Работа №34 Неудачный эксперимент Юрия Савельевича
Никита не любил знакомиться в общественных местах, но в этот жаркий летний день судьба подкинула ему сюрприз. В кофейне к нему за столик села весьма симпатичная брюнетка и, представившись Линой, завязала разговор.
Никита долго на нее смотрел, ища подвох. Он не считал себя уродцем, но такие красавицы обычно никогда не подходили к нему первыми.
Пока Лина рассказывала о своей сестре и деспоте-начальнике, Никита разглядывал вырез на ее белой футболке с крупной надписью «Divine», острые загорелые плечи и тонкие пальцы с аккуратным маникюром. Проведя с прекрасной незнакомкой от силы полчаса, он поймал себя на мысли, что ему крупно повезло, и он будет полным кретином, если не стрельнет у нее номер телефона.
- Вот такой дурдом у меня на работе каждый день. А ты чего молчишь? – спросила Лина с интересом. – Или я не вовремя решила скрасить твое одиночество?
Никита глотнул остывшего кофе и прикусил губу. Он не знал, с чего начать, – его история могла шокировать эту прекрасную особу и даже отпугнуть. С другой стороны, врать Лине тоже совершенно не хотелось, и он начал говорить начистоту:
- В общем, я не так давно попал в аварию и пролежал два месяца в больнице с амнезией.
Лина прищурилась и недоверчиво взглянула на Никиту.
- Мы с отцом везли маму к родственникам, в нас влетел КамАЗ, и «ладу» бросило в кювет. Мама погибла сразу, а папаеще два дня лежал в реанимации, только врачи ничего сделать не смогли.
Лина всплеснула руками и едва не опрокинула стаканчик с кофе.
- Господи! Прости, я и подумать не могла!
- Да ладно, мне, наоборот, даже полезно с кем-нибудь сейчас поговорить. Доктор разрешил мне погулять по городу пару часов. Он думает, это поможет мне что-нибудь вспомнить.
- Ну и как? Есть улучшения? – спросила Лина с участием и слегка наклонилась к Никите через стол.
- Пока не очень. У меня такое чувство, будто открываю мир по-новому. Знаешь, ко мне в палату за последний месяц приезжали родственники, одноклассники, друзья, соседи – а я никого не узнаю. Все как чужие.
Никита тут же прикусил язык и отвел взгляд в сторону. Меньше всего ему сейчас хотелось вызвать жалость у своей новой знакомой, и он решил сменить тему. Однако его откровенность, казалось, только сблизила их с Линой. Она накрыла своей теплой ладонью его руку, и он ощутил приятное покалывание в животе.
В кофейне стало как-то непривычно тихо, и Никита огляделся. Посетители – дородные мужики с бычьими шеями, в светлых рубашках и брюках, все как один похожие друг на друга, – сидели за столиками и смотрели в их сторону. Но стоило Никите бросить на них взгляд, как незнакомцы сразу отвернулись, и кофейня вновь наполнилась мужскими голосами.
Слегка растерянный, он наклонился к Лине и шепнул:
- Заметила, как они пялились на нас?
Лина покачала головой иобернулась к сидящим мужчинам.
В этот момент Никита поднял взгляд на экран телевизора, висящий на стене за стойкой. В криминальной хроникепоказывали фото молодого парня лет двадцати пяти, постриженного наголо, в тюремной робе, очень похожего на него.
Никита так и обмер, глядя на экран с отвисшей челюстью. В груди его кольнуло холодком.
В этот момент послышалось, как бармен открыл кран, и до Никиты долетел густой шелест воды. Тут в голове его как будто что-то щелкнуло.
Никита снова оглядел кофейню и скрипнул зубами. Вон оно как, значит. Эти «рожи» сидят здесь с того самого момента, как он вошел внутрь, и пасут его. И они явно не только в кофейне – еще на улице как минимум человек пять! Так что сбежать Никита вряд ли сможет.Стоп! Никита? Ну и имя он ему придумал, старый мудозвон!
Лина снова что-то говорила, но Илья ее уже не слышал. Внешне он оставался спокоен, но в животе у него будто бы зашевелился клубок змей. Его обманули! Грязно, подло, мерзко… Сволочи! Ну, ничего. Раз он все равно в ловушке, он покажет этой грязной суке, как играть с ним!
Илья посмотрел на Лину и сказал, схватившись за живот:
- Извини. Нехорошо мне. Я сейчас.
