Несколько слов о бюрократии

на личной

8 сентября 2014 - Евгений Никоненко

Не совсем фантастическое произведение о некоторых реалиях нашей жизни, хотя, иногда, такие реалии, порой, находятся на грани фантастики :)

Бюрократия, можно сказать, является бичом человеческого общества, поскольку со времен ее появления ничего лестного о ней сказать невозможно. Порой, даже поражает глупость и никчемность форм, которые эта самая бюрократия принимает. Ну, к примеру, жил на свете такой студент, скажем, Андрей К., обучался на техническом факультете и добрался-таки до пятого курса. И вот зашел этот Андрей К. в деканат своего факультета продлить соответствующие документы. Там очередь – выстоял. Подходит он, значит, к секретарю, и говорит, что вот, мол, документы, извольте, пожалуйста, печати, где надо поставить. А секретарь, женщина с бледным отпечатком усталости и скуки на лице, ему и отвечает, что, мол, мы вас, гражданин студент, на пятый курс-то не переводим, поскольку ты, собака такая, не сдал еще на первом курсе инженерную графику и умудрился это скрыть. Ну, Андрей К., весьма удивленный таким поворотом событий, говорит, что, мол, он все сдал и скрывать ничего даже и не думал; и в доказательство свою зачетку со всеми оценками протягивает. А ему в ответ: твоя зачетка ни к селу ни к городу и, вообще, это не документ; у нас в ведомости ничего не стоит, так что иди, подтверждай свой экзаменационный бал, а иначе отчислим. Гражданин студент, значит, надменно так говорит, что, мол, если у них там где-то что-то не стоит, то это, мол, не его проблемы. Если они там где-то в своих бумажках его оценку профукали, то это их беда, и пусть они сами в своем деканате с ней разбираются. На что студенту еще раз мягко намекнули на отчисление и, выдав на руки документ, именуемый Направлением, отправили за дверь.

Делать нечего, Андрей К. и пошел. Нашел преподавателя, все объяснил, оценку подтвердил и так далее. Вернулся, значит, в деканат, подходит к секретарше, отдает ей эту бумажку: «Вот, — говорит, — ваше Направление с подтвержденной оценкой. Переводите на следующий курс». Сам стоит спокойно так, думает, наверное, про себя: «все уже – уладили», ан нет. Секретарша на него смотрит так удивленно, как на дурака какого.

— Не надо мне, — говорит, — Направления вашего. Мне никто не звонил и не предупреждал, что Направление принесут. Может, Вы, гражданин студент, сами подпись тайком написали и нам пытаетесь тут всунуть!

Андрей К. ей отвечает, что, он, мол, ничего никому всовывать не пытается, и что, вообще, развели тут котовасию; мол, уж пятикурснику-то можно верить – не первый год в институте. На что секретарь ему отвечает:

— Ничего не знаю и знать не хочу. Пока преподаватель сам не занесет или не позвонит, или, на худой конец, не заверит в письменном виде, что такому-то студенту можно верить, я никакого Направления от Вас принимать не буду. И чтобы сразу Вас предупредить, скажу заранее, что стипендию Вам платить тоже не полагается.

Тут наш студент, честно признаться, даже несколько взбеленился. Что это за безобразие? Как это понимать? Он, значит, все условия, необходимые для ежемесячной выплаты студенческого пособия, выполнил, а ему шиш с маслом? Что за ерунда?

— Не скандальте тут, молодой человек! – кидает ему в ответ уже порядком разозлившаяся заведующая по бумагам, ведомостям, договорам и прочей белиберде. - Платить Вам не будут на том основании, что на тот момент, когда список стипендентов отдавали в соответствующие инстанции, у Вас не стояло в ведомости оценки по данному предмету. А коль нет оценки в ведомости – нет экзамена. А значит, есть задолженность; извольте, ликвидировать

Андрей К. прямо приуныл и ушел из деканата в совершенно расстроенных чувствах.

А вот с другим студентом той же специальности, что и Андрей К., но только заочного факультета, произошла и вовсе смешная история. Студент этот, назовем его просто – заочник – ликвидировал все лето свои многочисленные долги с прошлого курса. Ну, ходил он, значит, по всем преподавателям, учил предметы, сдавал, получал оценки. И вот обычный ничем не отличающийся от других преподаватель, скажем, господин Тифтов, принимает у этого студента экзамен, ставит ему оценку, как водится, в три документа: в зачетку, в ведомость и в Направление на переэкзаменовку. Ставит, значит, оценку, расписывается своей размашистой подписью и отправляет этого заочника с чистой совестью в деканат. И вот приходит этот студент в свой деканат заочного факультета с зачеткой и Направлением радостный, тоже думает, наверное, что все долги сданы, и что он уже на следующем курсе. А ничего подобного! В деканате ему заявляют, что, мол, сомневаются, что данная подпись есть действительно подпись господина Тифтова. И публично так обвиняют его в подделке подписи. «Не верим», — говорят. Иди, мол, подпись подтверждай. А преподаватель, уставший, видимо, от очередного тяжелого учебного года, взял да и свалил в отпуск, на «юга», значит. Вот и думай, что делать? Пришлось декана факультета от важных дел отрывать и просить его, чтобы он своим громким именем и не менее громкой подписью разрешил эту конфликтную ситуацию.

