Дроиды. Гелиотроп. Роман. Часть 2. Глава 4

02.04

Что же там, в каштанах? История. Переломный момент.
Расцвет кибер-технологий, предпоследняя эпоха разбрызнута по каштанам, засолена во множестве острых осколков. Дроидская система ценностей их скопом отнесла к запретному не без оснований. Хотя всегда смущает то, что – скопом.
Резкий взлёт технического прогресса травмировал коллективистское начало в людях. Передал автономным дроидам его благую потенциальность, от дурной не защитив. Давным-давно воплощение научных изобретений зависело не от сотрудничества многих специалистов, а от дроидов и Кроноса – дроида плазмы взаимодействия.
Столетие каннибализма и финал невмешательства дроидов подошли вплотную.
Могло быть хуже. Когда в людях окончательно возобладала звериная часть, так счастливо сложились обстоятельства, что дроидские технологии доступны вполне только дроидскому же пониманию, их инструментам. Повезло.
Да и оцифровка старого мира, сохранение его посредством облачных банков Впечатлений по большому счёту интерес дроидов, как сохранение всего на свете. Они желали законсервировать прошлое. Люди – меняться. Ради того же самого, что и во все века, власти над другими людьми.
Эпоха высших дроидов извлекала осколки кибер-эпохи, а люди не отдавали. Некоторые, вроде шаманийцев.


Для полудроидов кибер-механика в лучшем случае бесполезна. Чаще вредна.
Для дроидов – обидна! Абсурдна.
При её задействовании выходит, что технические дроиды в теле служат кибер-приспособлениям, кибер-деталям. Очень часто при этом прямо или косвенно служат встроенному оружию.
Какому, например? Например, мании шаманийской – резакам стрижей, «обеспечивающих общественный порядок», «простых, не рассуждающих служак закона»... Надсмотрщиков и палачей. В терминальной фазе резаки стали ножом мясника, вместе: крыльями и клыками летучих хищников, уже совсем без идеологии. Славно они тогда порезвились. Впрочем, на скуку это племя не жаловалось ни в одну из эпох.
«Дай мне повод!..» – ухмыляется честный хулиган, и никого над ним нету. «И не впервые во враге я друга узнаю...» – были когда-то такие строчки, где разбойник с разбойником схлестнулись и сдружились...
«Мне был дан приказ...» – говорит это подлое племя.
Объясняясь, если хвост прищемили, тогда открывает рот, всегда о прошлом. О будущем оно не говорит ни до, ни после «службы»... Кто бы объяснил почему? Да врёт к тому же. Тебе? Приказ?.. Ха-ха. Форму сними... Вот уже и не тебе! Вот уже и не приказ! Но зачем же её снимать, такую удобную, такую кибер-форму?..


Побочный эффект тесной взаимозависимости людей - узкая специализация разных сословий.
Во все времена это сословие, слуг царёвых, блюстителей порядка, противопоставляло себя, и по факту было противопоставлено основной массе людей.
«Блюстители» – обычное, нормальное слово, а вот – «порядка»... Понятие растяжимое, легко выворачивающееся наизнанку. О смысле «порядка» при всём желании окончательно договориться нельзя. Исходно фальшивое положение складывается, на всех не угодишь. Да, но не обязательно и примерять эту роль, никто не неволит. А они, примерившие погоны, пушки и резаки, они-то как раз неволят. Они инструмент насилия.
Как только их не называли, как только они сами не называли себя, суть не менялась. В редких благополучных годах и странах обидное прозвище могло сосуществовать с неподдельным и заслуженным уважением. Во всех остальных пышное официальное прозвание тянуло за собой шлейф общей нутряной ненависти.


На рубеже эпох звали это сословие не уничижительно и не уважительно, а по внешнему образу, отвлечённо – «стрижи».
Очень плохой знак.
Когда проклинают – ещё взаимодействуют, ещё диалог, надежда какая-то. А когда начинают упоминать эпитетами, как про дьявола, «рогатый, нечистый», наступил полный неконтакт. Разрыв настолько велик, что угроза перешла в область магического мышления: не упоминать по возможности, прямо не называть, не накликать.


