень. Явно самодельный, из ножовки. Покрытый темными пятнами клинок сантиметров десять, на такой же темной от времени деревянной ручке, обмотанной синей изолентой. Классика рабоче-крестьянского быта. Ну да, не cold steel. Но лучше чем ничего. И зашагал на встречу лиловому солнцу нового мира.
***
Удивительно, но у себя в Одессе мне асфальт казался удобнее брусчатки, чьи покатые камни отдавались в стопах, а после дождя еще и скользили. Тут же я не испытвал никакого дискомфорта. Дорога словно пружинила под ногами. Чем дальше, тем странней... Внезапная мысль постучала в череп — а что если на самом деле ничего этого нет? А в действительности, сидит мой замерзший труп всё на той же скамеечке, на станции «Дальние Ебеня», а все приключения не более чем предсмертный бред? С трудом отогнал мысль. Если и так, что с того? Изменить я все равно ничего не смогу и окружающее скоро исчезнет вместе со мной. Если же нет, то... А, что гадать, скоро узнаю.
Солнце вскарабкалось в зенит, когда слева от дороги, в сугробе я увидел перевернутую телегу. Самую обычную, деревянную. Подошёл ближе. Ого! Да тут целое ДТП случилось! Судя по всему, телегу сбили с дороги ударом в правый борт, да так что сломнные оси разлетелись в стороны, а сама телега лежала на боку, полузанесенная снегом. Тут же был и труп ездовой животины, похожей на лошадь, но крупнее и... Не сразу понял, что меня удивило, и лишь через несколько секунд разглядел что ноги вместо привычных копыт, были трехпалыми. С короткими но мощными когтями. А ещё у псевдо лошадки отсутствовал живот, вместо него зияла дыра, окаймленная обломками рёбер и клочьями кожи. Это кто ж такой здесь поразбойничал? Уж не ночной сопелец ли? Ну-ка, где следы? Вот они. Ну да, похоже он, либо кто-то подобный. Кстати следы появились в аккурат возле телеги, и натоптав вокруг, неведомый хищник ушёл дальше в степь. Такое чувство, что он просто перепрыгнул дорогу, сбив в прыжке добычу в сугроб.
Еще раз убеждаюсь что ночью мне дико повезло, противопоставить зверюге способной сломать телегу и сожрать лошадь, мне было нечего. Неподалеку в снегу лежал и сам возница, мужик средних лет и среднего же роста. Так же с выеденными внутренностями и разломаной грудиной. Извини товарищ, помочь я тебе ничем не смогу, даже похоронить тебя не получится. Могилу ногтями не выкопать, да ещё в мерзлой земле, разве что.... Вернувшись к телеге, снял с нее укрывавшую дерюгу, толстая грубая ткань наподобие брезента. Из под нее тут же посыпался в снег скарб, но с ним буду разбираться потом. Кое-как завернул окоченевший труп в дерюгу, засыпал снегом. Постоял над белым холмиком, судорожно вспоминая молитвы, но в голову лезла только «Отче наш», выучить которую в детстве заставила бабушка.
Уж прости незнакомец, не знаю кто ты по вере, но чем смогу ...
- Отче наш! Иже еси на небесах ..
Собственный голос показался неожиданно хриплым, я прокашлялся и продолжил читать...
На дорогу я выбрался изрядно груженым. В телеге нашелся мешок с провизией в виде круглого хлеба и изрядного куска желтого сыра. Пахнущего специфически, но приятно пряного на вкус. Там же нашелся кожаный бурдюк с чем-то вроде вина, зеленоватого и кислого. В памяти всплыло «зелено вино» из русских былин. Ну что ж мужик, вот и будет чем тебя помянуть. А то после вчерашнего бичпакета в желудке пустота. Ещё нашелся топорик на длинной ручке, видел подобные только на картинках с гуцулами. Вроде такие топорики называются валашками, но это не точно. Длинная узкая борода лезвия с одной стороны, и витой в спираль боёк со стороны обуха. На пробу взмахнул пару раз, рубанул борт телеги. А ничего так, удобно. И по длинне как трость, не надо тащить а вот опираться при ходьбе — самое то. Ещё разжился широким кожаным поясом, со множеством карманов забитых всякой мелочью. Даже не став разглядывать, надел поверх куртки, убрав остальную добычу в рюкзак. Потихоньку обрастаю вещами в новом мире. Так сказать не простой бомж, а статусный. О как.
И вперед, дальше по дороге жизни, бесконечной змеей убегающей вдаль. Может повезёт и до темноты найду хоть какое-то укрытие на ночлег?
