Настоящий перескок

— Настоящий перескок — это… — сказал Кутерьмин и сделал паузу, преисполненную значимости того, о чем он говорит, значимости поистине невероятной.

— Это что? — спросил Леша Камешкин, когда пауза, как ему показалось, излишне затянулась.

Кутерьмин важно поведал:

— Настоящий перескок — это когда заранее даже не представляешь, как ты его совершишь!

Они шли по улочке, асфальтово тянувшейся мимо каких-то промышленных предприятий, — тонкий, как ствол сосны, Леша Камешкин и весь в ореоле загадочности приземистый Кутерьмин.

Камешкин машинально почесал подбородок, отметив про себя, что надо бы побриться на днях:

— Довольно необычное определение.

— В том-то и суть! — Кутерьмин покровительственно глянул на Камешкина. — Это и есть главная гарантия того, что перескок пройдет так, как надо — то есть, будет благополучно завершен.

— Вы в этом точно уверены?

— Абсолютно.

— Почему?

— Вы не первый, с кем нам довелось работать. Все предыдущие организованные нами перескоки прошли безупречно.

— Правда?

— Да.

— Но почему нельзя быть в курсе того, как будешь этот перескок совершать?

— Легко объясню. Вам ведь известно, что, когда предпринимаешь какое-либо новое дело, не надо никому об этом рассказывать? Иначе, как правило, все пойдет наперекосяк.

— Да, это вроде именно так. А при чем здесь перескок?

— Да при том, что перескок — не просто что-то новенькое, скажем, к примеру, некое изобретение или фантастический рассказ…

— Кстати! Я пишу фантастические рассказы!

— Потом когда-нибудь сбросите их мне на флешку. Почитаю на досуге… Что касается перескока, то это — гораздо большее! Это — возможность перехитрить действительность, дабы перескочить в иную ее область — с другими, более благоприятными условиями пребывания. Перескок надо обустроить так, чтобы он происходил совершенно неожиданным образом даже для осуществляющего его. Неожиданным — лежащим за пределами его привычной колеи жизни. Потому-то вам и надо было воспользоваться услугами нашей фирмы. Она разработала для вас план перескока, который будет состоять из последовательности событий, непривычных для вас. Вы о них заранее ничего не будете знать. Тем самым обеспечивается то, что эти события выпадают из вашей обычной действительности, да и приводят вас эдак невзначай в другой регион этой самой действительности, туда, куда вы хотите. Ведь куда-то хотите?

— В Голливуд, — скромно поведал Камешкин.

— Да легко!

— Но только, — решительно произнес Камешкин, — озадачивает предстоящее участие в каких-то загадочных событиях.

— В любой момент действительность может их вам преподнести.

— Это-то так… Но…

— Да не волнуйтесь. Никакого криминала не будет. К тому же, если вам не понравится, вы в любой момент можете прекратить перескок и вернуться в обычное русло.

— Надеюсь, что до этого не дойдет.

— Можете быть спокойны. Наверняка не дойдет. Есть еще какие-нибудь вопросы?

— Да… Ваши услуги, наверное, немало стоят?

— Причем весьма даже очень.

— Но у меня больших денег нет.

— Ничего страшного. Заплатите нашей фирме потом. Когда деньги у вас появятся.

— А они появятся?

— Обязательно. Ведь перескакиваете вы не куда-нибудь. В Голливуд!

— Вообще-то да… И — все-таки. Если даже в Голливуде я не смогу собрать достаточную сумму?

— Не беспокойтесь. Уж где-где, а в Голливуде деньги водятся. Причем в изрядном количестве.

— Наверное, вы правы…

— Можете не сомневаться. Уж в чем-чем, а в получении прибыли я разбираюсь.

— Так сколько стоит перескок?

— Всегда по-разному. В зависимости от обстоятельств. В вашем случае определимся так. Вы согласны отдать нашей фирме половину вашего первого голливудского гонорара?

— А это сколько?

— Вы кем хотите в Голливуде быть?

— Сценаристом.

— Ну, вот… Значит, ваш первый гонорар там составит несколько тысяч. Половина от нескольких тысяч — тоже несколько тысяч. Вполне нормально.

— Вот как? Для меня, конечно, это огромные деньги. Но для вас?

— Для нас это действительно ерунда.

— Но, тем не менее, вы все-таки беретесь за разработку перескока для меня. Как же так?

— Не буду доводить до вашего сведения совершенно конфидециальные соображения, касающиеся стратегии и тактики деятельности нашей фирмы. Скажу  только, что очередной раз потренироваться в организации перескоков пойдет ей явно на пользу… Так, значит, вы согласны расплатиться с нашей фирмой половиной вашего первого голливудского гонорара?

— Согласен. Если, конечно, получу его.

— Получите-получите! Наша фирма пустяками не занимается... Ну, а теперь — давайте приступим таки к осуществлению вашего перескока.

— Что мне для этого надо делать?

— Ничего особенного. — Кутерьмин остановился и с нескрываемым самодовольством показал рукой вперед: — Идите вдоль по этой улице. Вскоре начнутся события с вашим участием, в которых действуйте по обстоятельствам. Но при этом не забывайте о главной вашей задаче — попасть в Голливуд.

— Это и будет перескок?

— Да еще какой! Эх, я просто искренне жалею, что это не мой перескок!

— Даже так?

— Ну, естественно! Ведь мы подготовили его вам по самому наивысшему разряду. Таких незабываемых увлекательных — и совсем не опасных! — приключений вы, пожалуй, нигде больше не найдете.

— Ну, тогда до встречи.

— Успеха. Помните: вас ожидает Голливуд!

И Камешкин пошел — к, как обещал Кутерьмин, непременному попаданию в Голливуд.