Глобализация свершилась, урбанизация тоже. Их совершила невыгодность информационного и энергетического обособления. Единый земной шар, единая нация, город «на-над» землёй – Отрезанный Город. Над ним Клык, в Клыке – стрижи. Снизу его не видно. Откуда срываются? Откуда на головы падают, чтобы состричь и исчезнуть? Где их лица? Как узнать стрижа, с кого спросить за его дела?
Нет, жизнь была вольной, весёлой и полнокровной, вот только отнять её могли в любой момент. А уж какой полнокровной она была для стрижей!
Чего не было в них, конкретно в стрижах, уже и номинально не «блюстителях порядка», традиционных лицемерных оправданий: зачем они такие необходимы на свете, как хуже было бы без них... Стрижи были тупо элитой, отбиравшейся тупо по силе, а пропускала сквозь фильтр их туповатая беспринципность, всё. Беспрекословную исполнительность, идеологию, сплочённость, верность, высокую оплату, личную безопасность... – всё заменила кибер-форма. Конкретные задания и те редкость для них. Летайте, стрижи, стригите. Кто дал вам резаки, подберёт, что надо ему. Не оглядывайтесь, стрижи, не задумывайтесь. Веселитесь, ребятки.
Прежде «блюстители порядка» охотились на прохожих и грабили лавочников, отдавая вышестоящему начальству мзду, и себя не обижая. Ничего не изменилось. Технологии довели схему до автоматизма.
Самое время упомянуть, что именно было добычей и мздой.


Существуют на свете вопросы «не имеющие ответов». Под замшелой формулировкой, если раздвинуть кладбищенские заросли и копнуть слегка, скрывается надгробная плита надежды. На ней пропущено главное слово: не имеющие «положительных» ответов. Короче, ситуации, вход в которые от века широко распахнут, а выхода нет. Признавать же этого не хочется...
Один их таких вопросов, проблема «коллективной ответственности». Какая «проблема», когда по-настоящему нет ни «коллектива», ни «ответственности»? Ан, не так всё просто.
Примыкающая проблема – «наркомания». Идеологическая, физическая, разница не особо велика. Мозг человека конструкция принципиально неудовлетворительная. Можно добавить море уточнений, но главное сказано – неудовлетворяющая. Отсутствует автоматический режим пребывания в довольствии и покое! Его нужно найти как рецепт, настроить, применить, поддерживать. Разве это справедливо? Булыжник счастливее, лежит себе и лежит!
Эти две проблемы дошли до своего апогея в предпоследнюю эпоху. До вершины дошли и устроили на ней праздничный салют нерефлексирующего канибализма!
Положительного решения такие проблемы не имеют, потому что нет вины. Не знают за собой вины люди, берущие то же, что берут все вокруг, берущие доверчиво. Доверчивость не вина. Личная храбрость и постоянный анализ происходящего – не обязанность. Как невиновен и тот, кто однажды налил, вдохнул или вколол наслаждение прямо в мозг, а затем не смог или не захотел остановиться. Ему действительно надо, ему, правда, так лучше, и в этом нет вины.


