Помни мою улыбку!

  – Нужно наточить меч, – он произнес это так, будто речь шла о перочинном ноже. Перочинный, кто теперь помнит это слово?

   – Барс, нам готовиться к утру? – спросил его Юр, дружинник.

   – Нам готовиться всегда! – в этом был весь Барс. Никогда не поймешь, шутит ли он или говорит серьезно. Дружина уже привыкла – не шутит! И не стоит глядеть в глаза Барсу, когда он говорит ТАК!

   – Женщина, – обратился Барс к одной из пробегавших мимо, – дай мне точильный камень!

   – Возьми, Барс!

   – Ты не женщина! – несколько удивился Барс, внимательно посмотрев на нее. – Ты еще не женщина, а смелая. Как тебя зовут?

   – Настя.

   – Настя... Настя?! Старое имя!.. Настя, Настенька... Я помню... Сегодня вечером ты сиди со мной!

   – Ты смелая, – констатировал Барс, закончив точить меч. – Ты сидишь рядом вот уже час и не боишься! А может ты дура? – он задумчиво посмотрел на девушку. – Нет, ты не дура!

   – Мне незачем тебя бояться, – промолвила она.

   – Незачем? Эх, рыжая, ты еще ничего не понимаешь в жизни! Сколько тебе лет?

   – Семнадцать.

   – Значит, когда они прилетели, тебе было семь, и ты ничего не помнишь...

   – Я помню...

   – Девчонка, что ты можешь помнить?! Даже я уже почти все забыл, – и он повернул к Насте свои холодные равнодушные глаза.

   – Я помню, помню, как горели спутники...

   – Молчи! – в какой-то момент, Барсу показалось, что ему страшно от этих слов "горели спутники...", – молчи, глупая! – он помолчал, потом заметил, – ты принесла мне точильный камень.

   – Да, ты же хотел наточить меч!

   – Меч, это даже не топор! Топором можно рубить деревья. Будут дрова, будут дома. А меч... это – для убийства и только!

   – Зачем ты так переживаешь? – в ее голосе послышалась боль.

   – Переживаю? – он несколько опешил. – Девчонка, откуда ты набралась таких слов?

   – Это же обычные человеческие слова!.. А сколько тебе лет? – неожиданно спросила она.

   – Тридцать три, – неожиданно для самого себя ответил Барс.

   – Возраст Христа...

   – Кого?!

   – Христа! Иисуса!

   – А, помню, его еще называли богом...

   – Ты мусульманин? – осторожно поинтересовалась Настя.

   – Что? Нет! Я – атеист!

   – Так, у тебя нет веры? Понятно...

   – Глупая девчонка! Разве вера и религия это одно и то же?

   – Я никогда... – удивилась она, – я никогда не думала, что ты можешь так рассуждать. Ты – Кровавый Барс!

   – Конечно! – усмехнулся он. – Я вообще не рассуждаю, я пью по утрам кровь невинных младенцев, а вечером предаюсь диким оргиям. Да?

   – Некоторые так говорят... – потупилась девушка.

   – Говорят, что кур доят. Шутка. Ты боишься меня?

   – Наверно, все, хоть немного боятся тебя.

   – Правильно делают!.. Я хочу тебя! – Настя молчала. Молчал и он. Это продолжалось минут пять. – Смелая и глупая! Смелая, честная... Очень многие женщины, услышав такое, тут же стали бы раздеваться! А ты – умничка! Я уже почти люблю тебя...

   – Барс, ну разве так можно? – Настя покраснела.

   – Упрекаешь?

   – Но, это же, священные слова!

   – Но, я же сказал "почти". Барс хитрый!

   – А ты всегда был таким?

   – Что?! – его душа готова была взорваться, от неприязни к самому себе. – Ты, расскажи, что ты помнишь, о времени, когда пришли ОНИ и решили нас помирить, когда перестал взрываться даже порох?

   – Я помню... я помню, как потух свет в доме, помню, как один за другим падали спутники...

   – Спутники... Закрой глаза! – взревел он.

   Ей вдруг, действительно, стало страшно, но глаза она послушно закрыла.

   – Спутники... – этот голос не принадлежал Барсу. – Я помню спутники, их были тысячи. Тысячи! Были корабли – мечта моего детства, – голос почти стонал, простой, живой человеческий. – Я так надеялся... я мечтал стать космонавтом! Ай, ты же не знаешь, что это такое! Наверно, я еще, в глубине души надеюсь, ведь я еще совсем молод, хоть по глазам этого не скажешь. Увы, мы сами все комкали своей ненавистью. Я уже не могу смотреть на звезды, прекрасные далекие звезды – они больше не мечта, а жестокая реальность! Блюдца, явившиеся однажды, сказали: мы спасем вас, люди! И они стали это делать! Ах, если б дело было только в порохе, но нет! Они лишили нас всего, что может как-то двигать прогресс... Я иногда думаю, а не сбылись ли сумасшедшие мечты некоторых наших идеалистов или это, просто, грязный эксперимент... Порох, атом, тротил... Не в этом было дело! Мы точим мечи, клеим луки. Города обросли стенами. Мы ненавидим себя.

