Глава 5. Усы
А давай ему усы зеленкой нарисуем? — предложила Татьяна, глядя на безжизненное тело мужа, источающее ароматные алкогольные пары.
— А ну прекращай извращаться! Нашла развлекуху, — строго ответил я, заканчивая приматывать Андрюхины ноги к спинке дивана скотчем.
Она аккуратно, чтобы не запачкать дорогой маникюр, поставила открытый, но так и не пригодившийся пузыречек с зеленкой на стол.
— Домой эту свиноту не потащу, пусть у тебя спит! — сказала любящая Андрюхина жена и пошла натягивать сапоги.
— Ладно, чё! Я привык уже, — облегченно ответил я.
Сразу снималось несколько проблем. Не надо отвязывать Андрюху от дивана и тащить в такси. Не надо просить водителя выключить музыку, объясняя: «Проснется, будет танцевать, начнет выпрашивать магнитолу, чтобы дома послушать».
Звонок в дверь прервал воображаемый диалог с таксистом. Из прихожей послышались щелчки замка и удивленный Танин возглас:
— Ой! А про пиццу-то мы забыли!
Я выглянул из комнаты. На пороге, держа перед собой квадратные коробки со снедью, стоял парень в фирменном жилете «ЖарПицца. ком» и почему-то в мотоциклетном шлеме.
— Пиццу заказывали? — голос из-под шлема звучал гулко и пугающе.
— Ух ты! — я уважительно посмотрел на мотоциклиста. — А скажи: «Люк, я твой отец»!
— Зачем? — подозрительно прогудел шлем.
— Не слушайте его. Сколько мы должны? — влезла Татьяна.
— За две пиццы, тысячу двести семьдесят.
— Пройдите в комнату, на стол положите. Я сейчас рассчитаюсь! — она полезла в сумочку.
Парень прошел в комнату, положил пиццу на стол и замер, глядя тонированным забралом шлема на небритого мужика, приклеенного скотчем к дивану
— А чего это?.. — начал он и задел коробкой пузырек с зеленкой, заботливо оставленный Таней.
— Ай, бляха!!! — заорал шлем, глядя на огромное бриллиантово-зеленое пятно, ползущее по модным джинсам от паха к коленям.
— Снимай быстро! — закричала Татьяна. — Застираю, пока не впиталась!
Нелепо суетясь, гуманоид в шлеме с глухой тонировкой запрыгал, скидывая портки.
— Ты в шляпе-то не вспотеешь? — спросил я его, указывая на голову.
— Да не снимается он! — прогудела нелепая фигура в фирменном жилете, каске и оранжевых семейных трусах в крупный белый горох. — Ремешок под подбородком заклинило!
— Так давай разрежем, делов-то! — воскликнул я и снял со стены декоративный китайский кинжал.
— Ты аккуратней только, — обрадовался парень.
Он откинул голову, а я принялся осторожно пилить тупым китайским ширпотребом злосчастный ремешок.
— Сосед! Шурик! А чего у тебя дверь нараспашку откры…
Люсин супруг с восьмого этажа вдруг появился в дверях и, зависнув на полуслове, окинул взглядом комнату.
Стол, диван, телевизор, связанный скотчем спящий мужик, мотоциклист в шлеме и веселеньких труселях-парашютах, я с опасно блестящим кинжалом у горла бедолаги. Вытянув руки вперед, будто защищаясь от чего-то, он хрипло со свистом прошептал:
— Шурик, не надо!
Тут непослушный ремешок неожиданно поддался, и злосчастный шлем соскочил с головы парня. На нас хищно щурясь от яркого света, смотрела черная злобная морда.
— Еп-тить… — то ли подавился, то ли выматерился сосед и начал медленно стекать по дверному косяку.
«Ситх», — почему-то решил я и вшатал тяжелой рукояткой кинжала в шнобак страшному гостю.
* * *
— Ну, давай еще по маленькой! — я разлил остатки коньяка.
Серега — наш травмированный мотоциклист, — уже умытый и с тампонами из туалетной бумаги в распухшем носу махом засадил полстакана.
— Больше никогда дешевку брать не буду. Мало того, что ремешок зажало, так еще и подшлемник — сука, от пота на рожу полинял.
Татьяна, похожая на грустную черепашку-ниндзя, зелеными по локоть руками грела кофейную чашку.
— А зачем вы его к дивану привязали? — выпив, спросил сосед.
— Усы нарисовать хотели! — честно признался я.
В уголке тихо заплакала Таня.
© РусланТридцатьЧетыре
+!
Надо набраться сил!
++++++ 
