Изгнанники. Роман. Часть 1. Глава 4-1

И вот третий закон.
Как только больше двух человек оказались одновременно в Собственном Мире, он становится рынком, открытым для каждого. Такой закон, все знают его, но что такое — знать? Чистый хозяин может ли помыслить каково это: холодный сквозняк мироздания, исчезновение двери? На время… Кому ты доверился? А если навсегда?.. И они больше не гости, и ты — не хозяин.
А вот малый закон.
Отняв чужой мир или жизнь, становишься хищником и теряешь Чёрного Дракона немедленно, навсегда.
 
 
Большие посиделки, обещанные Индиго на ближайшее время, были весьма и весьма важным для группы мероприятием. Их устоявшаяся форма и неукоснительная регулярность являлись заслугой опять-таки Беста, но в том уж никто не мог бы ему возразить. Каждый вечер и ночь они рассказывали друг другу Впечатления под дождями накопленные за день, переводя их из яркой, но смываемой памяти полудроида в обыкновенную память. В слова. Делая общим достоянием. И чем дальше, тем больше людей делились своей добычей охотно. Более полными становились рассказы, вдумчивыми, подробными. Не как поначалу. Они объединялись. Как их Чёрные Драконы для защиты подопечных, так они сближались, всё ясней понимая силу группы и важность знаний.
От будничных пересечений большие посиделки Беста, или Общая Встреча ради Слов, отличалась вот чем. Далеко не каждый, внезапно обнаружив себя Изгнанником, утратившим возможность создать Собственный Мир, на момент утраты имеет в своём уме, среди накопленных Впечатлений хоть какой-то язык, слова. Зачем? Образы к образам, порывы к порывам, а дроиды понимают без слов. Изгнанник мог быть полиглотом, собирателем наречий эпохи до дроидов, но не знать общего их эсперанто — языка… Таким порой он и вступал первый раз под своды пещеры: ведомый за руку, пересвистывающийся, перещёлкивающийся, как дроид, с чем-то незримым или же думая вслух. Не то, чтобы такое состояние являлось обычным, он и редкостью оно не было тоже. И Бест нашёл выход.
На Общей Встрече, сколько в пещерах находилось артефактов, способных удерживать воду связных Впечатлений, то есть любых сосудов вообще, столько и припасали заранее. Собравшиеся, все по очереди опускали в неё пальцы, кисти рук, распознавая, что там, про что Впечатление. Кусочками, так много не разглядеть. Они шёпотом проговаривали увиденное для себя, в общих чертах, чтобы не позабыть сразу, как высохнут пальцы. И после всех в ту же воду опускал руки новенький, держал там, смотрел, впитывал это Впечатление, а все говорили с ним, рассказывали, что он видит. Они проговаривали в словах то, на что он смотрел в это время, что впитывал с влагой. Таким образом, уже после одной Общей Встречи новенький мог сносно говорить. Но какую чушь они порой несли!..
Бывали исключения в тематике собраний. Ближайшую встречу Бест решил посвятить Пустому Чёрному Миру, прося рассказывать всё при всё, и достоверное, и выдумки, и свои мысли по поводу. За последний год, от одного сухого сезона до другого в Пустом Чёрном Мире группа потеряла девять, девять!.. человек, не новичков и не дураков. Ни про одного из них Бест не имел понятия, ни малейшего предположения: как!.. Как их угораздило попасть туда? Зачем?! По данному конкретно поводу он пребывал в бешенстве и тревоге.
Правда, в начале собрания для одного новичка у них была заготовлена чаша со смешанной водой нескольких простых Впечатлений.
На встречу с дроидом происходящее не походило ничуть. Холод, то замершее молчание ушли из стен. Сидели почти вплотную, болтали, перешагивали через головы, смеялись. Между людьми беспорядочно кочевала широкая чаша на ножке, та самая, с узором по краю, чернёной меди. Изгнанник, принимая её, окуная пальцы, не сдеживал улыбки, быстро шептал себе что-то под нос и передавал дальше, но не сразу, погодя… Видно, что самые простые впечатления, и видно, что собирал их Лелий, по замирающим в воде пальцам видно. Даже один человек на своей памяти не имел от него и плохого, грубого слова, не то, что обиды, даже рассказа о Впечатлении, способном огорчить.
Мурена прошмыгнула, проскользнула, просочилась в толпу и вынырнула рядом с Индиго. В руке она сжимала совсем маленький флакончик дивного голубого стекла, с пробкой. Он был полон.
— Ага, — сказала Мурена, — я успела и нашла тебя до торжественной части!
— Что такое? — Индиго был рад ей, всегда рад, и удивлён немного.
— Ничего особенного… Два глотка для тебя. А до утра долго, не люблю ждать, — она раскрыла ладонь. — О!..
— Что там?
— Помнишь, ты рассказал мне про чужой Собственный Мир, который тебе так понравился?
— Помню, конечно, — взгрустнул Индиго. — Хотел бы я хоть Впечатление подобное...
— Вот про это я и говорю, — кивнула Мурена, — помнишь, ты сказал, что там картинка на входе всегда меняется, каждый раз другая чуть-чуть? — тут она отвлеклась от темы, добавив: — А знаешь, что это значит? Там очень сложный Собственный Мир, такое создать не каждому дано… Да и с животным ты загнул. Артефакт, да, рисунок-проекция… Но животное — выдумки! Такого не бывает.
Индиго хотел возразить, поленился. С Муреной спорить! Он смотрел на флакончик.
— Так что там?
— Выпей!.. — весело отозвалась она. — Не то же самое, и вообще, маленький кусочек… Но очень похоже, по чувству, так...
Индиго открыл и выпил.
Он ощутил ветер, плеск воды, не лепетание дроидов, а самый обычный плеск воды о доски. Увидел водную гладь с уходящей рябью на плавном её течении. В отражении большое пятно, ярко-рыжее, разбитое ветром слегка. Индиго хотел вглядеться, когда снова заплясали на нём слепящие блики. Впечатление резко переменилось, перевернулось, и он откуда-то снизу, близко, вплотную увидел морду пушистого рыжего кота. С белой манишкой, с рыжими глазами. Кот охотился, любопытствовал. Уши его стояли домиком и наклонились вперёд, кончик хвоста подрагивал. Кот! Великолепный, огромный рыжий кот!.. Но флакончик Мурены был крошечный… Кот выгнулся, прижал уши и резко ударил лапой по воде...
— Кот! Рыжий кот! Мега-кот!.. Мурена, спасибо!
— Классный? — довольно спросила она.
— Не то слово!
— Я рада. Тише, начинаются церемонии...
Вокруг попритихли.
 