- Помочь тебе? У меня есть «Парацетамол».
- Ага. Дай мне одну таблетку, плиз.
Пока Лина копалась в сумочке, Илья зашел в общий туалет кофейни и сунул голову под кран. Ополоснувшись, он взглянул на себя в зеркало и ужаснулся. В кого он его превратил, старый ублюдок?! Эта козлиная бородка, эта гребаная петушиная прическа, как у педика, и эта пестрая рубашка… Илья снова тщательно помыл лицо под краном, словно думал таким образом избавиться от новой внешности,которую его заставили носить в больнице.
Пока вода шумно лилась из крана, к Никите возвращались все воспоминания. Вода… Как же ему этого не хватало!
Никита вынул из кармана носовой платок и заткнул отверстие в раковине. Холодная вода быстро заполнила ее до краев и полилась на пол.
Вскоре раздались приближающиеся шаги.В дверном проеме туалета появилась Лина с сумочкой. Не теряя ни секунды, Илья затащил свою новую знакомую внутрь и запер дверь. Лина громко завизжала. Илья треснул ее по лицу наотмашь, а затем приложил головой об стену со всей силы. Хрустнуло. Глаза у Лины закатились, и она сползла на пол, оставив на кафельной стенке кровавую полосу.
Илья схватил Лину за волосы и погрузил ее голову в раковину. Девушка задергалась, расплескивая воду, но Илья прижал ее двумя руками к кафельному дну, не позволяя вырваться.
В дверь туалета уже барабанили вовсю, кричали, но Илья был в предвкушении и ничего не слышал.
Он наслаждался сладким шелестом воды и чувствовал, как тело Лины бьется в судорогах все слабее и слабее.
***
Доктор Юрий Савельевич сидел за столом в своем кабинете психиатрической клиники и разглядывал фото убитой девушки, которые ему принес помощник. Лина лежала на кафельном полу в луже воды, раскинув руки. Глаза ее были подернуты туманом, кожа бледная, рот приоткрыт, на шее виднелись крупные темно-лиловые синяки.
«Илья в своем репертуаре», - сказал про себя Юрий Савельевич. – «Правда, других девушек он утопил в озере, а здесь ему хватило одной раковины, чтобы отправить свою новую подругу к праотцам». В полиции Илью прозвали Водяной.
Рядом со снимками на столе Юрия Савельевича лежали две папки с досье – Ильи Зарембы и Никиты Смирнова. К каждой была подшита фотография одного и того же человека. Только Заремба был лыс и болезненно-худ, как узник концлагеря, а Смирнов напоминал розовощекого студента – с модной стрижкой и бородкой и приветливой улыбкой на лице.
Юрию Савельевичу вспомнился еще один маньяк, с которым ему доводилось работать пару лет назад. У него была нездоровая страсть к огню. Он привязывал своих жертв к батарее цепями, обливал бензином, а потом поджигал, наблюдая, как они визжат от боли, корчатся, сгорая заживо…
От мыслей Юрия Савельевича отвлек его помощник Митя. Он расхаживал по кабинету, громко шоркая подошвами. Сухопарый парень в халате был бледен и имел такой вид, словно за ним должны были вот-вот прийти и расстрелять.
Спрятав фотографии в ящик стола, Юрий Савельевич обратился к помощнику:
- Ну и чего ты всполошился, Мить? Все хорошо.
Он перестал ходить по кабинету,подошел к столу и опалил доктора злым взглядом.
- Серьезно?! А как вы объясните полиции, что маньяк, утопивший тридцать шесть человек, оказался в нашей клинике?! А главное, какого черта мы позволили ему разгуливать по городу?!
Юрий Савельевич мягко улыбнулся и, встав из-за стола, подошел своему подопечному.
- Митя, не дуркуй. Вообще-то в клинику Илью отправил суд – его признали невменяемым.– Доктор выдвинул Мите стул и пригласил присесть. – А что мы тут с ним делали, никто никогда не узнает и не проверит. В полицию уже донесли, что Илья сбежал из клиники и наша охрана его задержала. Да, я все уже уладил, Мить. Расслабься.
Юрий Савельевич многозначительно взглянул на подопечного и постучал его ладонью по плечу. Конечно, доктор заранее договорился с нужными людьми, дал денег кому надо – и теперь никто не помешает ему провести Эксперимент.
