По людной площади метался странный и убогий старик в засаленном рваном кафтане и отороченной поеденным молью мехом кролика красной конусообразной шапке. За спиной у него болтался видавший виды рюкзак, набитый, по всему видно, чем-то тяжёлым. Груз прижимал к земле и без того малого ростом старичка.
Вид бродяги был странен и неприятен для спешивших по своим предновогодним делам граждан. Каждый испуганно шарахался в сторону и спешил увернуться от цепких рук старика, норовящих схватить прохожего за одежду. Бедолага сильно хромал, и поэтому любой без особого труда уходил от преследования, всего лишь ускорив шаг.
— Подождите! Стойте! — отчаянно взывал к окружающим хромой. — Возьмите подарки!
Чаще всего люди хмурились и отводили глаза. Лишь изредка кто-либо недоуменно притормаживал.
— Какие подарки? — спрашивал кто-либо.
— Отличные подарки! — оживлялся чудик и скидывал к ногам свой рюкзак. — Счастье, здоровье, любовь! Не пожалеете!
— Вот это счастье? — недоверчиво морщил носик народ, начинающий собираться, как это водится, возле чего-то интересного.
— Да! Да-да! — суетился дедок и пластмассовым совочком отсыпал счастье из большого холщового мешка в неаккуратно свёрнутый из серой бумаги кулёк. Счастье выглядело, как обычный речной песок. — Нужно рассыпать по дому обязательно до наступления Нового года, и с боем курантов счастье придёт в вашу семью!
— Фи! — брезгливо отворачивалась полная дама в пышном лисьем воротнике. — Не хочу я эту грязь по квартире раскидывать!
Здоровье было похоже на сажу и оставляло чёрные пятна на руках старичка. Любовь напоминала перья из бабушкиной подушки, свалявшиеся и серые. Они становились ещё серее от прикосновения перепачканных здоровьем ладоней ненормального.
— Зачем же вы перья пачкаете? — спросил подошедший высокий молодой человек в строгом чёрном пальто. — Они же грязные стали. Кто их возьмёт?
— Подумаешь, немного измазал, — обиделся старик, — да разве любви помешает толика здоровья?
Люди крутили пальцами у висков, пожимали плечами и уходили по своим спешным предновогодним делам: кто-то ещё не успел купить подарок, кто-то торопился домой к праздничному столу, а кто-то направлялся в украшенный разноцветными гирляндами ресторан. Но никто подолгу не задерживался около дедова рюкзака, и все как один дружно отказывались от протянутых тощими стариковскими руками серых кульков с непонятным содержимым.
И только молодой человек в пальто продолжал стоять рядом, с любопытством наблюдая за манипуляциями старика.
— А сколько стоит вот это? — молодой ткнул пальцем в кулёк с песком.
— Да ты что?! — изумился дед. — Разве счастье можно купить за деньги? Это подарок!
— Ну и что, что подарок? Любой подарок тоже имеет свою цену. — возражающий обвёл рукой площадь, вокруг которой сверкали ярко украшенными витринами многочисленные подарочные магазины. — И чем дороже, тем лучше. Кому же захочется принимать дешёвые подарки? А тем более, бесплатные.
— Нет! — решительно заявил старик. — Я Дед Мороз, и я не могу продавать то, что обязан дарить людям просто так!
— Ха! — удивился юноша. — Дед Мороз? Не похож! Дед Мороз, он высокий, красивый, с бородой, вон как тот.
Старик повернул голову в сторону витрины, где стоял манекен, одетый в костюм новогоднего волшебника, и с грустью произнёс:
— Эти все ряженые. Я один настоящий.
— А давайте я вам помогу! — предложил юноша после недолгой паузы. — У меня есть диплом мерчендайзера. В этом году получил.
— Ты, верно, умный, коли такие слова знаешь. Но чем это мне поможет?
— Я умею продавать. Я знаю, как подать товар, чтобы его купили.
— Но я же не продаю... Дарю.
— Неважно! Принцип одинаков. Вот смотрите! — и молодой человек деловито взялся за тесёмку рюкзака. — Во-первых, упаковка. Она должна быть презентабельной. А это что?
Он вынул мешок, на котором белела косо приклеенная бумажка с надписью «Щасте».
— Счастье! — ответил Дед.
— Ага! А это, значит, «Здарове» и «Любоф».
