Глава 5
Очнулся в полной темноте. Лицо уткнулось в мокрые, пахнущие водорослями и мочой, доски. Поморгал глазами, проверяя, не ослеп ли? Попробовал пошевелить руками и ногами – связан. Доспехов на мне нет, один хитон. Перевернулся набок. Голову прострелило разламывающей болью. К горлу подкатила тошнота, сглотнул, пытаясь удержать содержимое желудка внутри. Не получилось – вывернуло. Отдышавшись, попытался отодвинуться подальше от зловонной лужи. Наткнулся связанными за спиной руками на что-то живое.
- Очнулся? – раздался позади знакомый голос.
- Полидевк?
- Я, брат, - вздохнув, ответила темнота.
- Где мы?
- На критском корабле.
- Почему так темно?
- Мы в трюме.
В трюме? Ах, да – большие критские корабли имеют сплошное перекрытие палубы и подпалубное пространство называют трюмом. Туда они укладывают груз. Удобно. А нас, значит, тоже туда сунули. Потому так и темно.
- Почему мы с тобой живы, Полидевк? – задал я следующий вопрос. - И уцелел ли кто-то еще?
Мой друг молчал довольно долго. Я уже начал беспокоится, не стало ли ему плохо – кто знает, как ему досталось при захвате? Может, больше, чем мне? Но Полидевк, все же, ответил:
- Вместе с нами уцелело десятка полтора. Почти все раненые. Иреней тоже жив, но покалечен. Пожалуй, только я и цел, - он отчетливо скрипнул зубами.
- Цел? – я искренне удивился. – Почему же ты в плену? Оглушили, как и меня?
- Нет, - голос Полидевка сел. Похоже, гигант сгорал от стыда.
Еще интереснее.
- Почему ты не убил меня, потерявшего сознание? И Иренея? Ты же должен был помнить наши договоренности на такой случай.
- Я помнил, - Полидевк опять глубоко вздохнул, так, что ветер от дыхания пошевелил волосы у меня на затылке.
Опять воцарилось молчание.
- Рассказывай по порядку, - велел я.
Мой большой друг-брат еще раз горестно вздохнул и начал рассказ.
- Тебя приголубили по голове сразу, как только мы прыгнули на гребную палубу. Когда я оказался рядом с тобой, ты уже плохо соображал, а шлем твой был изрядно смят. Должно, топором ударили. Хорошо не прорубили, а только помяли.
- Это я помню, - перебил я его. – Дальше.
- Мы встали спина к спине. Потом до нас допрыгнул Иреней, но неудачно – поскользнулся и сильно расшибся, встать уже не мог. С ногой что-то случилось. Да и правая рука… В общем, меч не удержать. Я пытался его прикрыть, но не смог…
Опять сокрушенный вздох. Пауза. Потом Полидевк продолжил невеселое повествование.
- В общем, Иренея достали копьем в грудь. Торакс пробили… Но, когда нас избавляли от доспехов и бросали в трюм, был жив. И даже рана, вроде не сильно кровила. Я окликал его здесь потом. Молчит. Все же, надеюсь, что, жив.
- А я, надеюсь, что мертв. Забыл, куда мы попали? Это плен, Полидевк. А плен для нас страшнее смерти. Забыл?
- Нет…
- Так почему ты не добил меня? Меня и Иренея?
- Не успел. Ты что-то закричал и кинулся на окруживших нас критян. Я прикрывал щитом Иренея и не успел прикрыть тебя. Тебе еще раз добавили по голове. Наших, тех, что попрыгали вместе с нами на гребную палубу, кого перебили, кого оглушили. Эти критяне дрались очень здорово. Лучше нас. Откуда таких понабрали. Наверное, зря мы стали биться поодиночке.
В голосе друга слышался скрытый упрек. Ну, да – это же я же отдал приказ прыгать вниз и смешаться с критянами. Кто же знал, что они так сильны в ближнем бою? Тем не менее, решил оправдаться.