— Юрий Иванович, подтвердите подпись, пожалуйста.

— А чего тут подтверждать? И так ясно все: это подпись Тифтова.

— Вы уверены? А то у нас тут вот сомнения имеются.

— Что вы тут за чепуху несете? Я вам говорю: это его подпись, она самая. Мы же с ним друзья со студенческой скамьи.

— Тогда, Юрий Иванович, извольте это документально удостоверить, пожалуйста.

— Это как так?

— А вот в зачетке господина студента напишете «Подтверждаю» и подпись свою поставьте.

— Тьфу ты, прорва! Ладно, леший с вами. Где писать? Тут? Вот так. Мою-то подпись подтверждать, надеюсь не надо?

— Что Вы, Юрий Иванович, как можно?

Ну, хватит со студентами. Порой, не менее нелепые ситуации происходят и в заведениях мало как связанных с ВУЗами. В таких организациях бумажная волокита процветает полным ходом. Ну, к примеру, всем нам рано или поздно приходится решать различные жилищно-коммунальные вопросы. Ну, там, прописаться или выписаться, паспорт сменить или справку какую получить и так далее. И для этого нужно обращаться в соответствующую организацию, именуемую ЖЭКом, ЖРЭУ, ЖКХ или еще как-нибудь. И вот живет себе на свете гражданин Н. Обычный такой гражданин. И понадобилось этому самому гражданину Н. прописаться по новому месту жительства. Ну, стал он, скажем, квартиру снимать или купил ее, и нужно ему, значит, узаконить свое пребывание на данной жилплощади. А, сказать по правде, прописаться – это не так легко, как выписаться. Чтоб прописаться, надо собрать все документы на квартиру. Ну, там, ордера, договора, пятое-десятое. К тому же привести с собой всех собственников жилья с паспортами в руках, для того, чтобы они написали заявление, что они, дескать, не против того, чтобы прописать такого-то гражданина по такому-то адресу. И еще, желательно бы, иметь письменное согласие граждан, уже проживающих по данному адресу, если таковые есть, с тем, чтобы вышеозначенный гражданин был прописан на этой жилплощади.

Ну, ладно. Пришел наш прописываемый, значит, с собственником жилья в это самое ЖРЭУ, и там видит, представьте себе, такую картину. Узкий длинный коридор, под высоким потолком которого одинокий светильник тусклым светом (лампы большей мощности в бюджет организации, видимо, не вписываются) озаряет серым окрашенные стены, отбрасывающие желтые блики от неровностей штукатурки. И здоровенная очередь стоит, причем, начало этого людского потока, возле двери в паспортный стол, утопает во мраке, поскольку на том месте, где должен быть светильник, лишь неприлично нагло выглядывают оголенные провода.

Заняли эти новоприбывшие посетители очередь. Думают, наверное, что, может, за полчаса управятся. А очередь, надо признаться, собралась, так сказать, разношерстная: тут были и мамаша с младенцем, и старые бабки, и представители среднего класса – в общем, разнообразие. И вот вся эта людская масса обсуждает насущные проблемы. Ну, всякие разные. У кого-то там, например, во дворе какие-то «сволочи» затеяли стройку, кому-то дегенераты весь подъезд загадили, у старушек здешних пенсию, там, не полностью выплатили, а кого-то со службы поперли в связи с мировым кризисом-то финансовым, а кое-кому эти финансы и вовсе вместе с кошельком в трамвае срезали. В общем, невеселая житуха. И вот, представьте себе, проходит в этот коридор старый дед с костылем, нагло протискивается сквозь очередь, расстелившуюся вдоль стен, подходит прямо к самой двери паспортного стола и орет на весь коридор: «Я здесь стоял!». Ну, сами понимаете, что тут началось: шум, крики, брань. А дед стоит себе и кричит во все горло:

— Я здесь стоял!

— Где ты тут стоял, старый? – отвечает ему какой-то тучный мужчина.

— Я здесь за женщиной очередь занимал! Она уже прошла, сейчас я за ней!

— Да ты что, старый пень, городишь? – вторит тучному мужчине не менее тучная женщина. – Мы тут уже сорок минут стоим и первый раз твою рожу здесь видим!