Сделав несколько шагов, Камешкин отметил про себя, что он не очень-то волнуется. А чего, собственно, волноваться? Все должно получиться наилучшим образом. Не зря ведь у фирмы, которую представляет Кутерьмин, такие высокие расценки за разработку перескоков. Наверняка эти перескоки самого высшего качества.

Улочка стала просторнее. Теперь половину ее ширины занимал мощеный крупной плиткой скверик. Вполне уютный, но только густо усыпанный обломками веточек. Это почему-то придавало обстановке оттенок какой-то странноватой реальности.

«А не есть ли сие впечатление признаком того, что перескок уже начался?» — задумался Камешкин и, преисполнившись решительности, смело пошел дальше.

У фонтана без воды к нему вдруг подбежал круглолицый мужчина:

— Теперь все будет превосходно!

— Почему? — не понял Камешкин.

— Да потому, что вы пришли.

— И что?

— Значит, я смогу таки продать бассейн!

— Какой бассейн? — еще больше удивился Камешкин.

— Ну… тот самый! Который я построю.

— Где?

— Где скажете!

— Я скажу?

— А  то кто же?

— Не знаю.

— Гм… Начинаю подозревать, что что-то здесь не так.

— А как должно быть?

— Совсем недавно моими шедеврами непревзойденного воздвигателя бассейнов для вилл заинтересовался один состоятельный покупатель. Это он сказал мне по телефону. Я назначил ему встречу здесь — дабы он мог ознакомиться с моим произведением. Видите этот фонтан? Вот это мое выдающееся произведение и есть!

Камешкин еще раз посмотрел на фонтан. Фонтан как фонтан: большая гладкая поверхность с барьерчиком вокруг и торчащим в центре разбрызгивателем.

— Так вы приняли меня за этого покупателя? — догадался Камешкин.

— Да.

— Вы обознались. Я — не тот покупатель.

— В самом деле? — пригорюнился воздвигатель бассейнов.

— Уж чем-чем, а бассейнами для вилл я точно не интересуюсь.

— И как же мне быть? Покупатель-то не появился…

— Может, еще появится.

— Что-то сомневаюсь. Я жду его тут уже довольно долго.

— А если он не нашел это место?

— И бродит где-то по окрестностям, в то время когда я здесь?! Ну, нет! Я так не согласен! Раз уж я выбрался сюда из своей деревни Лопуховки, то обязательно продам свой бассейн. Хоть кому-нибудь! Ни за что не успокоюсь, пока не найду таки на него покупателя! Можете мне поверить. Это вам говорит не кто-нибудь — а сам Федор Портретов собственной персоной! Вы по профессии, случайно, не журналист?

— А… зачем вам это знать?.. — осторожно спросил Камешкин.

— Да дело в том, что надо бы написать рекламную статью в газету — про то, какие выдающиеся бассены я воздвигаю.

— Вообще-то я пишу рассказы про неизведанные явления.

— Так это то, что нужно!

— Да?

— Ну, естественно! Напишите рассказ про мое творчество. Это будет как раз по вашей специализации. Потому как мои шедевры — вполне даже очень неизведанные явления природы...

— Гм.

— Да беритесь за написание! Беритесь! Получите щедрое вознаграждение.

— Вы серьезно хотите, чтоб совершенно незнакомый вам человек написал про ваши произведения?

— Незнакомый, говоришь? Тебя как звать, незнакомец?

— Леша Камешкин.

— А я — Федор Портретов. Ну, вот! Познакомились, стало быть. Так что теперь не вижу никаких причин, препятствующих тому, чтобы вам взяться таки, да и написать шикарный рассказ о моем созидании бассейнов. Пожалуй, это даже лучше, чем рекламная статья. Рассказ! Да, рассказ — это здорово!

«Надо соглашаться, — подумал Камешкин. — Потому как, скорее всего, это уже происходит перескок».

— Я напишу про ваше творчество, — сказал он.

— Ну и превосходно! — повеселел Портретов: — Значит, с писателем вопрос улажен. Осталось продемонстрировать ему в действии то, как я свои бассейны распродаю! Пошли!

— Куда?

— Да все равно! Это абсолютно без разницы. Пойдем, к примеру, в том направлении, в котором вы шли. Там-то и посмотрите, как я умудряюсь своими бассейнами торговать!

Портретов решительной поступью двинулся прочь от фонтана:

— Не отставайте, писатель!

«Ни в коем случае, — подумал Камешкин. — Ведь это, наверное,  уже перескок. Надо следовать по нему…»

За сквериком обнаружилась еще одна улица — с основательными старинными особняками за чугунными решетками оград.

— Эге! — сказал Портретов.

— Что такое? — насторожился Камешкин.

— Наблюдается самое что ни на есть удачненькое.

— То есть?

— Видите двухэтажный синий автобус у обочины?

— Да.

— Он явно не предприятия городского общественного транспорта.

— Возможно, принадлежит какой-нибудь организации?

— Но что он здесь делает, на задворках глухой улочки?

— Причин может быть сколько угодно.

— А я склонен предполагать, что это — тот самый шанс, который я ни за что не упущу! Готовьтесь записывать абзацы в вашем рассказе. Сейчас вы увидите, как изумительно я нахожу покупателей своих бассейнов. За мной!

Не успели они подойти к автобусу, как из открытой передней двери того выскочил неловкий растрепанный невысокий господин в офисном коричневом костюме:

— Вот вы где!

— Да, мы тут, — не стал отрицать очевидного Портретов.

— А я уж думал, что приехал на своем автобусе не туда, куда надо…

— Не сомневайтесь. Вы прибыли правильно! Вам надо именно сюда.

— Уверены?

— Совершенно! Ведь вы кто?

— Игорь Закулисов, музыкальный продюсер.

