Когда он уезжал из Города, ему исполнилось сто тринадцать лет. Он отлично помнил тот день: уехал, не прощаясь. Взглянул тогда с холма на светящиеся вдали огни, развернулся и нырнул в темноту леса. Этот мрак был свой - приятный, прохладный, уютный. Он помчался сквозь деревья. Быстрее, ещё быстрее, так быстро, как только мог лететь его Ворон - конь, шею которого он обнимал. Ворон знал дорогу, и он опустил поводья и поднял голову вверх – черные силуэты листвы, а в просветах – яркие огни. Есть ли хоть где-нибудь звёзды ярче? Он наделся это узнать. Оставалось только добраться до ближайшей Нити, а оттуда – куда угодно! Все миры раскроются перед ним! А потом он легко вернётся обратно, и в Городе, скорее всего, даже не заметят его отсутствия.
Но всё вышло совсем не по плану. С тех пор в Алааркисе прошло лет сто, а может, и больше. Но он всё ещё чувствовал свою связь с Городом.
Он путешествовал, перепрыгивая из мира мир. Он видел сверкающие и гаснущие звезды, он видел небо, на котором были начерчены совсем другие созвездия. Он видел три луны, сияющие одновременно, и места, где никакого неба и вовсе нет. В каждом мире он находил Нить и отправлялся по ней куда-то ещё. Но однажды он понял, что не может найти дорогу домой. Он мог почувствовать ближайшую Нить, как пульсирующую артерию, но почти никогда не знал, куда она приведёт.
Он блуждал в разных временах и пространствах так долго, что уже начал забывать. И в тот момент ему казалось, что это было бы даже хорошо. Что он мог бы забыть всё, даже собственное имя, и остаться насовсем в каком-нибудь приятном мире, потеряв надежду вернуться в свой. Но каждый раз в такой момент внутренний голос твердил в ему его имя - Таймир, Таймир, Таймир. Как заученную считалку, как заговор, как заклинание.
А однажды он стал получать подсказки. Возможно, кто-то из дома стал разыскивать его. И вскоре, проскочив парочку ничем не примечательных измерений, он добрался, наконец, до Срединного мира. Теперь он не сомневался, что скоро будет в Алааркисе - отсюда он прекрасно знал путь домой.
Показываться живущим тут людям было запрещено ещё столетия назад, и вряд ли за время его отсутствия что-то изменилось. Он отлично умел быть невидимым и прятал от глаз себя и свою серую лошадь. Ласточку. А Ворон давно умер в каком-то из всеми забытых миров.
В вечернем лесу было бы уютно, если бы не стаи голодных комаров. Ласточка жевала траву, а он сидел и вспоминал Алааркис, помахивая рукой. Изменилось ли там что-нибудь? Если и да, то совсем немного. Сто лет - всего лишь миг для эльфьей твердыни. Он закрыл глаза и представил себе Город. Тысячи домов, построенных прямо среди леса, встроенных в него, как птичьи гнезда или лисьи норы, горели разноцветными огнями. Дома поднимались один над другим, сливаясь с огромными древними деревьями. Соединённый с лесом, Город вдыхал и выдыхал вместе с ним. Таймир мысленно прикоснулся к траве и стал подниматься вверх по стволам, всё выше и выше, а потом оказался над лесом и понёсся к вершине горы, пока наконец не увидел впадину - гигантское внутренне жерло, живое и искрящееся. Сердцевина, питающая их всех.
Вдруг он услышал шаги и сразу поставил защитный круг отработанным жестом. Теперь, если кто-то пройдёт по поляне, то не увидит ничего, кроме травы в лунном свете. Действительно, вскоре показались две фигуры. Вслед за мужчиной еле поспевала девчушка лет шести. Послышался детский смех. Мужчина улыбнулся сквозь бороду. Вдруг девчушка обернулась и посмотрела прямо на Таймира своими большими зеленоватыми глазами. Задержала взгляд, прислушалась. И побежала за отцом.