— Они самые. Здоровье и любовь. Это я подписал, чтобы случайно не перепутать.
— Вот именно! Потому и не берут, что сами подписали. Нужно купить красивую упаковку. И вот это, — дипломированный мерчендайзер указал на кособокие кульки из серой бумаги, — заменить на красивые коробочки, перевязанные розовыми ленточками.
— Розовыми? — отрешённо переспросил Дед Мороз.
— Розовыми! Во-вторых, продавец. Как вы выглядите?
— Как я выгляжу? — эхом отозвался старик.
— Плохо! Вы продаё... предлагаете здоровье и счастье, а сами не выглядите ни здоровым, ни счастливым. Разве это вызовет доверие у потенциального покупателя? Ну, получателя товара.
— Так всё правильно! — загорячился дедушка. — Я цельный год с помощью волшебства заряжал в эти мешки здоровье, счастье, любовь. Откуда бы я это взял? Только у себя. По крупицам, по толикам отнимал у себя здоровье это, счастье, опять же, усиливал ворожбой, насыщал, пропитывал. Это ведь моё предназначение — дарить людям счастье, любовь и здоровье.
— А что вы сами не можете своё снадобье принять?
— Ни-ни! Ни в коем разе! Для меня счастье — это людям давать. Только один день в году волшебство действует. А когда люди станут счастливы, здоровы и любимы, тогда мне всё моё и вернётся! Так было испокон веков. Я ведь раньше тоже был таков, — он махнул в сторону витринного Деда Мороза, — но теперя времена другие. Не берут... Вот и не возвращается ко мне оно. Так скоро совсем сгину...
Жалкая фигурка, сгорбившись, сидела на рюкзаке.
— Дедушка! — помолчав минутку, продолжил молодой человек. — Вы правильно говорите — времена другие. Поэтому и действовать нужно по-другому! У меня к вам коммерческое предложение! Вот моя визитка.
Дед нерешительно взял прямоугольный кусочек бумаги, повертел его в руках и засунул за отворот шапки.
— В следующем году позвоните мне немного пораньше, в начале декабря хотя бы. Привозите товар, я договариваюсь с престижными магазинами, они берут товар на реализацию. Упаковку и рекламу заказываю за свой счёт. И всё! За месяц не только всё распродадим, но и ещё закажем!
— Какой распродадим? Нельзя продавать! Говорю же! Только даром!
— Так вы и отдадите даром. Продавать будут магазины. Им же нужно зарабатывать. И я тоже свою долю получу.
Старик печально смотрел на юношу и качал головой. Площадь почти опустела.
— Нельзя так, нельзя! — бурчал старик под нос. — Только даром! Только я сам. Только в последний день года. Не будет волшебство работать иначе.
— Ну, смотрите... — молодой глянул на часы. — Ого! Мне пора. Подумайте. Времена другие. Сейчас никто даром подарки не дарит. Ценность подарка в цене. А будет работать или не будет — это неважно. До свидания!
— Подожди! — поднял голову Дед Мороз. — Ты что же, ничего не возьмёшь? Уважь старика...
— Хм... Здоровье и любовь у меня есть, а счастье... На счастье заработаю! А впрочем, давайте! — последнюю фразу он добавил, видя как сгорбился и словно ещё более уменьшился в размерах его собеседник.
— Вот и хорошо! — старик суетливо вскочил и высыпал в кулёк добрую половину «щастя» из мешка. — Рассыпь по дому и ровно в полночь...
— Понял, понял, — ответил юноша уже на ходу.
Он снова посмотрел на часы и, ускорив шаг, направился в сторону новостроек. Мусорный бак в ближайшем дворе разочарованно охнул от попадания тяжёлого пакета с песком.
Одинокой согбенной фигуркой сидел старик на рюкзаке посередине площади. Завывал ветер, гонял по земле фантики от конфет и теребил жиденькую бородку. Над страной раздался бой курантов, сопровождаемый вспышками фейерверков со стороны многоэтажных новостроек. С каждой вспышкой фигура сидящего становилась бледнее, прозрачнее, подобно тому как исчезает с рассветом отражение комнаты в светлеющем оконном стекле.
— С новым годом! — площадь вдруг наполнилась весёлыми людьми, которые радостно звенели высокими фужерами, танцевали и втаптывали в снег белый прямоугольничек бумаги с трудноразличимой теперь надписью «мерчендайзер».