— Ну вот! Значит, вы попали по адресу. Поэтому сразу же спрошу: у вас какой бассейн на вилле?

— На которой?

— У вас что, их несколько? — оживился Портретов.

— Три.

— Превосходно!

— Но не совсем.

— Почему?

— Вот вы сказали, я и призадумался: а ведь, действительно, ни на одной из моих вилл нет ни одного бассейна.

— Не беда!

— Вы так считаете?

— Да! Потому что вам исключительно повезло. Будет у вас бассейн. Даже три! Теперь-то вы сможете наконец-то обзавестись бассейнами. Причем безукоризненного исполнения. Причем в ничтожные сроки. Потому как перед вами — не кто иной как сам Федор Портретов — выдающийся воздвигатель бассейнов!

— Вообще-то, — вдохновенно сообщил Закулисов, — бассейны на виллах мне, пожалуй, пригодятся.

— Ну, вот и превосходно! Когда приступим?

— Эх! Бассейн — это, конечно, замечательно, но… Но есть некое обстоятельство…

— Какое такое обстоятельство? — Портретов потряс головой, словно отгоняя куда-то прочь это некое обстоятельство.

— Мне необходимо срочно завершить одно свое дело. Небольшое, но безотлагательное…

— А после этого мы сможем заняться бассейнами?

— Если вы не возражаете.

— Ну, тогда все превосходно.

— Вы так считаете?

— Да.

— Так значит, у меня будет свой бассейн на вилле? — с надеждой произнес Закулисов.

— Целых три, — напомнил Портретов.

— Эх! Это просто замечательно!.. А вы никуда не исчезнете?

— С чего бы это вдруг?

— Ну… Пока я буду завершать свое срочное дело, вы точно никуда не уйдете?

— Так и быть, побуду с вами. Причем вместе со своим биографом, — широкий жест в сторону Леши, — весьма знаменитым писателем Камешкиным.

— Даже так?

— А то как же! У меня все превосходного качества!

«Вот оно как, — подумал Камешкин. — Наверное, в перескоке запланирована встреча с Федором Портретовым, который везде ищет, кому бы продать бассейн, а также всегда ищет журналиста, чтобы тот написал рекламную статью. И, как становится очевидным, весьма результативно отыскивает. Вот ведь как складно получается… Только пока неясно: каким образом это приведет в Голливуд? Ну, что ж, посмотрим-посмотрим. В смысле — поучаствуем…»

— А я-то сперва решил, — сказал Закулисов, — что вы — тот самый кинорежиссер, с которым у меня назначено рандеву где-то, насколько я понимаю, тут в окрестностях.

— В окрестностях, говорите? — намекнул на явную расплывчатость расположения точки рандеву Портретов.

— Ну да! Я в них слегка заплутал. Но искренне полагаю, что нахожусь весьма даже рядом с назначенным местом. Тот самый кинорежиссер Бутиков где-то совершенно поблизости. Надо лишь как следует его поискать, и он непременно найдется!

— Я что, настолько похож на кинорежиссера, что вы приняли меня за него?

— Да кто его знает, как он выглядит, настоящий кинорежиссер!

— Полностью с вами согласен.

— Да?

— Да.

— Вот я, когда увидел вас, и обрадовался тому, что вы — это, скорее всего, тот самый кинорежиссер Бутиков. В лицо-то он мне не известен.

— Но как же, в таком случае, вы его узнаете?

— Вспомнил! — чуть не  подпрыгнул Закулисов. — У него с собой должна быть толстая сиреневая папка. В ней он принесет сценарий.

— Сценарий чего?

— Будущего фильма, конечно.

— Ну да, разумеется.

— А я-то про папку ненароком подзабыл, но сейчас-то вспомнил! И, поскольку у вас нет с собой толстой сиреневой папки со сценарием, то, значит, теперь я совершенно точно понимаю, что вы вовсе не кинорежиссер Бутиков.

— Я воздвигатель бассейнов Портретов, — напомнил Федор.

— Да-да. Только никуда не уйдите, пока я улаживаю дело с Бутиковым.

— Годится!

— Тогда прошу вас в мой автобус, и тотчас же будем трогаться.

— Ладно. Тронемся.

Портретов и Камешкин залезли в автобус. Закулисов взгромоздился на место водителя, пощелкал тумблерами на панели управления.

И они поехали.

Закулисов, пригнув голову, поглядывал: где же тот самый кинорежиссер Бутиков?

— У меня такое предчувствие, — промолвил он, — что мы едем в правильном направлении.

— Положимся на вашу интуицию, которая, понадеемся, приведет нас таки к Бутикову, — сказал Портретов.

— Никуда он не денется! — воскликнул Закулисов.

— Откуда такое мнение?

— Так ведь у меня же настолько важное к нему дело, что назначенное рандеву просто не может не состояться!

— Гм. Занятно вы рассуждаете.

Автобус довольно резво, но в то же время плавно поколесил вдоль по улице.

— Быстрее нельзя, — пояснил Закулисов.

— Почему? — на всякий случай поддержал разговор Портретов.

— Можем Бутикова прозевать.

— Не прозеваем, — успокоил Портретов.

— Вы так считаете?

— Да. Вон он, ваш Бутиков...

— Где?! Где?!

— У того зеленого дома.

— А ведь действительно! Я тоже кого-то там вижу. Верзилу с суровым взором… Но почему вы решили, что это тот самый Бутиков?

— Так у него толстая сиреневая папка в руках.

— Эх! И как же это я сам не заметил? Ну, ничего! Еще потренируюсь в наблюдательности…

Автобус — все так же плавно — увеличил скорость.

До Бутикова оставалось всего ничего, как вдруг…

Бутиков узрел, что на него мчится некий автобус…

На лице Бутикова отразилась озабоченность…

Бутиков развернулся и  ретиво принялся удирать…

— Но куда же он?! — сильно изумился Закулисов.