Люди. Интересно, который здесь сейчас год, в какое время его выбросило? Хотя какая разница, что происходит в мире людей, для поля Нити это не важно. Он чувствовал, что она уже близко, там, за лесом. Значит, уже завтра.
Но завтра всё пошло не по плану.
Он неспешно ехал по тропинке сквозь деревья, пока не услышал крики и запах гари. Подъехав к самой границе леса, он посмотрел вперёд: несколько домов полыхали, сливаясь с зарёй. Оттуда доносились вопли и грубые окрики. Несколько тёмных фигур кружили вокруг ближайшего дома. Кто-то барабанил в дверь изнутри, кричала женщина.
Вмешиваться нельзя. Люди жестоки: жгут друг друга по поводу и без, режут, как скотину, душат. Но это их дело.
Таймир развернул лошадь, собираясь просто объехать происходящее. Проехал метров триста, остановился и всё-таки повернул обратно к пожарищу.
***
Всполохи огня, искры. Крики и дым, так много дыма, как будто с ним поднимаются вверх души умирающих. Грубые голоса. Фигуры, тёмные на фоне красного пожара.
Он подъезжает ближе. Во дворе лежат тела. Мужчина с перекошенным лицом, вращая в руке оружие, пинает одно из них. Улыбка.
Вдруг дверь горящего дома, затрещав, поддаётся, и оттуда вываливается горящее тело. Женщина, полыхая, бежит по двору. Одна из фигур сносит ей голову, и та катится по черной траве. Смерть и сладковатая вонь горящего мяса. Снова крики.
Таймир замечает что-то ещё. Еле уловимое движение в дальнем конце двора, где навален какой-то хлам. Присматривается – ребёнок. В широко раскрытых глазах пляшут красные блики. Вдруг ребенок слегка покачивается, и, чтобы удержаться, цепляется руками за не успевшие ещё загореться доски. Они валятся вниз, и теперь девочку хорошо видно. Та самая, из леса. Одна из тёмных фигур оборачивается, и, размахивая руками, неспешно направляется к ребёнку.
Не вмешиваться в их дела. Это был закон. Но сейчас нужно выбрать, и он выбирает жизнь.
Делает знак рукой, словно бы убирает завесу, и тёмные фигуры оборачиваются, замечая призрачного всадника, который появился словно бы ниоткуда. За два удара сердца Таймир подлетел к одному из них, нанёс резкий удар, и последнее, что тот увидел, было синеватое лицо с большими удлинёнными глазами, в которых вспыхивал огонь, раскрытый в широкой улыбке рот и ряд очень мелких и острых нечеловечьих зубов.
Таймир вскрикивает и бросается к остальным. Удар – и тело падает, и ещё одно, и ещё. Он наносит удары четко и ловко. Ласточка, перепрыгивая через тела и топча головы, летает по двору, как вихрь. И скоро жизнь остаётся только одна.
А девочка стоит и смотрит. Он разворачивается к ней, спускается с лошади и говорит очень медленно, в надежде, что она поймет его:
«Вот и всё. Всё уже закончилось. Больше бояться нечего».
Девочка таращится на него и вдруг начинает пронзительно и очень громко орать.
***
Продолжала она орать и когда он, аккуратно придерживая её перед собой, ехал через поле, уносясь прочь от пожарища.
– Мама! Я хочу к маме! Отпусти меня!
– Я знаю, девочка, – тихо повторял он. – Я знаю.
Через некоторое время она немного успокоилась, и эльф продолжал ехать, наблюдая, как появляется над полем красный шар солнца, как он полыхает над горизонтом, разгорается так ярко, словно это рождается где-то новая звезда. Этот мир бывает красивым. Почти как его.
Что делать с ребёнком? Просто бросить её здесь означало бы смерть. Найти людей и отдать её им? Может быть, стоит поездить по округе. Где-нибудь здесь, неподалёку от Нити, наверняка есть и другие человеческие дома. Похоже, малышка наконец уснула. Таймир погладил её по белым волосам, другой рукой придерживая поводья.