Предпоследняя, эпоха стрижей расслоила проблемы традиционно: личная наркомания сверху для сотен людей, коллективная наркомания снизу для миллионов. Она же коллективная ответственность за сложившуюся ситуацию, за пассивность.
И то, и другое доведено до абсолюта. Каков же абсолют?
Внизу обычные люди в плане жизни и смерти уже совсем ничего не решали. Без рассуждений жили, брали, что дают, и пришли к тому, к чему пришли. Теперь они пейзаж, пастбище, кормовая база.
Сверху элита «профессоров» не имела, перед кем отчитываться. Ограничений в экспериментах не имела, моральные пределы растворились, как утренний туман, с подотчётностью вместе, кстати, о морали.
Кастовое неравенство, поддержанное кибер-механикой, достойно было названия не кастового, а видового!
Элиты «профессора» больше не притворялись избираемыми народом и заботящимися о нём. Массы не имели влияния на них и понимали это.
Как стадо антилоп паслось от леопардов, ото львов неподалёку. Перекраситься в леопарды? Это да, это возможно, кому интересно, кто готов рискнуть. Зовут иногда. Вербовщик есть. О нём нескоро речь. На стадионе, на представлении, награждении победителей конкурса человек мог получить визитку, "вызов". Не приказующий, отнюдь, но и обратного пути нет.


Да нужен ли корм в эпоху автономных дроидов? Нет, конечно. Давно уже нет, как и в эпоху высших – жизнь поддерживает немного любой влаги. Так что Отрезанный Город не пастбище, плантация – чистый кокаин!
Любопытство, излишества, жажда власти. Это что ли новость? «Общество потребления» изругали, как могли, устали ругать, а оно всё цвело и плодоносило. С каждым сезоном всё более сладкими и ядовитыми плодами.
Кокаин, именно. На какое-то время сочетание огоньков дроидов с кибер-механикой позволило решить принципиально нерешаемую проблему: опьянение без зависимости, деградации и ломки.
Почему без деградации понятно, дроиды регенерации работали. Без зависимости почему? Без повышения дозы? Да повышать некуда! Они взяли верхнюю планку и оставались на ней.
Пока дроиды не ударили топором по основанию виселицы, и не обрушили всю конструкцию, раз так, то так, к чертям.


Природа «кокаина»? Тут плохие новости...
«Единственная роскошь в мире – это роскошь человеческого общения...» Пик сарказма это выражение. «Общения»... Ну, да... Широко понимаемого, традиционно сводимого в узкую тему, острую, как стижиный резак, оселком безнаказанности сводимую.
Угадать их нетрудно, новости-старости, старые, как мир. Насилие было инструментом, оно же целью. Вышедший на первый план мотивирующий, возбуждающий побочный эффект.
Стрижам, – этим кошмарам широких бульваров, этому ужасу обывателей, – доставались крупицы с барского стола! От блюд, подаваемых «профессорам».


Информация как высшая ценность – неоспоримый факт. Собирать её всю в одном формате и носить в себе, было громадной ошибкой, да кто бы сомневался. С самого начала предупреждали. Но однажды варианты закончились: информация и тело стали единым целым. Вопрос: жизнь или кошелёк, потерял смысл. Все науки сделались прикладными к трансформированию себя.
Если одним словом: стрижиная эпоха – время экспериментов на людях.
Логично к ней привели эксперименты на животных. Логично она привела к эпохе тупого, необузданного каннибализма. Эта пружина должна была сорваться. Пружина вранья, жутчайшей лицемерной раздвоенности ума и совести. Лжи, лжи, лжи.
Так долго мир боялся, что его погубят учёные-военные, а едва не уничтожили учёные-медики!
Так часто власть над государствами захватывали военные, а над миром захватили «профессора»!
Характерно, если у военных оставались какие-то принципы, неограниченная власть «профессоров» доказала, что для высокоразвитых, высокоинтеллектуальных людей совесть - чистейшая химера, не выживающая снаружи колбы страха перед возмездием.