 
Новенький сидел рядом с Бестом, и, казалось, предпочёл бы сидеть за ним, а ещё лучше, держась за руку. С одного взгляда стало понятно, почему на тематической Общей Встрече Бест всё же решил уделить ему время, выглядел он плохо. Новенький — была девушка. Маленькая, как девочка, в светлом широком платье с поясом, прячущая лицо. Перед ними поставили чашу. Лелий поставил и мягко улыбнулся. Бест взял-таки её за руку, чтобы поднести эту руку к воде, кивнул головой, опусти, мол, в воду, и улыбнулся ей тоже. Девушка смотрела на него, молча, на свою руку в его руке, и осторожно самыми кончиками пальцев коснулась влаги.
Тут Индиго заново открыл для себя, как много у всех них с дроидами общего. Казалось бы, люди, толпа, должны говорить или по очереди или одновременно, сливаясь в неразличимый шум. Но в этом случае, как только пальцы девушки коснулись поверхности воды, весь зал наполнился голосами свободно переливающимися, не перебивая, переходя друг от друга, как перезвоном наполняется туман дроидов. Они повторяли ей:
— Это солнце… — светит солнце… — это блики солнца на воде… — это светит солнце… — это пятна солнца на лице… — это солнечные зайчики… — это вечер, солнце сквозь листву… — это в комнату заходит солнце… — это луч от солнца на столе… — это кто-то щурится от солнца...
Долго… Удивительная перекличка длилась и длилась. Ни Мурена, ни Индиго не успели потрогать Воды Впечатлений, так что они просто сидели и слушали.
Девушка опустила в чашу обе руки до запястий, вглядывалась зачем-то в неё, и заплакала вдруг. Индиго услышал, как сказали Бесту:
— Неправильно. Надо было сначала дать ей Чистую Воду забвения. Так без толку. Всё равно смоет. Баловство.
Бест нахмурился, хотел ответить, но передумал. Девушка откинулась назад, и оглядела зал пустыми ясными глазами.
— Лучше. Намного лучше, — сказала она в пространство.
— Выпей, — сказал ей Бест.
Индиго почувствовал зависть, даже ревность. И ещё почувствовал вслед за этим, что Лелий смотрит на него в упор, взглядом холодного дроида. Никогда не замечал раньше. Народ зашумел снова. Начиналась основная часть Общей Встречи, посвящённая Пустому Чёрному Миру.
 