— Судя по всему, драпает от автобуса, — констатировал Портретов.

— Но почему?

— Очевидно, не хочет с ним столкнуться.

— Я бы тоже не захотел… Но я же и не собираюсь с Бутиковым сталкиваться!

— А что вы собираетесь?

— Только подъехать к нему.

— Наверное, он об этом не догадывается.

— И как же быть?

— А покричите ему, — посоветовал Камешкин.

— Так и поступлю… — Закулисов высунулся из окна и воскликнул: — Эй! Стой!

Бутиков побежал еще шустрее.

— Не хочет останавливаться, — посетовал Закулисов.

— Это роли не играет, — глубокомысленно изрек Портретов. — Лишь бы он не сообразил…

— Чего не сообразил?

— Что по дороге автобус запросто его догонит. Но можно легко ускользнуть, если убраться от дороги в сторону…

Однако Бутиков доказал, что кинорежиссеры обладают сообразительностью: взял да и юркнул в боковой переулок — узкий и кривой.

Не медля, Закулисов направил автобус туда же.

— Пройдем ли тут? — засомневался Портретов.

— Сейчас проверим! — Закулисов вцепился в руль.

Автобус понесся по переулку…

— Осторожно! — предупредил Камешкин. — Поворот!

— Постараюсь поаккуратнее, — пообещал Закулисов.

Автобус прошел поворот вполне успешно, хотя и чуть не коснувшись бортом о дощатый забор. Но не коснувшись же!

— Пока что преодолеваем изгибы переулка нормально, — сообщил Закулисов.

— А Бутиков знает, что вы прибудете на автобусе? — спросил Камешкин.

— Вообще-то нет… — озадаченно промолвил Закулисов.

— Потому и драпает теперь, — сделал вывод Портретов. — Как же вы договаривались встретиться?

— Он должен держать в руках толстую сиреневую папку…

— А вы?

— А я должен подойти к нему и спросить, не он ли кинорежиссер Бутиков?

— И всё?

— И всё?

— Вот видите. Договаривались подойти, а сами — подъехали!

— Эх! Сейчас-то я понимаю, что надо было предупредить Бутикова, что я буду на автобусе…

— Остается одно.

— Что?

— Еще раз покричать Бутикову — о том, что вы Закулисов.

— Ладно, попробую… — Закулисов опять высунулся из автобуса и завопил: — Бутиков! Это я, Закулисов!

Бутиков резко метнулся вправо: сиганул через канаву и устремился по простирающейся перед ним ровной зеленой лужайке.

— Наверное, не расслышал, — сделал вывод Закулисов, вертя руль.

Автобус подскочил на канаве и тоже вырвался на лужайку.

Отдавая себе отчет в том, что он сейчас занят в захватывающей погоне, Камешкин в то же время думал: «Неужели это запланированная часть перескока?.. Но как такое можно запланировать?.. Наверное, можно, если за приличное-то вознаграждение… Но только как все это приведет в Голливуд, до сих пор остается непонятным…»

Лужайка, как выяснилось, была обильно уставлена большими щитами с фотографиями различных пейзажей. Это позволяло предположить, что Бутикову удастся все-таки убежать: он торжествующе скрылся в лабиринте из щитов.

— Ваше рандеву, похоже, отменяется, — хмыкнул Портретов.

— Это почему? — рассердился Закулисов.

— Автобус-то здесь не проедет…

— Еще как проедет! — И Закулисов газанул...

Автобус на огромной скорости врезался в щит! Тот разлетелся в стороны лохматыми кусками…

Автобус помчался дальше, сбивая попадающиеся щиты...

До Бутикова оставалось совсем ничего. Он обернулся на бегу… Эх-х, лучше бы, наверное, он этого не делал. Потому что когда опять посмотрел вперед, то вдруг уразумел, что пока оборачивался, успел вплотную приблизиться к распростершейся преграде: прямо перед ним был… бассейн — мраморный, с поблескивающей водой, с шезлонгами и столиками вокруг и с плавающими надувными матрасами…

Бутиков хотел остановиться. Но это у него уже не получилось — слишком быстро бежал: повалив шезлонг и столик, он со всего разгона плюхнулся в бассейн...

— Стоп! — торопливо посоветовал Портретов.

Закулисов изо всех сил нажал на тормоз…

Автобус с резким визгом замер буквально в нескольких миллиметрах от края бассейна.

— Такое вот рандеву… — пробормотал Закулисов, наблюдая за тем, как в бассейне барахтается тот самый кинорежиссер Бутиков, — посреди густо покачивающихся на волнах бумажных листов.

Когда Закулисов, Портретов и Камешкин вышли из автобуса, Бутиков спросил из бассейна:

— Вы чего за мной гнались?

— Да ведь это же я! Закулисов! — прозвучало в ответ.

— Ну и что? Все равно не понимаю: зачем было переть на меня на автобусе?

— Это я так к вам подъезжал.

— Ну, хорошо, что хоть с этим-то разобрались.

— А с чем еще надо разбираться?

— С нашей предстоящей совместной работой. — Бутиков выбрался из бассейна.

— А с ней что-то не так? — весьма запереживал Закулисов.

— Еще бы! У меня с собой была сиреневая папка.

— Со сценарием будущего фильма?

— С ним.

— Но вот же она, сиреневая папка, — у вас в руках.

— Папка-то со мной. Но вот ее содержимое…

— С ним что-то приключилось?

— Даже очень. — Бутиков кивнул на бассейн: — Вон оно, в бассейне!..

— То множество бумажек, которые сейчас плавают в нем?

— Верно. Эти плавающие бумажки и есть тот замечательный сценарий, с которым мы намеревались работать.