Забавно... Люди вели войны и осуждали войны, вели и осуждали... И судили тех, кто участвовал в них. И осуждали тех, кто участвовал «не по правилам». Бред, лютый бред! Одно лишь понятие «военный преступник» чего стоит! Масло масляное, плевок, пощёчина здравому смыслу. Но однажды здравый смысл расквитался за все унижения.
Ставили памятники полководцам, сносили памятники... Изобретали бомбы, раскаивались... Вертелись в гробах, обзываемые чудовищами, нелюдями и людоедами. Несчастные заигравшиеся мальчишки, разбомбившие и расстрелявшие, ну, сотни, ну, тысячи человек, а иные лично и вовсе никого...
А в это время, «на благо науки», «ради победы над страшными болезнями» девушка в белом халате втыкала и втыкала шприц отнюдь не во врагов. В беззащитных малявок, которые болеют, как люди, мучаются и умирают как люди... Кожистые и пушистые, морские и почвенные. Черви, лягушки, медузы, мыши... До бесконечности мыши... Крысы, очаровательные меховые брёвнышки – морские свинки. Приматы, тут вовсе нет слов.
День, неделю или год девушка в белом халате будет наблюдать за их агонией и тщательно записывать в блокнотик. На благо человечества.


Если бы полудроиду рассказали, что нормальный с виду человек может... Нет, он бы не поверил!.. Может растить и кормить маленькое животное. Затем втыкать в него иглы, резать на части заражать теми болезнями, которых сам надеется избежать. После чего наблюдать, насколько скоро зверёк подохнет, и как именно будет подыхать... Ни один полудроид бы в такое бы не поверил! Самый свирепый борец правого крыла не поверил бы! И дослушивать не стал такой мерзкий бред! А в промышленные масштабы, ежедневные пытки не поверило бы Чудовище Моря.


Вот разница между вивисектором прошлого и полудроидом Рынка Техно, который, не задумываясь, превратит взмахом левой руки человека в детальку...
Когда Свасти принесли живой артефакт, посмотреть на его устройство в линзовом модуляторе, выяснилось, что из таковых подходит – бесповоротно, последовательно разбирающий. Он констатирует путём вычитания, остановки процессов. «Стружкой», «Рубанком» его и называли. Какое-то крупное насекомое, топорщившее лапы и прозрачные, витражные крылья. Хоботок закрученный. Свасти было очень любопытно! Но он отказался, сказав: «Дык?.. Чего вы хотите от меня? Увеличителя во лбу не имею. Не сувать же его туда, оно похоже на живое». И заказчик не подумал настаивать. Не повезло.
То есть, как в обустройстве мира главенствуют дроиды, так и в полудроидах дроидское начало берёт верх. Определённо без прямого вмешательства со стороны трёх рас, но есть такое дело... Будто проникло в самою ткань, в технические слои и орбиты. Гедонизм с милосердием наконец обрели друг друга, как полный век прожившие влюблённые, став навеки первой расой. «Чтобы милосердие в каждом движенье и красавица в каждом окне»... – мечталось кому-то. Кто-то угадал! Ингредиенты подобраны идеально, эксперимент удался. Где бы ни был, пусть он порадуется...
Ну, приторно, ну, не совсем правда! Не везде и не со всеми... Но с прошлым – не сравнить!


Коллективная ответственность? Конечно, люди брали лекарства. Конечно, большинство без вопросов и сомнений. Да хоть бы и с ними, да хоть бы и в упор спросили его, человек не обязан быть бесконечно храбр. Это называется искушение. Человечество свою дальновидность, сострадательность и мужество попробовало на зуб. Раскусило с лёгкостью, увы, не золото, фальшивая монета.
Генералы кормили «родину» трупами. Учёные – всех. Генералы куда как лучше. Выражение «честь офицера» выигрывает с большим отрывом у «этической приемлемости экспериментов на животных».
Куда шли, туда и пришли. Предлоги не работают в конечном итоге. Хоть миллион раз повтори: на благо людей. Не надо заурядную бессердечность, исследовательский азарт и тягу к лидерству маскировать благими намерениями. Это просто жизнь, научная карьера - добиться успеха, оказаться первым, самым уважаемым, самым основным. Азарт и нечистоплотность. Не надо врать. Тут уж одно из двух, или они – люди, или мы – звери.
Хотели бы «во благо», благим бы путём и шли. А так пришли к сословиям, разошедшимся страшно, необратимо. Пришли к истреблению животного и растительного мира.
Лицемерие... Доминирование фантазий про некое предполагаемое, отдалённое «общее благо», над обычными чувствами – страшное дело. Просмотр в записи, как тех же самых животных для развлечения пинают и давят каблуками – запрещён. Категорически! Пытать же до смерти можно, но – во благо и не забыв надеть белый халат. Иными словами, ради неприкрытого удовольствия нельзя то, что можно ради удовольствия, именуемого научным любопытством! Прикройтесь!..
Впрочем, у всякого явления есть свои пики, вознесённые над обыденностью, вышедшие за пределы добра и зла.
Так, например, учёные, ставившие эксперименты на себе лично, и дроидами отнесены к вершинам человеческого духа. С дроидской мотивацией, подвергая себя риску, действовали чаще не «профессора», а рядовые медики, посреди войн, эпидемий...