 
А началась она с того открытия, что многие принесли с собой Впечатления, касательно этого мира, точнее блуждающего, непостоянного входа в него. А многие другие считали недопустимым их не только впитывать, но и смотреть. И оснований у этих, других, не было, но, почему-то их оказалось большинство...
— Кто хочет, смотрит. Кто не хочет, не смотрит, — разрешил коллизию Бест, и отказался принимать возражения.
Несмотря на глубокую древность Пустого Чёрного Мира, достоверных сведений о нём были крупицы, обычное свойство чужих миров, но уж ни как не рынков. Следующее имелось в наличии:
— Он пустой… Или был пустой?
— Он совершенно тёмный… Весь или только на входе?
— Он создан таким с самого начала, хозяин нарочно создал его таким… Зачем? Предполагая рынок заранее? В порыве отчаянья, не успевая создать ничего другого?
— Хозяин его никому не известен… Первый, теперешний, несколько?
— Хозяин единственный, кто ориентируется в темноте этого рынка… Во всяком случае, ни у кого больше такой способности нет.
— Многие заходили туда, ни один не вышел… Вот, сто процентов точная информация — ни один.
— Чёрные Драконы ненавидят приближаться к нему хуже, чем к побережью, и, когда вход располагается на земле, препятствуют всеми силами… Тут смешной момент. А как собственно телохранитель может помешать идти куда-то? Верный способ поговорить со своим драконом: направиться в сторону Пустого Чёрного Мира. Сначала дракон становится видимым и тащится сзади, потом догоняет, обгоняет, шипит, смотрит с упрёком. После начинает интересоваться, куда это ты направился и зачем… А потом ему даже можно задать несколько вопросов и получить ответы… правда, короткие, колючие и уклончивые… Ну, каков способ, таков и результат...
— На Белом Драконе нельзя залететь туда. Впрочем, они не летают и в любых других рынках за рамами, произошедших из облачных миров.
Вот и всё, что можно о нём сказать. Есть ещё предположение, выведенное логически:
— Ловят незваного гостя чрезвычайно просто, как на толкучке обычного рынка. Если коснулся товара, ты пропал, он достаётся любому, кто поднимет, а ты уже летишь в Собственный Мир продавца, где не будет даже секунды прежде, чем ты превратишься в то, во что он захочет… Или с тем же результатом оказываешься на подставке. Изгнанники, бывшие хозяева — самые большие хищники. Роль толкучки выполняет темнота. Это очень старый рынок. Должно быть, он заставлен весь артефактами, качающимися на своих подставках, дотронься до одного из них, и всё. Чем обезопасить себя? Разбрасывать горстями гальку вокруг, прислушиваться, обо что ударяется она? Звякнет ли торговая пирамидка? А если да, каких сокровищ на обмен искали? У зашедших теплилась ли надежда на успешный грабёж? Вдруг там хитро спрятан тайник коллекционера? Именно сейчас, вдруг он вышел? Но ведь никто не вернулся с добычей.
И касательно истории. Ещё есть сведения, полученные от дроидов. Их выменяли у дроида 2-1 на услугу. Тот был связан с семейством 2-2 Память-но-не-Плоть, принадлежал им, отчасти. Поэтому его словам и верят и не верят, ведь память бывает и о существовавшем и о придуманном. Но больше верят, очень уж похоже на правду. Дроид передал им Впечатление о том, как хозяин сам превратил в рынок Собственный, на тот момент, Мир. Его Впечатление, поэтому хозяин не виден. Виден мельком, в отражении морской воды.
