Поселок открылся сразу за очередным холмом по курсу. Он как на дне блюдца стоял посреди уютной долины. Вокруг него буйно пестрели всеми оттенками зеленого аккуратные лоскутки полей. Эта странность сразу же бросилась в глаза пилотам. Обычно встречавшиеся им на пути поселки стояли посреди пустошей, но чаще крыши полуразвалившихся домов виднелись сквозь молодой лес.
Вертолет-разведчик скользнул вниз по склону навстречу зеленому лоскутному одеялу, и пилоты увидели людей. Они поднимались во весь рост и, заслонившись ладонями от яркого майского солнца, разглядывали вертолет, затем возвращались к прерванной работе.
На краю поселка строились два дома. Плотники на несколько секунд оторвались от работы и снова весело застучали топорами, задвигали ручными пилами. Оторвавшись от огородных грядок, на вертолетчиков бросали короткие взгляды хозяйки уютных домов. Ребятишки, игравшие на петлеобразной излучине реки, встретили разведчиков дружным восторгом...
Только на третьем круге пилоты окончательно убедились, что они все еще пребывают в своем уме. То, что они сейчас увидели, было совершенно невозможно. Радиометры вертолета отлично действовали и показывали уровень радиации в 1000 раз превышающий, так называемый, «естественный фон». Но ни на одном из тех, кого пилоты увидели внизу, не было ни защитного костюма, ни, даже, противогаза.
- Ненормальные... - вырвалось у второго пилота.
- Самоубийцы, - сказал командир и обратился ко второму. - Где мы сейчас?
На дисплее перед командиром развернулось окно с картой.
- Вот здесь, - ответил второй. На карте замигал белый крестик. - Триста миль к северу и пятьдесят к востоку от базы.
До сих пор разведка шла на юг, в сторону больших мертвых городов. И только недавно взоры правительства обратились к лесам на севере. Жизнь в подземных городах становилась невыносимой. Правительство искало пути выхода на поверхность. Разведчики искали незараженные места. Было бы очень желательно найти неактивный город на поверхности и восстановить его, но даже сейчас, пятьдесят лет спустя, в мертвых городах был убойный уровень радиации, ведь бомбили именно эти города и промышленные районы. В лесах на севере уровень радиации был намного ниже, но все равно слишком высок для жизни. От войны пострадали все. Даже в лесную глухомань ветры принесли остатки «ядерных грибов». Радиоактивные дожди даже там смыли всякую жизнь. Кто умер, кто бежал. А бежать было уже некуда. Радиоактивная дрянь расползлась по всему земному шару еще тогда, в первые месяцы...
И вот теперь среди северных лесов с поселками-покойниками, встретился один буйствующий жизнью. Встретился там, где жизни и быть не могло. Командир немедленно включил рацию.
- Шестидесятый вызывает базу. Шестидесятый вызывает базу. База, ответьте шестидесятому.
В наушниках вертолетчиков сухо щелкнуло, и через мгновение радиоволны донесли до них голос дежурного оператора связи.
- Шестидесятый, я - база. Слышу вас хорошо.
- База, я - шестидесятый. Докладываю. Нахожусь в трехстах милях к северу и в пятидесяти к востоку от вас. Пять минут назад обнаружил поселок... В нем живут люди. Повторяю, в нем живут люди...
На экране видеопроектора крупным планом возникло лицо одного из плотников. Он глядел прямо в камеру. Красивый парень полуиндеец лет двадцати на вид спокойным открытым взглядом посмотрел в души зрителей и, повернувшись в сторону, обратился к кому-то за кадром: «Слушай, Элджи. Он уже третью минуту над твоим домом висит... Да и вообще он какой-то странный. Полчаса над поселком то туда, то сюда, то кругами». - «Да, Том, - согласился кто-то за кадром. Картинка на экране немного отдалилась. Теперь в кадр попадал еще один плотник, длинный жилистый мулат. Очевидно, Элджи. - И выглядит он не как наш почтовый. Аллигатор какой-то... Слушайте парни, а откуда он прилетел?» - «Вон оттуда, - вступил в разговор еще один плотник. Кадр скакнул вправо, и на экране появился третий - коренастый белый парень тех же лет, что и двое других. Загар на его широком лице был настолько густой, что его кожа не отличалась по тону от его русых волос. Он уже опускал руку, после того как указал направление. - Вон из-за того холма, я заметил». - «С юга? - удивился Том. - Не может быть, Дик. Там же ад кромешный. Там же вообще жить невозможно». Дик через плечо взглянул на товарищей. «Мой дед, - сказал он, - когда еще жив был, рассказывал, что до войны он жил в тех местах. И там перед войной ходили слухи, будто бы под землей что-то строилось. Не то военная база, не то убежище для правительства». - «Выходит, Дик, - сказал Элджи, - они там под землей пятьдесят лет сидели. Да как они еще только живы остались!..»