— И как же быть?

— Ничего не остается как попробовать вытащить их оттуда. Ведь сценарий-то — в одном экземпляре… — Бутиков шагнул к бассейну.

Закулисов удержал его за плечо:

— Погодите!

— Что? Есть иные конкретные предложения?

— На то я и музыкальный продюсер, — без ложной скромности поведал Закулисов. — Постоянно озадачен поисками выходов из всевозможных затруднительных ситуаций. Поднаторел, знаете ли…

— И какой же выход вам видится в данной ситуации?

— Самый простой.

— Интересно-интересно. И что он из себя представляет?

Закулисов широким жестом показал на Лешу:

— Перед вами отличный писатель Камешкин.

Бутиков бросил задумчивый взор на бассейн, затем на Лешу:

— Извлечь листки сценария из воды, затем просушить их, а после разложить по порядку — на все это уйдет изрядное количество времени… Которого у меня нет… Но вы, Закулисов, насколько я понимаю, предлагаете альтернативный вариант.

— Да! — преисполнился восторгом от собственной изворотливости Закулисов. — Камешкин легко напишет нам новый сценарий.

— Это кстати, кстати…

Портретов выступил вперед и напомнил:

— В настоящий момент Камешкин создает рассказ о моем творчестве воздвигателя бассейнов!

Бутиков ничуть не огорчился:

— Это не помешает ему быстренько приготовить сценарий моего будущего фильма. Что, писатель Камешкин, справитесь сразу и с рассказом и со сценарием?

Камешкин со всей убедительностью, на которую был способен, сказал:

— Это в моих силах.

— Ну и замечательно! — С лица Бутикова стерлась печать озабоченности. — Тогда можете приступать. Прямо сейчас.

— А о чем вы хотите поставить фильм?

— Правильный вопрос. Даю на него правильный ответ: фильм, конечно же, должен состоять из захватывающего наворота всяких приключений.

— То есть, это будет блокбастер?

— Можно и так назвать.

— А тема?

— На ваш выбор. Лишь бы зритель от экрана не оторвался...

— Сделаю. — Камешкин достал из карамана пиджака записную книжку и ручку.

Бутиков обратился к Закулисову:

— Надо бы выдать писателю соотвествующее оборудование.

— Это запросто! — бодро отозвался Закулисов. — Там, на заднем сиденье в автобусе, лежит ноутбук. Можете, Камешкин, взять его на время и использовать для создания сценария.

На сиденьях в автобусе был один лишь предмет — серый пластиковый кейс.

— Это он? — Камешкин показал кейс Закулисову.

— Вы не ошиблись! — воскликнул тот. — И это позволяет надеяться, что у вас и впредь все будет замечательно получаться. Я, конечно, подразумеваю работу над сценарием.

— Постараюсь. — Камешкин присел на сиденье, открыл кейс, включил его и принялся шустро стучать пальцами по клавишам, на ходу сочиняя сценарий.

Писалось стремительно…

Оно и неудивительно. Ведь таких баснословных денег стоит этот перескок. Так что надо во что бы то ни стало выдать сценарий…

Пока Камешкин набрасывал ключевые моменты действия будущего фильма, Портретов поделился своими впечатлениями о недавней погоне:

— Да-а-а!.. Неслабый получился разгром щитов.

— Это мелочи, — отмахнулся Закулисов. — На которые не стоит обращать внимание.

— Наверное, для их хозяина это все-таки не мелочи.

— Так я хозяин и есть. Это — мое собрание фоновых заставок для создания видеоклипов.

— Вот как?

— Ну да! Что хочу, то с ними и делаю.

— С клипами?

— С заставками.

— То есть, с щитами этими?

— Ну да.

Портретов призадумался. Затем внезапно воскликнул:

— Но вы ведь говорили, что на вашей вилле нет бассейна! А тут — вот он, бассейн. Не такой, конечно, выдающийся, как бассейны моего производства. Но все же бассейн.

— Здесь вовсе и не вилла, — объяснил Закулисов.

— А что же?

— Филиал моего склада для хранения оборудования к фильмам.

— Ничего себе складик… — протянул Портретов. — Трехэтажный… С домашним кинотеатром во всю стену, который виден через окно в гостиной…

— Не могу отказать себе в комфорте. А как обстоят дела у нашего сценариста?

Камешкин торжествующе произнес:

— У меня все превосходно!

Бутиков сурово промолвил:

— Ну-ну… Давайте-ка взглянем на ваше творение…

Взяв ноутбук, на котором Камешкин изложил свой вариант сюжета грядущей киноленты, он углубился в чтение. Через минуту сурово кивнул:

— Годится.

— Уже успели прочитать? — удивился Закулисов.

— А я никогда не трачу на это много времени.

— Но как вам удается?

— Не люблю делиться своими секретами, но так и быть, поделюсь. — Бутиков махнул ноутбуком: — Я пробегаю текст наискосок.

— Вот как? — поддержал разговор Портретов, по лицу которого было видно, что ему не терпится направить беседу в русло темы о бассейнах.

— Ну да. Весьма, кстати, помогает.

— В чем? — не понял Закулисов.

— В том, о чем фильмы снимать.

— Кстати, о фильмах. Так значит, предложенный Камешкиным сценарий нормальный?

— Просто великолепный! Он действительно отличный писатель. Вот только…

— Что? — обеспокоился Закулисов.

— Да я тут призадумался…

— О чем же? — еще более заволновался Закулисов.

Бутиков сурово поглядел на него:

— Приглашать ли нам директором картины Коврижкова?

— Ну, ответить на это легче всего, — облегченно вздохнул Закулисов.

— В самом деле?

— Да.

— И каков же ответ?