Вот он выходит из темноты на свет, щурясь, подзывает Белого Дракона. Садится, летит над Великим Морем низко-низко, вглядываясь в толщу воды. Видит отмель, песок под лёгкими волнами, множество ракушек, перламутровых створок, раскрытых, разбитых и шепчет своему дракону: "Кружи...". Летает кругами и над скоплением их прыгает вниз. Там мелко, но вода Свободных Впечатлений оглушает его потоками образов, цветовых пятен, мыслей, чувств, вспыхивающих, уходящих сразу. За несколько секунд преодолев нерешительность, он опускает лицо под воду, вниз, и видит среди прочих одну крупную голубую жемчужину, ловит её нетвёрдой рукой, промахиваясь сначала. Встаёт. Зовёт снова, обнимает за шею своего Белого Дракона, подтягивается на его спину и летит обратно в Собственный — Пустой Чёрный Мир, дрожа от остаточного холода не испарившихся Свободных Впечатлений.
Дальше. От большого входа Центрального Рынка поднимаются в небо три Белых Дракона. Двое юношей летят в его мир рядом с ним. Какие тогда все были наивные! Они не изгнанники, а хозяева Собственных Миров, которые не увидят их больше. Двое светловолосых юношей, похожих, как братья. Они постоянно смеются и смотрят на него. Он не отпускает их внимания. Не даёт им шанса. Вот он оставляет своего дракона, ступив на край рамы, и церемониальным широким жестом приглашает их зайти внутрь. С любопытством и недоумением переглянувшись, они смотрят в кромешную темноту. Там нет ничего, только огромная рука ладонью вверх лежит за рамой так, чтобы можно было спуститься по ступенькам пальцев. Оба тоже оставляют драконов и, перешагнув через раму, плечом к плечу спускаются вниз. Хозяин идёт следом.
Всё. Три человека оказались в Собственном Мире, и он сделался рынком. Теперь обратно Собственным Миром он станет, только если в нём хоть на миг останется кто-то один, это закроет дверь снова… На такую ли немыслимую победу рассчитывали пропавшие в нём изгнанники? Не того ли хочет и бывший Хозяин, когда накопит несметных богатств?..
Трое внутри. Хозяин во мраке, в молчании отступает от них. На подставке, неуловимо покачиваясь, лежит большая голубая жемчужина. Чуть светится. Хозяин обмакнул её в Туманное Море дроидов, и разноцветные огоньки ещё играют на ней. Жемчужина, единственное, что видно во мраке. Гости зовут хозяина, но он не отвечает. Тогда один… Да, конечно. Один подходит с интересом, без страха и берёт её в руки. Чем он стал в следующий момент? Во что превратил хищник свою первую жертву прямо на пирамидке торга, как утративший, как делают только они? Ответы остались во мраке. Жемчужина падает вниз со стуком. Хозяин поднял, спрятал её маленький свет в руке, и наступила полная темнота.
Из Впечатления это всё. Такое длинное связное Впечатление можно обрести в начале ливня под грозовой тучей мира, уходящего целиком, или получить от дроида. Связность и была основным аргументом против доверия ему.
— А тот, второй, — добавил дроид, — так и ходит во мраке. Чтобы рынок оставался открытым. Как его удерживает там хищник, где заставляет блуждать, этого я вам сказать не могу.
Всё. Достоверно ли Впечатление они не знали, но, в любом случае, большего не имелось.
Индиго не был напуган. Он был дико заинтригован, что и обеспокоило Беста, просёкшего сразу. Интересы их снова разошлись. Индиго интересовало: ему, бывшему хозяину это зачем? Что он там чувствует, живя на ощупь? Что он создаёт из пойманных, такое ценное для него во мраке?
 

Похожие статьи:

Рассказы → Портрет (Часть 1)

Рассказы → Обычное дело

Рассказы → Потухший костер

Рассказы → Портрет (Часть 2)

Рассказы → Последний полет ворона