- Ты же должен понимать: останься мы на корме, критяне с других кораблей забросали бы нас дротиками.
- Это – да… - снова вздохнул Полидевк. – В общем добить вас я не успел. – Он помолчал немного, а потом почти крикнул. – Да не смог я! Не смог! Прости…
Кажется, позади раздались рыдания.
- Ладно, - дав другу немного успокоиться, сказал я. – Не смог, так не смог. Не знаю, что бы сам делал на твоем месте. А тебя-то как взяли целого?
Позади послышалось сопение. Потом Полидевк ответил хрипло, но с ноткой хвастовства:
- Я долго не давал им подойти ни к тебе, ни к Иренею. Сразил пятерых. А потом… - снова пауза. – Потом они накинули на меня сеть.
- Хорошую рыбку поймали, - не удержался я от шутки.
Сопение сделалось обиженным.
- Ну, хватит переживать. Сможешь развязать мне руки? Затекли. Почти не чувствую.
- Сейчас попробую зубами, откашлявшись, - ответил Полидевк.
Позади послышалась возня. В спину мне уткнулось что-то твердое и круглое. Надо полагать, голова моего друга. Голова поползла вниз. Даже онемевшими руками я почувствовал тепло дыхания. Потом в веревку, связывавшую руки, вцепились зубы Полидевка. Провозился он долго – темно, распускал узлы наощупь. Наконец, я почувствовал, что руки стали свободными. Опираясь в доски плохо слушающимися кистями рук, принял сидячее положение. Утихшая, было, головная боль, опять ударила в череп. Сдержав стон, я начал с наслаждением растирать кисти. Вскоре чувствительность к ним полностью вернулась.
- Давай теперь тебя развяжу, - сказал в темноту.
Пошарил руками позади. Наткнулся на тело друга. Повернулся к нему.
- Давай руки.
Тоже долго возился. Проклятая темнота! Пришлось, как и Полидевку, применить зубы. Но справился. Пока гигант разминал свои онемевшие руки, я занялся веревками на ногах. С ними разобрался быстрее – сказался приобретенный опыт. Потом совместными усилиями распутали веревки на ногах Полидевка. Когда справились с этим, я крикнул в темноту:
- Еще есть кто живой?
В ответ сразу откликнулось несколько голосов. Мы с другом поднялись на ноги и начали пробираться к подавшим голос. Потолок в трюме оказался низким. Даже мне приходилось пригибаться, скрипя зубами от боли в голове. А бедный Полидевк, наверное, и вовсе сгибался в три погибели. В темноте нащупали и развязали восьмерых наших. Потом, все так же наощупь, отыскали тех, кто на зов не отзывался. Трое из них оказались мертвы – умерли от полученных ран, которые критяне даже не подумали перевязать. Еще трое были без сознания. В том числе и Иреней. Я ощупал его. Рана оказалась только одна. Как и сказал Полидевк, в груди, в правой верхней ее части под самой ключицей. Рана уже не кровила – запеклась. Насколько глубокая, не понять. Кое-что в ранах я понимал – опыт, да еще брал уроки у лекаря в Лимире. Хорошего лекаря. В его лечебницу съезжались больные со всей округи и даже из более отдаленных мест. А еще я присутствовал на вскрытии трупов, где получил представление о человеческой анатомии и о значении разных органов тела.
В общем, решил, что рана Иренея, скорее всего, не смертельна, но без должного ухода он вряд ли выживет. Пока же рану нужно было хоть как-то обработать и перевязать. Это, если я хочу, чтобы мой брат выжил. А нужно ли это? Мы же клялись: лучше умереть, чем попасть в плен и рабство. Но, раз мы с Полидевком остались в живых, будет несправедливо, если умрет Иреней.
Я разорвал хитон на груди раненого, оторвал кусок ткани от подола своей туники, обильно помочился на него и, как мог обработал рану. Потом оторвал от подола несколько кусков в виде лент и туго забинтовал грудь брата. В конце процедуры он застонал. Это было хорошим признаком.
