Дмитрия разбудили звуки боя, он сел рывком и машинально потянулся к своей дубине, готовый вступить в драку, но увидев, что происходит на самом деле, облегчённо выдохнул.
Циверия уже показалась над верхушками деревьев, она величаво всходила на безоблачное небо и уже начинала изрядно припекать. На недалёкой полянке увлечённо спарринговались Игорь и Тимур. Раздетые по пояс молодые люди наскакивали друг на друга, нанося удары из самых немыслимых положений, кружили на месте, ставили блоки в ответ на атаки, проводили подсечки и броски. Дмитрий невольно залюбовался красотой тренировочного поединка, с восхищением и завистью наблюдая за своими товарищами.
Бойцы вновь и вновь сходились в центре поляны, и когда схватка заканчивалась имитацией серьёзного удара или удачным броском, они снова расходились в стороны, и всё начиналось сначала. Почти всегда верх брал Тимур, после очередного поражения Игорь досадливо махнул рукой и не стал подниматься с травы, куда отправил его спарринг-партнёр:
― Как это у тебя только получается так быстро?!
― Не расстраивайся, Игорь! ― Тимур протянул товарищу руку, помогая подняться. ― Ты отличный боец, но я ведь не обычный человек, с этими навыками я уже появился на свет.
― Вот бы мне так, раз и сразу мастер! ― позавидовал Игорь.
― Ты ошибаешься, друг мой, подлинное мастерство оттачивается годами, через неудачи и боль, через тяжкий труд и жертвы в пользу дела. Только так твой опыт приобретает цену, силу и смысл. В моём же случае это просто знание, один из многочисленных навыков, заложенных в меня создателем ради достижения цели. Не забывай, что месяц назад меня вообще не было.
― Доброе утро! ― Дмитрий помахал рукой своим спутникам, и они приблизились к нему. ― Ну что, в Вастабан?
― Да, но не сразу, сначала рассмотрим наших врагов при свете дня, ― предложил Тимур.
Рептилоиды уже не выглядели такими пугающими и отталкивающими, как в момент первой встречи с ними, хотя сходство их лиц с мордами рептилий оказалось просто поразительным. Как и на всём теле, на черепе существ совершенно отсутствовал волосяной покров, тёмно-зелёная кожа лица имела мелкоячеистый рисунок. Под выпуклыми и широкими надбровными дугами, переходящими на боковые части головы, располагались большие миндалевидные глаза, абсолютно чёрные и лишённые видимых зрачков. Крупный приплюснутый нос, бравший своё начало от покатого лба заканчивался двумя продольными глубокими щелевидными ноздрями. Ушей как таковых не было, вместо них имелись лишь слуховые отверстия, обрамлённые невысокой кожистой складкой. Щёки были впалыми, как у сильно измождённого человека, рот большим, с очень тонкими прямыми губами. Разжав челюсти рептилоида при помощи ножа, можно было увидеть множество мелких острых зубов и розовый язык, раздвоенный на конце.
― А теперь давайте посмотрим, что у него внутри, ― предложил Тимур будничным тоном, словно приглашал товарищей позавтракать.
― В каком смысле? ― опешил Дмитрий.
― В прямом, вскроем его и посмотрим на внутреннее строение рептилоида.
― А это ещё зачем?
― Затем, что своего врага надо знать.
― Я не стану в этом участвовать.
― Как знаешь, ― Тимур достал из складок одежды нож с широким лезвием и проверил его остроту большим пальцем. ― Игорь, поможешь мне?
― Конечно, ― легко отозвался Корнев.
Тимур разрезал тонкую кожаную тунику рептилоида, обнажив узкую грудь с сильно выступающей вперёд грудиной, задержал руку с ножом на мгновение и сделал точный глубокий разрез от горла до паха. Из раны брызнула тёмно-вишнёвая кровь, Сафронов брезгливо отвернулся, Корнеев, наоборот, с интересом придвинулся ближе. Тимур действовал быстро и чётко, словно заправский патологоанатом с многолетним опытом работы, а Игорь подумал, что его новый знакомый, наверное, с одинаковой лёгкостью будет выполнять любое дело, если оно, конечно, включено в список способностей дарованных ему Гариком.
Через несколько минут грудная клетка рептилоида оказалась вскрытой, рассечённые рёбра отведены в сторону, а органы средостения открыты и готовы к осмотру. Тимур без тени смущения погрузил свои руки во внутренности чужака и начал ревизию.
― Странно, очень странно, ― бурчал он себе под нос, извлекая на свет вырезанные органы рептилоида.
― Что странно? ― попытался выяснить Игорь, но Тимур увлечённый работой не услышал адресованного ему вопроса.
― Ничего не понимаю, ― озадаченно молвил Тимур, продолжая копаться внутри у чужака, он был крайне внимателен и сосредоточен.
― Тимур, что не так? ― вновь напомнил о себе Игорь.
― Понимаешь, этот рептилоид устроен в точности, как мы с тобой. Ну, почти.
― И что же тут странного?
― А то, что он, скорее человек, чем рептилия.
― И ты находишь это странным?
― Само по себе это не странно, настораживает то, что мы должны были увидеть несколько иную форму жизни. И если Гарик ошибся, то…
Тимур замолк на полуслове и замер с открытым ртом и с лёгким рептилоида в руке. После изъятия части внутренностей, обнажился позвоночник чужака, и теперь было хорошо видно, что вдоль спинного хребта трупа тянется какой-то орган не свойственный человеку. Образование больше всего походило на белёсую сегментированную кишку толщиной в руку. Верхний конец органа заканчивался шаровидным утолщением размером с голову младенца, нижний, постепенно сужаясь и спускаясь вдоль позвоночника, уходил в малый таз. Из сегментов кишки выходили многочисленные отростки, некоторые из них были совсем тонкими, иные достигали толщины указательного пальца. Большинство отростков входили в позвоночник, протискиваясь между позвонков, но часть из них уходила к голове, тянулась к внутренним органам или спускалась в малый таз.
― Так вот ты где! ― воскликнул Гарик. ― Господа, позвольте вас познакомить с представителем расы разумных червей, а точнее разумных гельминтов.
― А в чём разница? ― поинтересовался Дмитрий. Преодолевая отвращение, программист тоже подошёл к анатомированному рептилоиду, закрывая лицо рубашкой.
― Гельминтами называют паразитических червей.
― Ты это искал?
― Да.
― Как ты догадался?
― В пакете информации, которую передал мне Гарик, имелись указания на разумных гельминтов. Сначала я подумал, что неправильно его понял, но теперь вижу, что не ошибся, ― Тимур ткнул червя остриём ножа и тот дёрнулся, изогнувшись змеёй, натягивая отростки, соединяющие его с телом хозяина.
Все, включая Тимура, рефлекторно отшатнулись в сторону.
― Он что жив?! ― Дмитрий отодвинулся дальше всех.
― Вероятно да, ― сообщил Тимур.
― Но ведь рептилоид мёртв.
― Значит и червь скоро погибнет, он относится к облигатным паразитам и не сможет выжить без своего рептилоида. На Земле подобные животные все свои взаимодействия с окружающим миром осуществляет за счёт хозяев, в которых живут.
― Подожди, я не понял, кто здесь разумен рептилоид или червяк? ― недоумевал Игорь.
― Если Гарик не ошибается, а я думаю, что он прав, то разумный организм именно гельминт. А рептилоид, скорее всего, неразвитое существо, вроде человекообразной обезьяны. Хотя не исключено, что на ранних этапах своего развития зверолюди обладали разумом, но потом контроль над их волей полностью перешёл к паразитам.
― Как же так? Ведь они одеты, вооружены и всё это они создали сами, а ты говоришь, что они неразумны.
― Всё может оказаться совсем не таким, как кажется. Представь себе двух человек помещённых в тяжёлые научно-исследовательские скафандры. Они видят друг друга, но не своими глазами, а посредством камер, установленных на корпусе, они могут говорить в окружающее пространство, но это будут звуки не их голоса, а вибрация мембраны громкоговорителя. Они двигают ногами и руками-манипуляторами, но приводят их в движение не своей мускульной силой, а за счёт приводов электромоторов. Человек внутри такого устройства думает, принимает решения и нажимает на нужные кнопки, а все действия производит машина. Примерно тоже происходит и в нашем случае, гельминт полностью контролирует движения рептилоида, видит, слышит и ощущает окружающий мир посредством его органов чувств и общается с другими гельминтами при помощи звуков речевого аппарата хозяина и жестов его тела.
― Как такое вообще могло случиться? ― Дмитрий был близок к шоку. ― Откуда взялись такие существа, как разумные черви?
― Сложно сказать, ― Тимур вытер нож пучком сухой травы. ― Вероятно, в каком-то неведомом нам мире возникли для этого благоприятные условия. Возможно, простой паразитический червь однажды научился входить в более тесное взаимодействие со своим хозяином, чем ему это было необходимо для существования. Научился видеть вместе с ним, слышать, ощущать запахи. В какой-то момент червь осознал себя, как личность и начал развиваться. Потом впервые попытался заставить рептилоида сделать что-то вопреки его воле.
― Это ужасно.
― Да. Для рептилоида.
Они закопали вскрытого чужака в подлеске, неповреждённый труп взвалили на верховую антилопу и зашагали в сторону Вастабана.
― Скажем местным про червей? ― спросил Игорь мнение товарищей.
― Думаю, что пока не стоит, ― ответил Тимур. ― Во всяком случае, широкой публике знать об этом точно не надо, толпа бывает непредсказуема.
