Астронавигатор Мишель, огненно-рыжий, совсем молодой, почти мальчишка, шутил себе, скаля сахарные, мелкие зубки:
– Представляете, кэп, какой-нибудь ихний там Коперник, сейчас поджаривается на костре, с пеной у рта доказывая, что их планета – круглая. А на самом-то деле…
Настроение у меня было совсем не такое радостное, как у него. Я отбрил:
– Коперника на костре не жгли. Он отрекся от своих идей, и его оставили в покое. А от вас, Мишель, я жду совсем не хохмачества, а объяснения феномена, который мы наблюдаем.
Мишель, однако, был совсем не тем человеком, которого легко смутить. Да и уверен был, подлец, в моей лояльности к нему. Знал – поворчу и все на том. Но продолжил уже более серьезным тоном:
– Мы наблюдаем планету, внешний вид которой противоречит законам физики. Это не шар, и не искаженное шаровидное тело – это почти идеальная плоская поверхность прямоугольной формы, с толщиной всего пару сотен километров. Мне непонятно даже, почему эта поверхность не раскалывается на куски…
– А что говорят ваши коллеги с Земли?
– До всестороннего исследования я их не стал ставить в известность о нашей находке. И не собираюсь пока… Не хватало еще, чтоб они у меня ехидно спрашивали: не обнаружил ли я трех огромных слонов, на которых покоится эта твердь…
– Ну… насчет слонов мы еще посмотрим, когда она повернется на орбите, – мрачно пошутил я. Его нежелание связываться с Землей мне было понятно: сам я поступил точно так же.
– Кстати, кэп, – отозвался Мишель, – эта орбита мне совсем не нравится: она тоже противоречит всем научным законам…
– Изучай! – рявкнул я.
– Есть, кэп! – отозвался он, вытянувшись.
Ну наконец-то! Открытия открытиями, но должна же быть дисциплина на судне…
… .
Слоны, на которой покоилась “твердь”, обнаружились буквально через пару часов. Ну… слоны не слоны, но что-то похожее: нечто, вроде огромной трехлапой “подставки”. Ну а сами слоны… правильно, они тоже стояли на чем-то. Но на чем – не разобрать, из-за очень плотного тумана, окружавшего эту часть “планеты” – сразу за “слонами”.
К вечеру я собрал весь экипаж. Хотя “экипаж” в данном случае слишком громкое название: кроме меня и Мишеля только Красавчик: наш старый корабельный кот, который, хотя и имел довольствие на моем судне, но правом голоса не обладал.
– Что скажешь? – поинтересовался я у астронавигатора.
– Поразительный результат! – отозвался тот. – Эта планета вращается, но по абсолютно нереальной орбите!
– Что это значит? – поинтересовался я.
– Это значит, что эта планета еще удивительнее, чем казалась вначале. Она… Она…
Его взгляд устремился на иллюминатор, я невольно скосил глаза туда же.
И понял, почему он начал заикаться. За “слонами” из тумана выступило еще одно космическое тело – неизмеримо большее, чем обнаруженная “планета”. И оно тоже не было шарообразным, скорее огромных размеров плоский диск.
– Боже мой, – выдохнул я. – Мишель, ты что-нибудь понимаешь?!!
– Космический корабль либо станция. Но размеры! – ахнул он.
– Погоди, но пробы грунта показывали, что в первом случае мы имели дело все-таки с планетой. Очень странной, но планетой. А это… Ведь это искусственное тело!
– Да, – прошептал он. – И притом хорошо экранированное: иначе бы мы обнаружили его раньше, чем планету. У меня… у меня есть гипотеза, кэп.
– Говори.
– Планета – это проба, срез, шлиф. В общем, не планета, а только ее часть. Отрезанная от лимона долька. Планеты – они все круглые, исключений не бывает.
– А что же тогда ЭТО, Мишель? – спросил я, уже догадываясь, что он ответит.
– Думаю, это микроскоп или что-то в этом духе. “Слоны” – держатель пробы, а диск – часть огромного механизма…
В это время курс нашего корабля самопроизвольно поменялся, и нас начало с неимоверной силой притягивать к поверхности прямоугольно-плоской планеты.
Рыча проклятия, я бросился к пульту управления и начал лихорадочно менять курс. Корабль не слушался. Было такое ощущение, что нас схватили огромным невидимым пинцетом, и теперь тащат на предметный столик, как редкое насекомое.
Когда я понял, что сделать ничего невозможно, то отвалился в кресле, скрестив руки на груди. Сказал, обращаясь к Мишелю, который даже не пытался мне помогать:
– Кажется, мы в ловушке. И связи нет… Вполне вероятно, что вскоре мы узнаем, проживает ли на этой планетке мсье Коперник, а также что он думает о строении своего мира.
Мишель попытался улыбнуться, но вышло как-то не очень.
И тогда я приказал ему:
– Тащи коньяк, самую старую бутылку. И закуску: для нас – сыр и буженину, для Красавчика – сардины. И не забудь прихватить пару анекдотов! Смех – последнее прибежище для таких, как мы, идиотов…