— Коврижков не ждет, когда его пригласят. Он безошибочно чувствует коммерческий успех и прибывает сам.

— А ведь это так. — Бутиков посмотрел по сторонам: — Ну, что ж… Остается подождать, что Коврижков вот-вот появится…

— Есть на то надежда?

— Ну конечно! Если сценарий действительно великолепный, то можно не сомневаться: Коврижков где-то неподалеку.

— Тогда давайте подождем его появления…

Ждали недолго.

— А вот и Коврижков! — вскрикнул Закулисов, подразумевая идущего к ним по берегу бассейна мужчину ничем не примечательной внешности.

— Да, это я, — подтвердил Коврижков, приблизившись. — Ну и что вы тут замыслили?

— Блокбастер! — похвалился Бутиков.

— Очередной?

— Ну да.

— Так вот что меня сюда привело! — воскликнул Коврижков.

— Ваша замечательная интуиция?

— Да-да… Не иначе… Наверное, она самая… А я-то думаю-гадаю: чего это меня занесло в это место? А оно вон как, оказывается! Оказывается, это вы здесь новый фильм затеваете. Ну, и, естественно, я здесь и очутился!.. — Оглядевшись твердым взором, Коврижков продолжил:

— Но вот ведь какое обстоятельство присутствует.

— Какое? —  встревожился Закулисов.

— Так у меня же — причем именно в эту секунду — одно весьма безотлагательное дело.

— Вот как? — еще более заволновался Закулисов.

— Да, я должен немеделенно осуществить грандиозный проект.

— И какой же?

— Ну, какой-нибудь…

Закулисов успокоился и бодренько поинтересовался:

— Лишь бы он неслабым был, да?

— Что-то вроде того. Правда, конкретно я еще не придумал, что он будет из себя представлять.

— Так может, за то время, пока вы будете продумывать детали своего грандиозного проекта, мы займемся съемками фильма?

— Нет уж, — решительно возразил Коврижков. — Сперва — грандиозный проект!

Закулисов вопросительно глянул на Бутикова:

— Коврижкову необходим грандиозный проект.

— Сейчас организуем. — Бутиков повернулся к Камешкину: — Вот что, писатель. Надо срочно придумать какой-нибудь грандиозный проект. Сможешь?

Камешкин обрадовался тому, что он знает, где находится материал для творчества — в окружающей жизни. Надо взять первое попавшееся, да и использовать его. К примеру — что здесь первое попавшееся? Да бассейн! Вон он — так и бросается в глаза. Значит, берем исходным материалом бассейн. Бассейн — это вода. Вода бывает в качестве льда. Вот и готова задумка грандиозного проекта!

— Надо, — сказал Камешкин, — доставлять айсберги в пустыню.

— Зачем? — спросил Бутиков.

— А я-то сразу догадался! — оживившись, воскликнул Коврижков.

— Не удивительно. У вас необычайная проницательность.

— Итак, насколько я понял, ваша идея заключается в том, чтобы превратить пустыню в цветущий сад. Так?

— Правильно, — кивнул Камешкин.

— Что ж. Идея мне нравится. Тащим айсберг по океану из полярных широт до Африки. Транспорт не нужен. Айсберг, он сам плавает, надо лишь отбуксировать его. И вот уже у самых берегов засушливых районов — гигантская глыба пресной воды. Это просто замечательно! Решено. Прямо же немедленно приступаю к осуществлению данного грандиозного проекта!

— А я уже где-то слышал про такой проект, — честно заметил Закулисов.

— Ну и что? Не будем обвинять нашего великолепного писателя в плагиате. Ведь не надо забывать, что новое — это хорошо забытое старое. Да и, я надеюсь, Камешкин представляет этот проект в своей оригинальной интерпретации. Ведь так, Камешкин?

— Верно, — сказал Камешкин. — Я бы предложил приделать к айсбергу огромные паруса. И не простые, а, например, какие-нибудь электронные, которые движутся в электрическом поле Земли.

— Вот как? Электронные паруса? Это же просто великолепно! Значит, даже и буксир не нужен! Итак, теперь необходимо срочно выяснить кое-что немаловажное…

— Что?

— Да то, что теперь поделывают мои голливудские коллеги.

При упоминании о Голливуде Камешкин подумал, что перескок-то, похоже, действует…

— А что они могут поделывать? — поддержал разговор Бутиков.

— В основном, конечно, они производят фильмы, — поведал Коврижков. — Но в свободное от этого занятия время так и норовят окунуться в какой-нибудь грандиозный проект.

— Навроде того, что Камешкин предложил?

— Да-да! Причем они настолько прыткие, что просто диву даюсь. Скорее всего, они нас могут с данным проектом опередить.

— Вот даже как?

— Определенно что-то навроде этого обязательно произойдет.

— Но ведь Камешкин же только-только придумал проект с айсбергами. Голливудские коллеги еще не могут об этом знать.

— Ну и что? Для них данный аспект будто не существует. Потому что они умудряются постоянно пребывать в самой гуще грандиозных проектов.

— Ах, вот оно как обстоит! Получается, что при этом ни один грандиозный проект мимо них не пройдет?!

— Примерно так.

— А как мы выясним, что поделывают голливудские коллеги?

— Очень просто. Сейчас они сами мне позвонят.

— Точно?

— Абсолютно. Ведь им-то известно, что я непременно должен осуществить какой-нибудь грандиозный проект. Вот они и не смогут удержаться от того, чтобы не разведать о нем. Стало быть, с секунды на секунду можно с гораздой уверенностью полагать, что они обязательно свяжутся со мной.

Так и произошло.

Раздался звонок.