По экрану побежала серая рябь. Запись кончилась. Видеопроектор выключили.
- Это все? - спросил президент.
- Да, все, - ответил шеф разведки. - У пилотов кончалось топливо.
Президент встал и в раздумье начал вышагивать перед экраном.
- «...как они еще только живы...», - процитировал он последние слова мулата. - Об этом я у вас хотел бы спросить... Какой там уровень радиации? - спросил он шефа разведки.
- 1000 выше «естественного фона», - ответил тот.
- При таком уровне возможно жить?
- Нет, невозможно, - ответил главный радиолог госпиталя подземного города. - Острых лучевых поражений при таком уровне не бывает, но такая радиация любого человека сведет в могилу за год-два.
- А этим ребятам лет по двадцать. То есть, родились они после войны и всю свою жизнь жили под радиацией. Двадцать лет жили и не померли и, похоже, помирать не собираются. Как такое могло произойти?
Президент посмотрел на бледные до голубизны лица сидящих в зале. Бледными были все без исключения, даже негры. «Боже мой, - подумал президент. - Как мы похожи на мертвецов рядом с теми, из поселка». А вслух продолжил:
- Биологи, медики. У вас есть хоть какие-нибудь идеи на этот счет?
Около минуты длилось молчание.
- Скорее всего, - робко начал главный биолог, - эти люди - мутанты. В результате облучения появились люди устойчивые к действию радиации... Прошло пятьдесят лет... Минимум два поколения...
Президент сочувственно поглядел на биолога:
- Вы хоть сами-то верите в то, что сказали?
Биолог опустил взгляд.
Все жители подземных городов отлично знали что такое мутация. Слишком часто они видели мутантов, жалких подобий людей и животных, частенько нежизнеспособных, чтобы верить в «удачную мутацию». Да и сам вид жителей поселка не вязался со словом «мутант». «Они даже более нормальные, чем мы». - подумал президент.
- Медики. Что вы по этому поводу думаете? Возможно, ли нейтрализовать действие уровня радиации, какой в том поселке?
- Да, - ответил радиолог, - это возможно при применении антирадиационных препаратов. Если они наладили их производство в достаточном количестве, то жить при таком уровне радиации вполне возможно.
- В достаточном количестве... То есть...
- При уровне радиации поселка их придется глотать довольно много.
- Вот это уже похоже на правду, - сказал президент.
- Итак, господа. По первому вопросу все ясно, - подвел он итог. - Проживание вне подземных городов в принципе возможно. Теперь возникает другой вопрос. Существуют ли еще населенные пункты подобные этому?
- Определенно, существуют, - ответил шеф разведки.
Все повернулись к нему.
- Хочу обратить ваше внимание, - продолжал он, - слова одного из строителей по поводу нашего вертолета-разведчика. «...и выглядит он не как наш почтовый...». Наличие почтовой службы, господа, предполагает число населенных пунктов гораздо большее, чем один.
- Вы полагаете, существует еще несколько таких же поселков? - спросил президент.
- И не несколько, а гораздо больше. Я уверен, что существуют и города. И промышленность там отнюдь не в зачаточном состоянии, раз у них есть вертолеты.
- Значит, связь между населенными пунктами у них осуществляется по воздуху.
- В случае с этим поселком - да. Вокруг поселка я не заметил никаких дорог. Река же, скорее ручей, явно не судоходна.
- Возможна ли радиосвязь?
- Не исключена.
Президент ещё несколько раз в раздумье прошелся перед экраном.
