Все еще сомневаясь в реальности голоса, Могила продолжил передавать позывные.
– Ладно, ладно, 125-й, успокойся, кислород береги. Это снова «Дракон». Тебя как зовут, брателло?
Не обращая внимания на вопрос, Витя что есть мочи надрывался в эфире.
– Ну как хочешь. Я думал, наконец-то, за два месяца услышал родную речь, так нет, бл..., опять оказался очередной военный долбо...б.
После продолжительного молчания Могила спросил:
– «Дракон», это 125-й. Не понял, мы в дурдоме или в космосе?
– Где-то посередине. Зовут тебя как?
– Виктор.
– Эх, Витек, братуха! Нам ли быть в печали? Ты, я так понимаю, тоже не пришей к п...зде рукав?
– В смысле?
– С концом в один билет. То есть с билетом в один конец.
– Опять не понял.
– Ты билеты, где брал и почем?
– Какие билеты? «Дракон», если ты не белая горячка, пожалуйста, объясни.
В эфире снова воцарилась пауза. Минут через десять раздался трепетный голос «Дракона»:
– Извини, Витюша. Одичал я тут с этими долбаными ядрами будущей колонии. «Дракон» — это первый американский частный космический корабль, который с шестью колонистами на борту летит на Красную планету. Каждый из шести м...даков вместе со мной купил за 500 000 баксов билет в один конец. Теперь, надеюсь, все понятно?
– Ты действительно м...дак, раз за такие деньги приобрел себе проездной на тот свет.
– У меня выбора не было. А насчет м...дака ты прав. Меня здесь за дурачка держат. Они думают, я дебил и сам с собой разговариваю у себя в каюте. А я, бывало, примощусь на потолке, открою свой паспорт и ржу до посинения.
– Что там, в паспорте у тебя фотка веселая?
– Нет, имя с фамилией. Я ведь сам из Твери. Хулиганил по малолетству, потом с серьезными пацанами связался. В общем, разбой, бандитизм, очухался, когда меня свои, и чужие заказали. Купил в Салониках за 500 евро новый паспорт. Все думал, какую фамилию взять? Меня Леха зовут, а погоняло было Лехус. Теперь я грек: Лехус Попандосус.
Виктор рассмеялся:
– Не гони.
– Отвечаю,— насмеявшись, Леха продолжил,— поселенцев всего шесть. Три мужика и три бабы. Ежели долетим, то через два года обещают еще несколько дебилов к нам отправить.
– Как баб зовут?
– Не помню. Американку кличем Белкой, француженку — Стрелкой, а русскую— Антониной Ивановной.
– Она что у них, бугор?
– Нет. У ней рука тяжелая. Как приложится, так плаваешь потом неделю: яйца, как две гири, между ног болтаются.