Коврижков приложил к щеке непонятно откуда взявшийся у него в руке компактный телефон:

— Да, это я. Коврижков. Что? Есть ли у меня новый грандиозный проект? Ха-ха! Ну, естественно! Что? Вы уже неподалеку? Ладно. Жду вашего прибытия. — Спрятав телефон обратно в непонятно куда, Коврижков хмыкнул:

— Ну, вот. Как я говорил, так оно и получилось! Голливудские коллеги настолько жаждут грандиозных проектов, что с минуты на минуту появятся здесь.

— Ишь, оно как, — по достоинству оценил перипетии кинематографии Портретов. И тотчас же встрепенулся: — А ведь им-то, наверное, захочется обновить бассейны на своих виллах? Ведь так?

— Непременно, — великодушно порадовал воздвигателя бассейнов Коврижков. — Они, голливудские коллеги, об этом не забывают никогда.

— А на чем они сюда доберутся? — задался показавшимся ему насущным вопросом Закулисов.

— На маршрутке. На чем же еще?

— А я думал, на личном самолете.

— Неправильно. Мы в какой век живем?

— В век компьютеров.

— Как бы не так! Мы живем в век маршруток! Примите к сведению. В нынешнее время маршрутки способны доставить куда угодно. Даже коллег из Голливуда прямо сюда.

— Да разве такое возможно?

— Не верите? Что ж. Сейчас сами убедитесь.

И правда. Убедились.

Через несколько мгновений со стороны улицы деловито подъехал микрофургон. Наверное, действительно, маршрутка. Потому как на табличке на его борту красовалась надпись «Голливуд — Париж».

— А вы мне не верили, — торжествующе произнес Коврижков.

Из маршрутки выпрыгнули двое в потертых джинсах и длинных свитерах, после чего маршрутка уехала.

— Вот и ведущие голливудские кинорежиссеры, — констатировал Коврижков. — Уже тут.

— Даже как-то не верится, — признался Бутиков. — Сами авторы главных лидеров проката последних лет? И где? Здесь! Так вдалеке от Голливуда.

— Да, это они. Мистер Забац и мистер Ступенькин.

— О! — воскликнул Портретов. — Даже я их узнал! Тот, что повыше — Забац. А второй — Ступенькин.

Мистер Забац быстро спросил:

— Что вы придумали?

Коврижков довольно усмехнулся:

— Очень грандиозный проект!

Портретов внезапно запереживал о своем правильном понимании действительности, в связи с чем не мог не сказать Камешкину:

— А я-то считал, что голливудские кинорежиссеры беседуют по-американски. А они по-русски говорят.

— Так они же прекрасно понимают потенциал российской кинематографии, — объяснил Закулисов. — Вот и подготовились соответствующим образом.

— Вы же отлично понимаете, Коврижков, — продолжил мистер Забац, — что мы ни за что не успокоимся, пока вы не расскажете нам о новом грандиозном проекте.

— Понимаю, — кивнул Коврижков. — Поэтому мне ничего не остается, как изложить его суть. Она такова — транспортировка айсбергов в засушливые места.

— Ну, наконец-то!

— Что «наконец-то»?

— Наконец-то нам доведется поучаствовать в столь значимом проекте.

— Он вам понравился?

— Даже очень! И как только вы додумались до него?

— Не я.

— А кто?

— Вот этот господин. Его зовут Камешкин. Кстати, он великолепный писатель. Сценарии выдает просто замечательные!

— Вот как?

— Ну да. Может и вам сценарий создать. Вам нужен сценарий?

— У нас уже есть.

«Вот так, — подумал Камешкин. — Перескок, похоже, зашел в тупик. Поскольку в сценарии у голливудских кинорежиссеров надобности нет, то и, стало быть, моя карьера голливудского сценариста завершилась, не начавшись.

А поначалу-то все столь складно получалось…»

— Постойте-ка, постойте! — вышел вперед второй голливудский коллега, мистер Ступенькин. — Вы замечали, что при взгляде снизу ступеньки лестницы кажутся гораздо более пологими, чем если смотреть на них сверху?

— Вы это к чему? — не понял Коврижков.

— Да к тому. Я сейчас задумался о своей фамилии. И понял: пройденный путь всегда видится более коротким, чем он воспринимается до его начала.

— Гм.

— Вам, конечно, хочется узнать, почему я затронул данную тему?

— Э-э-э… Гм.

— Я давненько никак не могу подыскать подходящего актера на главную роль в своем будущем кинофильме. Уже устал его подбирать.

— Вот как?

— И вдруг, совершенно неожиданно, он — тут как тут!

— Правда, что ли?

— Ну да! Вот этот господин Камешкин, он выглядит так, будто только что сошел с экрана моего будущего фильма.

— А при чем здесь ступеньки? — спросил Портретов.

— Да при том. Мне предстоящие поиски актера представлялись чем-то бесконечно растянутым, как ступеньки при взгляде на них снизу. А теперь, посмотрев назад, вижу: нашелся актер за время столь же короткое, как ступеньки при взгляде на них сверху.

— А не хотите ли бассейн? — Портретов, как ему показалось, плавно передвинул тему беседы в интересное для него русло.

— Бассейн? — не понял мистер Ступенькин.

— Ну, для вашей виллы.

— Ах, вот вы о чем. Мне на самом деле сейчас срочно нужен новый бассейн.

— Значит, вы правильно приехали. Я — Федор Портретов! Воздвигатель выдающихся бассейнов!

— Тогда попрошу вас, когда я прямо отсюда отправлюсь на свою виллу, поехать вместе со мной. Создание бассейнов лучше не откладывать.

— Но вы же собирались снимать фильм.

— Да, действительно. И что же делать?

— Приняться за грандиозный проект, — подсказал мистер Забац.