На следующий день вдалеке показались дома. Небольшая деревня. Он подъехал поближе, спешился и поставил девочку на пыльную дорогу.
– Теперь иди. Иди, не бойся. Там тоже люди, такие же, как ты. Они тебя примут к себе.
Но девочка стояла и смотрела, как он, погладив лошадь по шее, уезжает прочь. Он обернулся - она всё там же. Молчит, не говорит ни слова. А в глазах слёзы и какая-то мольба. И он опять повернул назад.
Вскоре она снова сидела впереди него, положив маленькие руки на гриву. Эта мысль пришла к нему внезапно, как вспышка, безумная мысль, но может быть… что, если взять ребёнка с собой? Ведь он уже вмешался, уже изменил ход событий. Сделал ей подарок. И теперь как он мог просто бросить её здесь? Конечно, Алааркис – это не ее мир. Но дети, и не важно какой они расы, быстро привыкают ко всему. А он сможет научить её многому. Вырастить её, показать ей эльфьи земли. Ей там понравится.
Что ж, решено.
Через какое-то время они, наконец, приблизились. Он чувствовал Нить заранее, как и всегда. Чувствовал её пульсацию, ощущал кожей, как она вибрирует, то натягиваясь, то ослабляясь. Он приготовился и пустил Ласточку галопом. И вот он ухватил поток. Знак рукой, задающий направление, как будто ключ от дома, который он всегда носил с собой. Всё вокруг привычно расплылось, стало тягучим и замедлилось. Ещё один перелом. А теперь ещё один. Вперёд, Ласточка. Остался последний. Нить словно бы напряглась, напружиниваясь, и движение ускорилось. Рывок – и как будто что-то выбросило их вперёд. Он улыбнулся и увидел, как девочка, обернувшись, смотрит на него.
– Смотри, малышка! Наконец-то мы попали домой.
Прямо перед ними пролетела какая-то птица. Много птиц. Они свистели и щебетали, прыгая с ветки на ветку.
– Смотри! – повторил Таймир. – Это наш лес. Он почти как ваш.
Девочка ничего не ответила.
Продолжала она молчать и тогда, когда он сделал остановку. Поела совсем мало и вяло. Таймир подумал, что, может быть, ребёнка пугает его внешний вид, и прикрыл нижнюю часть лица шарфом.
– Скажи, наконец, как тебя зовут?
Но девочка только прислонила голову к его руке, и слёзы побежали по её маленькому худенькому лицу. Он обнял её и тоже молчал.
К вечеру ребёнку стало хуже. Девочку стало лихорадить, и её зубы громко стучали. Таймир попробовал сбить жар, но не вышло. У него всегда плохо получалось лечить. Что же… До Города совсем близко, а там ребёнку смогут помочь. К завтрашнему вечеру они будут на месте.
Наутро девочке стало ещё хуже. Белая, как мел, она отказывалась пить. Он снова посадил её перед собой и поехал как можно быстрее. Но, когда солнце было в зените, он понял, что спешить уже некуда.
Вот он, Город. Не хватило совсем чуть-чуть. Он стоял и смотрел, как зажигаются огни, как падают тени, как розовеют кроны деревьев. Он слышал даже отсюда шелест листьев, и как порхают птицы, и как разговаривают на его языке. Нужно похоронить её здесь, на холме. Вот под тем деревом. Это одно из самых прекрасных мест, которые он когда-либо видел.
Таймир разрыл неглубокую яму и положил туда маленькое тело. Узнает ли кто-нибудь о человеческом ребёнке, похороненном на эльфьей земле?
Он склонился над свежим холмиком и долго сидел и смотрел на Город. А потом вдруг резко встал, вскочил на лошадь и повернул обратно в лес.
Похожие статьи:
Рассказы → Когда магия подкрепляется гранатой (полная версия)
Рассказы → Принц Элова
Рассказы → Юнга с "Белого карлика" - 4
Рассказы → Дневник гламурного эльфа
Рассказы → Эхо Миров