— Не пускайте его, подлеца такого, внутрь! – во все горло кричит старушка где-то на другом конце очереди.

А дед не уступает и все больше злится, причем лицо его при этом обильно багровеет и зловеще горит красным во мраке коридора:

— Не надо на меня тут кричать! Я герой социалистического труда! Я пятьдесят лет своей жизни на заводе металл плавил не для того, чтобы вы, собаки, тут на меня орали!

Для чего же он пятьдесят лет плавил металл старик так и не сказал, но зато вставил довольно-таки крепкое словцо, после чего, никого не спрашивая, распахнул дверь паспортного стола и скрылся внутри. Тут и барышня с грудничком на руках, не будь дура, тоже поперла вне очереди.

— У меня, — говорит, — ребенок маленький на руках, граждане! Заболеть может! Сами же понимаете – свиной грипп по миру ходит, мало ли чего.

Тут опять началось: «Ты что нас, шельма, за заразных тут держишь?» — «У меня у самой дома ребенок, и не один, а трое. И все сиську просят!» — «Не пускайте ее, граждане! Ишь чего тут, прикинулась! С ребенком – значит можно без очереди!»

Кто-то, кто, видимо, подобрее, кричит: «Да пропустите же ее, люди! Что вам, ребенка не жалко, что ли?» Шум, гам и так далее, и все в том же духе.

Вот, наконец, добрались и гражданин Н. со своим спутником до дверей паспортного стола. Внутри просторная комната, стойка, две женщины с суровыми непреступными лицами что-то там пишут во всяких важных бумажках. Подходят, значит, вместе с собственником квартиры к полной даме, которая свободна для приема. Прописываемый говорит, значит, что вот, мол, прописаться желает по новому месту жительства. Окинула его женщина поверх очков таким строгим взглядом и холодно так, монотонно командует:

— Паспорт.

— Извольте.

— Документ на квартиру.

— Пожалуйте.

— Пишите заявление. Образец на столе.

Это она уже бросила спутнику прописываемого, который сию же минуту отправился выполнять поручение. Заявление он написал: «Вот», — говорит, — «Получите». А женщина эта все таким же скучным голосом ему и отвечает: «Потрудитесь у бухгалтера подпись получить на этом документе».

Когда собственник жилья вместе с гражданином Н. отправились в бухгалтерию, к соседней стойке подошла женщина, очевидно, мамаша, на этот раз без ребенка. Пришла она чадо свое, значит, прописывать, причем, видать, бедная, не знает, какая тут кутерьма творится, так как прибыла сюда одна, лишь с документом на дитё и паспортами: своим и мужа.

Вторая женщина, более пожилая, но не менее суровая, чем ее коллега, скучно так берет все эти документы, смотрит, значит, а затем недоуменно так спрашивает:

— А муж-то где?

— В командировке он, в другом городе. Паспорт его у меня есть.

— Паспорт-то я вижу, но необходимо личное присутствие Вашего супруга, так как дитё-то у вас общее.

— Неужели нельзя обойтись лишь документом, удостоверяющим личность моего мужа? – говорит молодая мама, добродушно улыбаясь, видимо, совсем не понимает, куда она попала.

— Нет, гражданка, — работница паспортного стола чуть ли не швыряет документы на стойку перед посетительницей, — нужно личное присутствие вашего супруга. Или, на худой конец, нотариально заверенное заявление, в котором отец данного ребенка согласен с тем, чтобы его ребенка прописали в этой квартире.

Женщина молча берет свои документы и тихо выходит за дверь, в которую после нее заходят герои нашего повествования, наконец-таки получившие нужную подпись. Обслуживающая их женщина молча забирает заверенное бухгалтером заявление, паспорт прописываемого гражданина и, самое главное, документ на квартиру. Обескураженные последним действием, гражданин Н. со своим спутником говорят:

— А вы и договор «О купле-продаже» забираете?

— Конечно, — удивленно так работница паспортного стола им отвечает, — он необходим. Заберете через неделю вместе с паспортом.

— А что же так долго? Неужели нельзя это как-то побыстрее провернуть? Всего лишь один штамп!

— Нет, граждане, — раздраженно им отвечает, — это никак нельзя сделать побыстрее.

— Тогда хоть справку какую-нибудь дайте, ёлки-палки, заверяющую, что, мол, документ на квартиру здесь, у вас, лежит.

— Никаких справок мы не выдаем, граждане. Не хватало нам тут еще бюрократию разводить! И вообще – не задерживайте очередь!

Вот такие, порой, нелепые, некрасивые и глупые ситуации очень часто имеют место быть в могучем бюрократическом аппарате, который громадной сетью опутал практически все сферы жизни общества. Что весьма и весьма прискорбно.

2009

Несколько слов о бюрократии

Похожие статьи: