— А то, может… договоримся?
Парень смотрит на меня. Подмигивает. Что за манера, подмигивать, первый раз, что ли… нда-а, похоже из новеньких, молодо-зелено, такого и обобрать можно, как липку…
Делаю вид, что не понимаю.
— О чем… договоримся?
— Ну, вы меня не видели, я вас тоже…
— Ну конечно… вот так антиквариат через границу поперли, он меня не видел, я его тоже… хорошо живем…
Парень делает какие-то жесты, чего ты руками машешь, кто ж так деньги показывает…
— Ну что… пять лет с конфискацией…
Разыгрываю из себя строгого дядечку. Очень строгого. Парень бледнеет, как смерть, ой, люблю людей пугать, ой, люблю…
— Еще бы… сокровища такие везете, как из тысяча и одной ночи… картины… кубки золотые… я про такие всю жизнь мечтал, а вы…
— А-а, так давайте подарю! — оживляется, захлопотал, тэ-экс, надо хоть прозвонить, что за кубки, а то впарит хрень какую-нибудь копеечную…
— Вот это по-нашему… как это говорят… гора с горой не сходится, а человек с человеком сойдется, да?
Протягиваю руку к товару…
Протягиваю руку…
Протягиваю…
Что за черт…
Рука замирает скованная, артрит, что ли, или похуже что…
— Что с вами?
— Да… вы мне их вон, в сейф…
Парень тянет руки к кубкам, сгибается пополам.
— Ч-чего такое?
— Во, блин, скрутило…
— Бывает…
— Это, это… новая система правительственная… против взяток… только руку протянул, тебе хоп — и радикулит…
Посмеиваемся.
Мне почему-то не до смеха… почему-то…
— А ты где живешь?
— На луне.
— Да я серьезно.
— Тогда на Марсе.
Смеется. Шутит. Все они поначалу смеются и шутят. Ладно, дело привычное, захочет, сама потом скажет, где живет, с кем живет, зачем живет. Только чтоб не с мужем. Была у меня одна такая, за спиной у мужа со мной крутила, а муженек у нее десантник…
— Ой, киска, айда со мной…
Пьяная шпана хватает Лизу, этого еще не хватало, меня здесь нет, что ли…
— Ты чего, а?
— Да брось ты его, кисонька, айжа уэже с нами…
Что-то взрывается внутри, это есть у меня, завожусь с полобороота…
— Парни, вы чего попутали-то?
— Ой, какие мы смелые выискались, ну давай, чего, слабо?
И правда слабо, один на пятерых, только я уже не думаю, что один на пятерых, бью, как тренер учил, не понимаю, почему я лежу на земле, почему…
— Че, получил? Пошли, киса…
Что-то случается, тощий парень сгибается пополам, еще двое валятся на тротуар, один садится на корточки, сжимая голову, последний бежит куда-то в темноту ночи…
Бежит…
Смотрю на нападающих.
Мертвы.
— Что за черт… оборачиваюсь на Лизу, так только в ужастиках бывает, напали хулиганы, девушка на них посмотрела, они упали замертво…
— Ты… ты это… как?
— Слушай, чесслово, не я…
— А… как? По… чему?
Лизка сжимает мою руку, ну что ты, что…
— Слушай, честное слово, не я это… не я…
Киваю, ну конечно, где тебе, смотрю на Лизку, думаю, как бы расстаться по-хорошему, чтобы она меня в отместку не прибила, ведьма…
— Господин министр… у нас проблемы.
— Вы можете хоть раз прийти и сказать мне что-нибудь другое? Что на этот раз?
— Мы… мы не можем взять Джиннистан.
— Эту крохотную республику? Да не смешите меня, Соммерс. С нашим превосходством…
— Солдаты отказываются воевать.
— Я, наверное, ослышался?
— Солдаты отказываются воевать. Они просто побросали оружие и ушли. Они говорят… что не могут воевать…
— Соммерс, кто из нас сошел с ума, вы или я?
— Они сказали, что все равно не могут сделать ни единого выстрела.
— Все ясно, Соммерс, сошел с ума весь мир…
— Да, мой генерал…
— Да какие проблемы, слетать ему недосуг…
— Да мне-то досуг, а этих на кого оставлю?
— Это кого этих… а-а-а, ничего ты живности себе развел…
— Вот я про что и говорю.
— Ой, проблема прямо, можно подумать, убегут… куда они денутся. Улетят, что ли?
— Ну, так-то летать умеют… да я не про то, они ж друг другу глотки перегрызут, я их и то еле сдерживаю, без меня начнется… дым коромыслом.
— Полетят клочки по закоулочкам?
— Что клочки! Они знаешь, какие… тут на пепелище вернусь, не меньше.
— Так привяжи, долго, что ли…
— Чем их привяжешь… всех в кандалы заковать…
— Чего в кандалы, намордники надел, и все. вон, на распродаже по дешевке купи…
— Думаешь, сработает?
— Да что не сработает, я своих всегда так оставляю…
— А у тебя тоже есть?
— Давно уже.
— А у тебя какие?
— Ну вот, подъедешь ко мне, покажу.
— Ладно, давай, услышимся… конец связи…
— Говорили, что он ушел.
— Где… говорили?
— Ну, по телевизору в новостях сказали. Вроде как он ушел, нас на привязи оставил, чтоб не дергались…
Недоверчиво смотрю на Лизку, она что, новости смотрит… Что-то не нравятся мне девушки, которые новости смотрят, сегодня новости смотрит, а завтра в правительство пойдет, страной управлять…
— Ушел, нас на привязи оставил, чтобы друг друга не поубивали.
— А… вернется когда?
Лизка смотрит на меня, как на психа, я-то почем знаю, он мне не отчитывается.
Тоже верно. Лизка включает телевизор, вот, блин, точно сильно умная, не надо нам таких…
— …можно с уверенностью сказать, что для человечества наконец-то наступил золотой век, о котором мы так давно мечтали. Мы ждали этих времен с самого начала своей истории, можно сказать — мы заслужили эти времена ценой неимоверных страданий, кровопролитных войн, испытаний, выпавших на нашу долю. Мы наконец-то можем смотреть в будущее, с уверенностью говоря — больше на земле не прозвучит ни одного выстрела, больше не прольется ни одной капли крови…
— …ну, это он загнул что-то, — шепчет Лизка.
— Точно…
Яркая вспышка в ночном небе, грешным делом думаю — уже кто-то фейерверки пускает на радостях. Ладно, самое время, в честь…
Нет.
Это не здесь, не на земле, это там, там, в небе… Снижается что-то, все ближе, ближе к нам, голубые огни, падучие звезды…
— Он, что ли, возвращается?
— Похоже…
— Ну, счас начнется…
Кто-то и правда пускает фейерверки, встречает хозяина, вспомнил-таки про нас через семь лет, где он там был…
— Видишь, говорил я тебе, ничего без тебя не случится, как вертелась, так и вертится…
— Куда она денется…
— А я про что… Ну давай, хоть покажи мне, что тут у тебя как…
— Я сначала этих проведаю… неспокойно за них что-то…
— Точно, проведай, мало ли… заодно и мне покажешь, что у тебя там за живность…
— А… а где они?
Хозяин ходит, оглядывает землю, непривычно пустую, непривычно притихшую…
— А… где?
Хозяин оглядывает полуразрушенные города, руины дворцов, остатки мостов, заглохшие электростанции…
— Куда они… все?
Наступает на чей-то изглоданный скелет, вздрагивает. Еще скелет, еще…
— Кто их… так?
— Вон… следы…
— Где?
— Да вон же… треугольничками… вся земля истоптана…
— Это кто-то тут был…
— Да бывает… бродячие всякие твари припёрлись… у которых своей земли нет…
Хозяин не понимает. Начинает догадываться, еще не верит себе, еще… Набрасывается на гостя, которому только что клялся в вечной дружбе до конца вселенной и после…
— Намордники… намордники… Ненавижу тебя! Ненавижу! Ненавижу!
2014 г.