Митя посмотрел с сомнением на доктора, потом все-таки сел. Юрий Савельевич никогда не рассказывал ему все подробности Эксперимента, но раз парень так перепугался, надо приоткрыть ему глаза.
Доктор достал из серванта бутылку виски, налил в рюмку и протянул помощнику.
- Все время, что Илья был в городе, его караулила наша охрана. И в кофейне, кроме них, тоже никого не было. Даже бариста был ненастоящий, Мить.
Помощник взял рюмку дрожащей рукой и залпом выпил. Щеки Мити вспыхнули румянцем. Несколько секунд он смотрел перед собой помутневшим взглядом, а потом спросил робко:
- А эта девушка… Ангелина или как ее там звали?
Юрий Савельевич скривился и махнул рукой.
-За те деньги, что мы ей заплатили, она могла бы соблазнить десять таких маньяков! Она сама прекрасно знала, с кем идет знакомиться и как это может быть опасно. Это – раз.
- Но…
- А во-вторых, она грубо нарушила инструкцию, мой дорогой, - Юрий Савельевич забрал у Мити рюмку и вернул на стол. – Ей было разрешено оставаться с Ильей только под присмотром охраны. А она зачем-то потащилась к нему в туалет с таблетками, и ребята не успели среагировать.
Некоторое время Митя молча переваривал его слова. Он перестал дрожать, но выглядел по-прежнему встревоженным.
- Получается, Заремба снова стал собой, потому что увидел себя по телевизору? – спросил Митя.
Юрий Савельевич кивнул.
- Этого я предвидеть никак не мог. Вспомни: когда мы с ним работали, он напрочь забыл о своем прошлом и свято верил в то, что он – Никита Смирнов, абсолютно новый человек. Я хотел проверить, как новая личность маньяка будет вести себя среди людей. Но кто же знал, что именно в этот момент в кофейне включат эти гребаные новости!
Юрий Савельевич разочарованно вздохнул. Признаться честно, он и сам расстроился, что все так получилось. Сколько сил он потратил на этого Зарембу-Смирнова! Колол ему препараты, погружал в глубокий гипноз, стирая память,приглашал подставных родственников и знакомых, которые хорошо сыграли свои роли и убедили маньяка, что он – Никита Смирнов, законопослушный гражданин из порядочной семьи, который потерял родителей в аварии. Даже о воде Илья больше не вспоминал, а тут…
- А где сейчас этот маньяк? – спросил Митя.
- В соседней палате под транквилизаторами. И не смотри на меня так! Я не собираюсь отменять Эксперимент из-за какой-то глупой и неосторожной дуры!
Митя раскрыл рот, словно хотел разразиться очередной тирадой, но Юрий Савельевич перебил его:
- Вместо маньяка-психопата я выпущу в общество нового человека, Мить! Порядочного, законопослушного и, если повезет, счастливого. Это как починить бракованный винтик в гигантской машине – она от этого будет работать только лучше, понимаешь?
- А если этот винтик можно выбросить и взять вместо него любой другой? – огрызнулся Митя.
Юрий Савельевич нахмурился. Ну что за молодежь пошла – сплошные циники и нигилисты! В его годы он был романтиком, стремился изменить мир к лучшему – и до сих пор в какой-то мере сохранил в себе этот юношеский запал. А этот… Тьфу! Двадцать два года парню, а уже не верит ни во что!
Юрий Савельевич подошел к двери кабинета и обернулся к Мите:
- Через пару часов Илья проснется. Принеси мне, пожалуйста, две ампулы успокоительного и предупреди санитаров. Хочу узнать, осталось ли в нем хоть что-то от Смирнова.
С этими словами доктор дернул ручку двери, но она не сдвинулась с места. Он попробовал еще раз – заперто.
Растерявшись, Юрий Савельевич повернулся к Мите и оцепенел.
Помощник стоял прямо перед ним, держа открытую бутылку виски.
- Митя? – Юрий Савельевич сглотнул, и по спине его пробежал холодок.
- Да хватит называть меня этим уродским именем! Я Игорь, помните? Ваш первый пациент.
После этого Игорь плеснул ему в лицо спиртным и вынул из кармана зажигалку. Лицо Юрия Савельевича вспыхнуло, затем огонь переместился на халат и охватил все тело. Кабинет сотряс истошный вопль, завоняло жаренным, и доктор рухнул на пол. Еще несколько секунд он дергался в конвульсиях, а после стих.