   Мир стал злее, у меня не было другого выхода, кроме как оставить лишь одно из своих лиц, чтобы защитить себя, тебя, тысячи таких...И я стал злее, потому, что там, за Валами, собираются банды. Потому, что за нашими спинами этот городок и еще сотни тысяч жителей!

   Прости, я много лет не плакал, прости... я потерял все и всех, я не могу...

   – Открой глаза! – приказал Барс. Стояла глухая ночь, где-то стрекотали цикады, мягкий ветерок стелился по степи. – Ты все слышала?

   – Да... – тихо выдохнула Настя.

   – А теперь – забудь! Забудь обо всем этом и никогда не вспоминай, сколько бы мы лет с тобой не прожили!

   – Мы? С тобой? – недоуменно спросила она.

   – Ты будешь моей женой!

   – Это ты так решил?!!

   – Решил? – Барс удивленно посмотрел на девушку. – Разве такое можно решить? Просто, так будет... не сейчас. Я знаю!

   – Но, послушай, Барсик, миленький...

   – КАК ТЫ СКАЗАЛА???!!!

   Барса больше не было.

   – Ты кто?

   – Я все и не все, я везде и нигде!

   – Так не бывает...

   – Бывает еще и не так, красавица!

   – Я?

   – Ты! Ты – самая прекрасная из всех, ходивших под луной, пересекавших моря и страны, вдыхавших аромат степей и горных вершин...

   – Ты не можешь быть Барсом!

   – Барсом? Нет, конечно, я – Пард!

   – Пард... какое странное имя!

   – Настя, Настенька...

   – Откуда ты взялся?

   – Я был с тобой всегда! Я был в твоих снах, я бежал диким зверем, несся ястребом в поднебесье, я всегда видел тебя, я всегда берег тебя! Я отгонял тьмы врагов, диким скакуном проносился по степи, еще не веря такому счастью.

   – Какому?

   – Что ты есть! Есть, единственная, прелесть ненаглядная, звезда рассветная, луна полуночная – счастье несказанное! Ты!

   – Почему так горят твои глаза?

   – Потому, что они – только для тебя! Для тебя – развеять сумрак ночи, уберечь, защитить, приласкать, подарить мечту! Они всегда будут смотреть на тебя!

   – Твоя улыбка...

   – И она для тебя! Помни мою улыбку, помни всегда!

   – Ты не уйдешь?

   – Как я могу уйти? Я ведь еще не станцевал с тобой вальс. Ты не знаешь, что такое вальс? Это просто, смотри: и, раз, два, три, раз, два, три... У тебя замечательно получается!

   – Ты просто соблазняешь меня...

   – Да, любимая, я всегда мечтал об этом. Я влюбился в тебя с первого взгляда!

   – А, разве, так бывает?

   – А разве бывает иначе?!

   – Ты... сколько у тебя было женщин?

   – Ты – первая!

   – Ты врешь!

   – Вру.

   – Ты...

   – И ты!..

   – Опять утро. Уже утро! – Барс сидел на верхушке кургана и глядел на последние гаснущие звезды. Настя тихо подошла сзади и обняла его за плечи. – Скажи, а кто был тот, не назвавший своего имени?

   – Тоже я, – голос воина опять звучал холодно и безразлично.

   – Я понимаю, но, как его звали, какой он?

   – Это было давно, слишком давно, сейчас не его время.

   – Он вернется?

   – К тебе... может быть.

   – Я буду ждать!

   – Нет! Это будет лишь через восемь лет.

   – Не шути так! Я буду верна!

   – Нет, у тебя будут мужчины.

   – Прекрати! Ты жесток! Зачем же ты все это...

   – Потому, что это наша судьба. Мы будем вместе. Нескоро. Я знаю. Это мой дар – знать. Не самый приятный дар!

   – Скотина! – Настя заколотила кулачками по его плечу.

   Дружина выходила из ворот. Последним, на вороном коне, ехал он.

   – Стой! Подожди, милый! Не уезжай ТАК! – девушка схватилась за стремя всадника. Несколько мгновения он ни на что не реагировал, глядя вдаль, как в пустоту, и вдруг...

   – Маленькая моя! – чьи-то горячие губы приникли к ее устам, обожгли, опьянили... Глаза! Это не были глаза Барса. Пард? Ближе, но, не совсем он... Они оба и еще кто-то! Кто? Кто смотрел сейчас на Настю? Кто улыбался ей такой нежной, чуть усталой, лучезарной теплой улыбкой? Кто гладил ее волосы?

   – Я вернусь, милая! Помни – все будет хорошо! И еще – наша судьба... помнишь тот точильный камень?

   – Да.

   – У каждого сердце – такой камень! А что он будет точить, какую судьбу себе выточит, меч или... Помни мою улыбку! Все будет хорошо!

   Конь уже уносил седока, а в висках Насти билось: "все будет хорошо!!!"

   – Я буду ждать тебя! – изо всех сил закричала девушка.

   – Не будешь! – донеслось издалека.

   – Я буду ждать!

   – Не будешь! – пропел ветер.

   – Я буду ждать!

   – Не будешь!.. – прошептали травы.

   – Я буду ждать!!!