— Ну, с этим вообще никаких проблем. Один телефонный звонок моему секретарю — и он все устроит в наилучшем виде. Но вот что касается съемок фильма… Я же не смогу взяться за них надлежащим образом, пока не решу вопрос с бассейном. Меня ведь постоянно будет отвлекать мысль о том, что нового бассейна-то все еще нет… Как же быть?..

— Предоставь Федору Портретову воздвигать бассейн на твоей вилле, а сам займись фильмом.

— Да, так и поступлю! О фильме нельзя забывать, потому что он должен быть сделан в быстрейший срок, дабы зритель мог как можно скорее его увидеть. Этот великолепный комедийный шпионский фильм, главный герой которого — самый обычный человек ничем не примечательной внешности, но который выходит победителем из всех невероятных приключений, постоянно происходящих с ним. Как удачно, что наконец-то нашелся человек такого обычного облика. Я даже не знаю, что бы делал, если бы не повстречал господина Камешкина. Господин Камешкин, предлагаю вам сыграть главную роль в моей новой шпионской комедии.

— Соглашайся, — приободрил Лешу Портретов. — А рассказ про меня напишешь когда-нибудь впоследствии, когда появится свободное время.

— Что скажете, господин Камешкин?

— А справлюсь? — оробел Камешкин.

— За такой-то гонорар?! Обязательно справитесь!

— А какой гонорар?

— Сотен тысяч эдак несколько.

— Он справится, — уверенно произнес Портретов. — Ведь так, Камешкин?

«Ну, вот, — подумал Камешкин. — Перескок и впрямь оказался настоящим. Вышло даже еще лучше, чем предполагалось. Вместо должности сценариста Камешкин получил главную роль в голливудской киноленте».

— Я сыграю в вашем фильме, — ответил Камешкин.

— Ну и ладненько. — Мистер Ступенькин озабоченно огляделся по сторонам: — Но где же та маршрутка, которая повезет нас обратно в Голливуд?

— Что-то не видать, — посочувствовал Бутиков.

— Не волнуйтесь, — успокоил Закулисов. — У меня здесь с собой автобус. Могу подбросить куда вам надо.

— А нам надо не так уж далеко, — довел до всеобщего сведения мистер Ступенькин. — Тут неподалеку в этот самый момент происходят съемки одного из эпизодов моего фильма. Туда нас и подвезите.

— Неподалеку — это где?

— Ну… Где-то.

— А поточнее?

— Не скажу. Потому как снимается эпизод погони. А значит, съемочная группа сейчас может находится на любом из участков протяженнейшего расстояния.

— Тогда куда же ехать?

— Поступим вот как. Возьмем, да и отправимся на вашем автобусе куда-нибудь. А там, если повезет, повстречаем съемочную группу.

— Обязательно повстречаете! — проявил оптимизм Коврижков.

— Уверены?

— Ну да. Ведь у нас — великие дела, которые должны осуществиться во что бы то ни стало. Значит, они и осуществятся.

— Правильно мыслите.

— Так мы едем? — напомнил Закулисов.

— Едем-едем. А кто, кстати, едет?

В автобусе разместились мистеры Забац и Ступенькин, а также Портретов и Камешкин. Бутиков и Коврижков остались изготовлять блокбастер.

Не успел автобус отъехать, как мистер Ступенькин победно возликовал:

— Я был прав! Направление куда-нибудь оказалось самым верным!

— Почему? — спросил Портретов.

— Да вы только посмотрите. Вон она, моя съемочная группа! Нашлась!

Мимо них пронеслись грузовик, в кузове которого изображали обмен увесистыми ударами кулаков каскадеры, за ним — джип, высунувшись из окон которого другие каскадеры изображали стрельбу по колесам грузовика, а завершал вереницу транспортных средств летящий вертолет, из приоткрытой дверцы которого все это снимал кинооператор.

— За ними! — распорядился Ступенькин.

Закулисов развернул автобус, и они помчались за съемочной группой.

— Так-так, — сказал мистер Забац. — Что у нас там дальше по сценарию?

— Разумеется, трюковые сцены, — ответил мистер Ступенькин.

— А это значит, господин Закулисов, что теперь вам надобно быть предельно осторожным. Потому как подъезжаем к участку со спецэффектами.

— Постараюсь, — пообещал Закулисов.

Грузовик на полном ходу врезался в стоящий на обочине сарай, отчего из того так и посыпались большие клочья сена, которые, подхваченные ветром, принялись кружить над дорогой, мешая видимости.

— Вы уж как-нибудь не отстаньте от съемочной группы,  — попросил Закулисова мистер Ступенькин.— А то придется опять ее отыскивать.

— Не потеряется, — невзирая на летающие вокруг клочья сена, Закулисов, крутя руль, направлял автобус точно по дороге — за следующими дальше грузовиком, джипом и вертолетом.

Вдруг Камешкин увидел, как рядом с окном, у которого он сидел, поравнялась легковушка, из которой выглядывал Кутерьмин:

— Ну и как, получился перескок?

— Да, — признал очевидное Камешкин.

— Значит, устроились в Голливуд?

— Да. Только вместо сценариста — актером на главной роли.

— Ого! Поздравляю.

— С гонораром в несколько сотен тысяч. Значит, половина — ваша.

— Как договаривались. Что ж, половина от нескольких сотен тысяч — это тоже несколько сотен тысяч. Нормально. Кстати, в будущем можете опять к нам обратиться.

— Но куда же можно захотеть перескочить из Голливуда?

— Не знаю, но сие не исключено.

Автобус ехал сквозь порхающие клочья сена.

— Так вот он какой, оказывается, поход в Голливуд, — удивленно произнес  Камешкин.

Похожие статьи:

Видео → – Пожар в Москве – это исключительно русская история. 3-я часть Джентльмен в Москве.

Рассказы → Глюкбастер

Рассказы → Актриса (2 часть)

Рассказы → Актриса (1 часть)