- Итак, господа. В связи с обнаружением поселка на поверхности складывается следующее положение. Жизнь людей на поверхности возможна, и люди там живут. И, судя по всему, живут не так уж плохо: имеют множество населенных пунктов и города с развитой индустрией. Совершенно очевидно, что все это управляется некоей государственной структурой. Что это значит, вам, господа, объяснять не надо. Возникает вопрос, как это государство отнесется к нашему столь внезапному появлению на сцене? Что предпримет по отношению к нам?
- А что бы ни предприняло, нам хуже уже не будет, - перебил президента тусклый негромкий голос.
Все повернулись на этот голос.
В сторонке в инвалидном кресле сидел дряхлый старик. Очень худой, похожий на мумию, еще более бледный и синий, нежели все присутствующие. Его называли патриархом. Не было в подземных городах никого старше, чем он. Он был последним живым из тех, кто прекрасно помнил довоенную жизнь. Он стал президентом вскоре после войны, навел порядок в подземном обществе, а ныне доживал свои дни в качестве живого символа и души подземных городов. Однако и поныне его мнение на совещаниях правительства имело далеко не последний вес.
- Сами знаете, ребятки, как у нас дела обстоят, - продолжал патриарх. - К концу все идет у нас. Сперва детишек наших схороним, затем и сами сгнием заживо. Ну, я-то, слава Богу, этого не увижу, мне совсем уж немного осталось, а вот вы насмотритесь еще и намучаетесь. И ничего против этого сделать не сможете. Ни-че-го-шень-ки.
Патриарх горестно вздохнул и продолжил:
- Вот поглядел я на ту красоту, и так мне захотелось туда, на берег речки, на свежий воздух под теплое солнышко.
- Но ведь там радиация, - сказал президент. - Вы погибнете.
- Да я и здесь скоро коньки отброшу. Только вот не хочется мне теперь помирать здесь, в нашей кротовой норе. Ужас как не хочется. А хочется мне теперь хоть перед смертью подышать свежим воздухом и погреть на солнышке свои дряхлые косточки... Не надо, ребята, не надо. Я знаю, что мне уже недолго. А потому вот вам мое завещание. Наверх. На природу... Да, там радиация. Но посмотрите на людей из поселка. Они живут и, похоже, не бедствуют. Почему? А потому, что знают, как там надо жить. Знают и нас научат... Сможем ли мы научиться - это другой вопрос. Многие не смогут. А вот для детей наших это теперь единственная надежда. Так что думать здесь нечего. Завтра же делегацию тот поселок. Завтра же!.. Я все сказал.
Вертолет завис над площадкой вблизи главного входа в подземный город. Ветер от винта не поднял с бетона никакой пыли. Здесь с ней боролись беспощадно, поэтому и площадка, и главные ворота города, и ворота подземных вертолетных ангаров сияли стерильной чистотой. Столь же стерильно выглядели и главная антенна радиолокационной станции на вершине близстоящей горы, и выглядывающие из-за склона широкие трубы-щупальца ветроэнергетической установки, и многочисленные сверкающие зеркала коллекторов солнечного света на южных склонах гор. Вертолет, такой же стерильный, как и все вокруг, мягко опустился на площадку. Только после полной остановки винтов в борту вертолета открылась дверь. Первыми на бетон спрыгнули жители подземелья, укутанные в резиновые защитные костюмы. Восемь человек делегации и два пилота. Следом за ними - трое из поселка.
Как удивительно и непривычно выглядели они без глухой резиновой упаковки. Да и обычной одежды на них было немного: шорты, футболки и сандалии на ногах.
Не медля ни секунды, вся эта компания направилась к главным воротам. Створки ворот приоткрылись ровно настолько, чтобы впустить людей, и тут же сомкнулись, как только все вошли внутрь. Трое жителей поселка облегченно перевели дыхание.
- Наконец-то, - сказал длинный жилистый мулат Элджи. - А то думал, зажарюсь.
- Да уж, - согласился с ним крепкий, густо загорелый Дик. - Без резины здесь наружу лучше не соваться.
- И это пятьдесят лет прошло, - подвел итог старший из этой троицы. - А каково тут было сразу после бомбежек.
- Кошмар... - сказал Элджи.
Дик ничего не сказал, только поежился. А заодно невольно продемонстрировал подземным людям свои могучие мускулы. На взгляд подземных - невозможно могучие. Президент и члены правительства, наблюдавшие гостей на экране монитора, были немало поражены. Молодые люди из поселка оказались настоящими великанами рядом с жителями подземелий. Даже старший из поселка, отнюдь не коротышка, едва достигал макушкой могучего плеча Дика. Но ладностью фигуры и физической формой старший не уступал своим молодым землякам. Только по его лицу, да по намечающейся седине в волосах можно было сказать, что он старше их примерно вдвое.
- Простите, - спросил старшего один из пилотов, - разве снаружи жарко?
- Радиация, - ответил старший из поселка.
-...Люди из поселка прошли полное медицинское обследование. Вот его результаты, - главный врач подземного города выложил на стол пачку медицинских документов.
- Для тех, кто не очень разбирается в этих бумагах, объясню на словах. У всех троих наивысший индекс здоровья. Их организмы не зашлакованы. Сердца мощные, без изъянов. Легкие чистые, как у младенцев. В печенях и почках нет даже намека на камни. В желудках и кишечниках ни язв, ни воспалений, ни вообще каких-либо расстройств. В суставах никаких солей. Со зрением тоже никаких проблем. А главное - никаких лучевых поражений в тканях и никаких повреждений генетического аппарата.
- То есть, они совершенно нормальные здоровые люди, не мутанты? - спросил президент.
- Совершенно верно.
- Вы выяснили, каким образом они нейтрализуют действие радиации?
- Увы... В их крови нет никакой посторонней химии. Только естественная.
- То есть, антирадиационных препаратов они не применяют.
- Именно так.
В зале послышался смех патриарха.
- Ну дают, ребята! - сказал он. - Живут при радиации, таблеток не глотают и при этом имеют убойное здоровье и не мутируют!.. Знаете, парни, во времена моей молодости такое ни одному писателю-фантасту не снилось. Обычно в литературе описывалось, что люди становились устойчивыми к радиации в результате мутаций. А эти даже мутировать не собираются... Здесь уже мистикой попахивает. Похоже, наука здесь бессильна.
Патриарх снова рассмеялся, и под раскаты его глухого тусклого смеха в зал вошли трое из поселка.
- А вот и наши гости, - сказал он. - Спросите их, парни, как они умудряются нормально жить в ненормальных условиях. Нюхом чую, у вас сейчас челюсти поотвисают.
Патриарх уже снова было собрался рассмеяться, но внезапно замолк. Он судорожно вцепился в подлокотники своего инвалидного кресла и рванулся вперед, словно хотел встать на ноги. Приставленный к нему санитар удержал его. Патриарх, не отрываясь, глядел на старшего из поселка. Тот почувствовал на себе пристальный взгляд и повернулся к нему. Патриарх шумно глотнул воздух и издал несколько невнятных звуков, хотел что-то сказать. Со второй попытки это ему удалось.
- Стэнли... Стэнли Голдвин... - произнес он.
Старший из поселка приблизился, неторопливо вглядываясь в лицо патриарха.
- Ричард? Ричард Хоуп? - сказал старший из поселка.
У патриарха из глаз брызнули слезы. Он протянул к нему свои руки, состоящие из кожи и костей. Старший из поселка нагнулся, и они обнялись. Патриарх зарыдал.
Дик и Элджи переглянулись. У президента и всех жителей подземелья распахнулись рты.
Три минуты спустя президент пришел в себя.
- Как?! Вы знакомы?! - спросил он, подойдя к обнявшимся.
Патриарх рыдал и не услышал вопроса. За него ответил старший из поселка.
- Да, мы знакомы. До войны мы вместе учились в университете на одном курсе.
- Но тогда вам сейчас...
- Семьдесят пять, как и ему.
Патриарх перестал рыдать.
- Стэнли, - сказал он, всхлипывая, - я думал... Думал, тебя уже давно нет.
- Я тоже так думал, Ричард, - ответил старший из поселка.
Солнце клонилось к холмам на том берегу речки. По небу тихо плыли легкие прозрачные облака. В долине безветрие. Ни травинка, ни листочек не шелохнутся.
Ричарду было хорошо и уютно. Он глядел на все это и наслаждался. Трава, деревья, небо и речка радовали его не вполне хорошо видящие глаза. Солнце нежно грело его высохшее, бледное до синевы лицо. Воздух, чистый, бодрящий, наполненный жизнью, вливался в его легкие. И тишина. Живая, добрая. Даже плеск воды казался ему составной частью этой тишины. Потому, что все это было живое, настоящее.
Ричард посмотрел в сторону плеска воды. Недалеко, в небольшой заводи, купались дети. Загорелые, веселые, шустрые. А, главное, крепкие, здоровые, не дохлятики. Он глядел на них, и сердце его радовалось.
- Стэнли, а у тебя дети есть? - спросил он.
- Пятеро, - ответил стоявший рядом Стэнли. - Четверо уже внуками меня одарили.
- А у меня трое внуков, - сказал Ричард. - И двоих я уже похоронил...
На лице Стэнли проступила скорбь. Он тяжело вздохнул. За три дня в подземном городе он до боли в сердце нагляделся на детей подземелья. Маленькие, бледные, худые - в чем только душа держится. Они не играли, не шалили, не смеялись. Когда едва жив не до веселья. И болели, болели, болели. Их рождалось много, но больше половины из них не доживало до трех лет. До десяти лет доживала только пятая часть. До пятнадцати - десятая... Подземные города потихоньку вымирали.
- ...Ты тоже скоро схоронишь меня - продолжал Ричард, повернув голову к своему ровеснику. - А потом еще пятьдесят лет будешь ко мне на могилку приходить.
- На счет пятидесяти - не знаю, но тридцать лет я тебе гарантирую, - ответил Стэнли.
- И на том спасибо, - сказал Ричард. - А паче того спасибо, что помру здесь... Стэнли, я пятьдесят лет свежим воздухом не дышал. Из норы наружу всего-то раз десять выходил, и все в резине. А солнце чаще всего видел на мониторе... Но теперь я спокоен, Стэнли. Наши дети будут видеть солнце на небе, а не на мониторе...
Последние три дня произвели коренной переворот в жизни подземных городов. После медицинского обследования, трое из поселка поведали подземному правительству о жизни на поверхности. Да. Человечество сохранилось не только в подземных городах. Людей сумевших выжить и жить при радиации оказалось совсем немало. И они не скатились в дикость, а сумели сохранить немало от прежней цивилизации, и теперь на этой основе строили новую.
Уже тридцать пять лет население Земли являлось единым обществом. Америка, Россия, Англия, Япония, Австралия, Индия, Китай, Германия - все это теперь было простой топонимикой. Постепенно складывался общеземной язык... А еще Стэнли сообщил подземному правительству, что вслед за ними в город прибудут техники, чтобы установить прямую телевизионную связь с Всемирным Советом. Спустя три часа к горе с главным входом в город пришвартовался дирижабль - мобильная станция спутниковой связи. А еще через три часа жители всех подземных городов имели возможность видеть верхний мир, а правительство - вести беседу с Всемирным Советом.
Во время этой беседы Стэнли чувствовал, как подземные правители стонали душой. Жажда власти - штука сильная. Но длилось это недолго, они понимали, что выбор у них небогат. Или жить вместе с новым человечеством или исчезнуть с лица Земли. Они предпочли жить.
Затем был выработан план переселения на поверхность. Первым пунктом стояла эвакуация детей. Казалось бы, дети отправляются на верную смерть. Но, как оказалось, на Земле уже были «чистые» места. Они были слабо заражены с самого начала и спустя пятьдесят лет уже не представляли опасности. Именно в такие места и решено было эвакуировать детей подземелий. Однако с недавних пор появились места дезактивированные искусственно. В Анапе, на берегу Черного моря, и на Селигере, озере в центре европейской России, успешно завершились испытания антирадиационных установок. В результате их работы радиация на немалых площадях исчезала и больше не появлялась... А по всей Земле уже шло обсуждение плана глобальной дезактивации.
Услышав это, Ричард плакал от счастья. И такой счастливый, со слезами на глазах, он обратился ко всем подземным городам с завещанием выйти из «проклятых кротовых нор», чтобы «не протухнуть в них заживо», потому, что «вы видели, там (наверху) жизнь настоящая, какая должна быть». И объявил, что сам, первый, выйдет на поверхность.
Вот уже второй день он живет в доме Стэнли.
- ...Одного не могу понять, Стэнли, - продолжил Ричард, чуть помолчав, - как вы все умудряетесь жить при радиации, не болеть и не мутировать. Это же чертовски зловредная штука. Как вы ее обезвреживаете?
- Никак, - ответил Стэнли. - Мы обращаем ее вред себе на пользу. То есть мы живем за счет энергии радиоактивного излучения.
- Что!? - изумился Ричард. - Ты спятил, Стэнли! Это же бред полоумных фантастов!
- Если бы это был бред, мы сейчас с тобой не разговаривали, - ответил Стэнли.
- Ты когда-нибудь слышал про биосинтез?
- Нет, не приходилось.
- Жаль, а то бы не удивлялся тому, что я до сих пор жив.
- Расскажи, мне очень любопытно.
- Биосинтез - это один из режимов работы организма. По научному объяснять долго, а суть вот в чем: организм из азота, углекислоты, воды при участии микроэлементов сам синтезирует все, что ему нужно для жизни. И происходит это за счет энергии окружающей среды. Микроэлементы, правда, приходится принимать через желудок. Вкушаем вегетарианского очень немного и весьма редко. Большая часть нашей жизни - строжайший пост, то есть одна вода. А иначе нельзя. Съешь слишком много - в организме появится избыток энергии. А вместе с ним ионизация, лучевая болезнь, ломка наследственности. А так, лишней энергии нет - всех этих бед тоже нет. Энергии вдоволь, биосинтез работает, старики крепчают, а молодежь вымахивает по два метра и больше.
- Заметил уже... - сказал Ричард. - А ты давно пор этот биосинтез знаешь?
- Давно. Еще до университета стал над этим задумываться. А к концу университета я уже умел его запускать. Помнишь марафон на универсиаде штата?
- Это когда ты пришел третьим?
- Именно.
- Помню... Ты тогда всех удивил. Ты, дохлятик, вышел на марафон. Мы думали, ты свалишься после первых пяти миль, а ты пришел третьим, наступая на пятки Стоуну и Куперу.
- Кстати, я тогда мог обставить их на пять минут и не свалиться после финиша.
- Верю, Стэнли, верю... Стоун и Купер после финиша повисли на руках своих тренеров, долго отдышаться не могли. А ты трусцой туда-сюда побегал, на бегу какие-то упражненьица поделал - и свежий как огурчик, хоть тотчас назад тебе бежать... А почему ты их не обошел, раз мог?
- Зачем тренеров на свою голову привлекать.
Ричард улыбнулся.
- Да-а. Ты бы этого не вынес. Уж чего-чего, а шума ты не любил. Скромный такой, тихий чудачок-мечтатель. Увидеть тебя на дискотеке или вечеринке было событием для всего курса. Крепче пива ничего не пил, да и пиво раз в два-три месяца. А от дыма сигарет бежал как от слезоточивого газа.
- А ты, Ричард, был каждой бочке затычка. Заводила всех компаний и вечеринок. А уж амбиций-то... Тебя так и звали - «политик».
- Все так и было, Стэнли. Я хотел быть полезным обществу, вот и полез в политику... В смысле полезности ты меня обставил так же, как мог бы обставить Стоуна и Купера... Помешанный на здоровом образе жизни чудак-мечтатель, «правильный» - так тебя звали. Весь курс над тобой посмеивался... Не понимали... А как грянуло, ты выжил сам и многих еще научил, как выжить в этом адовом пекле. За такие подвиги надо еще при жизни памятники ставить. Из золота. Нет, Стэнли. Новое человечество - вот лучший тебе памятник.
- Мне?.. Один бы я ничего не смог. Нас в разных концах Земли оказалось немало...
- И слава Богу, Стэнли. И слава Богу...
Они немного помолчали.
- Стэнли, - сказал Ричард, - дай я посижу здесь один полчасика. Ладно?
- Хорошо, Ричард.
Бывший патриарх остался один. Некоторое время он наслаждался свежим воздухом и покоем майского вечера. Потом он откинул голову на спинку инвалидного кресла, и, устремив свой взор прямо в высоту вечернего неба, тихо прошептал:
- И увидел я новое небо и новую землю; ибо прежнее небо и прежняя земля миновали...
Похожие статьи:
Рассказы → Ханни
Рассказы → Колыбельная
Рассказы → Молчун и Океан
Рассказы → Смертельное оружие
Рассказы → Ржавые ленты (Ржавые ленты 1)