К тотальному ужасу, к уничтожению биосферы привело развитие биотехнологий. А к победе света над тьмой, необусловленности и покоя над болезнями – развитие фундаментальной физики. Ни одна мышка не пострадала! Как только физика вышла из субатомарного на дроидский уровень, тела начали разбираться, исследоваться, чиниться безо всякого вреда для них, без какого бы то ни было ощутимого воздействия. Увы, зверики не дожили. Пустынна Морская Звезда.
Перекодировать тела зверей в матрицы опускать в заснеженную степь, под Великое Море дроиды не стали, памятуя былое. Сохранили схемы, внесли зацикленную поправку, вычитающую свободную волю, – спонтанное, взаимодействие любой орбиты с любой, – зафиксировали.


 Так, через мышек, оно и докатилось к свободному наслаждению стрижей-ловцов. К превосходящему стократно наслаждению «профессоров».
Вместо устаревших физических пыток – эксперименты с кибер-механикой. Вместо кокаина «профессора» наблюдали смертную агонию, растянув её до предела. Почему-зачем? Чтоб каждую стадию разглядеть, на каждой кибер-примочку новую проверить. И потому что кайф, да. Притворяться не перед кем, скрываться не от кого. Сейчас воткну другую кибер-вилку и посмотрю на эффект, насколько смерть замедлит, насколько боль заглушит, усилит...
Их отдых, их кокаин. Нужно для работы. Можно и себе из сейфа взять чуть-чуть... Для расслабления. Мне надо!
Да это ведь не живой человек лежит на растяжке... Это – умерло внизу на бульваре, под резаком стрижа, мы просто из запчастей собрали. А что плачет, воет и дёргается, так это, ну, эксперимент. Как лягушачья лапка под током, чего особенного?.. Она устала, столько веков дёргалась.


Коллективная ответственность в дроидском осмыслении...
Один высший дроид, – а их жажда служить людям обратна степени их понимания людей, этот же был по дроидским меркам сообразителен, опытен и циничен, – на очередном диспуте по поводу запретного из науки сказал перед четырьмя тронами:
– Закрыть всё.
И привёл такое сравнение... Его спецификой и именем было неактуальное понятие «Детский-Сад». Ища большей активности, дроид поменял специфику и перешёл в семейство Сад, сохранив часть имени.
– Люди образованные в отношении людей, отдавших себя наиболее разумному чистому веселью, находились в том положении, что Трон в Саду. Представьте, что все дроиды семейства сошли с ума и принялись разрушать Впечатления деревьев, цветов... А владыка, – дроид поклонился владыке Сад, – и его ближний круг вместо того, чтобы прекратить безобразие, помогают им и развлекают сумасшедших игрой на дудочках. Не значит ли это, что они ещё безумней? Человечество истребляло природу тем быстрей, чем умней становилось. А «профессора» пытали лабораторных зверей, исследуя уничтожаемое, уничтожая исследуемое.
– Какой азимут следует из повторённых тобой, общеизвестных вещей? – владыка Сад улыбнулся и нахмурился одновременно.
– То, что Впечатление любого «профессора» должно быть отнесено к запретному по одному этому признаку. Что снаружи, то и внутри. Их целью не было сохранение. Их целью не было уменьшение страданий. Их средства и методы соответствовали друг другу. В запретное. Мой азимут таков.
 

С технической точки зрения ради чего возникла каста стрижей. Искусственно возникла.
В эпоху высших дроидов после смерти человека они забирают лишь то, что дали сами – Огненный Круг. Распадение умирающего на огоньки дроидов, это и мельчайших дроидов действительное полное распадение.
Прежде было не так.
Дроиды препятствовали экспериментам на людях. Но - на живых людях! Учёным нужны были не трупы и не живые. Кибер-механика решила этот парадокс.
Земля бульваров, кибер-земля, собирала элементы распадающихся тел. Собирала – незапрещённое, и передавала «профессорам» за «вертушки».
Едва закрутится смерчик распада, его уже собирает кибер-поле, как последнюю стадию законсервированной агонии. Когда стриж взмывает за «вертушки» взмывает, схема зарезанного им человека, так называемая «инфра-ультра» запись, недолговечная, с резаков считывается. Она восстанавливает жертву в той самой фазе – зарезанным, но не умершим! Дальше – дело техники, дальше профессора растягивали агонию на дни и недели, пока не выпотрошат до конца.
Жар влаги, добытой ача, палящий жар дженераль, от которого так сложно отказаться, не имеют ничего общего с тупым однообразным и непреклонным садизмом тех «профессоров»!


Формальная часть исследований состояла в том, чтоб обойти ранее созданных помощников – автономных дроидов! Обойти чинимые ими препятствия.
Дроиды считали, что кодировать и сохранять они должны «человека исходного» без болезней, без деградации старения, но и без кибер-примочек. Технические дроиды воспроизводят строение тел полностью, до клеточного уровня и глубже, включая системы, которые возможно, не задействуются, или задействуются редко.
Развернулось подспудное, непрекращающееся противоборство дроидских технологий с кибер-технологиями. Со свободной волей людей.
Дроиды думали, как бы сделать, чтоб они себя в стрижей не превращали? Чтоб аллергия, что ли была? Но дроиды не могли запустить в людей аллергию, синтезировать болезнь для кибер-тел! Они пошли другим, умиротворяющим путём, развивая противодействующих дроидов, дроидов регенерации, технических. Тут-то оно в пропасть и покатилось... До самого дна, когда можно стало пожирать и усваивать чужие тела уже безо всякой кибер-поддержки, грубой и медлительной!
Автономные дроиды не могли такого вообразить! Они ещё до стрижей хотели прекратить грабёж, чтоб живой из живого не мог изъять его личностное. «Кровь пить», грубо говоря, Впечатления отнимать. Получилось. Но не учли, что это им, дроидом, важно, живым и невредимым оставлять объект. Люди же мародёры, а мародёры добивают.


Затем у дроидов был ступор продолжительностью ту самую сотню лет. Ничтожную, по дроидским меркам, впечатляющую по последствиям.
Отрезанный Город завис над стремительно пустеющей землёй.
Жилой город. Учреждения и коммуны парят на ступеньку выше. Проход наверх по ступеням. Выше – никак. Только стрижи и «профессора» взмывают через вертушки. Там научные школы с их стягами, крепости враждующие, и Стриж-Город с Клыком главной башни. Он «профессорских» школ выше, над ним лишь облачное небо.
Белые Драконы уже вернулись, попросили службы, но ещё не обрели её, в процессе согласования.
Облачные хранилища накапливали Впечатления, но не использовались в качестве упорядоченных библиотек. Они были читальными залами туманов, опускающихся на город, орошающими людей снами, реки тумана текли ночью... Дожди не содержали информации, проливаясь спонтанно.

Похожие статьи:

Рассказы → Последний полет ворона

Рассказы → Портрет (Часть 1)

Рассказы → Обычное дело

Рассказы → Портрет (Часть 2)

Рассказы → Потухший костер